Россия: как спастись от скандала

– Сказать, что я в шоке – ничего не сказать, – призналась Анастасия, отработавшая вместе с Родченковым на Универсиаде в Казани, чемпионате мира по легкой атлетике в Москве и Олимпийских играх в Сочи. – Лично зная людей, на которых как на источник информации ссылаются в докладе ВАДА, становится не по себе. На всех крупнейших стартах 2013-14 годов я постоянно находилась рядом с Григорием Михайловичем и, таким образом, была непосредственным свидетелем происходящего. И могу смело заявить, что все директора зарубежных лабораторий, а навскидку их приезжало к нам 11-12, открыто изъявляли желание работать и сотрудничать с ним. У него безоговорочный авторитет в антидопинговом мире. Гости постоянно поражались, насколько отлаженной у нас была работа. Все службы, начиная от административных и заканчивая транспортными, работали без сбоев.

– То есть кривых взглядов в его адрес вы не замечали?

– Все встречи, которые были на моих глазах, проходили в крайне дружеской атмосфере. Григорий Михайлович находился в постоянном контакте с зарубежными коллегами, обмен различными научными разработками шел непрерывно. По-другому никак – в мире науки очень много держится на совместных началах. Они все время делились друг с другом новейшими разработками. Никаких дележек или ссор ни с кем не было.

– Как строилось общение с экс-главой ВАДА Ричардом Паундом, который являлся членом независимой комиссии и одним из главных сторонников самых жестких мер по отношению к России?

– Напрямую я с Паундом не общалась, я вообще его не знаю. Его даже в Сочи вообще не было. Приходил в лабораторию нынешний руководитель ВАДА сэр Крейг Риди, он был просто восхищен – у нас есть множество фотографий.

– Почему вы ушли из Московской лаборатории?

– У меня декретный отпуск, второму сыну две недели. Физически в лаборатории я не появлялась давно, но собираюсь вернуться. Надеюсь, в этом скандале разберутся, и все голословные обвинения будут сняты.

– В докладе Родченкова обвиняют во взяточничестве. Не замечали ли вы с его стороны "особенных" отношений с некоторыми спортсменами?

– Обвинить сейчас можно кого угодно и в чем угодно. Но я убеждена, что делать это следует только при наличии фактов. Сокрытие проб, о котором говорится в докладе, трудно представить даже технологически. Проверка одной из них – это очень сложная цепь процессов, в которой задействовано большое количество специалистов. Чтобы поверить в то, что в любой из аккредитованных лабораторий кто-то мог просто взять, подсыпать что-то в пробу или украсть ее, – нужно быть далеким от понимания того, как там устроена работа. (Владимир ИВАНОВ)