В это биатлонное межсезонье два чемпиона мира Александр Логинов и Антон Бабиков ушли на самоподготовку, организовав свою мини-группу, которую назвали «Союз двух биатлонистов». Позже к ним примкнул третий участник — Александр Поварницын. Насколько такой шаг был оправдан, покажет зимний сезон, но на летнем этапе Кубка Содружества в Сочи все трое заехали в топ-10 первой гонки — спринта. Бабиков занял десятое место, Логинов — пятое, Поварницын — второе, став лучшим среди россиян, так как победу одержал белорус Антон Смольский. После гонки Поварницын рассказал «СЭ», как решился на уход из группы Сергея Башкирова и с какими трудностями сталкивается их команда на самоподготовке.
Было важно ни с кем не поссориться
— В отличие от Бабикова и Логинова ты ушел из группы не сразу. Почему?
— Изначально на собрании Павел Александрович (Ростовцев) сказал, что нашу группу не будут расформировывать. Была небольшая надежда, что все останется как есть. Хотя уже и слухи ходили, что нас расформируют и присоединят к группе Каминского. Поэтому такая заминка получилась. Считаю, что она хорошо на мне сказалась. Был плавный переходный период. Съездил на сбор с хорошим обеспечением и помощью Сергея Геннадьевича Башкирова. Но при этом продолжал выполнять план, который был изначально заложен на эту подготовку, а не перестраивался на план Юрия Михайловича Каминского.
— Когда пришло окончательное осознание, что нужно уходить?
— Я сильно задумывался о своем прошлом: как я себя вел, как готовился, что делал. Подумал, что не стоит терять время и хвататься за комфортные условия — нужно выбирать то, что тебе действительно подходит. Пересматривая видео с чемпионата России в Ханты-Мансийске, понял, что та работа, которую мы делали с Дмитрием Шукаловичем, дает результат, и надо продолжать ее делать.
— Ты точно уверен, что с Шукаловичем у тебя идет прогресс?
— Думаю, что это очевидно. Раньше на тренировках какие-то отрезки давались мне тяжело, проигрывал ребятам по времени. Сейчас же выполняю их в одно время, а где-то и быстрее. Считаю, что это показательно.
— Ты принял решение о переходе. Как он происходил? Тебя ребята позвали к себе или ты к ним попросился?
— Я увидел, что такая команда образовалась, и позвонил Саше (Логинову). Сказал, что такое решение зреет и что хочется присоединиться к ним. Спросил у Димы, что он думает по этому поводу и готов ли помогать. Он сказал, что готов. Саша тоже ответил положительно. Плюс мы разговаривали с Юрием Михайловичем. Говорил, какие у меня мысли насчет тренировочного процесса. Спросил, смогу ли я выполнять план Шукаловича, при этом тренируясь с вами. Юрий Михайлович ответил, что в сборной команде нужно готовиться более-менее по единому плану, что, конечно, какие-то корректировки допустимы, но методическое направление должно оставаться моим. А в данном случае было невозможно соединить два методических направления. Конечно, общался и с главным тренером. Сообщил о своем вероятном решении. Все были предупреждены. Поэтому получилось перейти безболезненно. Считаю, что никого не обидел. Для меня было очень важно ни с кем не поссориться и сохранить здоровые отношения с людьми, с которыми раньше работал. Всем благодарен, кто оказывал мне помощь.
— Со всеми сейчас нормально общаешься — с Башкировым, с Каминским?
— Да. Надеюсь, что они зла на меня не держат. Считаю, что вроде не за что на меня злиться.
Надо в спорте либо добиваться чего-то, либо уходить
— Не страшно было уходить?
— Конечно, страшно. Это определенный выход из зоны комфорта. Но для меня это был нужный шаг. Нельзя столько лет топтаться на месте, просто цепляться за комфортные условия и не прогрессировать. Надо в спорте либо добиваться чего-то, либо уходить. Я хочу чего-то добиться.
— Но ты единственный из своей мини-команды находишься на ставке ЦСП. Верно?
— Да. Но когда ты на самоподготовке, то частично свои деньги вкладываешь в подготовку. Когда ты в сборной, то находишься на полном обеспечении.
— На что сейчас приходится тратить?
— В основном на спортпит. Очень много денег туда уходит. Потому что хорошее спортивное питание дорогое, а оно очень важно в нашем виде спорта. Я раньше не придавал этому значения, но после консультации с нутрициологом поменял мнение. Плюс тратим на дополнительное питание. У регионов есть фиксированные тарифы, по которым мы можем питаться. Этого не хватает, мы доплачиваем свои деньги. Также есть транспортные расходы. Плюс, например, нужно купить наконечники для палок или что-то еще. Вроде мелочи, но они достаточно много из тебя вытягивают.
— Чего не хватает? Бабиков рассказывал, что врача.
— Да, это очень важно. Сколько разговоров ходило про реабилитолога. Было бы замечательно, даже если мы сами оплатим прием. Просто специалисты высокого уровня в городах есть, но к ним очень трудно попасть. Еще не хватает человека, который бы следил за стрелковой подготовкой, чтобы сразу делать оценку на рубеже.
— Это сейчас летние проблемы. Зимой нужно будет еще заниматься подготовкой лыж.
— Зимой проще. На соревнованиях этим занимаются региональные тренеры. А вкатываться мы будем в Тюмени. Там будут смазчики, тренеры. Нет с этим никаких проблем. Единственное, сложнее будет проводить точечные подводящие сборы зимой. Могут возникнуть технические проблемы. Но обычно эти сборы очень короткие. Не думаю, что будет тяжело приготовить себе лыжи.
