«Саша был готов стоять за Федора до последнего». Легендарные бои без правил в бандитском Петербурге
1 ноября 1997 года — исторический день для российских ММА: в Санкт-Петербурге состоялся первый турнир лиги М-1, где впоследствии дрались едва ли не все наши главные звезды — и Федор Емельяненко, и Александр Емельяненко, и Хабиб Нурмагомедов, и Александр Шлеменко, и Алексей Олейник, и Александр Волков, и Рустам Хабилов... Было время, что других крупных лиг, кроме М-1, в России не существовало вовсе. При этом турниры по боям без правил (в 90-е ММА называли так — причем официально) в Питере проводились и до этого. Их устраивал Николай Кудряшов. Он же при поддержке Вадима Финкельштейна создал бойцовский клуб, который назвали Red Devil — как энергетический напиток, выпускаемый тогда Финкельштейном.
Во втором половине 1990-х — первой половине 2000-х турниров по боям без правил в Петербурге проводилось больше, чем в Москве. А Red Devil после перехода туда братьев Емельяненко (в 2003-м) без вопросов стал главным бойцовским клубом в стране. Историй про те романтичные времена у Кудряшова очень много. Некоторые он рассказал в интервью «СЭ».
Здесь:
— как Дмитрий Нагиев вел бои без правил;
— за что UFC платит Камилу Гаджиеву;
— как мастер секретной системы единоборств испугался Федора;
— как бокс-бар соседствовал с гей-клубом;
— про случайный дебют Вячеслава Дацика в ММА;
— как уличная драка сломала карьеру 20-летнего бойца, который мог стать круче Федора;
— зачем Сергей Бодров ездил в Rev Devil;
— как Роман Зенцов преподал урок бойцу кунг-фу;
— как наш боец в Бразилии решил познакомиться с трансгендером (естественно, он ничего не знал).
— как у Федора возник конфликт на турнире, а Александр подорвался за него заступаться;
— об идее провести матч «Команда Хабиба» vs «Команда Конора».
«Первые турниры вел Нагиев. Классный парень, талантливый»
— Вы как боями без правил увлеклись?
— Это было в Анапе. Мой первый тренер тренировал нас так: «Размялись? Нападайте вдвоем-втроем». И так — пока кому-то не прилетит. Жесткие были тренировки. А так я занимался борьбой еще в детстве. В школе ходил на классическую борьбу. Меня тянуло к карате, боксу, кикбоксингу. Я даже в школе одноклассников тренировал. Учитель отдавал зал, чтобы я тренировался после уроков сам, а потом стали приходить другие ребята. Человек 6-7 ходили и тренировались у меня. Уже тогда мы устраивали какие-то зарубы. В общем, все было предрешено с детства.
— Вы же турниры в Анапе устраивали. Как это выглядело?
— Нас собиралось человек 50-60. Есть в Анапе место такое — там мокрый песок. И там у нас были тренировочные драки. Нельзя сказать, что это были настоящие соревнования. Просто первые шаги.
— Какие были правила?
— Похожие на те, которые были на первых боях в Питере в 1995-м — в кинотеатре «Рубеж»: можно было бить в стойке, бросать, но не добивать. В 1996-м из «Рубежа» переехали в кинотеатр «Москва», сделали бойцовский клуб. Бои без правил уже были конкретные — с добиваниями, болевыми. В них, например, участвовал Слава Киселев, который сейчас М-1 судит. Многие боксеры и кикбоксеры тогда стали говорить: «Как так? Зачем добивать лежачего? Это же некрасиво». Да до сих пор это продолжается.
А так в Питере все началось с кинотеатра «Рубеж». Убрали ряды, сделали подиум под ринг. В 1996-м же я запустил Федерацию боев без правил, и в «Москве» мы сделали зал для проведения боев, поставили там восьмиугольник. Первые бои вел Дима Нагиев. Он их вел еще тогда, когда правила были мягкие — без добиваний.
— Он тогда, кажется, еще работал на радио «Модерн».
— Да. Есть записи, как он ведет бои. С длинными волосами, в очках. С юмором все вел. Когда он вел бои уже в «Юбилейном» и происходил какой-нибудь жесткий момент, он начинал шутить — и весь зал смеялся. Классный парень, талантливый.
Помню, поехали в фирму заказывать плакат для турнира. И там один парень у нас спросил: «А чего у вас ни одной рекламы нет?» Мы отвечаем: «А кто будет рекламироваться на боях без правил?» А он: «Да есть один, дерзкий, может и поддержать». Дал нам телефон Вадима Финкельштейна. Мы поехали к нему в офис. Офис был невзрачный, мы еще подумали: «Какие нам тут дадут деньги? Разве что попросят». Но Вадик активно включился, поддержал, помог финансово. А первый турнир М-1 прошел уже в «Юбилейном», около шести тысяч человек собралось. Мероприятие было серьезное.
— Финкельштейн же включился, чтобы раскрутить свой напиток — Red Devil, так?
— Изначально идея у него была связана с напитком, но потом он так увлекся, что напиток стал второстепенным.
