Футбол
Диего Марадона: великий навсегда. Невероятные истории о легенде
Поразительные истории из жизни легенды в 2010 году обозревателю «СЭ» Игорю Рабинеру во время чемпионата мира рассказал соавтор автобиографии великого аргентинца.
От автора
Перед самым началом ЧМ-2010 я прочитал отличный русский перевод автобиографии Диего Марадоны «Yo Soy El Diego» («Я — Диего». Правда, у нас заголовок отчего-то переиначен на «Диего Марадона: о себе, о футболе и не только».) Увы, в русскоязычном варианте так и не удалось найти фамилию человека, осуществившего литературную запись воспоминаний великого аргентинца: но ведь невозможно же было себе представить, что Марадона писал книгу сам!
Фамилию соавтора Диего Армандо я случайно узнал в первые дни чемпионата. Оказалось, его зовут Даниэль Аркуччи. Но ведь надо было, чтобы, во-первых, он находился в Южной Африке; во-вторых, чтобы Аргентина доехала до Кейптауна и в огромном пресс-центре «Грин Пойнта» нашлись люди, знающие Аркуччи и согласившиеся потратить время, чтобы найти его и представить меня. В-третьих, чтобы коллега более или менее прилично говорил по-английски, ибо испанского я, увы, не знаю. О «в-четвертых» — чтобы он согласился на откровенное интервью о Марадоне и их совместной работе над книгой — уже и не говорю.
В итоге, как ни поразительно, все срослось. И за три часа до начала четвертьфинала Аргентина — Германия мы с Даниэлем Аркуччи, журналистом газеты La Nacion и автором постоянного блога о Марадоне, встретились в пресс-центре кейптаунской арены.
«Ты упустил черепаху»
— Почему Марадона выбрал в качестве соавтора именно вас?
— Мы знакомы уже четверть века. И когда Марадоне предложили написать автобиографию, он решил: нужна помощь журналиста, прекрасно знакомого с его образом мыслей и не раз беседовавшего с ним. А я знаю, что Марадона думает по тому или иному вопросу. Вот он и доверил мне возможность переложить эти его мысли на бумагу от своего имени.
Работали мы в Гаване, поскольку в этот момент Диего жил на Кубе и избавлялся от проблем со здоровьем, которые всем известны. У Марадоны было очень много идей, и моя роль заключалась в том, чтобы их структурировать и объединить. С кем-то другим самому Диего, вероятно, пришлось бы трудиться намного больше.
Я с самого начала поставил перед собой задачу: нужно, чтобы читатель, открыв книгу, не прочитал, а именно услышал Диего. Его голос, интонации. То, как и что он говорит. Потому что у него есть свой словарь, личный язык. Ряд фраз вообще, боюсь, не поддается переводу, их могут понять только те, кто знает Марадону.
— Пример можете привести?
— Дословно одно его любимое выражение звучит так: «Ты упустил черепаху». А по смыслу: «Ты упустил свой шанс». То есть у тебя был хороший шанс, допустим, завоевать мое расположение, но ты им не воспользовался — и теперь, дружище, извини, нам не по пути. Когда какой-нибудь журналист пишет про Марадону ерунду — Диего, встретив его, бросает эту фразу. Честно говоря, не представляю, как ее перевели в русскоязычном варианте, чтобы там были и жаргон, и тональность...
— Велика ли была конкуренция среди журналистов за то, чтобы быть соавтором Марадоны? Или он все решил сам и сразу?
— Издательство настаивало на одном очень известном в Аргентине журналисте — Эрнесто Черкисе Виальо, специализирующемся на написании мемуаров. В «выходных данных» книги мы оба значимся как соавторы. Но когда Марадона подписывал контракт, он сказал: «Ок, пусть он будет, но вместе с ним будет и Даниэль». В этом смысле никакой конкуренции я не испытывал.
25 лет постоянного общения — это все-таки, согласитесь, немало. Мы встречались с ним в самых разных точках земного шара. У нас особые отношения, которые я тем не менее не могу назвать дружбой. Это скорее взаимное уважение, профессиональное и личное. Я знаю, когда и что из того, что говорит мне Марадона, можно напечатать. Опыт многих лет точно подсказывает мне, частной является та или иная реплика в наших разговорах — или рассчитанной на публику.
