Машина против человечества и хоккейный провал в Сочи
Этот день в истории на страницах "СЭ" в разные годы – это победа Гарри Каспарова над компьютером Deep Blue в 1996-м, олимпийский покер Ильи Ковальчука в 2006-м, поражение Евгения Плющенко на Играх в 2010-м и крушение сочинской мечты хоккейной России в 2014-м.
1996
Каспаров – Deep Blue – 4:2
Чемпион мира по шахматам заявил после победы специальному корреспонденту "СЭ": "Может быть, человек никогда не уступит машине! Важно научиться использовать великий инструмент, дарованный нам свыше, – человеческую интуицию!"
Юрий ВАСИЛЬЕВ из Филадельфии
Завершилась последняя, шестая партия. Завершился невероятный матч человека с суперкомпьютером. И вот, пожалуйста, happy end – как в какой-нибудь американской мелодраме. Более того – по тому, как все закончилось, те, кто не был непосредственным свидетелем событий в Филадельфии, могут решить, что вообще все специально было подстроено: Каспаров сначала поддавался, потом играл вполсилы, а потом, когда всех завел, показал Машине, где раки зимуют, прорвался к кассе и сорвал неплохой куш – 400 тысяч долларов. Ох, если бы все было так просто!
Закрытие матча проходило как бы в двух измерениях – одно было сугубо шахматным, с болельщиками, шахматистами и журналистами. А потом состоялось еще мероприятие, на которое съехались две тысячи человек – цвет компьютерной Америки. Вообще-то это был какой-то грандиозный банкет по случаю завершения какой-то большой программы, и Каспаров шел на этом банкете на десерт. Его вызвали и вручили чек за победу над Машиной, созданной компанией IBM. Каспаров вышел на трибуну, и на него восторженно посмотрели две тысячи незнакомых людей, причем люди эти не играют с компьютерами на деньги: наоборот, с помощью компьютеров они зарабатывают сами и дают зарабатывать другим (между прочим, в прошлом году в США компьютеров было продано больше, чем телевизоров). И вот Каспаров в своей яркой артистической манере за несколько минут покорил зал, только что воспринявший не слишком приятную весть о том, что человек из России получил деньги за победу над их американским монстром. Гарри выдал совершенно блестящую шутку, от которой компьютерный бомонд просто зашелся. "Самым большим призом для компьютера, – сказал Каспаров, – было бы звание чемпиона мира среди людей!" Зал рыдал, он простил Гарри за то, что он победил Великую Американскую Машину! Зал мгновенно полюбил этого представителя человеческой расы, которой продолжал говорить – о человеческой интуиции, о человеческой фантазии, о человеческой любви к прекрасному... А я в этот момент вспомнил самое начало матча, когда Гарри сказал мне: "Между прочим, вы заметили, что Машина играет под американским флагом? Победит человек, скажут: победило человечество. А победит Машина, скажут: победили американская наука и техника!" Ну что ж, победило и человечество, конечно, и человек, который, отмечу, играл под нашим, Российским, флагом! (Вдали от Родины как-то незаметно становишься отчаянным патриотом!)
Ну а чтобы переубедить скептиков (тех, кто считает, что все в матче было подстроено), замечу, что еще в предпоследней партии, аккурат после 26-го хода, все еще могло обернуться по-другому. В этот момент Каспаров предложил Машине ничью! Операторы схватились за телефон, начали названивать в лабораторию IBM: дескать, что ты, многоуважаемый Deep Blue, думаешь насчет ничейки? Монстр Вселенной ничего не ответил, но кто-то там, на другом конце провода, что-то сказал компьютерщикам-операторам. Я могу только предположить, что невидимый собеседник удивлялся: да вы что! У Каспарова же на часах на сорок минут меньше! У него же цейтнот не за горами! А нашему Deep Blue что цейтнот, что не цейтнот – все равно он с миллиардами вариантов за минуту расправляется, к тому же он оценивает нынешнюю позицию, как равную... Так или примерно так говорил невидимый Некто на другом конце провода. Но видели бы вы, господа читатели, лица докторов-операторов и, главное, лицо дядьки Тана, славного китайца-профессора, после того как Машина взяла да сплавила партию минут за десять. Абсолютно не задумываясь...
Вообще в этом диковинном матче было много странностей. Одна из них произошла во время феноменальной четвертой партии, той самой, где Машина, по выражению Каспарова, играла, "как Бог". Тогда случилось примечательное техническое событие, которое языком монтера-любителя можно охарактеризовать так: Машина вырубилась. У Каспарова, между прочим, в этот момент была еще хорошая позиция. Операторы-доктора за трубки телефонные схватились и ну названивать с лабораторию: разбудите Deep Blue – что это он во время партии сны свои компьютерные смотрит, с вечностью разговаривает. А потом монстра включили. И он заиграл. Каспаров потом Нимцовича помянул. Хороший был человек. И Машина, дескать, там, в Вечности, как будто с ним, Нимцовичем, пообщалась. Заиграла – ну просто Мэджик Нимцович! Но что же тогда произошло в пятой партии, когда Deep Blue стал играть вдруг весьма посредственно, если не сказать слабо? Что там случилось, что за сбой вышел, загадка... А шестую партию Каспаров выиграл, как будто уже в него самого вселился дух Нимцовича. Партия, которую он соорудил, напоминает пример из учебника "Моя система", а также "Моя система на практике". Блокада, блокада и еще раз блокада. Входит Нимцович. Все встают. И только Deep Blue сидит, потому что к полу привинчен.
Гарри КАСПАРОВ:
– В следующем году почти наверняка состоится новый матч. Машина будет играть в два раза быстрее, и дебютная библиотека будет отработана гораздо тщательнее. Единственное условие, которое я выдвинул: я должен иметь возможность в дебюте получать доступ к своему персональному компьютеру. Просто я хочу иметь возможность на первом ходу играть e2-e4 и спокойно пускаться в осложнения, не насилуя свою память. Поверьте, играть 1. Kf3 я вынужден, так как моя память несколько уступает памяти компьютера. О матче в целом могу сказать, что я очень доволен своей игрой. Мне кажется, я неплохо играл в шахматы. Думаю, что вообще этот матч – определенный шаг вперед в истории человечества. Впервые у Машины появляются признаки интеллекта. Машина сокращает количество ошибок; то, что мы делали интуитивно, она сокращает путем расчета. И меня лично большего всего интересует, на каком этапе человеческая интуиция будет компенсирована машинным расчетом. Наша возможность принимать интуитивные решения, может быть, будет даже превзойдена могучим, суровым, сухим перебором Машины. Этот матч показал, что это реальное, правильное направление: расчет может творить чудеса. Но если раньше я был на счет противостояния с компьютером пессимистически настроен, теперь же больше поверил в возможности человека. Может быть, человек никогда не проиграет Машине! Важно научиться использовать великий инструмент, дарованный нам свыше, – человеческую интуицию!
2006
Бобров * Шадрин * Буре * Ковальчук
Вчера нападающий сборной России Илья Ковальчук забил четыре гола в ворота команды Латвии (счет матча – 9:2). До него начиная с 1956 года на Олимпийских играх четыре шайбы и более в одном матче забросили только три игрока. Четыре гола провели Всеволод Бобров (против Швейцарии – 10:3 29 января 1956-го) и Владимир Шадрин (против Австрии – 16:3 3 февраля 1976-го), пять – Павел Буре (в полуфинале против Финляндии – 7:4 20 февраля 1998-го).