— Организовать турнир по боям без правил в Санкт-Петербурге — это же должно было в голове щелкнуть. Тогда же только в Москве проводили такое.
— Да, у нас как раз с москвичами был конфликт по этому поводу. Когда мы провели турнир, они сказали, что нам нельзя. На тот момент у меня уже был в разработке патент, так как я понимал, что рано или поздно кто-то придет и скажет, что все надо закрывать. Федерация уже была открыта, но патента не было. Вот и пришли нас закрывать. Но мы запатентовали восьмиугольник, десятиугольник и двенадцатиугольник. и когда ко мне приходили и спрашивали какие-то разрешения, я отвечал: «Ребята, да я сейчас сам вас всех позакрываю». После этого приходить перестали. Сразу все заговорили: «Нет-нет, запрещением не надо брать, надо уровнем брать». Если обратите внимание, в первых боях у нас восьмиугольник небольшой, не восемь-девять метров, а шесть, как боксерский ринг. Мы сделали его меньше, чтобы он влезал к нам в зал.
— Зато вы могли бы прийти к UFC и попросить деньги за использование восьмиугольника в России. У вас же патент.
— Я как раз про это разговаривал с Fight Nights. У них же все запатентовано, и UFC им какую-то сумму заплатил. Камил Гаджиев у меня спросил: «Тебе заплатили?» Я сказал: «Нет, у меня в 2018 году все кончилось». С 1998 по 2018 год был патент на клетку. Как раз когда UFC пришли, все кончилось.
— А за что UFC платит Fight Nights?
— За словосочетание Fight Night. На территории России-то у Fight Nights патент, а американцы не могут сделать патент на территории России. Так же, как и российские патенты не действуют на территории Америки. Мой патент действовал только в нашей стране. UFC сейчас запатентовала все, что связано с восьмиугольниками на территории Америки. Хотя не знаю, может, у них уже и международный патент есть...
«Федор сказал: «Встану с ним в спарринг. Но будет жестко». Больше мы этого мастера единоборств не видели»
— Как появился клуб Red Devil?
— Вадим вошел в Федерацию боев без правил как один из учредителей. У нас была договоренность, что мы вместе раскачиваем эту тему. Но у нас не было тренировок. Боксеры нас не особо к себе пускали, косо на нас смотрели. Да и бойцов было очень мало, было трудно кого-то найти. Пытались уговорить людей из разных видов спорта, но это было сложно. Тогда, чтобы найти восемь человек, чтобы подраться... Мы с пачкой денег по всему городу бегали, и было трудно собрать достойную команду. Не было зала, люди не понимали, о чем мы говорим. Тот же Амар Сулоев, когда приехал в Red Devil, говорил: «Мне пришлось переучиваться практически с нуля». В результате город выделил для федерации зал. Здание было убитое, 1917 года, на Обводном канале, разрушенное. Спросил Вадима: «Поддержишь?» Он поддержал, пополам сбросились. Когда я показывал зал, приехали Вадик и Апи, голландец, серьезный парень. Он сказал: «Мы же, наверное, год тут все строить будем, до соревнований не успеем». А до соревнований оставалось 2-3 месяца. В здании вода по колено, разрушенные стены. Я сказал, что к соревнованиям мы поставим восьмиугольник, маты, тренажеры. Апи посмотрел на меня как на сумасшедшего, сказал: «Это невозможно». Не поверил. Когда я все сделал и он приехал на соревнования, он подумал, что мы привезли его в другое место. Мы фигачили днем и ночью. Денег, как обычно, не хватило. Приходилось самим груши вешать, полы стелить и так далее.
— Кто входил в первый состав Red Devil?
— Серега Бычков, Андрюха Семенов, Алексей Ситников... Много было ребят, кого-то могу не вспомнить.
— Если посмотреть на рекорд Зенцова: поначалу у него не все складывалось, было много поражений, но потом он дорос до уровня Pride, сделал два крутых нокаута. Каким он был, когда пришел к вам в клуб?
— Он уже не был новичком, выступал до этого. Помню, проиграл Ситникову — Леха тогда мощно бил лоу-кики. У него просто были неприятности пару лет. Потом, когда пришел к нам в клуб, начал набирать. Пахал много. Многие бы на его месте опустили руки. Уникальный человек.
Помню, к нам пришел какой-то чемпион по кун-фу, встал в пару со Славой Киселевым. Они постояли в паре на равных, и мне не понравилось, что представитель нашей школы так слабо провел спарринг. Попросил Рому встать в пару с этим кунгфуистом, сказал ему: «Покажи что-нибудь пожестче». Тот парень больше к нам не приходил. Конечно, это было неправильно.
— Неправильно — имеете в виду...
— Жестковато. Рома кинул пару жестковатых ударов. Чуть-чуть пережал.
Вообще, к нам в Red Devil приходили разные мастера. Один пришел, сказал, что у него есть какая-то система, которая поможет. Феде передали, он заявил: «Пусть приходит, встану с ним в спарринг, но будет жестко. Если схема работает — берем». Передали этому парню: «Давай Федя проверит систему. Если работает — берем». Больше мы этого парня не видели, так и не узнали, что это за секретная система.