Для меня общение с ним — это, с одной стороны, привилегия, но, с другой, стресс. Марадона, его поступки и фразы — все время в новостях. И ты должен держать руку на пульсе, от тебя ежеминутно требуют: узнай то, выясни это, проясни, так это или нет. А новости-то о нем, одна сногсшибательнее другой, поступают едва ли не каждый день! В какой-то момент, пять лет назад, я от всего этого очень устал. И, позвонив Диего и откровенно поговорив с ним, ушел в сторону, занимался другими вещами. Но когда Марадона стал главным тренером сборной Аргентины, он сказал мне: «Давай опять поработаем вместе».
— Он сам вам позвонил?
— Да. Сейчас я пишу о Диего каждый день — на своем блоге и для La Nacion. Кстати, две недели назад, уже на чемпионате мира, мы с ним сделали для этой газеты большое интервью.
— И именно в этом интервью Марадона рассказал о своем общении с Жозе Моуринью и том, что может позвонить ему в любой момент?
— Да-да!
— А в итоге звонил Диего португальцу во время ЧМ-2010?
— Предполагаю, что нет. Это было просто высказывание: «Если мне нужно будет поговорить с Моуринью, я ему в любой момент могу позвонить». Но больше он об этом мне ничего не говорил.
— Правда ли, что когда-нибудь он хочет стать главным тренером «Наполи», с которым в роли игрока стал двукратным чемпионом Италии?
— Да. Но перед чемпионатом мира он сказал по-другому. Мол, вначале хочет быть главным тренером сборной Аргентины много-много лет. А потом уже — «Наполи». Но ведь у Марадоны семь пятниц на неделе. Допустим, сегодня проиграем (проиграли, да еще как! — Прим. И.Р.). И что будет тогда?
— А еще одну родную команду, «Бока Хуниорс», он не хочет тренировать?
— Не знаю. Быть тренером сборной и клуба — совершенно разные вещи. В клубе ты должен работать круглый год изо дня в день, тогда как национальная команда собирается куда реже и на несколько дней. Мне кажется, характер Марадоны таков, что ритм работы со сборной ему подходит больше.
Три раза он был практически мертв
— Каков тираж автобиографии?
— В Аргентине это был бестселлер. Плюс книгу перевели на 50 языков! В том числе и на русский. А сейчас в Италии вышло новое издание — включающее события, которые произошли с Диего в течение девяти лет после выхода предыдущего. На самом деле в жизни Марадоны все постоянно начинается заново. Его судьба — это бесконечное начало, нескончаемая «перезагрузка».
— Долго ли вы работали над книгой?
— Шесть месяцев. Хотя в своем блоге «Поговорим о Марадоне» я написал, что работал над ней больше 20 лет. Ведь в этой книге — весь опыт моих отношений с Марадоной.
Знаете, как я первый раз с ним пообщался? Это было на Рождество 1985 года. Я был совсем юным 21-летним репортером в журнале El Grafico. Мой редактор сказал: «Мне нужен материал о том, как Марадона и его семья отмечают Рождество. Ты должен провести праздник с ним в его доме и потом об этом рассказать. И сделать это можешь только ты, поскольку серьезные, известные журналисты за такое задание не возьмутся». Потому что, дескать, с Диего тяжело, даже невозможно договориться и вообще с ним сложно иметь дело.
Я ждал Марадону в аэропорту Буэнос-Айреса целый день. Он должен был прилететь из Неаполя прямо накануне Рождества. И я его не дождался! Позвонил по телефону, объяснил всю ситуацию его подруге Клаудии, ставшей позже его женой. Сказал, что я совсем молодой журналист из маленького городка — и приехал в столицу только ради этой публикации. Клаудиа сказала: «Сейчас, секундочку» — и передала трубку Диего.
Тот сказал: «Нет, парень, это невозможно! Почему я должен тратить свой праздник на тебя?!» Я уже было отчаялся — но тут Марадона добавил: «Вот завтра — другое дело. Приезжай ко мне домой — и я буду с тобой разговаривать столько времени, сколько захочешь». Я пришел в El Grafico и передал им ответ Марадоны. Редактор запротестовал: «Нет, мне нужна именно рождественская ночь!» Но тут уперся уже я: «Марадона сказал — завтра, значит, я пойду к нему завтра».
