«Ударил по-колхозному и вырубил. Все были в шоке!» Первый турнир по ММА в России — как это было
Андраник Ашугян.
Родился 10 мая 1967 в селе Варваровка (Анапский район, Краснодарский край).
Обладатель Кубка мира по панкратиону 2004 года, 2-х кратный серебряный призер чемпионатов мира по боевому самбо 2004 и 2006 годов (версия Федерации боевого самбо России). Занимается тренерской деятельностью с 1990 года. Главный тренер сборной ЮФО по панкратиону с 1999 по 2009 годы. Основатель и тренер СК «Легион» в городах Анапа и Ростов-на-Дону.
За два года до шоу UFC 1 тренер Андраник Ашугян устроил в Анапе турнир, где дрались представители разных боевых стилей. Бились по смешанным правилам — разрешались удары и руками, и ногами, и борьба. В интервью «СЭ» Ашугян в подробностях рассказал о том турнире, боях без правил 90-х, криминале в ММА и известных бойцах, с которыми работал — Сергее Харитонове, Алексее Олейнике, Амаре Сулоеве, Мартине Малхасяне, Ансаре Чалангове.
Первый турнир
Это было в 1991 году. В 1990-м я закончил Краснодарский институт физкультуры и приехал домой — в Анапу. Устроился сразу на три работы: учителем физкультуры на полставки, инструктором на предприятии — в совхозе в селе Супсех, а еще взял полставки в краснодарском «Спартаке» — работал там тренером по греко-римской борьбе, поскольку именно это была моя специализация. В Анапе же секция греко-римской борьбы закрылась в 1990 году.
Итак, я бы инструктором в Супсехе. Совхоз начал рассыпаться, люди стали забирать себе ликвидные вещи. Директор гаража, например, забрал гараж с машинами, кто-то взял виноградники, кто-то — винзавод. Еще совхозу принадлежал спортзал. Он был никому не нужен, и я взял его на попечение. Конечно, там уже было определенное оборудование, но финансирования не было. Не хватало ни на зарплаты, ни даже на коммуналку и отопление. Были старые тренажеры, тряпичные маты. Потом один человек помог нам купить покрытие — благодаря этому мы стали там заниматься борьбой.
Я не хотел уходить из спорта. Это было связано с тем, что я служил за рубежом и после возвращения из Чехословакии начал по-другому смотреть на мир. У меня были инновации, креатив. Мне хотелось проводить спортивные шоу. И не только спортивные. Например, сделал конкурс красоты «Леди спорт». Устроил рыцарский турнир, где классы сами придумывали себе названия, а не 11 «А» или 11 «Б». Организовал конкурс новогодних платьев «Снежная королева». Проводил соревнования у себя в поселке — мы там и в городки играли, и чего только не делали.
В начале 90-х большой популярностью пользовались фильмы о восточных единоборствах — особенно с Жан-Клодом Ван Даммом. С них все и началось. Тогда очень многие увлекались боевыми искусствами. В том числе я и мой брат, Ашот Ашугян. Сейчас Ашот — самый опытный рефери ММА в России. Тогда он садился на шпагат, как Ван Дамм — одна нога на одном стуле, другая на другом и все такое. К нам присоединились и другие ребята, ровесники Ашота. Я стал их идейным вдохновителем.
После развала Союза мы остались у разбитого корыта, зато с крышей над головой — нашим спортзалом, доставшимся от совхоза. И я предложил провести турнир под названием «Кумитэ».
Установили зрительские места, на полу разложили татами. А еще сделали тотализатор — как в одном из фильмов с Ван Даммом, где болельщики махали деньгами. Тотализатор назвал «Спортпари. Благотворительная лотерея», чтобы к нам не было вопросов. Расставил девочек с подносами — они собирали деньги и раздавали жетоны. У людей был ажиотаж, азарт, они ведь такое до этого видели только в кино. 21 процент от тотализатора шел спортсменам, остальные 79 раcпределялись между зрителями.