— Сергей Бычков — известный боец в первой половине нулевых, но сейчас про него все забыли.
— Он как раз-таки начинал с «Рубежа». Он был звездой, его все знали. Когда японцы увидели его бой с Завадским, они подбежали и сказали: «Мы хотим этого чувака к себе!» Как Рокки, неубиваемый.
— У него как-то не сложилось с иностранной карьерой. Дацик, кстати, называл Бычкова одним из самых уважаемых бойцов. Сергей же вышел на бой против Ситникова, который весил на 30 кг больше.
— Серега — серьезный парень, его бои всегда было интересно смотреть. Так же, как и бои Дацика.
«Дацика задушили, а он говорит: «Странно, я без воздуха минуту могу продержаться»
— Как Дацик принял участие в том самом поединке с Орловским и попал на турнир М-1? Он рассказывал, что пришел в качестве зрителя и внезапно стал участником.
— Так и было. Мне позвонил Эрик Кайбышев, у которого Дацик тренировался. Говорит: «У меня есть дерзкий парень, может, тебе подойдет, посмотри». Я ему сказал, чтобы этот парень приезжал ко мне в Red Devil — посмотрю, как он работает, и определимся, куда его поставить. Но никто не приехал. И мы забыли об этом. В «Юбилейном» был турнир-восьмерка в открытом весе, абсолютка. Парень-американец, который должен был участвовать, приехал в Россию, но на соревнования не пришел. Люди уже собираются, а восьмого бойца нет. Мы стоим у клетки со Славой Киселевым, и я его уговариваю, чтобы он выступил против Орловского. Потому что против Орловского некого было выставить. А Орловский тогда как раз только выиграл чемпионат по самбо, чувак серьезный, весил килограммов 115. Киселев выходить отказался, сказал, что не тренировался. «Давай ты», — говорит мне. Я уже начал спрашивать, где мне шорты взять... И тут начальник охраны подходит ко мне и говорит: «Там на входе парня хотят глушануть. Он кипишует сильно. Твою фамилию называет. Может, ты посмотришь, кто это».
Я вышел, а там Слава Дацик стоит. Говорит: «Меня Эрик прислал на бои. Вот, пришел». «Так тебе еще две недели назад нужно было прийти!» — отвечаю. «Так я думал, что мне сразу на бои надо. А туда что мне идти», — говорит. Я спросил у него: «А ты дрался?» Ответил, что дрался там-то и там-то. «А сегодня хочешь подраться?» «Хочу, давай». «Ну все, иди переодевайся». Что было дальше — вы видели. Орловский упал очень сильно. Я этот бой судил на всякий случай, не знал же парня. Дацик рассказывал, что на каком-то соревновании судью рубанул или еще что-то сделал, а оказалось, что он очень даже прикольный парень. А Орловский на следующий год приехал к нам уже мастером, видно, тайским боксом позанимался. Разнес всю восьмерку. Сказал: «Теперь я не опозорюсь. Второй раз так не упаду».
В полуфинале Дацик попал на Мартина Малхасяна. Мартин сделал удушающий, но Слава не стал стучать. Он говорил: «Тайбоксеры не стучат». Потом Слава приехал на тренировку в Red Devil и говорит: «Странно, что Мартин так быстро меня задушил. Я обычно минуту без воздуха могу». Я ему: «Так тут воздух ни при чем. Тут перекрывается подача крови в мозг, и из-за этого человек вырубается». А он: «Да нет, это ерунда, я минуту могу продержаться, вот давай делай — я минуту продержусь». Я — чик, раз-два-три-четыре, и Слава без сознания. Он приходит в себя, говорит: «Что за ерунда? Как так?»
Такая же история была в Бразилии на следующий год. Амар [Сулоев] выиграл, Мартин выиграл. Мы сидим у бассейна в отеле пятизвездочном. И Мартин говорит: «У меня такая шея, что меня никто не может задушить. Меня нельзя задушить. Даже Коля меня не задушит». Я взял его в захват, четыре секунды, отпустил, Мартин — буль в воду. Такое время было — еще не все знали, как все работает.
У нас даже споры были. Вадим иногда приводил к нам известных бойцов для мастер-классов. Как-то привел серьезного парня-дзюдоиста, он еще с Путиным тренировался. Он рассказал интересные вещи про контроль, про уход от проходов. А потом сказал: «Когда вас бьют, закрывайте голову и переворачивайтесь лицом в мат, тогда вас не задушат». Мы все: «Ты же только что интересные и правильные вещи говорил, почему сейчас говоришь какую-то ерунду?» Кто-то посчитал, что это действительно работает. Я предложил: «Давай докажу, что это не работает». Поджал этого дзюдоиста, поддушил. Потом он сказал: «Ты мне куда-то нажал, я глотать не могу», а я объясняю: «Ты же понимаешь, что ты нам рассказываешь ерунду, которую нельзя делать». Нельзя переворачиваться лицом от соперника, тебя же забьют! А у нас Red Devil тогда разделился: половина посчитала, что так правильно, а половина — что так делать не нужно. Тогда не было школы. Все потихонечку набиралось.
— Дацик тогда реально считался перспективным бойцом или его воспринимали как шоумена?
