– Я застала в спорте времена, когда любая, даже абсолютно нелепая положительная проба, как это было, например, в случае с Любовью Егоровой, автоматически превращала спортсмена в изгоя. С тех самых пор каждый раз пытаюсь понять, каково это – рухнуть из абсолютного благополучия на абсолютное дно. Каково, например, вам было смотреть в глаза девочкам, вместе с которыми вы выиграли эстафету в Рупольдинге и результат которой из-за вашей допинг-пробы был аннулирован?
– Мне в тот момент было до такой степени плохо, что все события слились в одну сплошную и непроглядно черную полосу, из которой я даже не пыталась выделить то или иное событие. Думала только о том, что подвела всех. Хотелось забиться в угол и сидеть там, не выходя из комнаты и никому не показываясь на глаза. Мне казалось, что, как только выйду на люди, все начнут тыкать в меня пальцем.
– А в реальности тыкали?
– В этом отношении мне повезло: я сразу уехала домой, оказалась среди близких людей, семья, ребенок – все это, конечно же, отогревало. Но каждый раз, когда думала о случившемся, снова накатывало чувство вины: перед тренерами, перед командой, перед федерацией, перед болельщиками. Кроме того, за ту же выигранную эстафету всем пришлось возвращать медали и призовые деньги, которые мы успели получить. (Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ)