Бокс/ММА

16 ноября 2022, 21:00

«В гетто мне угрожали оружием. Слишком белый». Минеев: спарринги с Джонсом, фавелы, «утечка на Запад»

Ислам Бабаджанов
Корреспондент отдела единоборств
Большое интервью со звездой российских единоборств.

Владимир Минеев 18 ноября проведет бой по правилам кикбоксинга — против бразильца Фернандо Родригеса на турнире «Бойцовского клуба РЕН ТВ». Во вторник оба провели открытую тренировку, после которой Минеев дал объемное интервью «СЭ» — говорили мы на самые разные темы.

Прокачка икр по-ичалковски

— Ты только что показал, как будешь наносить лоу-кики, а также обратился к Родригесу. Это было психологическое воздействие на противника перед боем?

— Да, конечно. Часть игры, часть шоу. Я его прощупал, посмотрел, как он реагирует. Да и контент этот определенного рода. Ну, нормально, молодец. Дружелюбный, доброжелательный парень без агрессии.

- Твои икроножные мышцы больше, чем у него, хотя он супертяжеловес. Это генетика или наработка?

— Да-да, генетика. У нас в деревне у всех такие ноги, реально (улыбается). В Ичалковском районе (в республике Мордовия. — Прим. «СЭ») такие икры у всех. Ладно у меня — у моей двоюродной сестры такие же (улыбается).

— Есть ли советы по тому, как можно прокачать их?

— Короче, совет по-ичалковски: по весне, как только снег сошел, когда еще грязь, надо пахать землю. Идешь босиком по земле «чмяк-чмяк-чмяк». Вот так стопа прокачивается, и заодно хорошее дело делаешь (улыбается) — редиску и картошку сажаешь. Потом, когда июнь прошел, надо прополоть, в июле собрал. Короче, прокачка конкретная!

«Порье каждую тренировку душат»

— В начале тренировки, когда я начал снимать, ты вспомнил вчерашнее интервью, во время которого вытащил нож...

— Много вопросов по этому поводу, видео наделало шума, набрало много просмотров. Мне люди начали это видео пересылать. Мои знакомые, которые меня знают, позитивно на это отреагировали, и мы посмеялись. А я-то зашел в комментарии, посмотрел, и, конечно... Как сказать, там в основном комментарии людей недалеких. Кто-то глубоко сомневается в моих интеллектуальных способностях. Короче, как всегда и бывает, людям лишь бы поговорить. Ну, пошутили, похулиганили. Не вижу в этом ничего страшного. И нет ничего страшного в том, что мужчина носит с собой нож. Для мужчины-десантника — это нормальная история. А что, ножевики — не люди? А что, бои на ножах — это неинтересная тема? А что, они не должны больших гонораров получать?

Касательно гонораров: постоянные вопросы про деньги меня просто утомляют. А особенно утомляют вопросы от людей, у которых их нет. Поэтому парень, который влез, я его жестко пресек. А так на самом деле вся эта история не про деньги, а про большие истории и вызовы. Я уже говорил, что, когда я занимался кикбоксингом, мне стали интересны смешанные единоборства, и у меня образовалась цель — овладеть искусством борьбы и партера. Поставил перед собой задачу стать чемпионом Fight Nights — и я им стал. У меня была цель одолеть Магу Исмаилова в честном бою — и я это сделал, защитил пояс. В принципе защита поясов находится в сфере моих интересов. Как сложатся планы, никто не знает. Никто не знает, что будет завтра. Я уже всем сказал о своих задачах, целях и планах, и я к ним иду. Поэтому: поживем — увидим.

Я не так давно был у ребят под Мариуполем — с ребятами-спецназовцами познакомились, и мы к спецам поехали вечерком покушать, познакомиться и поддержать их перед очередной операцией. И у меня один молодой, но уже офицер, спросил: «Слушай, а почему ты не дерешься в UFC?» А я ему говорю: «Слушай, а почему ты в армии России, а не в американском ЧВК?» Тут то же самое. Недавно подрался Перейра, у которого уже третий бой получился титульным, а тот же Забит Магомедшарипов проводил такие классные, качественные бои — и нокаутировал, и душил, и болевые проводил, все делал и никак не мог получить титульный бой. Мы все знаем, что эта машина работает не на нашего соотечественника. Вот и все. Считаю, что нужно драться там, где стоишь. Нужно развивать свою индустрию и свои единоборства. Считаю, что нужно наш уровень поднимать. Утечка кадров приведет к тому, что мы еще больше будем зависеть от Запада.