Правила на турнире были простые — пять раундов по три минуты с ограниченным временем на работу в партере, чтобы подолгу там не валялись. Исходили из зрелищности. Дрались в снарядных перчатках — чтобы пальцы были закрыты. Можно было бить головой — как и когда-то в UFC. При этом у нас не было такой жестокости, как в UFC. Ограничений в правилах было немного, но, например, запрещалось бить лежачего руками или ногами. Ну, а удары руками/ногами в стойке, броски, удушающие и болевые приемы — разумеется, все это было разрешено. Когда объявляли бойцов, сообщали, какую школу боевых искусств он представляет. Это мы переняли из фильма «Кровавый спорт» с Ван Даммом. Мне понравилось, что там демонстрировались разные стили единоборств. Наш вечер боев длился 1,5 — 2 часа — как концерт или фильм.
Всего было три боя в трех весовых категориях — легкой, средней и тяжелой. Я сам весил 57 кг, был готов к бою, но мне соперника не нашлось. Нашу школу представили Ашот (легкий вес), борец Гриша (средний вес) и Артем Чайка (тяжелый вес). Оппонентов искал по разным клубам. Их тогда было немного, тем не менее удалось найти трех парней, причем совершенно разных. Один — дзюдоист, второй — кикбоксер, третий — каратист в кимоно. Каратисты тогда были лидерами в мире единоборств. То, что вызвали спортсменов из разных школ — это уже даже не «Кровавый спорт», а что-то вроде знаменитого фильма «Остров дракона» с Брюсом Ли.
Первый бой — Ашот против дзюдоиста. Брат тогда только вернулся из армии, противник был старше его, матерый борец. Первые три раунда Ашот разбивал его в стойке, просто выносил! Но в какой-то момент пожалел оппонента, не стал добивать, тот пришел в себя и переломил ход боя. Площадка не была ни чем огорожена, и в один момент бойцы оказались прямо у зрителей. Ашот опустил руки, прекратил драться, а вот соперник продолжил. Рефери были молодые, не успели вовремя вмешаться в ситуацию, и в итоге дзюдоист победил. В любом случае — поединок получился очень ярким.
Второй бой — Гриша против кикбоксера. Опишу его кратко: сражались до последнего, победил наш парень.
Третий бой — Артем против каратиста. Габариты у Артема были как у Арнольда Шварценеггера. Только в отличие от Арнольда он еще и красавчик. Наполовину армянин: мать — армянка, отец — русский. Каратист был даже выше Артема, но худой. Деревянный, непластичный, но резкий. Поединок закончился почти сразу. Артем прошел в ноги, бросил соперника на прогиб — а покрытие жесткое, жесткий пол. Каратист встал, пошатываясь, в непонятках, а Артем по-колхозному наотмашь пробил и срубил его. Все были просто в шоке!
Амар Сулоев
В начале 90-х в Сибири открылась федерация панкратиона — в Анапу она подтянулась в 1993-м и провела там турнир. В нем участвовали мой брат Ашот и Гриша. Ашот в своем весе стал первым, а Гриша — третьим. То был любительский турнир по панкратиону, а потом мы провели и профессиональный.
В том же 1993-м к нам пришел Амар Сулоев. Как раз тогда мы провели в нашем зале знаковый турнир среди юношей — сборная Супсеха против сборной Москвы, матчевая встреча пять на пять в разных весовых категориях. Дело дошло до 2:2. Амар дрался последним и выиграл болевым на руку.
