4 февраля, 10:30
Лучшая легкоатлетка России 2024 года по мнению ВФЛА прыгунья в высоту Мария Кочанова в интервью «СЭ» рассказала о необходимости передачи, в том числе негативного опыта и историй ошибок, молодым поколениям.
— В прошлом летнем сезоне у тебя была серия из семнадцати побед, на которую все обращали внимание, и в итоге ты стала лучшей легкоатлеткой России. Насколько эта серия давила?
— Я безумно горжусь собой в этом плане, потому что забила вообще на всех. На Олимпиаду, на комментарии, на чьи-то ожидания — на все. У меня в тот момент была уже устоявшаяся психика. Я просто пришла к пониманию того, что просто двигаюсь от старта к старту, реализуюсь, показываю свой результат, и меня вообще не волнует все, что происходит вокруг. Сама от себя в шоке. Это было круто. Это что-то взрослое, стоящее, но, конечно, потребовавшее от меня большой работы над собой. Я целенаправленно работала в этом направлении.
— Сама работала или прибегла к помощи психолога?
— Работаю с обычным психологом уже на протяжении почти четырех лет, и она мне помогает познавать себя. Читаю много литературы по пониманию себя и психологических аспектов личности. Стараюсь разобраться в этом очень глубоко, потому что хочется открыть в себе лучшее, что можно использовать. И так как психолог у меня какое-то время была только в очном формате, приходилось многое делать самой. Постоянная саморефлексия, чтение, постепенное обучение как раз вот этому разумному пофигизму. То есть ты, по сути, просто отключаешься.
— В таком случае, учитывая твою генетику, ограничения с международными стартами, ты должна была задать себе вопрос: «Зачем я, Мария Кочанова, продолжаю тренироваться и прыгать в высоту?» И ответить на него.
— Я не пыталась найти ответ на этот вопрос, честно говоря, но он очень актуальный. Скажу так: я читаю сейчас замечательную книгу, в которой идет речь как раз о самопонимании, о том, зачем мы в этом мире. И там рассматривается очень интересная позиция — по сути, большая часть людей в мире 80 процентов своей жизни занимается тем, что они не любят и не хотят делать, для того чтобы потом оставшиеся 20 процентов заниматься тем, что любят, например на пенсии. А зачем заниматься тем, что ты не любишь, ради того, чтобы потом, когда-нибудь, сделать то, что любишь?
Я искренне, на самом деле, люблю то, что я делаю. Мне очень нравится, я себя в этом нашла, есть дикая самоотдача, интерес, и мне бы хотелось, наверное, привнести в высоту что-то хорошее, потому что я понимаю, что могу сделать. У меня есть определенное социальное влияние на подростков, девочек, которым я также могу помочь, что-то подсказать, поделиться опытом. Потому что, когда у тебя есть понимание того, что ты не один и что у условной Маши Кочановой было в твоем возрасте все то же самое, что сейчас у тебя, и она такой же обычный человек, у нее такие же проблемы, все точно такое же, то пройти через кризисный момент легче.
У нас в российском спорте не принято вслух вспоминать о плохом, все отмалчиваются, говорят только о хорошем, а о плохом — тишина. Но я считаю, что о каких-то сложных моментах, о таких острых темах, как вес, пубертат, о проблемах, которые возникают на твоем пути, нужно рассказывать и делиться этим с молодым поколением. Поэтому я считаю, что моя основная цель в спорте, сопутствующая результативности и всему остальному, отчасти гуманистическая. Хочется донести какие-то моменты, ценности детишкам, девочкам, подросткам, хочется именно социально участвовать в подобных процессах, и мне это очень нравится. Я очень люблю людей и очень в этом заинтересована.