Волков Саня, с моим товарищем Максом он работает, поехал в Америку. Но ведь не дают же ему бои, и все. Он попрощался с Россией, взял семью и поехал в Америку, живет там, но бои ему не дают. То есть что значит выступать в UFC? Это значит просто перепрошиться и конкретно стать американцем — как, например, [Андрей] Орловский. Но я не готов к этому. Не считаю себя слабее или хуже. Вот, например, Расул Магомедалиев (тренер Минеева. — Прим. «СЭ») съездил [в США], поработал с ними. Говорит, что Порье каждую тренировку душат вообще.

— Это же нормальное явление.

— Да, нормальное явление, что душат, но не тогда, когда ты чемпион UFC. Правильно же? Он же был чемпионом UFC?

— Временным.

— Да, но все равно. Все равно некий уровень должен быть. И для наших залов нормально, что, когда парни, являющиеся чемпионами, пропускают удары или их душат. Хочу сказать, что не нужно делать кумиров из них, думая, что они какие-то нереальные. Все то же самое, просто чуть-чуть красочнее, чуть-чуть денег больше. Весь мир подсажен на доллары, американскую печатную машинку, и поэтому вся энергетика находится там. Нам нужно свое развивать.

Знаешь, сколько угодно можно говорить, что Путин такой, Путин сякой, но Путин — президент России. У меня, будучи главой Ульяновского союза ММА, столько вопросов возникает для решения, и бывает, что иногда зашиваюсь. Но я — глава небольшой региональной организации. А какие перегрузки испытывает президент России... Поэтому он делает правильное дело, что не позволяет развиваться однополярному миру. Делает свою историю, свою тему, и мы как граждане, солдаты, как те ребята, которые служат, мы будем выполнять все задачи.

«Какашка не долетит, а руки у них в ней останутся»

— Посыпались комментарии такого рода: «Минеев никак не дойдет до военкомата, все никак не соберется на службу».

— Да-да. Это же пишут люди, которые себя этим оправдывают, оправдывают свое бездействие, постыдные поступки. Может, пишут те, кто убежал из страны. Причем даже те ребята, которые убежали, но при этом с буквой Z или V там ходят. Такие есть. Либо это пишут представители Украины и ребята, которые ведут против нас информационную атаку. Они мне пишут с 26 апреля. Для меня это не является каким-то фактором раздражения. Я прекрасно понимаю, что многие из них — это люди, которые вообще недостойны, чтобы с ними какой-то диалог вести. А вторая половина либо завидует и ничего не может сказать, сделать, либо это люди, которые ничего собой не представляют и которые таким образом пытаются удовлетворить свое эго. К сожалению, таких ребят много.

- Вроде бы ты объяснил, в частности в нашем интервью, что после боя [с Родригесом пойдешь на фронт].

— Да, конечно. Я же не буду каждый раз это повторять. Им же сейчас хочется взять какашку и кинуть в меня, понимаешь? А то, что она не долетит, а руки у них в какашке останутся, их не волнует. Они потом этими руками себе лицо вытирают.

Владимир Минеев. Фото Федор Успенский, "СЭ"
Владимир Минеев.
Фото Федор Успенский, «СЭ»

«И тут все девушки начали танцевать тверк. Когда это одновременно делают 500 человек — это впечатляет»

— Почему-то вспомнил, как ты в свое время побывал в Бразилии...

— Вспомнил, потому что с бразильцем дерусь?

— Да.

— Вроде это было в 2017 году. У меня была мечта: я хотел побывать на бразильском карнавале. И я эту мечту осуществил. У меня есть товарищ, Тиагу Беовульф, мы с ним боксировали за титул WKN во Франции. Познакомились, пообщались, и я как-то решил полететь. Написал ему, что собираюсь в Рио-де-Жанейро, а он говорит: «Слушай, Рио — это опасная тема. Давай ты сначала ко мне в Сан-Паулу приезжай, а там мы дальше посмотрим». Я приехал, он меня встретил, и я понял, что Сан-Паулу — это мой вариант. Мы отлично провели с ним неделю. Каждый день был карнавал, женщины в перьях, танцы-манцы. Было интересно. Он меня познакомил со своими друзьями. Было круто, легко, классно было. Я побывал в гетто в свой день рождения. Он у меня спрашивает: «Какая у тебя мечта?» — и я отвечаю: «Слушай, моя мечта — побывать в гетто». Он говорит: «Нет, чувак, тебе туда нельзя, ты слишком белый», я отвечаю: «Ну я же с тобой, ты же из гетто». Он такой: «Из гетто, но, правда, давно там не был». Я говорю: «Ну давай, поехали к тебе». Так мы заехали к нему в район, его узнали. Конечно, многие подходили, угрожали оружием.