Амар приехал в Анапу из Армении. Занимался кикбоксингом. Он учился в супсехской школе, где я работал учителем. Помимо панкратиона я подтягивал его в футбол. Мы играли за команду нашего села и в большой футбол, и в мини. Амар играл в защите, у него были ноги-пушки, хорошо выбивал мяч. Я играл опорника, брат Ашот — крайнего полузащитника. В общем, оборона у нас была бойцовско-борцовская! В 1995-м Амар ушел в армию, а когда вернулся оттуда, стал работать строителем. Помню, мы с ним встретились в магазине «Высшая лига». Пришел я туда, а Амар стоит и шпаклюет — весь белый, измазался. Я сказал ему: «Ты зарываешь талант, не надо. Уходи». Так он снова стал тренироваться у меня. У Амара был потенциал стать чемпионом крупного промоушена. Но у него были две большие проблемы. Первая — психология, вторая — выносливость. Я говорю именно о борцовской выносливости. В плотной борьбе, в партере ему было трудно, надо было работать над этим. Если бы он решил два этих вопроса — у него были бы все шансы стать большим чемпионом. Я активно работал с Амаром до весны 2001 года.
После того, как он победил бразильца нокаутом и его наградил Николай Валуев, у нас потерялся контакт. Он и перед этим боем уже начал переставать открыто со мной общаться, перестал рассказывать что-то. У тренера должна быть обратная связь, тренер должен знать, что беспокоит его ученика. А у него уже пошли другие мысли. Мне кажется, денежные вопросы начали переходить на первое место. Я всегда учил своих ребят так: «Главное, что ты мастер, специалист. Деньги придут». Правда, это не всем нравилось. Последний душевный разговор у нас состоялся после его поражения от Фила Барони в UFC (бой состоялся в мае 2002 года. — Прим. «СЭ»). Мы встретились с ним в Супсехе, пообщались — и все. Он уехал, стал тренироваться с Федором...
Новая волна пошла. Наши отношения охладели до уровня «привет-пока». Амар закончил с ММА рано — в 32 года. Почему — не знаю. Но он дрался профессионально 10 лет — это немало. Наверное, устал. А еще у него хорошо пошел бизнес. Курортный бизнес. У него было 2-3 ресторана, которыми он владел вместе с другими местными бизнесменами. Криминал? Его там не было. Но есть такой момент: «Когда-то я помог тебе, когда тебе было тяжело. Теперь ты мне должен»
Мартин Малхасян
Мартин — мой первый чемпион мира по ММА. Он пришел ко мне в 1997 году. Его привели со стройки — приехал работать из Армении. Меня тогда знали, как самого спортивного человека в Анапе. Двоюродный брат мне говорит: «Есть здоровый пацан! Очень здоровый! За багажник легковую машину поднимает!» Отвечаю: «Тащи его в зал». Он, конечно, был как неуклюжий медведь, но действительно сильный. Если брал в захват — то все. Мы научили его бороться, делать удушающие. Мартин начал выступать и выиграл Кубок Черного моря — победил Бориса Почепа, крепкого парня из Новороссийска, который занимался джиу-джитсу. После этого Мартин немного поймал звезду, перестал нормально тренироваться, к нему подтянулись блатные, бизнесмены. Потом у него снова был бой с Борей. И на этот раз Боря его жестко нокаутировал. Мартин открыл глаза и спросил: «Кто выиграл?» Говорю ему: «Ты проиграл!» Он начал: «Я больше не буду тренироваться, не буду драться!» Ответил ему: «Хорошо, не дерись». Я понимал, что ему нужен отдых после такого нокаута, хоть мы и не виноваты, а только он, потому что гулял. Тогда хоть и не платили больших денег, но 50-100-200 долларов — это считалось нормальной суммой. Мартин вернулся, потому что охранять стройку или таскать кирпичи для него было сложнее, чем драться. В 1998-м был турнир в Краснодаре, и Малхасян в финале снова встретился с Почепом. Они зарубились. Сначала преимущество было у Бори, но потом он начал уставать, а Мартин, наоборот, набирать. Битва была серьезная, то кто-то в глаз палец ткнет, то укусит. В общем, Мартина сняли. Он укусил Борю. Борис начал совать ему пальцы в рот, ну он и кусанул.