Павел СТРИЖЕВСКИЙ из Турина
Вы заметили хоть одну улыбку на лице героя этой победы? Забивая голы в атлантской "Филипс Арене", он прыгает на стекло, ныряет рыбкой на лед, присаживается в триумфе на одно колено. Он празднует их бурно и восторженно, потому что знает: там это часть купленного болельщиками шоу. А в Атланте, чей хоккейный клуб еще ни разу в его семилетней и шестисезонной истории не выходил в плей-офф, Илью Ковальчука обожают. Ему прощаются не только огрехи в обороне, но и отсутствие желания даже появляться в собственной зоне. Безжалостная Россия не прощает своему лучшему снайперу ничего. Ни блеклую (до вчерашнего вечера) игру за сборную, ни прошлогодний многомиллионный контракт с "Ак Барсом" как альтернативу бессребренничества в "Спартаке", ни юношескую вспыльчивость, с которой он не раз позволял себе критиковать тренеров. Неужели это мы сами отучили его радоваться собственным успехам за сборную?! С тем, что вчера Ковальчук сыграл свой лучший в жизни матч за Россию, спорить, надеюсь, не станет никто. Будь форвард поудачливее в третьем периоде, вполне мог побить российский рекорд Павла Буре, восемь лет назад втащившего нашу команду в финал Олимпиады в Нагано пятью голами в ворота Финляндии. О том, чтобы такая возможность у Ковальчука была, его партнеры по тройке Дацюк и Ковалев позаботились. Слегка приподнятая клюшка да сдержанная улыбка близкому другу и еще одному экс-спартаковцу Даниилу Маркову после своего четвертого гола – вот и вся радость, на которую сподобился вчера лучший снайпер российской команды. Отвечая в микст-зоне на мой вопрос о причинах этой эмоциональной скупости, Ковальчук принялся истово заверять, что праздновать заброшенные шайбы вовсе не разучился. Но не тот, мол, сегодня повод, да и соперник не тот, чтобы скакать от счастья.
Помните траурный демарш зенитовца Аршавина после хет-трика в российском чемпионате? За исключением приложенного зенитовцем к губам пальца, Ковальчук повторил этот спектакль точь-в-точь. Аршавин, если помните, выражал таким образом свое отношение к продаже в "Спартак" Быстрова. Ковальчук – к значимости собственных достижений в игре за сборную России. Как говорится, почувствуйте разницу. Можете не сомневаться: самый меткий снайпер НХЛ сезона-2003/04 помнит лучше любого из своих недругов, что в матчах за сборную, в которых решалась ее турнирная судьба (то есть в поединках на вылет), он за всю карьеру забил лишь однажды – в проигранном американцам четвертьфинале Кубка мира-2004. И ни в одной встрече плей-офф игру, как говорят, не сделал. Вчерашняя пантомима – лучшее доказательство, что к 22 годам Ковальчук научился отличать зерна от плевел и потому, как бы феноменально он вчера ни сыграл, эту законную радость прибережет для более достойного повода. Подождем вместе с ним и мы.
Автор покера в ворота латышей появился в микст-зоне таким же сосредоточенным, каким был и на льду, только теперь помимо клюшки в его руках было несколько плюшевых чебурашек.
- Что чувствует человек, сделавший покер в олимпийском турнире?
– Радость, конечно. Но радость в первую очередь за то, что мы выиграли. Ведь предыдущую встречу с Казахстаном вполне могли и не выиграть: при счете 1:0 соперник имел выход "один-в-ноль".
- По ходу матча о рекорде Павла Буре в полуфинале Игр-98 в Нагано не вспоминали?
– Об этом даже не думал. Тем более Павел у нас сейчас генеральный менеджер – пусть его рекорд на одну шайбу больше будет (улыбается).
- Почему совсем не радовались заброшенным шайбам?
– Ну почему же, первому голу радовался. Потом Паша Дацюк отдал такой пас на пустые ворота, что радоваться можно было только за него. А при счете 5:1 или 6:1 – зачем эмоции расходовать? Они мне еще пригодятся в оставшихся матчах.
Сразу после матча на вопросы специального корреспондента "СЭ" ответил генеральный менеджер олимпийской сборной России Павел Буре, забивший на Олимпиаде-98 в Нагано незабываемые пять голов в полуфинале с финнами.
- Глядя на то, как Ковальчук уже во втором периоде забил свои третий и четвертый голы, за судьбу собственного рекорда в Нагано не возникло волнений?