— Помню, когда Слава в Москве дрался, весь зал лежал после его танцев. Но его воспринимали серьезно. И люди ходили смотреть на него. Скучно с ним никогда не было. То парню пальцем в глаз хочет засадить... А когда его воткнули, бросив прогибом? Потом в интервью слышал, что у него перелом был... Неубиваемый Слава. Его хоть дубиной бей. Он же снимался в кино «Игра без правил». И там есть эпизод, где они подходят к парню — убивать. И парень по сюжету должен был ногой ударить Славу по голове. Парень занимался. Он, значит, бьет Славе по башке, потом еще раз... Ко мне этот парень подходит, говорит: «Я уже ногу отбил об его голову, опухла!» А Слава ему: «Ты бей сильнее, чтобы я прочувствовал».
— Но Дацик проигрывал глухим нокаутом — в бою с Евгением Орловым.
— В бою может быть все что угодно. А что вас смутило в этом?
— Считается же, что Дацик ни разу не падал. Во всяком случае, он так говорит.
— При мне были такие вещи: он борется с человеком, супермастером по борьбе, и стучит не Слава, а стучит мастер. Не скажу, что Дацик супермастер, но он никого не боялся и лез куда угодно. Амар Сулоев, кстати, был такой же, ему было все равно. В Бразилии ко мне человек подошел, сказал: «У нас турнир по кикбоксингу, платим 15 тысяч долларов». Амар говорит: «Давай я туда!» Я ему: «Подожди, давай сначала этот турнир отборемся», а он заявил: «Да этих всех я перехлопаю, давай договаривайся по кикбоксингу!» Ему было все равно.
«Был 20-летний парень — просто убийца. Он победил бы Федора, но после уличной драки для него все закончилось»
— Кого из наших бойцов считали самым талантливым, если не брать братьев Емельяненко?
— Был парень один, ходил к нам, тренировался. Он бы, наверное, и Емельяненко победил. Он был очень хорош, просто убийца. Но на улице ударил парня по зубам, и после этого все закончилось, его карьера завершилась.
— Как его зовут?
— Не хочу говорить — может быть, он не хочет, чтобы я его упоминал. Ходил к нам в Red Devil. Он ударил парня на улице и срезал себе костяшку пальца. После этого палец у него уже не закрывался. Из-за какой-то банальной потасовки все закончилось. Не мог никого схватить, палец просто торчал. А из остальных самого талантливого сложно назвать. Смотря в чем. Андрюха Семенов был очень выносливым, у Ромы Зенцова был сильный удар, Леха Ситников отлично бил лоу-кики, ломал бруски ногами. Бычков проявлял неимоверную...
— Агрессию?
— Не совсем. Пер как танк. Мог пропустить десять ударов, встать и пойти обратно. Он как-то дрался с каким-то французом или испанцем, пропустил удар. Серега попросил минуту — поправить экипировку. Судья разрешил. Серега достал капу, высыпал зубы, вернул капу в рот и пошел драться дальше. Я тогда судил бой вместе с парнем из Голландии, он прямо перед нами эту пачку зубов высыпал. После боя Бычков еще хотел сказать речь, но забыл, что передних зубов уже нет. Начал говорить — никто не понял. У него всегда были тяжелые бои — сам бил, сам отхватывал. У каждого было что-то свое, нельзя сказать, что кто-то был уникален.
— За исключением того парня.
— Он был очень перспективный, но никто не знает, что было бы дальше.
— Сколько ему было лет, когда он закончил?
— 20 лет. Он занимался с пяти лет, фанат конкретный. Я на каждой тренировке говорил, что нельзя бить прямыми ударами голой рукой. Они-то привыкли, что рука забинтована, плюс есть перчатка — бей как хочешь. Я пытался донести этот момент через тренировку, но не всегда помогало. Причем и мастера спорта приходили с опухшими руками. Говорили: «Вот, кто-то ко мне пристал, я ударил, что-то порезал, опухло». Ты же мастер спорта, неужели недостаточно просто дать ладошкой?
— Бывало, когда одного лоу-кика на улице хватало, чтобы решить конфликт?
— У меня было много таких ситуаций. Один раз пристали, их было пятеро, а я один. Ногами их покидал. Они-то уже пьяные были. Пока встает — бьешь, он опять падает. Было пару раз, когда бил кого-то кулаком, но делал это аккуратно. Столько лет тренируюсь, знаю, что делать, чтобы не травмировать. Помню, два парня узнали, кто я, пришли на следующий день после конфликта, сказали: «Спасибо, что не по голове, а по печени нас ударил».
«Снимали фильм во время турнира. По сценарию я должен был выиграть. Но я проиграл»
Кудряшов сыграл главную роль в четырехсерийном фильме «Игра без правил» (вышел на экраны в 2004 году). В 2016-м он снял уже собственный фильм — «Спарта».
— У вас же есть профессиональные бои. В официальный рекорд занесены три поединка.
— Не знаю, что там именно занесено, но в Red Devil все сначала хотели попробовать тренера. Все прошли через меня, так что я дрался со всеми и не один раз. Когда тренируешься с кем-то вроде Амара Сулоева — тренировка перейдет в драку. Такие люди не могут остановиться, и ты заводишься и зарубаешься.
