Женская сборная России вернулась с 10-дневного сбора в словенской Поклюке, где в прошлом сезоне блестяще дебютировала 25-летняя биатлонистка из подмосковных Химок. Напомним, что в своей первой спринтерской гонке на этапах Кубка мира дочь великой Анфисы Резцовой сразу же взяла серебро.
– Чем вам запомнился прошедший сбор?
– Помимо привычных тренировок успели сходить в поход в горы. Хорошо разрядились за эти 4,5 часа, насладились местными красотами.
– Старший тренер команды Владимир Королькевич ходил с вами?
– Нет, он остался на базе.
– Знаю, что на сборах вы проходили тесты. Довольны своими показателями?
– Не очень. Тест был один – ходьба с палками. Но я не смогла до конца дотерпеть. Скорее всего, из-за недавней болезни. Мышцы оказались не готовы к запредельной нагрузке.
– Поклюка для вас – счастливый город?
– Не поспоришь (улыбается). Когда ходишь или бегаешь по той трассе, приятные моменты сами собой всплывают в памяти. Да и вообще мне там очень комфортно. В декабре, надеюсь, вернусь в Словению на этап Кубка мира.
– Во время прошлого визита в Поклюку вы говорили, что хотели бы поработать с Королькевичем. Межсезонье провели под его руководством. Реальность совпала с ожиданиями?
– Мне с ним интересно. Владимир Борисович приехал с Запада, и его видение тренировочного процесса несколько отличается от нашего привычного. Он привнес новые веяния в российский биатлон.
– Например?
– Раньше суть нашей подготовки заключалась в закладке функционалки. Сейчас мы очень много работаем над техникой. На мой взгляд, это очень важно. При этом не забываем и про силовой компонент. Скажу больше: именно из-за увеличения мышечного корсета приходится корректировать технику. С нами работает словацкий специалист Ярослав Ярош, знающий огромное количество подводящих упражнений. Многие из них мы увидели впервые.
– Изменение техники – очень сложный процесс. Известно, что научить с нуля гораздо проще, чем переучивать. Понимаете, что заставить организм делать иначе отработанные годами движения, это вопрос не двух-трех месяцев?
– Прекрасно понимаю. Но у нас речь идет не о кардинальных переменах. Скорее, о корректировке. Пытаемся "экономичнее" ставить руки и ноги. Благодаря этому можно беречь силы и более качественно проходить дистанцию. Разумеется, для максимального эффекта необходимо все собрать воедино: функционалку, технику, силу. Нужно понимать, что если у тебя нет техники, идет перекос в пользу силы. И наоборот. Важно использовать свою энергию максимально эффективно, а не разбрасываться ей. Конечно, поломать старые выработанные двигательные стереотипы нереально, однако двигаться в правильном направлении можно. К этому мы и стремимся.
– Как Оле Эйнар Бьорндален, который совершенствуется даже в 40?
– Да, искать пути развития нужно всегда.
– Можно ли говорить об идеале в технике или это понятие сугубо индивидуальное?
– У тренеров такой идеал есть, ведь они же хотят нас к чему-то привести. Нам ставят в пример Габриэлу Соукалову и Дарью Домрачеву. При этом у каждого спортсмена действительно есть свои особенности, под которые нужно подстраиваться. Сравните меня и Соукалову – она гораздо мощнее! Я по сравнению с ней очень худенькая, и мышц у меня на порядок меньше. То есть мне нужно работать чуть чаще и покороче – так же мощно, как она, я не смогу физиологически. Нужно искать свои сильные места и пользоваться ими.
***
– Вы сильно изменились по сравнению с прошлым годом?
– Наверное, к каждому человеку вместе с результатом приходят уверенность и новая мотивация. Сейчас у меня есть огромное желание соревноваться и осознание того, что я могу. Если получилось один раз, почему не выйдет снова?
– Постояв на пьедестале, не терпится вернуться туда?
– На самом деле, да. Хочется вновь и вновь занимать призовые места. Улыбки и возгласы близких людей после твоего успешного выступления – это ни с чем не сравнимые эмоции. Они стоят огромных усилий на тренировках и недель без дома.
– Вы производите впечатление вдумчивого человека. Анализировали, за счет чего удалось стать второй в дебютной гонке?