25 декабря я приехал к нему в 11 утра, а уехал от него в полночь. Думаю, для Марадоны было важно, что я проявил уважение к его частной жизни и личному времени, не став настаивать на изначальном задании редакции. Это и стало и до сих пор является ключом к нашим взаимоотношениям.
Сейчас, 25 лет спустя, у меня нет привилегий в плане контактов с Марадоной. Он сам захотел дать мне интервью две недели назад, и беседа состоялась. Но если вы думаете, что я все время звоню ему, то ошибаетесь. Чувствую, Марадона уважает такой мой подход. При этом могу сказать, что для моей профессиональной карьеры отношения с Марадоной стали определяющим фактором. В El Grafico я написал очень много интервью с ним. В La Nacion — куда меньше, поскольку в этой газете не особо любят Марадону. Это серьезное издание с огромными традициями. Для La Nacion стиль поведения Диего слишком фривольный.
— Вы когда-нибудь ссорились?
— Один раз. Могу сказать — всего один. Это было после одной моей статьи в El Grafico. Причем дело даже было не во мне, а в моем редакторе. Он сказал на радио, что в ближайшем номере выйдет материал, где Аркуччи написал всю правду о Марадоне. А тогда, в 96-м году, Диего играл в «Бока Хуниорс», у него была масса проблем разного характера, и он летал в клинику. Марадона услышал этот анонс, истолковал его по-своему и разъярился: «Какая такая правда?» После чего сказал мне: «Ровно год я с тобой общаться не буду». И действительно, через год наше общение возобновилось.
— Завершив карьеру игрока, Марадона пустился во все тяжкие. Вы тогда беспокоились не просто за его здоровье, а за жизнь?
— О да. Марадона — он ведь Марадона не только благодаря тому, что делал на футбольном поле, но и из-за всех этих историй, бед, проблем — наркотиков и так далее. Три раза Марадона был практически мертв! Три раза!
— Сейчас проблемы с наркотиками полностью позади?
— Однозначно да. Впрочем, скажу вам честно: лично я никогда не видел его принимающим наркотики.
— Во время ЧМ-2010 Диего выглядит полным жизни — судя по его не прекращающимся шуткам на пресс-конференциях, да и вообще всему тому, что он говорит.
— Мои боссы из La Nacion даже позвонили из Буэнос-Айреса и сказали мне: «Марадона — «голодный»!» Я не согласился. Марадона всегда такой. У него особые отношения с журналистами. Улыбка и шутка по отношению к ним в любую секунду могут смениться гневом и яростью. По мне, для него это в определенной степени элемент игры. В любом случае Марадона нуждается в журналистах, а журналисты нуждаются в Марадоне.
— Само собой — кто еще на пресс-конференции во время чемпионата мира сравнил бы лайнсмена со слепым тенором Андреа Бочелли!
— Любая пресс-конференция Марадоны — это десятки готовых заголовков! Каждый ответ — это заголовок!
— А как же получилось, что однажды Диего начал стрелять в репортеров из дробовика?
— Тогда у Марадоны был очень сложный период. В той ситуации, конечно, он был не прав — но не правы были и журналисты. Они прямо-таки облепили его дом, не давали прохода ему и семье. И он не выдержал.
— Может ли Диего позвонить вам посреди ночи?
— Нет. Не припоминаю. Поход, допустим, с ним на дискотеку после ужина — это было бы логично. Но я бы выразился так. У Марадоны всегда были светлая и темная стороны жизни. И я всегда находился на светлой половине.
У журналистов, тесно общавшихся с Диего, бывало и по-другому. Это ведь на самом деле психологически непросто — быть известным всей Аргентине в качестве человека, близкого к Марадоне. Многие люди в такой ситуации сами начинали ощущать себя маленькими марадонами, он это чувствовал — и этих моих коллег от себя отодвигал. Я же всегда отдаю себе отчет в том, что являюсь не более чем журналистом, тогда как он — Марадона.
Надеюсь, они с Клаудией еще будут вместе
— Фидель Кастро действительно помог ему вылечиться от наркомании?
