«В Лейк-Плэсиде американцы были под допингом». Откровения легендарного хоккеиста Мальцева
Мальцев — легенда. Двукратный олимпийский чемпион, девятикратный чемпион мира, обладатель Кубка Канады... В его уникальной коллекции наград нет только золота чемпионата СССР. В «Динамо» он провел 17 сезонов, но за это время команда так и не смогла подняться на первое место.
При этом Мальцева 11 раз признавали лучшим нападающим страны! И трижды — лучшим нападающим мира! Он абсолютный рекордсмен сборной СССР, за которую провел не только больше всех матчей — 319, но и забросил больше всех шайб — 212. А еще установил феноменальное достижение: в общей сложности в сборной Мальцев отыграл в 68 разных тройках, причем на всех позициях — справа, слева и в центре. Ну и его динамовская статистика впечатляет: 529 матчей, 329 голов!
Когда-то в «Разговоре по пятницам» обозреватели «СЭ» Юрий Голышак и Александр Кружков спросили Мальцева:
— Однажды вы стали автором уникального гола — подкинули шайбу из-за ворот, объехали их и с лета отправили ее в сетку. Это был экспромт?
— Да. Играли с кем-то на турнире в Берлине. А в чемпионате СССР я такой номер исполнил. Бросил из-за ворот киперу в шею — и от нее шайба залетела в сетку. Фамилию вратаря называть не хочу.
— Уж не Третьяк ли?
— Нет. Чернышев, между прочим, не одобрил. Подозвал меня и сказал: «Иди в раздевалку. Там чуди».
— Кто для вас вратарь номер один в советском хоккее?
— Коноваленко. Из нашего поколения, убежден, многие так ответят. Абсолютная надежность.
— Вы же рекордсмен. За 16 сезонов в сборной сыграли в 68 сочетаниях троек! В 1981-м Дроздецкий стал лучшим бомбардиром чемпионата мира, играя с вами в одном звене. После чего изрек: с Мальцевым пенсионера выпусти — будет забивать.
— Кого-то такое бы раздражало, а я воспринимал с удовольствием — это же интересно! У каждого чему-то учишься! Особенно здорово было, конечно, с Фирсовым, Харламовым и Викуловым. А с Дроздецким на том чемпионате мы и жили в одном номере. Все это приятно вспоминать. Тяжело смотреть только на одну мою медаль. За Лейк-Плэсид.
— И у вас нет объяснения поражению от американских студентов на Олимпиаде-1980?
— Есть. Под допингом они были.
— Уверены?
— Против сборной СССР не вышел никто из американцев, проходивших до этого допинг-контроль. Все куковали в запасе. Вы фотографии-то посмотрите с того матча. Человек, который разбирается, сразу скажет — парни не в себе.
— И во время матча вы это чувствовали?
— Разумеется.
— Если бы не допинг — результат был бы другой?
— А то! Мы же незадолго до Олимпиады играли с этими студентами в Нью-Йорке. Десять штук накидали.
— Вам хоть раз анаболики предлагали?
— Нет. В сборной давали витамины — я спускал их в унитаз.
— Это кто вас научил?
— Да мы как-то услышали, что каждая таблетка, которую принимает человек, вычеркивает 30 секунд из жизни. Вроде юмор — но задумались.
— Что сказал Тихонов после поражения в Лейк-Плэсиде?
— Вам это действительно интересно?
— Да.
— «Если увижу, что кто-то выпьет, — разорву».
— И увидел?
— Само собой. Но на него внимания не обращали. Зашел Лева Лещенко, артисты из группы поддержки. Сели спокойно, выпили с ними. Потом Виталий Смирнов для нас накрыл... Потом-то Тихонов признался, что это не мы, а он проиграл матч. Напрасно поменял Третьяка. Главная же ошибка — ставка на два первых звена. Те уже «наелись». А четвертое звено, где были Лебедев, Крутов и я, выиграло все микроматчи. Мы забросили 18 шайб, пропустили — ноль. Так давай нам-то побольше времени — видишь же, кто сегодня играющий!
— Отчего Тихонов не замечал очевидного?
— Да струсил он! В Лейк-Плэсиде под конец напряженка была. Роднина стала трехкратной олимпийской чемпионкой, и пошли разговоры, что ей дадут Героя Соцтруда. Но только в том случае, если хоккейная сборная выиграет Олимпиаду.
— Где связь?
— Раньше у нас как было? Хоккей взял золото — значит, Олимпийские игры для страны прошли успешно. В общем, все это нагнеталось, Тихонов тоже наверняка размышлял — как за победу отблагодарят? И дрогнул.
— В ЦСКА вас когда-нибудь звали?
— Даже попыток не было — все понимали, что никуда Мальцева не отпустят. Я же едва перешел в «Динамо», как присвоили младшего лейтенанта погранвойск. Дослужился в итоге до полковника.
— Валерий Васильев рассказывал в интервью: уже после завершения карьеры он, бреясь, обнаружил на лице нитки от давнего шрама. Не мог вспомнить, как получил.
— У меня такого не было. Лицо всего дважды зашивали. Сначала в 1968-м, когда из Кирово-Чепецка поехал с «Химиком» в Стокгольм. Был матч со сборной Швеции на Кубке Ахерна. Еще Тумба Юханссон за них играл. На вбрасывании мне клюшкой по зубам — р-раз!
— Тумба?
— Нет, кто-то другой. На скамейке обломок зуба выковыряли, губу зашили.
— А второй случай?
— Клюшкой двинули по переносице, сломали нос. Тоже в Швеции, что любопытно. А Васильев как-то в матче с «Локомотивом» шайбу ртом поймал.
— В каком смысле?
— В прямом! Попали в рот. Там месиво, кровища. Я повез Валеру на своей машине в клинику на «Спортивной». При мне же ему все зубы разом удалили, вычистили осколки. Часа два возились.
— Васильев на льду перенес то ли три, то ли четыре микроинфаркта.
— Да. И никто не знал. Даже я! Хотя мы крепко дружили. Про его инфаркты я услышал годы спустя.
— У него еще довольно много сотрясений мозга было. Говорил про них — «встряхнул лампочку».
— Вот весь Васильев в этом. Легко относился. В команде его звали Пятак.
— Почему?
— Валера из Горького. Они как говорят? На «я» напирают: «пЯтак». Мы так и произносили.
— А вас как звали?
— Ко мне рано стали по отчеству обращаться — Николаич. Едва двадцать исполнилось.
— В Кирово-Чепецке есть улица Мальцева?
— Нет. Хотели сделать, но я ни в какую. При живых нельзя.