– А Ковальчук покер сделал?! Волноваться я не мог хотя бы потому, что не знал об этом, пока вы только что мне не сказали (смеется). Признаться, даже не обращал внимания на то, кто и сколько забивал. Переживал только за то, чтобы команда выиграла и показала максимально хорошую игру.
- Теперь, раз уж знаете о покере, как оцените игру Ковальчука?
– Браво, Илья! Очень здорово он отыграл, отовсюду атаковал ворота, "бодался" со всеми. Но доволен, хочу подчеркнуть, всей командой. Сегодня ребята сыграли именно в тот хоккей, к какому мы стремились, создавая олимпийскую сборную.
2010
Техническое поражение
В Ванкувере рухнула одна из наших главных олимпийских надежд. Триумфатор Турина Евгений Плющенко, проиграв в финале чемпиону мира Эвану Лайсачеку из США, завоевал лишь серебряную медаль. И сразу же среди российских болельщиков поднялась волна возмущения, поддержанная в СМИ: мол, Плющенко засудили. Ничего подобного. Самое обидное, что Евгений уступил там, где всегда имел преимущество, – в технике. Если совсем точно – в прыжках.
Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ из Ванкувера
Разрыв не в пользу российского фигуриста составил всего 1,31. Крохи. После того как Лайсачек, выступая первым в сильнейшей разминке, потрясающе чисто, но без четверного прыжка, исполнил свою произвольную программу, а второй претендент на борьбу с олимпийским чемпионом японец Дайсуке Такахаши вышел кататься с четверным и упал именно на этом прыжке, Плющенко оставалось только взять свое. Выражаясь футбольным языком, играть "на удержание счета". В предварительной заявке Евгения первым элементом программы значился каскад из четверного, тройного и двойного прыжков. На тренировке россиянин вполне успешно демонстрировал комбинацию 4+3+3, но на самом деле она в финале была не нужна. Двойного риттбергера, выполненного третьим прыжком, вполне хватило бы, чтобы сохранить за собой первое место. Всего лишь двойного... Но Плющенко его не сделал. Просчитался? Думаю, нет. Скорее всего, просто не смог. Приземление после первого четверного прыжка получилось слишком тяжелым, чтобы без напряжения приплюсовать к нему еще два. Затем Евгений с видимым усилием "приземлил" тройной аксель. Эту натужность не могли не заметить судьи, так что отсутствие надбавок за качество исполнения элементов выглядело вполне логично. Было заметно, что олимпийский чемпион выступает на пределе. Прыжков и прыжковых соединений, которые выполнены во второй половине катания – и, соответственно, поощряются дополнительным коэффициентом, – в произвольной программе Плющенко было три. У Лайсачека – пять.
Ему было очень тяжело ждать выступления, имея последний стартовый номер. К тому же ожидание затянулось: один из участников сильнейшей разминки – японец Нобунари Ода – остановился в середине своей программы из-за того, что на ботинке лопнул шнурок, и стал перешнуровываться, благо правилами в случае подобных технических неполадок предусмотрен трехминутный люфт. Потом Ода продолжил программу. Плющенко ждал выхода за кулисами, сжигая себя этим ожиданием. Других шансов обыграть Лайсачека, кроме как "убить" его технической оценкой, у Евгения не было. Этот не очень утешительный вывод следовал уже из короткой программы, где американец получил за компоненты 42 балла, а Плющенко – 39,75. Все разговоры о том, что американца вообще нельзя ставить на один уровень с нашим фигуристом, были в пользу бедных. Лайсачек откровенно сказал по этому поводу в микст-зоне: "Я потратил огромное количество времени на то, чтобы отточить в своей программе каждое движение, каждый шаг. Знаю точно, что это гораздо тяжелее, чем выучить четверной. Я действительно это знаю – четыре оборота на тренировках тоже прыгал. Как бы то ни было, мы с тренером Фрэнком Кэрроллом решили предпочесть неоправданному риску идеальный прокат. Как выяснилось, это было правильно. Счастлив, что на Играх мне удалось выступить лучше, чем когда-либо прежде. Я очень признателен за это Кэрроллу. Слова благодарности в его адрес буду повторять до конца своей жизни..."