— Да. Я, между прочим, помог Марадоне написать два письма Фиделю. А потом, на Кубе, видел их вдвоем. Восхищение Диего личностью Кастро огромно. Пожалуй, это единственный человек, о котором Марадона когда-либо говорил: «Я очень хочу его увидеть». Масса известных людей хотели пообщаться с самим Марадоной, но не было другого человека, на которого молился бы он сам.
— Судя по книге, Диего восхищался и баскетболистами из НБА — Майклом Джорданом, Шакилом О'Нилом, «башнями-близнецами» из «Сан-Антонио» — Робинсоном и Данканом.
— Да, это так. Но, по-моему, из баскетболистов он общался только с Мэджиком Джонсоном, когда тот приезжал в Аргентину. Еще, конечно, с Жинобили. С Джорданом и другими — ему точно не доводилось.
— Насколько хорошо вы знакомы с Клаудией — теперь уже бывшей женой Марадоны?
— Клаудиа — мой друг. Она очень серьезный человек и сыграла важнейшую роль в жизни Марадоны. В момент, когда у него были огромные проблемы, в том числе с наркотиками, она делала все возможное и невозможное, чтобы он вернулся к нормальной жизни. Клаудиа — очень хороший человек. Между прочим, сейчас она — агент Марадоны!
— Что?!! Сейчас, когда они разошлись?
— Да. Контракт Диего с федерацией футбола Аргентины в роли его агента подписывала Клаудиа! У них сохранились прекрасные человеческие отношения, и это — навсегда. У Марадоны есть новая подруга, у Клаудии никого нет — но когда видишь, как они общаются, понимаешь, что это не имеет никакого значения.
— Сколько лет назад они развелись?
— Разошлись — пять лет назад. Но, по-моему, никакого развода не было. Если не ошибаюсь, официально они по-прежнему в браке.
— По-вашему, они еще будут вместе?
— (Смеется.) Надеюсь на это. Потому что люблю обоих. Еще с того дня, когда мы поговорили с Клаудией по телефону насчет возможного интервью... Впрочем, это — их жизнь.
— Клаудиа ведь тоже приехала в Южную Африку?
— Да. Она видит Марадону каждый день. В выходные он сначала навещал свою подругу, а к шести вечера приезжал в дом, где поселились Клаудиа и их дочери, а также Бенхамин — внук Диего от Джаннины и Агуэро. Так что Марадона — уже дедушка.
— Дочь не выражала папе недовольства в связи с тем, что Агуэро, зять главного тренера, просидел большую часть ЧМ-2010 на скамейке запасных?
— Он играл с Кореей, и это было очень важно. Но игра и личная жизнь — разные вещи.
— А можете рассказать о нынешней пассии Диего?
— Ее зовут Вероника, она молодая девушка из того самого района Фьорито, где Марадона родился. Вероника старается не вылезать на первый план, держится скромно. Они познакомились пять лет назад.
Пеле — «лучший враг» Марадоны
— Родители Марадоны, к которым он всегда относился с обожанием, живы?
— Да. Они чудесные люди, но сейчас уже очень старенькие. Живут в Буэнос-Айресе. Марадона говорил, что если Аргентина выйдет в финал, отец прилетит в Йоханнесбург. Ему уже 90, и из-за проблем с сердцем путешествовать на столь далекие расстояния ему сложно.
— Они по-прежнему живут во Фьорито — районе бедного детства Диего?
— Нет, в другом районе. Но дом, в котором родился Марадона, по-прежнему на месте (Диего жил в двух комнатах с родителями и семью братьями и сестрами без водопровода и других удобств. — Прим. И.Р.).
— Музей Марадоны в нем еще не открыли?
— Нет. Я говорил Диего десять лет назад, что музей Марадоны нужен — нет, не во Фьорито, но хотя бы вообще в Буэнос-Айресе. Он отвечал: «Да, да, это хорошая идея». Но делать бизнес с Марадоной сложно (смеется).
— Логично, ведь музей, исходя из последних хитов Диего, — это место для Пеле. Были ли вы, кстати, удивлены, когда он это «отмочил»?
— Никоим образом. Такие высказывания в стиле Марадоны.
