– Подготовка, как и всегда, проходила в два основных этапа, – рассказал Кирпа. – Мы готовим спортсмена к среднегорью, чтобы он был готов выполнять плановые нагрузки, а последние пять дней перед боем – подводящий этап. Ведь можно заправить полный бак бензина, но спалить его в никуда. Элементарно – неправильным питанием: вдруг что-то несвежее попалось, спортсмен отравился. Или, например, спит плохо. Поэтому важно эти несколько дней пройти строго и аккуратно. В горах мы были в Казахстане, куда и до этого ездили не раз. Сбор прошел продуктивно, все запланированное выполнили. Три недели напряженной работы, затем перерыв и еще пять недель – спарринговая сессия. Доволен Александром и работой всей команды. Все работали ответственно, с полной самоотдачей – не было никаких шапкозакидательских настроений по поводу того, что Саша будет боксировать с 12 – 13-м номером рейтинга. Сейчас нет проходных боев, и этот легкой прогулкой не станет.
РУДЕНКО – "ШКОЛЬНЫЙ БОЕЦ"
– Кого приглашали на спарринги?
– У нас не было такого звездного состава, как в прошлый раз. Но все ребята выполняли задачи, которые перед ними были поставлены. Юрий Быховцев, легкий парень в весе 96 кг из Белоруссии – очень выносливый спортсмен, боксирует все время в очень высоком темпе. Он нам нужен был именно для функциональной подготовки. Его всегда ставили в спаррингах на заключительные три-четыре раунда, когда уже чувствуется усталость. Юрий прибавлял в темпе, нам приходилось включаться, терпеть и на фоне усталости не только о том, чтобы выстоять, но и отрабатывать технические моменты. Был американец Дорсон. Мы его дважды приглашали – под Чарра и под Такама. Очень скользкий парень, контровик.
– Чего ждете от Руденко на ринге?
– Аккуратной работы, больше построенной на контратаках. Порой Руденко будет сушить бой, этот вывод я сделал по многим его предыдущим поединкам. Андрей – не подарок, про таких говорят – "школьный боец", то есть с хорошей любительской школой и солидным профессиональным послужным списком. От этого боя в карьере Руденко зависит многое, поэтому настроен он будет очень и очень серьезно. И тот факт, что он не является фаворитом, ему только на руку. С одной стороны, это мотивирует еще больше, а с другой – если и проиграл, то с тебя взятки гладки.
– Руденко говорил о том, что средний и ближний бой – сильнейшая сторона Поветкина, и он целенаправленно улучшал эти компоненты.
– Да, это стихия Александра. Думаю, что эпизодически Андрей будет пробовать работать на ближней и средней дистанции, но не уверен, что это приведет к успеху. Если выбирать стиль именно против Поветкина, думаю, он все-таки будет смешанным – аккуратный бой, переходящий моментами в развязки на средней и ближней дистанции. Но все строится на аккуратных контратаках. А дальше, если есть успех, его надо развивать.
– Не устали от постоянных проверок на допинг?
– Вы знаете, за год мы научились не так жестко и эмоционально реагировать на все эти вещи. Мы всегда открыты любым проверкам. И после 17 декабря нас неоднократно посещали допинг-офицеры, они нам не мешают. Мы всегда предоставляем информацию о нашем местонахождении. Сами по себе положительные пробы немного выбивали нас из равновесия. Но жизнь продолжается, мы работаем – все в наших руках.
– После декабря сколько раз приезжали?
– Точно было несколько тестов, три-четыре сразу. В Казахстане два, еще четыре на сборах... Раз семь, наверное, за этот период с последнего боя брали пробы. Не каждый день, но регулярно приезжают. Мы всегда их сдаем, нам это не мешает.
– День, когда объявили о положительной допинг-пробе перед боем с Бермейном Стирвеном, помните до сих пор?
– С утра на завтраке мы узнали о результате и всех последствиях – лишении лицензии, отъезде соперника. Долго не понимали, будет ли вообще бой и с кем. Конечно, были выбиты из колеи. Поветкин ушел в номер, там был с семьей и близкими. Но лично я до четырех часов с ним не разговаривал. После мы сели и провели небольшую беседу. В день поединка мы обычно не общаемся: каждый настраивается по-своему. Перед боем у нас есть минут десять, чтобы обсудить какие-то моменты, что делать, если что-то пойдет не так. Рисуем план на бой – он у нас есть, но здесь важно обговорить нестандартные вещи – рассечения или если соперник начнет боксировать от обратного.
ЛЮДЕЙ СЕБЕ В КОМАНДУ ПОВЕТКИН ОТБИРАЛ САМ
– То есть всегда есть какие-то планы на случай, если что-то пойдет не так?
– Конечно. Мы должны быть готовы к абсолютно любому развитию событий на ринге. Соперника изучаем досконально, но бывают и не учтенные моменты – он может действовать не так, как обсуждали. Ну и, соответственно, в углу у нас тоже все разложено по полочкам – кто с какой стороны заходит, у кого капа, у кого полотенце или вода. Это немаловажные детали, чтобы в ответственный момент не было никакой неразберихи.
– Выяснили, как получилось, что декабрьская допинг-проба оказалась положительной?
– Про тот препарат, который нашли в пробе 6 декабря, ни я, ни Саша до этого не слышали. А как нам потом объяснили, остарин очень долго выводится из организма, до года. И не может так "гулять", чтобы была положительная проба, а потом через неделю отрицательная, и до этого момента все отрицательные. Когда пошли чистые пробы, мы стали задаваться вопросом: как такое вообще могло произойти? Были разные предположения – например, спортивное питание. Хотя у нас все очень тщательно проверяется, работают квалифицированные люди. Но, может, поставщик оказался не очень чистоплотный? Мы все проверили, все в команде прошли полиграф. После того как стало известно о других чистых пробах, всем в команде стало легче. Для нас эти ситуации, что с мельдонием, что с остарином, выглядят странно: сначала за неделю до боя, потом в день поединка. Но Александр такой человек, которого трудно сломать и психологически, и физически.
– Две положительные пробы все же серьезное пятно на репутации…
– Наверное, да, пятно какое-то есть – для обывателя, который не углубляется в то, как все происходит, какие найдены препараты и что они собой представляют. Для стороннего наблюдателя слов "положительные допинг-пробы" вполне достаточно. Нам остается только одно – идти и все доказывать своей работой.
– У Александра было несколько тренеров за всю карьеру. Как считаете, почему именно с вами сложилось такое продуктивное сотрудничество?
– Могу сказать только одно – Александр после поражения от Владимира Кличко набрал новую команду сам, всех специалистов. Мы встретились, побеседовали – посмотрели на физическое состояние, обсудили подход к тренировочному процессу. Александру понравилось. Мы договорились, что мы проведем несколько пробных занятий, чтобы понять, подходим ли друг другу как тренер и спортсмен. С первой же тренировки сотрудничество стало получаться очень интересным: я видел какие-то ошибки, четко на них указывал. Это, наверное, и подкупило Александра: я предлагал что-то и на его вопрос "зачем" давал полный расклад.