Амар был жесткий парень. Один раз в Анапе так зарубились — потом дня три ходили боком. Нормально друг другу накидали. В глазах двоилось.
— Есть видео вашего боя с камерунцем, где вы его в глухой нокаут отправили. 2003 год.
— Не сильно помню. А чем все кончилось?
— Его откачивали, был жесткий нокаут. Почему мне это бросилось в глаза: у того камерунца есть брат, Кристиан Вуапи, у которого в России 19 боев и 19 поражений.
— Когда мы делали те бои, мы снимали фильм «Игра без правил». Я там снимался в одной из главных ролей. И мы хотели снять так, чтобы в фильм попал реальный турнир. То есть актеры сидели в зале, играли роли, шла съемка фильма, и при этом все это было на настоящем турнире. У меня был бой с Тони Торресом. По сценарию я должен был выиграть, но все сложилось не по сценарию — я проиграл (смеется).
У нас снимался чувак, голландская звезда по кикбоксингу, Роб Каман. Он еще в фильме с Ван Даммом снимался. У него лоу-кики были такие, что... С ним дрался парень весом 100 кг, раз пять получил лоу-кик. И после съемок мы вдвоем этого парня тащили к машине, он не мог на ногу наступить. А меня этот Каман метелил, наверное, час. Что-то не получалось, что-то приходилось переснимать. Я Андрюхе Семенову позвонил, спросил: «Придешь в бойцовских сценах посниматься?», а он мне: «Ты чего? У меня завтра соревнования, я не приду. А ты что, снимаешься? Ну ты пацан неправильный». Мы еще привезли высокого бразильца, которого Амар нокаутировал, не помню, как зовут.
— Педро Отавио.
— Его привезли, он должен был тоже сыграть. Постановщик объяснял нам, что надо сделать. В концовке сцены должен влететь удар, бразилец должен был отлететь и упасть. Мы провели постановочный бой, в концовке я бью, а он как стоял, так и стоит! А рука-то у меня незабинтованная, больно. Спрашиваю: «Почему не отыгрываешь?», а он отвечает через переводчика: «Да я сильный, бей как хочешь». Объясняю ему: «Мне все равно, какой ты, ты сыграть должен». Сняли шесть или семь дублей. Я ему засадил нормально, не знаю, как он выдержал. На следующий день Амар ему так же дал и сложил его.
«Сделали бокс-бар, а за стенкой — гей-клуб. Как тут можно было обойтись без потасовок?»
— Вы ведь были дружны с Сергеем Бодровым?
— Ну как дружны? Была такая история: он начал снимать фильм «Сестры» и приехал в Red Devil посмотреть парней, которых можно было бы взять на эпизодические роли. Он с камерой начал снимать, в этот момент приехал я. Он подошел ко мне и говорит: «Где-то я тебя видел, в каком фильме снимался?» Разговорились, я рассказал ему, что тоже хочу фильм снять. Потом сказал, что у нас через несколько дней соревнования и надо, чтобы он у нас в президиуме посидел. Сказал это каким-то таким тоном, как будто нельзя отказаться. Он посмотрел на Сергея Петрова, нашего общего друга, каскадера, который привел его туда. Спросил: «А отказаться нельзя?» Ответил ему: «Серег, да не парься, все нормально». Он пришел, сидел на боях в президиуме, все у него автографы брали. Мы разговаривали, чай попили. Дружбы не было, так, пообщались. Нормальный парень, мне очень понравился.
— Дацик рассказывал историю, что Бодров участвовал в погроме гей-клуба.
— Ну как «в погроме»... Был маленький зал «Тундра» (так называемый бокс-бар. — Прим. «СЭ»), где проходили бои, а через стенку — гей-клуб. Как тут можно обойтись без потасовок? Тот, кто место выбирал, вообще подумал? (Смеется.)
— То есть он мог и не участвовать, но...
— Если выпил чуть-чуть, то мог. А так парень спокойный.
— Расположение отличное. А когда соседство бойцовского клуба с гей-клубом прекратилось?
— Этого я не знаю, не я же открывал. Там не спортивный зал был, именно бои проходили. Мы там снимали эпизод «Игры без правил» — где у меня бой с Николаем Валуевым.
— Вы в той сцене взяли Валуева на удушающий, если не путаю.
— Да-да. По сценарию я бью ему лоу-кики, он падает — я начинаю его душить. А он как раз недавно ездил к Косте Цзю тренироваться, вернулся — и у него шея огромная! Раскачал. Но режиссер просил, чтобы я руку до плеча закинул. Не понимал, что это сложно, так как у Коли шея огромная. Коля говорил: «Хорош, у меня уже нога болит, шея болит». Но режиссер домучил нас.
— Такой актерский состав...