К нам в Анапу на сборы часто приезжали самбисты. Во время одного из сезонов, не помню, 1998 или 1999 года, ребята постоянно ходили на наши бои. Анапа, цирк-шапито, деревня. Кто там дерется? Колхозники? А тут самбисты из Москвы пришли! Вот Сурен Балачинский, чемпион мира по самбо... Пацаны уговорили его выступить в боях. Соперником был Малхасян. Бились как обычно в цирке — то есть в палатке. За вечер палатка нагревалась, там же еще и народа набивалось по 600 человек — аншлаг. У нас иногда до 70 градусов температура доходила. А козырь Мартина — выносливость. Сурен несколько раз выходил на болевые, но не мог поймать его, Малхасян все время выскальзывал. В итоге он банально устал, и Мартин у него выиграл. Уже не помню, каким способом, но выиграл. Или забил, или задушил.
Ну, а чемпионом мира Мартин стал в 1999-м — на турнире М-1. В полуфинале он бился с Дациком, который до этого нокаутировал Орловского. Я объяснил Мартину: «Дацик — сумасшедший, он не чувствует боли, его надо только душить, чтобы он заснул. Бить толку нет, делать болевые — тоже». Мартин сделал удушающий. Судья не заметил, что у Дацика уже судороги пошли, что уже ноги бьются. Мы с Амаром секундировали, стучали по сетке, пытались объяснить, что Дацик уже вырубился. Забежали, а Мартин сам начал откачивать Дацика.
Помню первый большой приз Мартина — «девятка». Выиграл ее в 1999-м на турнире то ли в Кемерове, то ли в Новокузнецке. Деньги нашли только на два билета, так что туда из наших поехали только Малхасян и Сулоев. Амар в полуфинале проиграл Михаилу Аветисяну. А вот в финале Мартин того же Аветисяна победил — треугольником. Потом они с Амаром на этой «девятке» тащились 5 тысяч километров. Приехали в Анапу довольные, счастливые.
Весной 2001 года я подготовил большую программу на Анапу и Сочи, рассчитывал на Мартина и Амара. У меня тогда было пять конкретных бойцов. Тем не менее начались интриги — деньги стали влиять на ситуацию. Все пятеро перебрались в Питер. Вадим Финкельшейн меня туда тоже звал. Он даже написал в журнале FightSport, что я якобы закончил институт Лесгафта. Готовил почву. Но я не поехал, так как рассчитывал создать что-то в Анапе.
Ансар Чалангов
Ансар охранял рынок в Ростове. Его привели ко мне. Бывший спортсмен, мастер международного класса по самбо, хочет в спорт, но не знает, что делать. Он весил почти 100 кг, а потом дрался в категории до 77 кг. У него была серьезная паховая травма, лишний вес, но за лето мы все залечили в море и на песке. Он провел пять боев за сезон и разогнался. Самый быстрый результат — завоеванный титул — у него. Мартин у меня за два года стал чемпионом мира, Амар Сулоев — за полтора, а Чалангов — за 10 месяцев. Прошел у нас лето, выиграл Кубок Черного моря, потом весной, в Москве, выиграл восьмерку на чемпионате мира по панкратиону. Затем выиграл титульный бой у американца в М-1. Выиграл два главных турнира в России, а потом пошла звездная болезнь, пошли интриги. Отправился в UFC. Почему он ненадолго задержался в ММА? Всегда нужен вдохновитель — человек, который будет решать вопросы, убеждать, что нужно, а что нет. У Ансара этого человека не было.
Сергей Харитонов
Сергей приехал к нам в Анапу в 1999-м. На турнире по панкратиону в Омске я познакомился с полковником Павлом Лаговским, он был начальником физической подготовки и спорта ВДВ. Когда он отдыхал в Анапе в ведомственном санатории, я пригласил его посмотреть наши бои. В 1999-м Лаговский привез с собой несколько рукопашников — среди них был Сергей Харитонов, еще совсем молодой. У меня в доме была комната, где жили спортсмены. Сергея там поселили. Он тренировался и выступал. Приезжал к нам два сезона подряд. Неожиданно для всех победил на турнире в Ялте. А в 2000-м приехал в Сочи. Дрался с Романом Савочкой. Савочка разбил ему голову — а у Сергея же светлые волосы. Они сразу покраснели. Мы сказали ему: «Все, снимаем тебя». А он: «Нет, буду драться!». В результате нокаутировал Савочку.