— А мотив какой был?

— Потому что я был слишком белый. Слишком белый — либо мент, либо какой-то человек, который пришел, чтобы узнать, что у них творится. Конечно, видно было невооруженным глазом, что там разгул преступности. От нашего иного города отличается лишь температурой и воздухом.

— А как та ситуация разрешилась, когда угрожали оружием?

— Ну, он сказал, что я его друг. Он говорит: «Это мой русский друг. Скажи ему привет». Я ему говорю: «Hello, dear friend», и он сразу по моему акценту понял, что я русский.

— Успел там потренироваться?

— Да-да. Раз в день я тренировался. Мы с Тиагу тренировались, а потом что-то делали, куда-то ехали, на какие-то мероприятия. Понимаешь, карнавал — это когда люди неделю тусят на улице, когда проходят большие кукольные корабли, машины, на которых танцуют люди. Очень много людей готовятся к этому целый год. Очень глобальное мероприятие. Но очень много денег тратится, очень много иллюминации в городе.

- Не утомляет? Это же долго.

— Ну, на неделю можно себя в это окунуть.

— Самое приятное воспоминание о Бразилии?

— Ну как приятное, давай назовем самым запоминающимся. Мы как-то вечером зашли в клуб — где-то там на окраине, не сказать, что центровой клуб. Мы зашли туда, там красные прожекторы, красный свет, стробоскоп, и начинается такая музыка басовая — по-моему, она у меня где-то осталась — чисто бразильская музыка, и мне Тиагу говорит: «Смотри-смотри, Look-look», я не понимаю, куда смотреть, и он: «Сейчас-сейчас, look-look», и короче как бас дал — и все девушки, женщины, которые были в этом клубе, начали танцевать свою вот эту традиционную историю — тверк это называется, по-моему. Начали тверкать. Знаешь, когда это делает 500 человек одновременно, это впечатляет (улыбается). Качественные аппараты были.

— Извини за столь откровенный вопрос: так скажем, ты пользовался спросом среди местных девушек?

— Спросом... Вопрос откровенный, но некорректный! Слушай, так-то бразильянки — они же симпатичные. Вот представь, что сюда к нам бразильянка приедет. Все же на нее будут смотреть, она же особенная. Ну, естественно, на меня как на белого обращали внимание. Наверное, может быть, они думали, что я какой-то богатый американец (улыбается). Но когда я начинал говорить, они понимали мой ломаный английский с русским акцентом. Они меня представляли как друга Тиагу. Мы находились в общей компании, тусовались, симпатии были, но жить я там не остался, как видишь (улыбается).

— Хотел бы вновь оказаться в Бразилии?

— Думаю, что окажусь. У нас есть история, связанная со странами БРИКС. Хотим организовать игры боевых искусств стран БРИКС — это Россия, Бразилия, Иран, Ирак туда добавился, Индия добавилась, Китай и еще, по-моему, Аргентина или Венесуэла. Это хорошая история, и мы ее будем развивать.

Владимир Минеев.
Владимир Минеев.

Совет Джону Джонсу

— В 2015 году ты летал в США и тренировался там в Альбукерке в зале Jackson Wink MMA — вместе c Джоном Джонсом. Спаррингуя с ним, почувствовал высочайший уровень?

— Он же и тяжелее меня был на тот момент. И высокий уровень [почувствовал], безусловно, и сам он высокий. Физически одаренный человек, плюс с психикой все в порядке. Боец-молодец. Поработали, подвигались. Довольно-таки корректный парень, без закидонов, абсолютно не страдающий звездной болезнью. Хороший. Товарищ Андрея Орловского.

— Он вас и познакомил?

— Да-да. Меня же Андрей пригласил туда. Андрюха, Бупас и я — мы приехали и жили вместе.

— Немного о самих спаррингах с Джонсом. Как они проходили?

— Мы вышли в ринг, надели перчатки. Он бил, я уклонялся, бил вразрез. Он оттягивался, обменялись ударами, побоксировали раунда два-три. По-моему, раза два мы боксировали. Не сказать, что он каждый день ходил на тренировки. Видел его раза три-четыре.