— Я же там, кстати, Славу Дацика застрелил! (Смеется.) Они приехали меня убивать, а вышло наоборот. Помню, был смешной случай. Приехала банда Славы Дацика, человек 20. Моя банда попряталась — все выглядит так, будто я один приехал. По сценарию я ем вишню, а под ягодами у меня ствол и еще один — за спиной. Я должен был их достать и начать стрелять. Над фильмом работал постановщик старой формации. Я говорил с режиссером, а постановщик тем временем заряжал пистолеты. Когда начали съемку, я схватился за пистолет за спиной, а курок уже взведен. И этот пистолет выстрелил мне за пазуху! Штаны в пух разлетелись, кровь. Я заорал: «Где постановщик?» А после съемок постановщик говорит: «Один пистолет пропал, найти не могу». Все, кто рядом стоял, не сговариваясь, повернулись и показали на Славу Дацика. Постановщик подбежал к Славе, начал его кошмарить. Слава полез в сумку, достал пистолет, заявил: «Да я думал — валяется, никому не нужен. Забирай».
— Вы снимались в фильме Олега Тактарова «Картина маслом», он там был одним из режиссеров. Каково работать с Тактаровым-режиссером?
— Нормально. Он нормальный парень. Имеете в виду, конфликтный он или нет? Помню, мы играли эпизод: сидим около бассейна и ведем диалог. Он, типа, мой друг, но уехал в Америку. Около мониторов собралась съемочная группа, рядом стоял заварочный чайник, для чая. Съемочная группа общалась, пока мы снимали сцену, пила из этого чайника, ребята подумали: «Ну, профессионал работает». Олег повернулся, взял этот чайник и сказал: «Если еще раз я услышу хоть одну реплику, пока я играю, я этот чайник в вас закину!» Все сразу притихли (смеется).
— Самые известные российские сериалы 90-х сняты в Питере: «Улицы разбитых фонарей», «Бандитский Петербург». Криминал и бои без правил тогда были как-то связаны?
— Не знаю. Имеете в виду, что бойцы в чем-то участвовали? Если ты боец, то ты публичная личность, как ты можешь иметь отношение к криминалу? Все знают, где ты живешь, где тренируешься. Дашь кому-то поджопник — к тебе уже завтра приедут и закроют. Это несовместимые вещи. Периодически парней звали куда-то подъехать, постоять, пока кто-то качает какую-то тему. Многие съездили на пять-шесть лет ни за что — во второй раз уже не хотелось садиться за то, что где-то постоял и поговорил.
«В Бразилии наш боец познакомился с красоткой. А бразильянки нам говорят: «Так это не девушка, а парень переделанный!»
— Как появилась идея поехать на турнир в Бразилию в 2000-м?
— Нам Вадим сказал: «Летим?» Мы согласились. Летели 18 часов, потом четыре, потом еще четыре. Парень, который делал тот турнир, был продюсером фильмов с кикбоксером Доном «Драконом» Уилсоном. Там ринг был как наждачная бумага, Андрюха Семенов себе в кровь ноги стер. Мне предложили судить и меняться с бразильским судьей, но сказали, что я в таком случае не имею права подсказывать своим. Нас было мало: Андраник, парень, который возглавлял «Легион», Вадим сидел на трибуне, остальные — дрались. Я ответил, что лучше буду секундировать.
Помню, как мы с Мартином Малхасяном разминались перед выходом на бой, и он сломал себе нос, ударившись о мой лоб.
— Наткнулся?
— Начал делать проход, резко дернул головой и сломал себе нос. Перед его боем вывели двоих чуваков: один занимался капоэйрой, а другой — смешанными единоборствами. Организатор боев, Федерико Лапенда, вышел и попросил зрителей выбрать Мартину соперника из этих двоих. Один был бразильцем, другой — американцем. Естественно, все топили за бразильца. Я сказал Мартину: «О, там этот капоэйрист, проходи в ноги, забивай его, и нос будет целый». Так и получилось — Мартин за пару минут забил этого бразильца. Люди остались недовольны, все орут. Капоэйрист был здоровый, килограммов 120, а Мартин весил в районе 90. Федерико подбежал ко мне и заявил: «Даю двойной гонорар — делаем второй бой с американцем». Я договорился, иду к Мартину, говорю: «Давай второго окучим», а он отвечает: «Да я бы окучил, но совсем не могу». И на нос показал — а там все совсем плохо. Этот капоэйрист ему добил нос окончательно.
— Насколько привлекательными были гонорары?
— Уже не помню. Вроде 1,5-2 тысячи долларов.
— Перед финальным боем Сулоева и Семенова на том турнире подводили итоги конкурса красоты.
— Да, было такое.
— А эти девушки не с бойцами ли потом поехали?
— Нам там сразу сказали: «Готовьтесь, за вами будут ходить бразильянки, сто процентов». Я сказал: «Ну, это не проблема!» За нами девчонки ходили, это правда. Был там смешной случай, не знаю, рассказывать его или нет...
— Рассказывайте!