Но Сергей не был моим спортсменом. У нас не было экономики, чтобы удерживать бойцов. Была бы экономика — смогли бы. Я и хотел создать ее, но Анапа — это деревня, и по менталитету тоже. Хотя природа классная. Хотел там создать центр, базу. Многие вещи люди сделали позднее. Тот же центр подготовки в Сочи от Федерации борьбы, но там инвестиции. У нас тоже можно было сделать что-то подобного плана.
Сергей провел у нас, наверное, четыре-пять боев. Тут он победил Романа Зенцова — этот бой в его статистике почему-то не отражен. Как победил Харитонов — уже не помню, но точно выиграл. У меня дома есть фотография: мой отец играет с кем-то из ребят в нарды, рядом — Зенцов с синяком и Харитонов. У Сергея все бои были яркие. Он шел напролом. У него не было много тактики, стратегии. Мне кажется, он и сейчас так дерется. Зрелищный боец, как Артуро Гатти в боксе.
Цирк
В 1996 году мы начали проводить в Анапе летнюю серию турниров. К нам приехал филиал краснодарского цирка-шапито, мы познакомились с его руководством и создали наш традиционный Кубок Черного моря. Турнир прошел в цирке — на борцовском ковре, клеток тогда у нас не было. Мы стали плотно работать с цирком, катались с ним по городам и весям — развивали и себя, и вид спорта. Мы выступали в Славянске-на-Кубани, в Усть-Лабинске, в Армавире, даже в станицы приезжали. Билеты продавались и на цирковые представления, и на наши бои. Мы привозили борцовский ковер, за вечер все расставляли, проводили турнир и расходились.
Благодаря цирку мы научились маркетингу — пытались раскручивать своих героев. Так как ребята тогда были постоянно на виду, у них, говоря современным языком, увеличивались подписчики. Летом 1997-го мы провели аж четыре турнира, причем по новой формуле: три отборочных и один финальный. Когда появилась лига UFC, пошли «восьмерки». Мы проводили по одному бою, как сейчас проводят. Подрался — выиграл — идешь дальше. Проигравшему тоже давали шанс, он дрался, но с противником ниже рейтингом. Проигравший уже не продвигался к кубку. Сейчас делают пояса, а мы тогда делали кубки — заказывали в музее красивые амфоры.
В Анапе мы проводили летние сезоны, а в остальное время выезжали в другие города. С 1997 года начали делать турниры за пределами Краснодарского края — в Ставрополе, Нальчике, Владикавказе, Черкесске. Не получалось только в Дагестане, Чечне и Ингушетии, потому что в Чечне еще была война. Позже нас туда приглашали, но всегда что-то мешало. Мы даже должны были устраивать турнир на празднике ко Дню Победы — когда взорвали Ахмата Кадырова. Что-то не срослось, и мы туда не поехали.
Битва в Запорожье
В том же 1997-м мы впервые выехали за границу — в Запорожье. «Кубанские казаки против запорожских» — такую рекламу там делали. Нарисовали бойцов — их ребята с хохолком, у нас — под горшок. Правда, среди наших был только один русский парень, остальные — армяне, черкесы, полуармяне.
Получился бешеный турнир, бои длинные. Я, 57-килограммовый, выступал в абсолютке. Свой первый бой я выиграл минуте на десятой. Против меня вышел тхэкводнист, большой, вертушки все крутил, а я от них уворачивался. На десятой минуте измотал его и задушил. Второй поединок — кровавый, шли в ход локти, колени, можно было бить ногами, головой — свободные правила. Мне не дали победу, засудили, потому что я выходил на своего же, на Артема Чайку, тяжеловеса. Но я так измотал того бойца, украинца, что он снялся.
