Мамаев заступился за Кокорина
Чем дальше идет процесс, тем больше разногласий между обвинением и защитой. И если показания первых свидетелей в целом имели незначительные разночтения, то слова потерпевшего Соловчука вошли в прямое противоречие с тем, что мы слышали ранее.
Итак, после опроса свидетелей вырисовывалась следующая картина:
Соловчук в то утро припарковал машину около клуба "Эгоист";
оттуда вышла компания, в которой были Александр Кокорин, Кирилл Кокорин, Мамаев, Протасовицкий (подсудимые), Куропаткин, Григорян (свидетели) и несколько девушек;
одна из девушек села в машину к Соловчуку, так как подумала, что это такси, и попросила отвезти ее с друзьями в какое-то место;
Соловчук ответил, что "таких петухов возить не будет";
девушка вышла из машины и сказала об этом приятелям. Далее Мамаев подошел к Соловчуку, тот вышел из машины и вспыхнул конфликт, в результате которого водителя избили.
Соловчук в четверг впервые появился в суде и выступил публично. Это достаточно крупный мужчина со спокойным голосом. На лице у него остались следы того утра – видно, что сломан нос. Но слова его были максимально жесткими по отношению к потерпевшим. И не по форме, а по содержанию.
Вот какую версию выдал водитель. Он никого не оскорблял, а севшую к нему девушку вежливо попросил выйти из автомобиля. Собирался затем уехать, но услышал и почувствовал, как возле машины что-то разбилось. Тогда он выбрался на улицу, увидел приближавшихся к нему Кокорина и Мамаева и задал им вопрос, они ли это сделали. Получил утвердительный ответ, затем почувствовал агрессию, которая очень скоро переросла в удары. Еще одно отличие: Соловчук уверяет, что не атаковал Мамаева, а просто оттолкнул, когда тот первым схватил его за подбородок. Ну, и детали избиения водитель описал куда красочнее – вплоть до того, что ударом ноги Мамаев сломал ему нос.
Выступление Соловчука получилось впечатляющим и не очень хорошим для подсудимых. Выходило, что били его все, толпой, жестоко и чуть ли не до потери сознания. Мужика, который получил кучу травм не за что, было жаль. Ему еще предстоит операция на колене – по злой иронии, в драке с футболистами он надорвал крестообразные связки колена.
Но многочисленные вопросы адвокатов снова вернули сомнение. Соловчук путался в показаниях – не мог ответить точно, кто и куда его бил. Прокурор это связывала с последствиями избиения, но проблема в том, что ранее в разных протоколах тоже была зафиксирована противоречивая информация.
И это уже возмутило самих подсудимых.
– Куда я вам нанес удар и чем? – спросил Кокорин, который считает себя вообще непричастным к эпизоду с Соловчуком.
– Ногой сюда в эту область, – ответил потерпевший, показывая на плечо.
– А в ухо я вас бил?
– Нет, в плечо.
– Но вы же говорили только что другое! Говорили же, что бил в ухо!
– Я не говорил такого! Это ваш адвокат сказал! – запротестовал Соловчук.
– Зачем мы вообще тут сидим? – в негодовании воскликнул Кокорин. – Зачем он меняет показания?
Ярким получился и диалог с Протасовицким, который, судя по видео, нанес Соловчуку два удара уже в самом конце.
– Вы помните, как я вас вел к машине? Помните, как разводил руками, чтобы все прекратили?
– Да.
– А как вы меня назвали п********, помните?
– Я не мог никого никак назвать в тот момент! Я вообще говорить не мог!
– Несмотря на то что мои действия были после оскорблений, хотел бы принести публичные извинения. Я не сдержался и нанес два удара. Извините.
Следом извинился и Мамаев – главный фигурант этого эпизода. Он еще ранее открыл счет на имя Соловчука на сумму 500 тысяч рублей, но водитель пока деньгами не воспользовался, так как "лечение еще не закончено". Так вот, после извинений и напоминания о компенсации Мамаев благородно вступился за Кокорина:
– Хочу обратиться к Виталию – может, уже на основе видео он вспомнит и скажет правдивые показания. Александр Кокорин по большому счету на протяжении всего конфликта пытался все погасить и отношения к этому не имеет. А за свои действия я приношу извинения и готов все компенсировать.
За компанию извинился и Кирилл.
Есть еще один момент, который оставляет сомнения в этом вроде бы очевидном деле. Запись с видеорегистратора машины Соловчука (ее пока не исследовали на суде) имеет странность: она ведется только с момента начала конфликта, а разговор с девушкой, севшей в машину, не зафиксирован.
Обвинение объясняет это тем, что машина не была заведена. Но при этом все время работала вся электроника, горели фары – это подтверждают все свидетели. Видимо, этот вопрос еще не раз будут поднимать. И все для того, чтобы понять – называл водитель Кокорина и Мамаева петухами или нет.
Но неужели это в самом деле важно?
P.S. После Соловчука опросили еще одного свидетеля – официанта из "Кофемании". Он тоже добавил некоторых подробностей, но глобально картина в эпизоде со стулом и Паком не изменилась.