— Сидим на пляже с девчонкой, бразильянкой. Идет Амар и кричит: «Ну и что вы тут сидите, как лохи, с этими страшилами? Наш корешок там такую девчонку симпатичную снял!» Ну, мы сидим, едим яблоки какие-то с кокосами. Видим, наш кореш с этой красоткой стоит на берегу разговаривает, а мы метрах в 30 от них. Бразильянки нам говорят: «Так это не девушка, это парень переделанный!» Мы удивились, а они: «Да тут все его знают, это вы не знаете». Я кричу другу: «Братан, иди сюда, что скажу!» Он мне: «Да я занят, не видишь?». Я ему говорю: «Пожалеешь потом!» Ну, подошел он ко мне, я ему сказал, что с ним не девушка, а парень. Он удивился: «Как это парень?» В общем, прогнал он этого переделанного парня и сказал: «Только Вадику не говорите». Мы ему: «Да конечно, ты что!» Отошли на три метра и кричим: «Вадик, иди сюда, что расскажем!»
— Да уж!
— В той же поездке мне Вадик спас жизнь. Спустя 10-15 лет я посмотрел «Дискавери». Оказалось, что в тот год в Ресифи забивали скот. Через какие-то речки кровь попала в океан. Это привлекло акул, и в тот год они часто нападали на людей. Власти же ничего не говорили, чтобы не пугать туристов. Я, когда это увидел, вспомнил: я же тогда купил маску, хотел поплавать, далеко уплыть. Там же океан, волны. Стоял с этой маской, а Вадик сзади стал что-то орать. Я не услышал. Пока переспрашивал, волна ударила по голове, маска уплыла. Осталась одна трубка, а что с ней сделаешь? Сказал тогда: «Вадик, не дал ты мне поплавать». А тут выяснилось, что в тот год акулы людей ели. Я-то думал уплыть подальше, но это же не Анапа, где можно уплыть на пару километров — и с тобой ничего не будет.
«Федор не сделал ничего плохого, только хорошее. И характер у него такой — ему не все равно»
— В 2003 году в Red Devil перешли братья Емельяненко. Позвать их было идеей Вадима?
— Мы старались подписывать самых крутых, а Федор на тот момент был самый крутой. Естественно, Федор мог и не согласиться, но он согласился. Рома Зенцов же ездил с Федором тренироваться, и Амар ездил. Амар до этого никогда не бегал, а после сборов с Федором стал много бегать. Федор всех приучил.
Помню, в Red Devil приехал Ле Баннер, с которым недавно дрался Дацик. И они с Федором решили устроить пробежку. На улице зима, все в куртках ходят. Федя пришел в спортивном костюме, Ле Баннер — в шортах. На них смотреть было холодно. В такую погоду нормальный человек пробежал бы сто метров и упал.
Видел, как Саша Емельяненко бегал в Анапе по берегу, там есть такое место, километров 20-30 песочный пляж тянется. Два молодых парня-легковеса попросились с ним. Саша от них учесал, проходит минут 20-30, молодые назад плетутся. Спрашиваю: «А Саша где?» Они отвечают: «Да мы пару километров пробежали, а потом он как дал газу!» Я удивился, как они с весом в 70 килограммов не могли его догнать, а он-то весит 120 кг!
— Функционалка у него тогда была на уровне.
— Это да. Я столько не бегаю, километр-два максимум. Я же бегом не занимаюсь. Хотя кто-то считает, что это нужно.
— Приход братьев в Red Devil понравился всем в клубе? Понятно, что вся концентрация на них...
— Да нет, какая концентрация на них? Это бред. Пришли люди, с которыми можно расти. Амар говорил, что ездит и постоянно зарубается, а потом голова болит — ну так не зарубайся! Он все время зарубался. Что тут зарубался, что в других местах. А Федя с Сашей подтянули всех. Взять того же Рому Зенцова — как сильно вырос! Может, он и без Феди стал бы таким, но это же случилось именно с Федей. Федя не дал ничего плохого, только хорошее.
И характер у него такой — ему не все равно. Был случай: француз дрался с русским, я тот бой судил, а Федя с Сашей и Ромой сидели в первом ряду. Наш парень прилично нахватал. Я сказал тренеру этого парня: «Давай тормознем, хватит», но тренер не согласился. Про себя подумал: «Ну ты вообще, конечно». А Федя понимал, что происходит, встал и сказал тренеру: «Слышь, ты что творишь? Не видишь, что ему уже не надо больше?» Тренер что-то возразил, произошел конфликт. Тут же подскочили Саша и Рома, перекрыли телами — там же везде камеры. Произошла беседа, после которой тренер все понял и объявил, что его боец сдается. Феде было не все равно, он понимал, что нужно тормозить, хотя мог спокойно сидеть и орать: «Давай дальше! Детский спарринг можно и на тренировке посмотреть. Давай экшн!» А тут вот так. Федор этого парня знать не знал. Но никто слова не сказал, кроме него.
— Кто-то говорит, что Александр Емельяненко — плохой человек, кто-то считает его хорошим. Каким он видится вам?
— По тому, что я видел, — уважительный парень. Может, когда выпьет — другой. Одно дело, когда приходишь в гости и разговариваешь, а жизнь — другое дело. Как в жизни — не знаю, а так — приятный парень. Федю в той ситуации поддержал и шел бы до последнего, если что. Когда я узнал об их конфликте — очень удивился.
— Вам их отношения запомнились совсем другими?