У нас были такие проблемы: например, нет бойца. Мы, как в цирке, вызывали человека из зала. Тот турнир охранял «Беркут», спецназ. У нас был отличный парень из Карачаево-Черкесии, Расул Узденов, он был вторым в мире по панкратиону по версии Александра Иншакова, московской. Расул весил 75-77 кг, против него — спецназовец весом где-то 92 кг. Такой бой был яркий! Тот сначала цеплял Расула, не мог добить, а Расул потом его додушил. Потом был финальный бой, в нем победил Артем Чайка.
Когда Расул выиграл у спецназовца, блатные принесли шампанское и сказали: «Пацаны, это вам за мусора». В 90-е бои без правил были зрелищем для блатных. Мы со многими серьезными авторитетами познакомились на турнирах. Потом пришло время, когда это стало модным для государственных чиновников, но тогда это были бои без правил, это считалось беспределом. Нас, как спортсменов, знали и уважали, но как только не называли вид спорта, который мы продвигали.
Криминал
Я знал многих авторитетов, но шел своей дорогой. Все знали меня, как спортсмена, организатора, и меня никто никуда не звал. Меня уважали за профессионализм. Сегодня, может, профессионалов стали уважать чуть больше, но в те годы мало кто уважал. А меня уважали, и я ребят вытягивал оттуда, из криминала, в спорт.
Была такая история. В 1997 году мы проводили турнир в станице Каневской. Туда пришли ребята известного вора в законе. Начали спрашивать: «Кто вы, что вы, кто тут главный? Давай драться, давай бабки, 5 тысяч за бой». Мы ответили: «Столько денег нет, есть «девяносто девятая», давайте драться, но сначала подеретесь с моим учеником». У меня там был один парень, Арсенчик. Он волновался, и я сказал ему: «Смотри, вот здоровый парень, но он тренируется для улицы. Вырубить с одного удара, наехать и так далее. Ты потяни резину, подвигайся. Он устанет, и ты выиграешь». Так и получилось.
Потом мы пошли в гости, познакомились с этим авторитетом. Грамотно, технично выскочили из ситуации. Понятное дело, криминальные движения, коса на камень могла найти. Спортсмены же поначалу считались бакланами, беспредельщиками. Считалось, что они не могут разговаривать, им лишь бы кулаками помахать. Вот так познакомились с одним из авторитетов.
А вот еще одна история. Приезжаю в один город, а мне там говорят: «Андраник, есть хороший борец, мастер спорта, но он пропадает, спивается». Причину, из-за которой спивается, мне не сказали. Я с ним поговорил, он мне всю правду тоже не сказал. Я рассказал ему, что могу сделать, спросил: «Будешь?» Он ответил: «Да». Перевез этого парня, Сашу, в Анапу. Позже выяснилось, что он сибиряк, а на Юге скрывался, так как находился в федеральном розыске — был спортсменом, а потом ушел в криминал, стал заниматься разбоем. А тогда я не знал, что он в розыске, и взял его в команду. Он стал выступать на турнирах. Начинал бои бешено, уровень мастерства был заметен, а вот физики ему не хватало. Через некоторое время стало известно, что у него, так скажем, проблемы с печенью. Потом Саша ушел в армейский рукопашный бой. Выиграл Кубок России, выполнил норматив мастера спорта, стал тренером в армии. Летом поехал на бои.
В Сочи, на Магринском посту, нас остановили для проверки документов. Саша ездил с мастерским удостоверением, паспорт с собой не брал. Один дотошный милиционер накопал — а Саша-то в федеральном розыске. Его закрыли там, оттуда он пошел по этапу обратно, к себе в Барнаул. Мы помогали ему, высылали деньги. Полгода человек шел по этапу. Его спасло, что он выступал под своей фамилией. Получается, что он не скрывался, просто не знал, что он в федеральном розыске. В общем, его отпустили, он вернулся к нам. Сейчас тренирует в Анапе, женился тут на армянке, у него семья, дети. Вот так, через спорт человек вышел из той ситуации.
Драки
На наших турнирах в Анапе драк никогда не было. Драка была в Черкесске. Точный год не помню, но это период с 1997-го по 2000-й. Везде, куда мы приезжали, были супераншлаги, особенно на Кавказе. На восьмиугольнике даже висели люди. Ашот тогда судил. Почему хотел обратить на это внимание: совсем недавно была история, когда в клетку запрыгнули болельщики и начали драться с Ашотом — как раз в Черкесске.
Так вот, в Черкесске была драка. Все закончилось нормально, местные ребята успели разнять. Мы всегда, приезжая, приглашали местную команду. В Нальчике, например, нам помогал Мурат Карданов, он тогда был министром спорта Кабардино-Балкарии. Там, где были люди с уважением, было попроще, а где таких не было, приходилось стоять лоб в лоб. Приходилось даже, как Ашот на старости лет, зарубаться с такими болельщиками. У нас, по сути, был оргкомитет: главный судья, Ашот — рефери, водитель и пацаны, которые помогали все устанавливать . 5-6 человек. Вот этим составом мы ездили по городам и организовывали турниры.
А вот большие массовые драки я видел на турнирах по боевому самбо в Дагестане — уже в 00-е. Трибуны ломились от болельщиков, потом кто-то выскакивал на площадку — и начиналось...
Андрей Ашугин
В 2004 году я дрался в матчевой встрече Грузия — Россия в 12-тысячном дворце спорта. Привез команду — четверо армян и трое русских. Грузины говорят: «Андраник, ну это же сборная Армении, а не России. Надо что-то делать. Давай ты будешь не Андраник Ашугян, а Андрей Ашугин». Надо видеть то видео. Комментаторы постоянно путались, говорили: «Андраник Ашугян... Андрей Ашугин, Андрей Ашугин!». На взвешивании сказал: «Ребят, я вешу максимум 59 кг, дайте бойца, чтобы весил 66 кг, не больше». Они говорят: «Да-да, хорошо». Через несколько лет спросил, сколько он весил. Они мне: «73 кг». Ну, молодцы.
Вышел драться. Соперник — вольник. Начал с ним боксировать, увидел, что он хромает в ударке. Попробовал залезть в борьбу — но там он был хорош. Два раза сделал тейкдаун, я благодаря опыту выбрался. Отметил для себя, что нужно драться с ним на дистанции. Я дергал его, заходил в клинч, но не пускал. Два оставшихся раунда выиграл. Грузины не дали мне победу, дали дополнительный раунд. Вижу, что противник устал. Решил пойти в борьбу — хотелось показать грузинам, что я и в борьбе силен. Накрыл его. У меня перчатка слетела с руки, грузины спасли своего, подняли нас в стойку. Тем не менее победу по очкам отдали мне.
Алексей Олейник
С 1999 года мы начали ездить в Ростов-на-Дону, а в 2002-м основали там клуб «Легион». В Ростов стал приезжать Олейник. Он два раза дрался на Кубке Черного моря, тоже жил в моем доме — в той самой в комнате для спортсменов. Почему расстались? На турнире Bodog Fight Леша все три раунда провел внизу (2006 год, Олейник проиграл Челу Соннену единогласным решением судей. — Прим. «СЭ»). Да, у Алексея были свои коронки, но в Америке бразильцев с джиу-джитсу было немерено, все знали, как к ним готовиться. Я сказал Леше, что надо переходить на работу вверху. Но он был состоявшимся спортсменом, был себе на уме. Теперь же в Америке научился доминировать. А так я его вел года два-три. Леша тогда выступал в KSW. Сначала я туда повез своих бойцов — Мартин там у меня дрался. Олейник в KSW стал обладателем пояса. Интересный момент был, когда мы летели из Варшавы с кубком в 2008-м. Тогда «Зенит» как раз выиграл Кубок УЕФА, и у нас спрашивали: «Вы не футболисты?»
