Сергей Зубов: «Мне сжало хрящ. Плечи сложились вместе. чуть ниже ключицы была трещина»
Бывший защитник «Рейнджерс» Сергей Зубов вспомнил финал Кубка Стэнли-1994, в котором клуб из Нью-Йорка победил «Ванкувер».
— В России самая знаменитая история вашего финала против «Рейнджерс» — как Кинэн в самолете прыгнул на стол перед четверкой россиян и начал вам орать, что для вас Кубок Стэнли ничего не значит по сравнению с Олимпиадами и чемпионатами мира.
— Вы, может, удивитесь, но эту историю я помню очень смутно. Да, наверное, было. Но я больше находился на своей волне, игровой. Все время что-то анализировал, вспоминал, что сделал не так, прокручивал в голове моменты — и так каждый день. Мне важно было, против кого играю, что соперник сделал, как в дальнейшем этого избежать. И в дальнейшем корректировал свои действия против определенного игрока.
— Имеете в виду Павла Буре, затащившего «Ванкувер» в тот финал?
— С Пашкой мне было, наоборот, проще. Я знал, что он будет делать. Мне было легко действовать против всех ребят, с кем я играл вместе, чем против условных Момессо или Куртнолла — ну, понимаете.
— Во втором матче финала-94 вы попали под жесткий силовой прием одновременно Мартина Желины и Серджо Момессо, пропустили третью игру. А потом вышли на четвертую — и выдали 1+2. Тогда и поняли, что такое преодоление в финале Кубка Стэнли?
— Это, конечно, был сложный момент. Но желание победить — сильное средство против чего угодно.
— Адам Грэйвз говорил, что оставшиеся матчи вы играли с раздробленной ключицей, грудную клетку вам замораживали.
— Она не была раздроблена. Мне сжало хрящ, который посередине спины идет. Плечи сложились вместе. Чуть ниже ключицы была трещина. Ну, заморозили. День дышать было трудно, потом поколдовали, что-то сделали, дали обезболивающие — и вперед. А что делать — финал! (Игорь Рабинер)