— Ну да, брат за брата. Они друг за друга были готовы умереть. Казалось, что это несокрушимая сила, а тут...
«Хотел устроить матч команда Хабиба против команды Конора»
Кудряшов не ушел из единоборств. В 2019 году он запустил лигу командных боев «Фермопилы» (Thermopylae Team Combat).
— Что будет с «Фермопилами»?
— Надеюсь, вы посмотрели?
— Я и до этого смотрел.
— Какое мнение? Интересно узнать.
— Оригинальный проект. Единственное, когда боец отступает, он прижимается к своим товарищам. Мне кажется, не очень удобно биться в таком положении.
— Ну и что? В этом весь смысл. Сзади товарищи, надо идти вперед. Предложений много, но не может быть сто президентов, как и сто режиссеров на один фильм. Главное, что уже под 20 миллионов просмотров, 94 процента лайков. Значит, интерес к теме есть. Мы планировали сделать чемпионат мира, но все сорвалось из-за пандемии. Ждем, когда все закончится. Думаю, будущее у этой истории большое.
У нас Загорский вел бои еще 20 лет назад. Вел он и «Фермопилы». И говорит: «Слушай, я еще никогда не видел такого. Такой накал!» У него жена сзади сидела — кричала так, что я чуть не оглох. Бои шли четыре часа — я ни разу не вышел. Когда идут бои без правил, мы можем сидеть и параллельно говорить. Тут такого не было, все смотрели не отрываясь. Представляете, что будет, когда приедут голландцы, американцы, бразильцы? Когда ты бьешься за флаг — это уже другое. Тем более если товарищи за спиной. Вот выходишь ты один на один: хочешь — выиграешь, хочешь — проиграешь.
Я всю жизнь качал бои без правил. Не могу сказать, что бои без правил — ерунда, нет, это крутая тема, но борцовская. А у нас — ударка.
В девяностые нас пытались загнобить, говорили, что бои без правил — ерунда. Классические спортсмены говорили, что это не спорт, про нас писали один негатив... Вот если бы сейчас шли соревнования по боям без правил и «Фермопилы», вы бы на что пошли?
— На ММА. Меня заманить надо громкими именами. Я буду смотреть АСА и Fight Night, потому что там есть известные мне лица. А вот если вы возьмете в одну команду Дацика, а в другую — Александра Емельяненко...
— Мы же пытались сделать бой между командой Хабиба и командой Конора. Практически договорились, но до конца не получилось.
Надеюсь, через какое-то время мы снова встретимся, и вы скажете по-другому — что пойдете на «Фермопилы». 20 лет назад говорили: «Не пойдем на бои, пойдем на бокс». А теперь все поменялось. Не знаю, сколько лет пройдет, но я думаю, что это состоится.
— Команда Хабиба — это же необязательно команда с Махачевым, другими известными бойцами...
— Нет-нет, мы хотели, чтобы был представлен клуб, а выставлять могут хоть новичка.
— Это был бы бомбовый матч.
— Мы разговаривали с отцом Хабиба очень долго. Сначала он сказал: «Да, конечно, наши разорвут этих ирландцев». Но потом, когда посмотрел внимательно, заявил: «Погоди, здесь же нет борьбы. Тогда мы не будем выступать». Я спросил, неужели в такой команде не найдутся четыре ударника. Абдулманап ответил: «Найдутся. Только я не хочу подписываться на то, в чем не являюсь специалистом. У нас другая специализация. Даже за деньги не хотим». Из команды Конора Лобов собирался и еще ирландцы.
— Лобов?!
— Да, сначала я говорил с его менеджером, а потом конкретно с ним поговорил мой партнер. Артем сказал: «Хорошо, мне без разницы, с кем рубиться».
Хотели, чтобы была и американская команда. Чтобы приехали парни из АКА, где Хабиб тренируется. Но сейчас все закрыто, даже не с кем поговорить. Чтобы был нормальный призовой фонд, нужно продать pay-per-view. Чтобы продать платные трансляции, надо, чтобы были американцы, канадцы. Иначе никак. Кто будет покупать? У нас не привыкли платить. Платные трансляции позволяют делать достойные гонорары. Откуда будут браться деньги? Из воздуха же не возьмутся. Ну, может быть, спонсор поможет, ты эти деньги возьмешь и раздашь. Но это же не может продолжаться бесконечно. Рано или поздно парни скажут: «Мы все деремся, и деремся за 1 тысячу долларов, а у нас уже семьи, дети. Надо 10 тысяч долларов». А у тебя эти деньги из воздуха не возьмутся. Все хотят посмотреть бои, но при этом ничего не платить. В Америке такого нет. Там платят за трансляции и за счет этого существуют. Вы же видите, у нас все организации, та же М-1, дышат на ладан. Почему? Потому что люди не платят за трансляции.
Все зависит от того, какие деньги за тобой стоят. Сейчас у нас ведутся переговоры с серьезной заграничной конторой. Они говорят, что им все нравится. Если поддержат — будет очень круто. Мы планируем проводить по восемь турниров в год, на каждом по восемь команд. Победители этих турниров будут драться на последнем турнире, будет такая битва чемпионов. Думаю, будет крутая история.