Помните, был такой турнир YAMMA, где дрался Олейник? (Турнир состоялся 11 апреля 2008 года,. первый бой Олейник выиграл, второй проиграл. — Прим. «СЭ») Вообще, туда должен был ехать Мартин Малхасян. Но у него тяжело заболела супруга. Олейник тогда был с нами, и я решил взять его в Америку. У меня в Кливленде живет ученик, который уехал в Штаты в начале 00-х, — Арман Локтев. Работал в зале, где тренируется Стипе Миочич. Его, кстати, Орлом называли. Сейчас Хабиба все так зовут, а первым Орлом был мой ученик. Яркий, светлый парень, дерзкий, хороший. Он выступал там. Я сказал Олейнику: «Я еду в Америку пораньше, буду там тренироваться, учиться всему. Хочешь — приезжай, создам все условия». Леша сразу не поехал — прибыл туда ближе к турниру, недели за две. Как раз Миочич тогда только набирал, еще худой был. Что-то вроде молодого Сереги Харитонова. Высокий, костлявый. Потом уже массу набрал.
Это был турнир-восьмерка. Плюс были поединки с участием звезд — например, Олег Тактаров победил Марка Керра. Первый бой Леша выиграл излюбленным приемом — удушающим снизу. А во втором поединке уступил по очкам, не смог задушить американца. Мы немного не разобрались в правилах и пролетели. После этого турнира Лешу стали подтягивать в Red Devil. Он потихоньку переместился в Питер.
Америка
Я беру многие интересные схемы у американцев, но у меня есть своя фишка с гирями. Мощная тема, это еще со времен Ивана Поддубного идет. Я двукратный чемпион края по гиревому спорту, две двухпудовки — по 32 кг — поднимал, трюки делал. Я делал то, что не могли повторить машины, гиганты. Правда, многое зависит от структуры телосложения — кроме силы нужна еще и гибкость. Так вот, когда мы были в Кливленде, я весил как обычно — 57 кг. Там же самый легкий боец был легковесом, при этом гонял с 80 кг. Вот с такими ребятами я спарринговал. Мне тогда сказали: «Все, мы тебя готовим к большому турниру». Мне тогда было уже 40 лет, даже 41. Но я там не выступил — у отца умер близкий родственник, и я поехал на похороны. Не надо было. Надо было подготовиться и выступить, а потом приехать на кладбище. Человека уже нет, что можно сделать? Тем не менее я уехал, хотя мог выйти и дать жару даже в таком возрасте. Я спарринговал с бойцом-легковесом — Джеффом Коксом, он готовился к бою в UFC. И я ему не проигрывал. Кстати, спарринги у американцев жесткие. Они там рубятся, как на турнирах. Я там хорошо закалился.
Огромный сириец
Некоторые бои были как в кино, жаль мало что сохранилось на видео. При моих 57-59 кг у меня были соперники весом 70-80 кг. А мой самый большой оппонент весил 95 килограммов! Это был дзюдоист из Сирии. Бой состоялся году в 97-98-м. Он же борец — и делал то, что у него лучше всего получается. Я его дергаю — он ныряет — я его накрываю и забиваю коленями. Это было в Анапе, все офигели тогда.
В Краснодаре есть армянский боец — Вартан Асатрян. Он ко мне приходил пробоваться — 18-летним после тайского бокса. Но он не думающий. Ему не понравилось, что я сказал ему: «Надо думать». Он такой типа дерзкий, идет вперед. Его главный соперник — Али Багаутинов. Мои пацаны пишут: «Андраник бы их обоих убрал», или «Вы бы видели, как он со 120-килограммовым разобрался». Они-то видели мои бои в детстве, им казалось, что соперник 120 кг. Я отписал им, мол, пенсионер еще в форме, готов приехать.