— Пропускал тренировки?

— Может быть, у него свой график. Я не знаю.

— Вы больше боксировали или кикбоксировали?

— Кикбоксировали.

— А что в его технике тебя больше всего впечатлило?

— У него самобытная и своеобразная техника. Он прям не ударник, удары у него не тайские и не каратистские. У него какие-то ММАшные удары. Он умеет пользоваться своим телом. Меня в нем удивило то, что он чувствует свое тело каждой клеткой, до кончиков пальцев.

— Он умело применял стоппинги. Ты тоже любишь их применять.

— Да, он умело их применял. Был даже момент, знаешь, вот он как-то стоял на мешке, работал коленом и скручивался вот в эту сторону. Скручивался в обратную сторону. А я подошел и ему говорю: «Джон, извини, вот у меня такой вопрос — а что если не скручиваться, а поставить корпус в такое положение (показывает) и выкинуть бедро дальше?» Он попробовал: «Oh, good». То есть, знаешь: вот человек, который был чемпионом UFC, и к нему подходит какой-то непонятный парень, дает совет, и он с благодарностью это воспринимает. Простой, адекватный парень. И не было такого, что мы на спаррингах как-то убивали друг друга. Все комфортно.

— Борьбы, локтей не было?

— На спаррингах-то особо локтей и быть не может. Может быть, и были какие-то... Я не вспомню такого, что я пропустил с локтя. С [Карлосом] Кондитом, по-моему, была какая-то заруба...

— Русский менеджер как раз об этом рассказал.

— Михаил Любимов. Кстати, привет ему. Что-то было, но, по-моему, Кондит сам начал.

— Михаил рассказывал, что ты наносил удары локтями.

— Ну просто так же я не мог их наносить. Так же не бывает, что я приехал и просто так начал бить Карлоса локтями.

— А какие у тебя вообще остались воспоминания о той зарубе?

— Они меня попросили, и, по-моему, Миша договорился, чтобы я поучаствовал в контрольном спарринге Карлоса. Или они увидели, как я работаю, что я быстрый и легкий, какой я ударник, и попросили меня побоксировать. Я тогда весил 90 кг, а Карлос, наверное, 85 кг. Но он же не ударник, поэтому у меня с ним какие-то вещи, удары проходили. Борьбы было мало, мы скатывались вниз и вставали. По-моему, он тогда готовился к ударнику, и ему борьба особо не нужна была.

— Ты тогда сам полностью включился?

— Не скажу, что я оставил полностью самого себя, не скажу, что мы дрались до последней капли крови, но это и не была легкая прогулка. Это был хороший, рабочий спарринг. Работали, какие-то там... Например, видишь, что можешь попасть, и сначала легко кидаешь. Если человек защищается — ну, понял, да? Если не защищается, то можно еще ударить туда. Как-то вот так.

— А Карлос чем впечатлил тебя?

— У него тоже такая интересная техника. Он из всех положений и углов бьет. Уклоняется сюда, а бьет оттуда. Ногами длинные удары в голову, закидывает резкие и хлесткие удары.

— С Андреем Орловским тоже стоял?

— Ну, он мощный. Он меня сталкивал. С Андрюхой больше всего стояли и боксировали. Кстати, я ему очень благодарен за то, что он тогда пригласил меня в свой лагерь и поддержал, помог. К сожалению, он тогда бой свой не выиграл, но я тогда в первый раз побывал на UFC: Америка, MGM Grand. Это история.

— Кто тогда дрался?

— По-моему, Веласкес. Не помню уже. Братан, ну какая разница, кто дрался? Они там каждый день дерутся.

— С Андреем держите связь?

— Да, общаемся.

— Посмотрел его последний бой?

— С кем?

— Как раз таки с одним из угловых твоего предстоящего оппонента (Маркос Роджерио де Лима. — Прим. «СЭ»).

— C одним из этих? Да ладно?

— Да. И Андрей проиграл досрочно в первом раунде. Он пропустил удар в грудь, упал, и тот задушил его.

— Высокий который?

— Нет. Который ниже ростом, упитанный.

— UFCшник?

— Да. При этом давно там дерется.

— Молодец.

— Он прилетел поддержать твоего оппонента.

— Молодец. Это достойно. Своих надо поддерживать.

Бой Минеева и Родригеса станет главным событием турнира «Бойцовского клуба РЕН ТВ», который пройдет 18 ноября.

Билеты на турнир можно приобрести по этой ссылке.