«Недопуск Джоковича — чистая политика. У нас скоро выборы...» Австралийская журналистка — о главном скандале Australian Open
Олимпиада — это огромный фестиваль разных языков, культур и каких-то национальных особенностей. Какую только речь не услышишь! Каких только людей не увидишь! Вот утром в пресс-центр мы оказались за одним столом с Трейси Холмс — журналисткой из далекой Австралии. Как раз в день мужского финала Australian Open между нашим Даниилом Медведевым и супертитулованным испанцем Рафаэлем Надалем. Это был знак. Пошел знакомиться.
В Австралии был двухлетний локдаун
— Даня играет с Надалем, а не с Джоковичем, как в теории это должно было быть. Что думаете о недопуске Новака на турнир?
— Да позор. Турнир остался без номера один в мужском теннисе. Ему не дали возможность защитить титул. А ведь он мог написать историю, выиграть 21-й «Шлем» и стать самым титулованным игроком в истории. Все это могло произойти у нас, в Мельбурне! Но нет. И это стыд. Все дело в политике!
— Вы так думаете?
— Факт. У нас скоро выборы. Дело в том, что в Австралии было два года жесточайшего карантина. Вы не представляете! Дети не ходили в школы, родственники не могли видеться друг с другом, бизнес рушился. Кто-то месяцами не мог вернуться из-за границы! Люди устали. И политические оппоненты нынешней власти в случае исключения для известного спортсмена могли бы на этом сыграть. «После всего, что мы пережили, вы так просто пускаете теннисиста? Новакса (игра слов, имя Джоковича обыгрывается как Novax из-за его отношения к вакцине от ковида. — Прим. «СЭ»)?» Это был бы увесистый довод.
Политики постоянно ловят настроение толпы. Они просто поняли, что люди могут обозлиться. И приняли такое решение не из-за каких-то правил или принципиальности, а только лишь поэтому. Простой мейнстрим.
— Как в итоге отреагировал народ?
— Аннулирование визы Джоковича — очень популярное решение. Политики не прогадали. Многие негодовали, что Новаку хотят сделать исключение, тогда как они годами не видели некоторых членов семьи, которых попросту не пускали домой из-за границы два года. Премьер-министр до последнего сомневался, но когда ему сказали, что 87% в стране против въезда Джоковича, — он сразу же принял решение.
— Насколько жесткими были меры у вас в стране?
— Я была удивлена, как легко люди могут потерять свою свободу и, что самое страшное, так быстро смириться с этим. Все просто сдались. Считаю, что огромную роль в этом сыграли медиа. Каждый день на главных страницах — ковид. Это наводило жути.
Вы должны понимать, что Австралия — далеко от всего мира. И у нас всегда есть страх, что кто-то со стороны завезет нам что-то страшное. Вирус стал для людей натуральным ужасом. Правительство говорило, насколько все опасно, а народ доверяет ему. Плюс никто не знал, что делать, ведь мы впервые столкнулись с таким. В итоге у нас наравне с Китаем были жесточайшие в мире ограничения. Для многих австралийцев это стало большим сюрпризом.
— Что люди думают по поводу локдауна теперь?
— Мы справлялись со сдерживанием вируса очень хорошо. Пока не появился омикрон. Сейчас статистика в разы хуже, но правительство все равно начинает открывать границы, сильно ослаблять хватку. Потому что экономика рушится. Многие люди и так уже потеряли работу, бизнес. Кто-то уехал из страны. Плюс почти все пережили огромное ментальное давление. Столько времени не выходить из дома — это очень жестко.
Сейчас у нас каждый день рекорды, много людей в госпиталях. Но нужно адаптироваться к этим условиям. Наверное, только Китай остался страной, которая придерживается политики «нулевой терпимости» к ковиду. И я вижу, что людей здесь это тоже беспокоит.
Шорт-трекист Бредбери уже 20 лет рассказывает про свою победу — и все с удовольствием слушают
— Давайте немного про зимнюю Олимпиаду. В Австралии вообще знают, что такое бывает?
— Вы будете удивлены, но много людей в Австралии следит за зимними Олимпиадами. Здесь у нас 44 спортсмена. Мы претендуем на медали в сноуборде и фристайле. Это самые популярные зимние виды у нас, потому что ими хотя бы можно заниматься.
Скажу больше: у нас недавно появился Институт зимних видов спорта в Квинсленде. В одном из самых солнечных штатов Австралии, ха-ха! Там есть очень крутые штуки. Например, прыжки на лыжах с трамплина!
— Серьезно?
— Правда, приземляться приходится в бассейн. Развитие зимнего спорта по-австралийски (смеется). Но у нас реально расширяется спортивная география. Здесь впервые будет австралийская команда в микст-керлинге, есть ребята в санях со скелетоном.
— А золотые медали на зимних Играх у Австралии когда-то были?
— Где-то в районе пяти за всю истории. Не так много, как у России. Но у нас были успехи в сноуборде и фристайле. И наверняка вы слышали о шорт-трекисте Стивене Бредбери.
— Точно! Который страшно отстал в финале, но на последнем вираже все угодили в завал — и он выиграл.
— Да-да. Он по-прежнему очень популярен. Уже 20 лет рассказывает о том финале — и всем нравится (смеется). С удовольствием слушают! Ну а что? Крутая история.
