ДОПИНГ
* Дело о допинге в ходьбе:
над Чёгиным сгустились тучи * Чёгину предложили подумать об отставке
* Виктор Чёгин: от признания до расследования
* Ирина Станкина: "Чёгин уже в мое время был вершиной саранской пирамиды"
* Министр обещает закрутить гайки
Виновным в допинговых инцидентах с мордовскими ходоками может быть объявлен ближайший соратник Виктора Чёгина
На этой неделе объявлено о временном отстранении от работы директора мордовского Центра Олимпийской подготовки Виктора Колесникова в связи с расследованием по делу о нарушении антидопинговых правил. Российское антидопинговое агентство (РУСАДА) подозревает одного из основателей саранской школы спортивной ходьбы в "обладании запрещенными субстанциями и запрещенными методами". При этом главное действующее лицо скандалов с мордовскими легкоатлетами – тренер Виктор Чёгин, 13 воспитанников которого в последние годы имели неприятности на почве допинга, продолжает трудиться и даже получает награды.
В середине августа в Саранске состоялось торжественное открытие нового здания ЦОП, которое посетил Виталий Мутко. Министр сказал много теплых слов о саранской школе ходьбы и дал понять, что Виктор Чёгин останется на своем посту и после окончания антидопингового расследования. По неофициальной информации, наставник даже получил некую награду, однако объявлять о ней не стали из опасений, что подобный шаг может быть неправильно истолкован на международном уровне.
Напомним, после дисквалификации за генный допинг олимпийской чемпионки Елены Лашмановой обеспокоенность происходящим в Мордовии высказала Международная федерация легкой атлетики (IAAF), а РУСАДА создало комиссию по "расследованию возможных нарушений антидопинговых правил в отношении спортсменов, выступающих в дисциплине спортивная ходьба, и персонала спортсменов".
Данная комиссия работает уже полтора месяца, но ее выводы пока не обнародованы. Как заявил "СЭ" исполнительный директор РУСАДА Никита Камаев, жесткими сроками деятельность проверяющих не ограничена. Однако, судя по косвенным признакам, основные решения уже приняты.
Очевидно, что расставание с Чёгиным – это не только серьезный удар по репутации нашего спорта, но и почти гарантированная потеря медалей на Олимпиаде-2016 в Рио. И в этой связи Виктор Колесников – человек, занимающий высший административный пост в мордовском ЦОП, но не столь харизматичный, как его давний соратник Чёгин, – вполне логичная кандидатура для оргвыводов.
Недаром Министерство спорта возражало против отстранения Чёгина от работы со сборной России накануне чемпионата Европы по легкой атлетике, настаивая на "презумпции невиновности", но сейчас молчит по поводу аналогичной меры против Колесникова. Надо понимать, что в "деле о саранском допинге" действуют как минимум три силы – Всероссийская федерация легкой атлетики (на которую давит IAAF), РУСАДА, входящая в реестр Всемирного антидопингового агентства (WADA), и Минспорта, отвечающее за медальный зачет на крупных соревнованиях перед руководством страны. Судьба Чёгина решалась в результате компромисса между этими инстанциями и, вероятно, позиция Мутко, который с самого начала поддерживал тренера, перевесила желание пойти по самому жесткому пути.
То, что Чёгин останется во главе наших ходоков, стало понятно во время недавнего чемпионата Европы в Цюрихе, куда наставник отправился без аккредитации как частное лицо и все равно помог своим подопечным бороться за медали. Скорее всего, без негласного одобрения со стороны Минспорта, основного работодателя тренера, подобный поступок был бы невозможен. Кроме того, в ходе антидопингового совещания в Москве Мутко указывал на то, что в положительном допинг-тесте Лашмановой в первую очередь виновны не спортсменка и ее тренеры, а обслуживающий персонал. Очевидно, ответственность за просчеты этого самого персонала в первую очередь и собираются возложить на Колесникова.
Любопытно будет услышать официальную версию о том, каким образом крайне опасное вещество GW1516 попало в организм Лашмановой без ведома Чёгина. Однако появление версии – это, скорее, технический вопрос. Политическое решение по скандальному делу, видимо, уже принято.