Хоккей

26 апреля 2022, 13:00

«Когда Знарок показал знаменитый жест, мы смеялись. Слышали, что он сказал шведу». Интервью чемпиона мира-2014 Бурмистрова

Бурмистров вспомнил знаменитый жест Знарка на ЧМ и высказался о переходе тренера в «Ак Барс»
Артур Хайруллин
Заместитель шефа отдела хоккея
Форвард «Ак Барса» вспомнил последний победный ЧМ для сборной России и высказался о приходе Олега Знарка в казанский клуб.

В 2014 году сборная России в последний раз выигрывала чемпионат мира. В этом году турнир пройдет без нашей сборной, и «СЭ» вместе с нападающим «Ак Барса» Александром Бурмистровым вспоминает, как команда Олега Знарка прошла восемь лет назад без поражений турнир в Минске.

Но сначала подводим итоги сезона «Ак Барса», где Бурмистров и Знарок, дважды работавшие вместе на чемпионате мира, воссоединятся уже в следующем сезоне.

Итоги сезона «Ак Барса»

— В чем главная причина того, что «Ак Барс» вылетел в первом раунде плей-офф?

— Большинство. Мы очень плохо играли в большинстве. Не могу сказать, из-за чего — креативных игроков было много. Но обострять мы боялись. В большинстве должна шайба ходить, а в итоге мы бегали по зоне. Посмотрите, как «Магнитка» играет в большинстве — все просто, спокойно, никто не боится отдать передачу, сделать подкидку. У нас этого не хватало.

— А с чем это связано?

— В сезоне пробовали и проще играть, не получалось. Сложно объяснить.

— Но ведь ближе к концу сезона в клуб специально для усиления игры в большинстве пришел Майк Пелино. Ничего не изменилось?

— Не могу сказать, что многое поменялось с его появлением. Примерно все то же самое, что и Юрьич (Игорь Горбенко. — Прим. «СЭ») говорил. Просто при Пелино мы начали больше тренировать этот компонент, разбирали чаще. На тренировки подключались молодые ребята из «Ирбиса», чтобы оборонялись просто. Начали больше работать, где-то недоработали.

— Показательным был третий матч, когда «Ак Барс» перебросал «Авангард» в два раза, но в итоге ни разу не забил и проиграл.

— Броски были, но качества бросков не было. Очень обидно было проиграть, мы всю игру давили и играли неплохо. Но рук никто не опускал, даже при 0-3 в серии понимали, что можно обыграть «Авангард». Выиграли четвертый матч, после этого был уверен — все, пройдем. Вообще, с «Авангардом» играл в плей-офф четвертый год подряд: два раза с «Салаватом Юлаевым», два раза — с «Ак Барсом».

— В чем для «Ак Барса» сложность хоккея Хартли? Вылетели от них два сезона подряд.

— Мне кажется, с ними надо в хоккей играть, а не тактикой заниматься. «Магнитка» это показала, хоть поначалу и проигрывала разгромно. Но продолжила играть в свой хоккей. Все виноваты, все могли сыграть лучше. Просто отвратительно сыграли шестой матч.

— Что случилось-то?

— Наверное, выходили и думали, что заберем игру, а потом дома выиграем. Понимали, что могут быть перестановки. Была большая злость на себя, на команду.

— Какие ожидания от работы с Олегом Знарком?

— Я работал с ним на двух чемпионатах мира (золото в Минске-2014 и бронза в Москве-2016). Наверное, мне и ребятам, которые с ним уже работали, будет полегче. Скорее всего, будет очень тяжелая предсезонка. Вижу, что Знарок очень хочет выиграть и обогнать Зинэтулу Билялетдинова по кубкам.

Виктор Тихонов, Егор Аверин, Олег Знарок, Александр Бурмистров, Илья Ковальчук, Харийс Витолиньш. Фото Федор Успенский, "СЭ"
Виктор Тихонов, Егор Аверин, Олег Знарок, Александр Бурмистров, Илья Ковальчук, Харийс Витолиньш.
Федор Успенский, Фото «СЭ»

— Можно сказать, что после победы на Олимпиаде-2018 карьера Знарка идет вниз. У вас есть понимание, почему именно его ставят главным тренером?

— Наверное, потому что он знает, как выигрывать. «Ак Барс» — такая команда, которая всегда хочет побеждать. От этого все и пошло.

— Есть ли вероятность того, что в «Ак Барсе» когда-то поставят молодого и перспективного тренера, а не тренера с громким именем?

— А они у нас есть?

— Да тот же Леонтьев из «Нефтехимика».

— Согласен. Но готово ли руководство на это пойти? Если только Зарю назначать главным тренером. Если серьезно, то сложно представить, как проявил бы себя молодой специалист.

— Что чувствуете, когда видите новости о возможном подписании Радулова, Шипачева в «Ак Барс»?

— Видно, что руководство настроено очень серьезно на следующий сезон.

— Радулов проводит очень слабый сезон в НХЛ. Сможет ли он вернуться и снова играть на том уровне, что показывал в «Салавате» и ЦСКА?

— Думаю, сможет. Он целеустремленный человек, никогда не сдается. Добавит много в раздевалке, поможет молодым, люди будут равняться на него.

— Шипачев очень хорош в регулярке, но «Динамо» с ним не добивается ничего в плей-офф.

— Если бы не Вадик, даже не знаю, где было бы «Динамо». Он тащил команду на себе. «Ак Барс» — другая команда, почти всегда были равные звенья. Вспомните даже чемпионские сезоны — там же не только Морозов и Зарипов забивали.

— Зарипов продолжит карьеру?

— Надеюсь.

— Но ведь видно, что он уже не тянет. Не лучше ли закончить?

— Закончить карьеру — тяжелый момент. Думаю, он хочет взять кубок и после этого уйти. И когда он выходил на лед, никогда не терялся. В большинстве создавал креатив, подсказывал ребятам. Плюс он лидер раздевалки. И спокойно воспринимал, когда его не ставили в состав. Может быть, Зарипов будет меньше играть на следующий сезон, но надеюсь, что он будет в составе.

— Не может ли такой игрок быть в противовес тренеру?

— Я не видел, чтобы Данис авторитетом как-то давил на Дмитрия Вячеславовича. Он на Зарипова кричал так же, как и на всех.

Кэмпфер и Уил готовы вернуться

— Как строился диалог с иностранцами, когда первые легионеры начали уезжать из КХЛ из-за геополитической обстановки?

— Они очень сильно переживали на самом деле. На Кэмпфере, думаю, сказалось в первых двух играх, что ему звонили из посольства. Говорили, что он — последний американец, который остался в России. Но в клубе пообещали, что все будет хорошо с ними. Канадцы вообще были спокойны.

— Финны первыми начали массово уезжать. Североамериканцы в целом более устойчивы?

— Мне кажется, у финнов просто пошла какая-то цепная реакция. Кто у них первым уехал, Гранлунд? Остальные — за ним. Надо отдать должное Лямся (главный тренер «Салавата Юлаева». — Прим. «СЭ»), что он остался до конца.

— Удивились, что Лямся остался?

— Да, потому что остальные-то уехали. Он — жесткий человек, думаю, просто не хотел бросать команду.

— Как считаете, иностранцы вернутся на следующий сезон?

— Наверное, от лиги будет зависеть. Может же быть такое, что иностранцам вообще запретят играть. Мне кажется, на следующий год ни одного легионера не будет.

— У Кэмпфера и Уила действующие контракты на следующий сезон. Они прощались с вами, когда уезжали домой после плей-офф?

— Нет, они сказали, что ждут следующего сезона. Оба готовы приехать. И Барберио, и Демерс тоже сказали, что готовы вернуться.

— Для вас удивительно, что сборную России исключили из международных соревнований?

— Всегда считалось, что спорт вне политики. Мы убедились в том, что это не так. Считаю, что это нечестно.

— Сборную России в группе чемпионата мира заменила Франция.

— Думаю, рейтинги телевидения упадут. Кто будет в России смотреть чемпионат мира? Если б я работал на нашем телевидении, то сказал бы, что не надо даже показывать.

В Минске не чувствовали усталости

— Удивляет ли вас, что Россия за эти восемь лет ни разу не была чемпионом мира?

— Конечно, это удивительно. Помню, у нас был чемпионат мира в Москве в 2016 году — там мы должны были выигрывать, но проиграли в полуфинале финнам. Дальше уже как-то не пошло: где-то в финале проигрывали.

— ЧМ-2014 проходил в Минске. Чувствовалась поддержка белорусских зрителей?

— Да, как будто все за нас болели. Когда начался плей-офф, была сумасшедшая атмосфера на стадионе. Все нас поддерживали, люди на улицах удачи желали. Вообще это самый запоминающийся для меня международный турнир — не только из-за победы, но и из-за атмосферы в целом.

— Вы были в сборной с самых первых сборов в марте. Чувствовался особый заряд после неудачи на Олимпиаде в Сочи?

— Заряженность была сумасшедшая. Мы собрались примерно месяца за два до чемпионата мира. Тренировки были тяжелыми: зарядка, два «льда», бег. Еле до номера доходили. Но в итоге это дало свои плоды — в Минске мы вообще усталости не чувствовали. Костяк именно тогда собрался: процентов 60 из тех, кто был на сборах сначала, в итоге поехали на чемпионат мира. Не было разделения по группам — все были вместе.

Николай Кулемин, Александр Бурмистров, Артем Анисимов. Фото Владимир Беззубов, photo.khl.ru
Николай Кулемин, Александр Бурмистров, Артем Анисимов.
Владимир Беззубов, Фото photo.khl.ru

— Вас наигрывали на Евротуре с Широковым и Кулеминым, но после приезда Анисимова на первый матч чемпионата мира со Швейцарией вышли с Дадоновым и Кузнецовым. Долго пришлось привыкать?

— Сначала мы поехали в Германию играть — в одной тройке с Овечкиным и Тихоновым выходили. Потом я травму получил, туда Шипачева поставили. Приехали в Москву, подлечился и на Евротуре уже начал играть с Кулеминым и Широковым. Потом приезжали Анисимов, Малкин, но нашу тройку с Дадоновым и Кузнецовым не трогали уже.

— Вы тогда считались креативным центром, а в сборной поставили в четвертое звено, пришлось играть в меньшинстве.

— С меньшинством никогда не было проблем, я и в НХЛ постоянно выходил в меньшинстве, и в России потом. Так называемого звена чеккеров не было — было четыре сбалансированные тройки.

— На групповом этапе все матчи сборная России выиграла с преимуществом в две шайбы и более. Только с белорусами в одну. Расслабились в последней игре группового этапа?

— Тяжелая игра была, у белорусов была хорошая команда. Думаю, у нас все так пошло за счет сборов — хорошо поработали.

Знарок — не лицемер

— Какое первое впечатление произвел Олег Знарок?

— Мы сразу увидели, как он к коллективу относится. Все держались друг за друга — я бы сравнил тот коллектив с тем, что был в чемпионском «Ак Барсе» в 2018-м.

— Внешне у Знарка тогда был образ хама, он постоянно ругался с журналистами. Для чего он это делал, как считаете?

— Возможно, он ругался с прессой, чтобы до нас доходило как можно меньше критики. По нему сразу можно сказать, что Знарок — не лицемер. Что видит, то и говорит. Никогда не будет о чем-то умалчивать.

— Что удивило в его работе?

— Обычно команда наигрывает одну тактику. А Знарок на собраниях спрашивал у каждого звена, какой будет раскат. Мы пятеркой решали, что будем делать, а тренер уже потом у центральных нападающих спрашивал. Давал свободу.

— Была самоуверенность после семи побед на групповом этапе?

— Самоуверенности точно не было. Олег Валерьевич точно бы этого не допустил. Французы в четвертьфинале неплохо бились, ложились под шайбу. Уверенность почувствовали, наверное, после победы над финнами на групповом этапе, семь или восемь лет наша сборная до этого у них не выигрывала. В полуфинале со шведами немного затрясло нас, когда пропустили первый гол, но потом смогли правильно отреагировать.

— По ходу турнира к вам добавился Евгений Малкин. Что он привнес в игру?

— В большинстве очень сильно помог, да и в целом. Малкин — игрок, у которого я вообще не вижу минусов.

— Полуфинал всем запомнился по жесту Знарка, перерезающего горло. Что творилось на скамейке?

— Мы смеялись. Все прекрасно понимали, что он показал. Но мы не думали, что за это дадут матч дисквалификации. Баклунд грязно ударил Плотникова, Егор Яковлев поехал за него заступаться.

— Тренер шведов кричал что-то вроде «убью тебя!»

— Нам не слышно было, только по губам потом прочитать можно было. А что Олег Валерьевич говорил, мы прекрасно слышали.

— Финал вы начали не очень удачно, во втором периоде проигрывали со счетом 1:2. Какой момент стал переломным?

— Наверное, третий гол. Когда Малкин забил, мы уже поняли, что не отпустим эту победу. Хотя я всегда помнил слова Владимира Плющева. На юниорском чемпионате мира мы проиграли финнам в группе, и перед полуфиналом Плющев сказал нам, что еще ни одна команда не выиграла у другой два матча на турнире. Мы тогда уверенно вышли и выиграли. Ну и в 2014-м перед финалом подумал — надо ломать традицию.

Филипп Грубауэр, Александр Бурмистров, Томас Оппенгеймер. Фото Владимир Беззубов, photo.khl.ru
Филипп Грубауэр, Александр Бурмистров, Томас Оппенгеймер.
Владимир Беззубов, Фото photo.khl.ru

— Что творилось в первые секунды после сирены?

— Сумасшествие какое-то. Гордость была, что мы это сделали. Причем практически тем же составом, что начинали сборы. Это было самое классное.

— Обычно тренеры передают поздравления правительства сразу же в раздевалке.

— К нам сразу спустился Владимир Владимирович Путин, выпил шампанского из кубка, пожал всем руки. Вообще мы должны были улетать через два дня. Андрей Сафронов спросил, что мы хотим, и решили, что сразу полетим домой. Под утро были в Москве.

— Продолжили там?

— Да, пару дней отмечали. Никто не улетал, потому что был намечен парад, на прием к президенту в Кремль ходили. Наверное, это моя самая яркая победа. Кубок Гагарина — тоже, но мы всегда можем за него побороться, а вот в сборной не всегда получается.

— Известна история, как Овечкин просил у президента автомобили для игроков. Что там было на самом деле?

— Не знаю, просил он или нет. Ходили разговоры, что нам могут дать машины. Но такого, чтобы Саня подошел и попросил, я не помню. Ну дали нам машины — что я могу поделать? Отказаться не могли.