Пожалуй, самым обидным стало то, что Лайсачек одержал победу именно техническим превосходством. Баллы за компоненты оказались у двух спортсменов равными – по 82,80. А за технику (при базовой сложности в 74,93) американец насобирал 84,57. Зная, что не может противопоставить соперникам четверной, он укомплектовал программу максимумом грамотно скомпонованных прыжков в различных сочетаниях. И к тому же блистательно справился с этим набором. Техническая оценка Плющенко составила 82,71. Увы, она была справедливой. "Сидя в микст-зоне в ожидании оценок, я был уверен, что выиграл, – признался Плющенко журналистам. – Что ж, возможно, Эвану это золото было нужно больше, чем мне. В конце концов, у меня одно уже есть".
***
Как известно, соревнования по фигурному катанию оценивают 9 судей, которые ставят баллы как за элементы программы, так и за компоненты. Однако результаты спортсменов зависят от мнения только 7 судей, поскольку компьютер каждый раз случайным образом отбрасывает оценки двух арбитров. После чего из оставшихся 7 оценок выбрасывается лучшая и худшая. В итоге "стоимость" каждого элемента или компонента вычисляется как среднее арифметическое из 5 оставшихся оценок. Так вот (внимание!) существовал вариант, при котором наш фигурист становился чемпионом: если бы компьютер проигнорировал оценки 2-го и 5-го арбитров в итоговом протоколе. Но вместо этого программа, выбрасывая после выступления Плющенко оценки двух судей, "уничтожила" тех, кто проявил симпатию к российскому фигуристу. При варианте, о котором было сказано выше, за технику Плющенко получил бы 84,95 (вместо 82,71), за компоненты – 85,70 (вместо 82,80), в сумме за произвольную программу – 170,65 (вместо 165,51), а в итоге – 261,50, что на 3,83 больше чем у Лайсачека. (Отдел статистики "СЭ")
2014
Такой хоккей нам не нужен!
ТысячА осколков Дацюка
Вчера сборная России проиграла четвертьфинальный матч олимпийского турнира финнам – 1:3 и выбыла из борьбы за медали Игр.
Слава МАЛАМУД из Сочи
Два всплеска. Два эмоциональных эпизода. Две картинки, застрявшие в уме. От одной хочется плакать, от другой рычать от ярости. Первая – боль, вторая – пустота. Две картинки, одно чувство. Слезы. И вакуум. Первая картинка – меняют Варламова. Меняют правильно, меняют вовремя (упаси, господи, повторять ошибки Ванкувера), меняют на того, на кого надо. И вот он катится к скамье, волоча за собой уже повешенных на него всех пресловутых собак, и вот он жмет руки товарищам и что-то им кричит, чтобы поднять настроение. И вот он подкатывается к Бобровскому – и обнимает его. Это один-единственный эпизод почему-то еще продолжающейся Олимпиады, в котором эта хоккейная команда предстала перед нами "командой братьев", как грозилась на своей уже полузабытой пресс-конференции. Двух конкретных братьев в данном конкретном случае… А как в этот момент Варли погано – это ни мне, ни вам не понять и словами не выразить. Но он катится, он жмет, он подбадривает. Собаки висят, а он обнимает Боба… Боли за родину в этот момент не чувствуешь. Чувствуешь просто боль – физическую. Вторая картинка – глаза Дацюка. "Опустошение", – отвечает капитан на вопрос, что он чувствует. И это так. Дацюк опустошен и исчерпан. Имеет на это право – он действительно оставил в Сочи все, что имел. Если пройду сейчас прогулочным шагом по проклятому льду "Большого" – найду там тысячу осколков Дацюка. Он приехал сюда на одной ноге тащить сборную к триумфу, которого она не стоила, он взял данное ему звено и сделал из него то, что надо. Он не виноват в том, что оно так и осталось единственным. И не чувствуешь от этого обиды за державу. Держава заслужила то, что имеет. Чувствуешь обиду за Дацюка – за что мы его так?