— Какие плюсы видишь в этой автономии?
— Что ты никого не ждешь. Нас три человека. Договорились о времени и ушли на тренировку. Мы достаточно гибкие. Если, например, слишком сильно устали, увеличили интервал отдыха. Плюс мы выполняем то, что мы хотим выполнять, и легко корректируем работу. Иногда бывает тяжело достучаться до тренеров и объяснить, почему ты хочешь именно эту работу.
— Не думаешь ли ты, что где-то надзор все-таки нужен?
— Нет. Мы понимаем, что сами ответственны, что это нужно именно нам, а никому-то другому. В плане самодисциплины нет никаких проблем. Надзор нужен на тренировке, чтобы на тебя со стороны посмотрели и дали какие-то подсказки. Но в плане дисциплины не думаю, что за спортсменами нашего уровня нужно бегать и что-то заставлять делать.
Мы идем в связке, наши успехи общие
— Как устроен ваш рабочий процесс с Шукаловичем?
— Каждый раз он скидывает план, мы по нему разговариваем, обсуждаем. У меня зачастую не возникает вопросов, потому что та работа, которая мне нужна, есть в плане. Далее мы каждый вечер созваниваемся и обсуждаем будущую тренировку: как это делать, что нам нужно получить, какие ощущения должны быть. Плюс после тренировки отправляем голосовые сообщения о проделанной работе.
— Он может высказать претензии по вашей работе?
— Да. Если ты что-то не то сделал, то критика от него будет. Для этого и нужен наставник, чтобы поправлять тебя, когда ты ошибаешься.
— Что он получает за свою работу?
— Думаю, что не стоит разглашать. Безусловно, мы его отблагодарим.
— Чувствуете ли вы какую-то ответственность перед ним? Ведь ваши результаты — это еще и показатель его работы.
— Конечно. Мы идем в связке. Наши успехи — общие. Не конкретно мои, Саши или Антона, а всей команды.
— Насколько ты легко вписался в команду?
— Мы с ребятами давно знакомы, через многие моменты прошли в карьере. Поэтому не было никаких проблем.
— Авторитетом на тебя не давят? Все-таки на международной арене Саша и Антон добились больших успехов.
— Думаю, что «давить авторитетом» тут не подходит. Мы подсказываем всегда друг другу. Александр говорит очень нужные вещи, потому что много через что прошел, у него огромный опыт. У меня такого опыта нет.
— Как проводите время вечерами?
— В последнее время у нас появилась забава — играем в «Зомби против растений» на компьютере. Да и просто собираемся, общаемся, снимаем ролики для телеграм-канала, монтируем, придумываем вопросы для интервью. Всегда есть чем заняться вместе помимо спорта. Это важно для психологической разгрузки.
— Как распределяете задачи, в том числе бытовые?
— Из постоянных задач — перевоз спортивного оборудования. Я предлагал, чтобы иногда мы с Антоном садились за руль и перегоняли автомобиль, на котором перевозим весь инвентарь. Но Саша отказался. Сказал, что будет сам это делать. Вот и все обязанности. А если нужно вынести коврики на тренировку, повесить мишени, то это делает тот, кто, допустим, пришел раньше.
— Не возникало мыслей за это время, что надо было оставаться в группе?
— Нет. Считаю, что все сделал правильно. Конечно, зима покажет, как мы провели подготовку. Но, думаю, что должен расти в результатах.
Столкнулся с негативом после слов о нейтральном статусе
— Летом ты давал интервью Metaratings, после которого бурную реакцию вызвали слова про нейтральный статус. Эта реакция до тебя докатилась?
— Конечно, докатилась. Я это почувствовал на себе. Хотелось бы немножко пояснить, что я имел в виду. Если наш Олимпийский комитет России, наше руководство скажет, что мы едем под нейтральным флагом, то, конечно, мы это сделаем. Это было не в том смысле, что мне на все пофиг и я один поеду. Все зависит от наших начальников. Тут мы люди подневольные, решать не нам.
— Чувствовал какое-то давление после сказанного?
— Да, первую неделю чувствовал. Писали в директ мне, моей жене, в комментариях нашего канала. Столкнулся с негативом. Прекрасно понимаю мнение людей относительно текущих событий. Чувствую ответственность за то, что мои слова были вынесены на публику. Всегда нужно думать, как ты это говоришь, чтобы тебя правильно поняли.
— В том интервью ты говорил, что мотивации на внутренних стартах у тебя хватает. Но тебя не пугает, что годы идут, а хорошая форма не получает реализацию на международных соревнованиях?
— Конечно, пугает. Но я считаю, что надо взять от спорта все, что ты можешь от него взять. И дальше заниматься уже другими целями, идеями, которые у тебя есть. Да, обидно будет, если закончу карьеру на внутренних стартах. Тем не менее смогу для себя сказать, что сделал все, что от меня зависело.
— Сколько, думаешь, у тебя еще есть олимпийских циклов, включая текущий?
— Думаю, что один. Будет тяжело дальше выступать. Считаю, что не до такой степени буду привержен спорту. У меня, конечно, есть цель — выступить на Олимпийских играх, а лучше выступить успешно и завоевать медаль. Но жизнь короткая. Надо успеть не только в спорте побыть, а еще и на других ролях.