– Я понимаю, что тот успех – просто удачное стечение обстоятельств. Хотя стремилась к нему очень долго. И все равно оказалась не готова: когда это произошло, у меня случился шок.
– Думали о том, что в последующих гонках сезона вряд ли получится выступить столь же успешно?
– Когда выходишь на старт впервые, не знаешь, каков твой соревновательный уровень относительно остальных. Просто стремишься показать все, на что готов, – и не важно, какое место займешь. А вот когда готовишься ко второй гонке, уже задана определенная планка, и на тебе лежит ответственность. Это тяжело, но неизбежно. Может, из-за внутреннего давления у меня и перестала получаться стрельба. В какой-то момент я просто отпустила ситуацию.
– Пытались обсудить с кем-то этот момент? Например, с мамой?
– Когда ты в одном месте, а она – в другом, говорить о подобных вещах бесполезно. Для этого нужно видеть, как я веду себя на изготовке, чувствовать мое психологическое состояние. По скайпу и телефону это практически нереально. Можно объяснить свои ощущения, но до конца в ситуацию на расстоянии все равно не вникнешь.
– А тренеры, которые были рядом?
– На тот момент я только попала в команду. С бухты-барахты никто на ноги не поставит. Они, конечно, пытались, но, к сожалению, тщетно. Это был непростой момент.
– К слову, очередной для вас. В 18 лет вы стали мамой и после этого всеми силами стремились пробиться в сборную, но сделать это удалось только в 25. Как умудрились за эти семь лет не опустить руки?
– На самом деле, в прошлом году я уже практически сдалась. Всерьез думала завязать со спортом. Ну а что было делать? После рождения ребенка у меня действительно была серьезная мотивация, огромное желание, интерес. Но каждый год я проходила только в молодежную команду, в основную не брали. С каждым новым сезоном я продолжала выкладываться, однако в результат это не выливалось. Возможно, мне не подходила та подготовка, может быть, часто менялись тренеры, а может, я была слабая. Но прошлый год мог стать последней каплей. Я пахала, не бывала дома, не видела мужа и того, как растет ребенок, а все впустую…
– Так почему все же остались?
– Когда в прошлое межсезонье я начала говорить о своих планах уйти из спорта, муж, папа и мама уговорили потерпеть еще сезон. Они очень сильно меня поддержали. Спасибо им за это огромное!
– Дeти спортсменов, добившихся успеха, нередко терпят из вредности, стараются доказать, что и они на что-то способны.
– Вы на маму намекаете? Возможно, конечно, но только отчасти. В большей степени мне хотелось доказать самой себе, что весь этот труд был не зря. А еще я испытываю удовольствие от биатлона. Всегда считала, что от своей работы надо в первую очередь получать радость, и только потом деньги.
***
– Ольга Вилухина этот сезон пропускает, Ольга Зайцева тоже. Понимаете, что сейчас у сборной нет явного лидера и, по сути, им может стать любая из девушек?
– Понимаю.
– Это вас не пугает?
– А чего мне бояться? Если я, соревнуясь с лидерами, показывала, что на что-то способна, почему не смогу сделать это без них? Хотя, судя по комментариям в интернете, многие болельщики настроены пессимистично. Пишут, что у нас в команде одна молодежь, и ничего толкового в этом году не получится. Не понимаю, зачем так относиться? Уверяю вас, мы все выкладываемся по полной. Никто не станет жертвовать семьей и временем, чтобы валять в сборной дурака. Надеюсь, у нас все получится.
– А себя на какие ориентиры настраиваете?
– Хотелось бы закрепиться в команде. У нас ведь как происходит: один раз оступился – и тебя сразу отправят на этапы Кубка IBU. А оттуда выбираться очень тяжело. Поэтому в этом сезоне хочется какой-то позитивной стабильности.
– Какая у вас спортивная мечта?
– Конечно, олимпийская медаль. В Корее. До следующих Игр я вряд ли добегаю (смеется).
– Почему?
– Хочу родить второго ребенка. Первому уже семь лет, и он очень просит сестренку или братика (улыбается).
– Своего ребенка в биатлон отдадите?
– Если была бы девочка – вряд ли. А мальчика можно, если захочет. Но сейчас сын просится на брейк-данс. Мечтает научиться танцевать на голове (улыбается). Мне, конечно, боязно, но если есть большое желание – пусть попробует.