— Тем не менее в своей автобиографии Марадона высказывает уважение к Пеле за эпизод, когда после окончания карьеры тот пригласил его играющим тренером в «Сантос». Даже несмотря на то, что Диего предложения не принял, само по себе оно вызвало у него приятное удивление...
— Так и было. Но отношения Марадоны и Пеле меняются постоянно. То они воюют, потом разговаривают между собой как друзья, затем опять начинают воевать... Это — как вся жизнь Марадоны.
— Поражают ли вас такие вещи, как, к примеру, конфликт, некогда случившийся у него с папой римским Иоанном Павлом II?
— Марадона с кем угодно может поругаться, если ему что-то не понравится.
— Кто лучшие друзья и главные враги Марадоны в мировом футболе?
— Того же Пеле я бы назвал «лучшим врагом». А друзья... Хороший вопрос. Сейчас — игроки. Игроки вообще. Многие бразильские — заметьте, бразильские! — футболисты называют Марадону своим кумиром.
— Игроки сборной Аргентины смотрят на него как на икону?
— Да. А стиль Марадоны как тренера — это теплые отношения с игроками и уважение к ним как к личностям. Ко всем — и к звездам вроде Месси, Тевеса, Игуаина, Милито, Маскерано, и к остальным.
— Почему в таком случае он не взял на ЧМ-2010 Камбьяссо, Дзанетти, Рикельме?
— В марте этого года, после победы в товарищеском матче над Германией — 1:0, я позвонил Марадоне. И он сказал: «Камбьяссо и Дзанетти в команде больше не будет». «Почему?» — «Это — старая история для сборной. Нужна новая». А новая — это Пасторе и другие молодые футболисты.
В марте Дзанетти и Камбьяссо не были в хорошей форме, но позже они проявили себя в «Интере» совершенно по-другому. Тем не менее Марадона не изменил своей идее и принятому тогда решению. Это было, я бы сказал, философское решение, основанное на интуиции.
— Такое ощущение, что Марадона всегда живет сердцем и все решения принимает исходя из того, что оно ему подсказывает.
— Да, это так. Но я бы подобрал еще одно слово, очень важное для него и его решений, — «вдохновение».
— А что насчет Рикельме?
— Там другая причина: коллектив его не любил. И Марадона сказал: «Я выбираю команду, а не Рикельме».
— О взаимоотношениях с Вероном в книге сказано: мол, после некоторых гадостей, которые тот в свое время сказал в адрес Марадоны, восстановление их отношений невозможно. Тем большим сюрпризом стало то, что он взял Верона на ЧМ-2010.
— Сейчас у них очень хорошие отношения. К тому же в команде Марадоне нужны лидеры по духу. Те, кого футболисты признают в качестве вожаков. Таких трое — Хайнце, Верон и Маскерано. Месси тоже, но тут другое: он выказывает лидерство собственным примером. Марадоне нужен Верон. А книга... Книга была написана в 2000 году. С тех пор многое изменилось. Знаете, что Марадона сказал о Месси четыре года спустя?
— Что?
— Что Месси — лучший игрок мира. Он сказал это в 2004 году, когда Лео был еще мальчишкой! И добавил, что ни в какое сравнение с ним не идут ни Рикельме, ни Аймар, ни другие, кого в Аргентине не раз провозглашали «новыми Марадонами». А сам он заявил: нет, новый Марадона для Марадоны — это Месси.
110 тысяч долларов в месяц
— Что, по-вашему, важнее для Марадоны — футбол или семья?
— (Смеется.) Думаю, семья. Но тут — единая цепочка. Чтобы нормально работать в футболе, ему нужно, чтобы у родных все было хорошо. А футбол ему нужен для того, чтобы жить.
— Если бы не было футбола, его уже не было бы в живых?
— Да. Он не может жить без футбола. Честно говоря, я думал, что для Марадоны не очень хорошо становиться главным тренером сборной. Потому что это огромный риск для его имиджа. Но потом убедился, что для Марадоны футбол — это жизнь, игра нужна ему, как рыбе — вода.
— В Южной Африке он выглядит абсолютно счастливым человеком. Это верное впечатление?
— Да, это правда. Но во многом это связано с хорошими результатами. Не знаю, что будет сегодня (напомню, разговор проходил в день матча Аргентина — Германия. — Прим. И.Р.). Если команда проиграет — не представляю, какова будет его реакция.
— Когда вы последний раз видели Диего плачущим?
— В Аргентине. Когда он получает весточки от дочерей, глаза его всегда наполняются слезами. Он очень сентиментальный и эмоциональный человек. Дочки писали ему: «Папа, ты — лучший! Для нас ты — тренер номер один!» Джаннина, естественно, живет в Мадриде с Куном Агуэро. А Далма — в Аргентине.
— На сколько рассчитан контракт Марадоны со сборной Аргентины?
— До Copa America в 2011 году.
— Сколько он зарабатывает в национальной команде?
— 110 тысяч долларов в месяц (чуть более 1 миллиона 400 тысяч в год. — Прим. И.Р.).
— По мнению Пеле, Диего взялся за эту работу только потому, что ему нужны были деньги.
— Марадона любит деньги. Но тренировать сборную Аргентины для него было мечтой. Большой мечтой. Поэтому убежден, что он сделал это не из-за денег.
— Не раз за карьеру он люто воевал с президентом федерации футбола Аргентины Хулио Грондоной и в автобиографии критиковал его десятки раз. Как же Грондона пошел на то, чтобы взять его в тренеры?
— Грондона увиделся с Марадоной на Олимпиаде в Пекине два года назад. После чего сказал, что увидел его новым, резко изменившимся к лучшему. Тогда и прозвучала фраза о том, что его назначение в сборную, если потребуется, возможно.
— Чья все-таки это была инициатива — Марадоны или Грондоны?
— Сыновей Грондоны! Два сына сказали ему: «Папа, настал момент для Марадоны». Но изначальная идея принадлежала Карлосу Билардо.
— Отношения Марадоны с его тренером по золотой сборной 1986 года Билардо менялись от взаимного обожания до драки во времена совместного пребывания в «Севилье»...
— Сейчас они хорошие с обеих сторон. Билардо здесь, с командой в Претории, хотя и не сидит на скамейке с Марадоной, Энрике и Манкусо. В отношениях Марадону и Билардо тоже, кстати, бросает то в жар, то в холод. «Мой друг» — «мой враг», «мой друг» — «мой враг». То же самое, как с Пеле.
— А с Сесаром Луисом Менотти?
— Так же. Сейчас у них все в порядке. Марадона говорит, что Менотти сыграл большую роль в его карьере, поскольку он восхищался его умом.
— Диего простил Менотти за решение того в последний момент «отцепить» его из состава сборной на домашний ЧМ-78?
— Да. Но то решение стало для Диего очень важным. Потому что вся дальнейшая карьера для Марадоны стала реваншем. Он говорил: «Я не играю на чемпионате мира дома, в Аргентине? Тогда я вам всем все докажу!»
— Билардо оказывает Марадоне помощь в формировании тактики на игру и других профессиональных вопросах?
— Если Марадона задает вопрос — Билардо отвечает. Но только если Марадона спрашивает.
— Кто составляет тактические планы на матчи в сборной Аргентины?
— Марадона и Энрике, его партнер по команде 1986 года.
— Энрике, как говорят, обожает Диего за одну шуточную фразу в раздевалке после второго супергола Англии...
(Смеется.) — Да. «Ты бы никогда не забил, если бы не получил от меня лучший пас в истории чемпионатов мира».
Костюм и галстук стали подарками дочерям
— Чем для Марадоны является нынешний чемпионат мира?
— На мой взгляд, самым важным событием в его карьере. Потому что как игрок он реализовывал собственный талант, мог выйти и все решить. А как тренер он так не может. Потому и говорит: «Игроки — самые важные люди в футболе».
— По-вашему, для него станет колоссальной трагедией, если Аргентина проиграет Германии?
— Не знаю. У Марадоны все — великое. Великая трагедия и великая слава, великая победа и великое поражение.
— Одно из его любимых выражений, которое Диего употребил в фильме Эмира Кустурицы о нем: «Я могу быть белым или черным, но серым не буду никогда».
— Да, он часто так говорит. И это выражение объясняет всю жизнь Марадоны. А фильм очень хорош, в нем Марадона таков, какой он есть.
— Помнится, в первой команде, которую Диего тренировал — «Мандийю», — недолгое время его работы закончилось тем, что он избил владельца клуба, после матча ворвавшегося в раздевалку и наоравшего на игроков.
— Да, тот опыт был печальным, как и вообще попытки поработать тренером, которые были у него до сборной. И в «Расинге», и в «Мандийю». Пресса его тогда очень осуждала.
— Какой была реакция прессы, когда Марадону назначили в сборную?
— Все сразу вспомнили его клубные опыты. Но сейчас все изменилось. Не могу сказать, что вся пресса теперь поддерживает Марадону, но изменения очень велики.
— Общается ли Диего со своим многолетним агентом и близким другом, но крайне неоднозначной личностью Гильермо Копполой?
— Сейчас — нет. При этом Коппола по-прежнему работает агентом игроков.
— А с Даниэлем Пассареллой они по-прежнему враги?
— Сейчас уже нет. Врагами они стали в 1986 году в Мексике, когда определялось, кто станет лидером сборной на чемпионате мира — Марадона или Пассарелла.
— Сборная Аргентины — всегда набор ярких и ершистых личностей. Теперь для меня большой сюрприз, что футболисты уровня Диего Милито спокойно воспринимают свое пребывание на скамейке запасных.
— Но Игуаин играет лучше! На самом деле ситуация с Милито является, по сути, единственной проблемой сегодня в сборной. Естественно, он хочет играть и не рад тому, что этого не происходит.
— Верно ли, что в сборной Аргентины — очень демократичная атмосфера, которую Марадона всячески поддерживает?
— Да, это так. Он — как будто еще один игрок в команде. Конечно, правила в команде есть, но никакого диктата нет и в помине.
— На ЧМ-2010 он начал неожиданно надевать серый костюм с галстуком, что не слишком вяжется с разудалым имиджем Марадоны.
— Это была идея его дочерей. Они сказали: «Папа, нам нравится, когда ты ходишь в галстуке». Марадона сначала только отмахнулся: «Нет-нет!» И вдруг на первую игру вышел в костюме с галстуком. Это стало полным сюрпризом не только для Далмы с Джанниной, но и для команды тоже! Пока игроки выходили на разминку, Марадона использовал пару свободных минут в пустой раздевалке, чтобы переодеться. Изумлены были все, а сделал он это для дочерей.
— В какой момент Диего отпустил бороду? Во время товарищеского матча в Москве год назад ее еще не было.
— Четыре месяца назад у него была проблема с собакой, которая укусила его за лицо. Вот борода и понадобилась. А потом Марадона решил оставить все как есть.
— Поцелуи игроков до чемпионата мира он практиковал?
— Это его стиль! Я же повторяю: он относится к футболистам, как еще один игрок. Как партнер по команде. Но не помню, чтобы до чемпионата мира он целовал игроков. Это произошло скорее из-за того, что турнир такого уровня вызывает у него совершенно особые эмоции. Хотя нет, было: в его самом первом матче во главе сборной, в Шотландии, игроков он тоже целовал.
— В книге он резко критиковал ФИФА за отвратительное отношение к сборной Аргентины на поле и за его пределами во время ЧМ-90 в Италии. Сейчас Марадона удовлетворен тем, как относятся к его команде?
— Он воюет всегда. Вы же видите это по пресс-конференциям. Вчера, к примеру, обрушился на аргентинского (!) судью Бальдасси, обслуживавшего матч Испания — Португалия. Марадона сказал, что тот помогал Испании. Ему нужны такие битвы, войны!
— Для вас его критика в адрес Бальдасси стала неожиданной?
— Да. Но думаю, что он использовал Бальдасси просто как пример для демонстрации привилегий, которые имеет Испания. Проблема не в Бальдасси, проблема в Испании.
— Каким вы представляете себе будущее Марадоны?
— Это зависит от результата на ЧМ-2010. Если его команда выиграет турнир — одно дело. Если проиграет — сегодня, допустим... Тогда все зависит от того, какое это будет поражение. Говорить о будущем Марадоны невозможно. Как можно рассуждать о том, что с ним будет через год, если неизвестно, что с ним будет через десять минут? Знаю только, что сегодня он будет тренировать сборную Аргентины в матче против немцев. Дальше — не знаю...