Мы возвели себе для этой сборной хрустальные замки своих непутевых душ. Возвели ни на чем – на собственных иллюзиях, на ностальгических преданиях старины глубокой, на магии Сочи, на блеске трех-четырех имен, на том, что "пришло, братва, наше время"… Все оказалось пустым местом – и тренер, и блеск, и даже родные стены, в которых сумевшая позволить себе цену билетов публика не знала, как гнать команду вперед в самое нужное для нее время. Вакуум… Тот же, что был за спинами звена Дацюка на льду и образовался в душе Дацюка потом. А в вакууме не горит даже олимпийское пламя. Можно выиграть Олимпиаду одним звеном? Теперь вы знаете ответ. Бригада Дацюка трудилась как проклятая: капитан геройствовал, Радулов безумствовал, Ковальчук был исправным ведомым. А дальше была пустыня. Малкин и Овечкин – два гениальных игрока каждый в своем конкретном североамериканском городе – оказались способными к продуктивным взаимосвязям примерно в той же степени, что вода и масло. Или кошка с собакой. Ну не работало у Ови и Мала – не по чьей-либо конкретной вине, а просто не получалось. А ставить Овечкина к другому центру не числилось среди вариантов. К какому другому-то? К Анисимову, про которого мы все еще пытаемся выяснить, играл он или нет? К "сдерживателю" Терещенко? Успех связки Малкин – Овечкин был картой, на которую мы поставили эту домашнюю Олимпиаду. Карта не вышла – и запасных путей не осталось. Вот теперь и удивляйтесь тому, что в Сочи наша сборная установила антирекорд собственной результативности на Олимпийских играх. Имея матчи со Словенией, Норвегией и никакущей Словакией!
Можно выиграть Олимпиаду с тренером, не умеющим и не хотящим что-либо менять? Ответ мы получали и раньше, так что не надо строить удивленных лиц. Мы ухнули в эту пропасть по накатанной дороге, и мы сами виноваты в том, что опять не узнали знакомых межевых столбов. Тренер делал то, что умел. Наладил командную оборону, придумал свой вариант "капкана", упрямо гнул свою линию, потому что ему никогда еще и нигде не приходилось ее ни загибать, ни выпрямлять, ни выкручивать. Пока канадский коллега Майк Бэбкок устраивал в составе хоровод, пытаясь найти идеального партнера для Сидни Кросби, мы продолжали ехать на Дацюке и жить надеждой на призрачное семейное счастье пары Дацюк – Овечкин. А чем еще было брать свое нашему наставнику? Личной харизмой? В любое произвольно взятое утро Бэбкок и Билсма наковыряют больше харизмы из лезвий своих бритв, чем Билялетдинов нажил за всю жизнь. Куда ему было сплотить Овечкина с Малкиным, если у него вся команда колобродила умами и жила по наитию? Если летели наши соколики мимо протянутых журналистских диктофонов с лицами людей, у которых в жизни абсолютно все не слава богу? Даже после побед. Мы видели наших игроков такими же зажатыми раньше? Да постоянно! Ну так что же?
Удивляться сейчас надо только собственной глупости… Есть у нас в принципе специалисты, умеющие тренировать против НХЛовского хоккея двадцать первого века? Умеем ли мы вообще жить сегодняшним днем, а не воспоминаниями о том, что уже никогда не вернется? Это же страшно подумать, что с такими залежами таланта сделал бы тот же самый Бэбкок! Это же только представить себе ту легкость бытия и компетентность процесса, которую привнес бы туда Билсма… Но это очередные хрустальные замки души. Не будет нам хоккейных капелл и хиддинков, потому что в хоккее меняться и гнуться мы не хотим и не можем. Как ни хотел и ни мог Зинэтула Хайдарович, да будет грядущий контракт в КХЛ ему радостью и утехой. Мы получили то, чего заслуживаем, а дальше пошли те, кто живет сегодняшним днем. И снимите, ради бога, собак с Варламова. Еще никто не останавливал историческую закономерность вратарским "блином".
