Когда-то давно у людей были совсем другие развлечения. Не было кино и спорта, были уличный театр и публичные казни. Еще можно было сходить в церковь и послушать проповедника – или трубадура. Глянуть заехавших в город артистов или диковинных зверей. Подраться на ярмарке, в конце концов.
ЦИРК СНОВА В ГОРОДЕ
Боб Арум включил то ли трубадура, то от проповедника и на этот раз вместо старого мотива о том, что Ломаченко самый великий, вдруг начал рассказывать всем, на российском ТВ бой Ломаченко запретили по политическим причинам. Как будто кому-то, кроме горстки самых преданных и оголтелых фанатов есть дело до того, какой национальности двукратный олимпийский чемпион и чемпион мира в двух весовых категориях в профи. Все дело в том, что несмотря на все спортивные заслуги Ломаченко и его высокий статус в боксе, ему нечем заинтересовать широкую публику.
Но он очень старается. "Устраивайтесь поудобнее, пристегивайтесь, мы погружаемся в Матрицу!", – написал он за несколько часов до боя. Матрицей его называют за то, что в Лому невозможно попасть – удары идут мимо, по касательной или он вообще внезапно показывает движение и уклон в одну сторону, а двигается в другую – раз! И уже за спиной. Это, конечно, искусство, фанаты бокса это любят. Но все остальные любят нокауты. И все знают, что если ставки против колумбийца как минимум 20 к 1, то шансов практически нет.
ТЕАТР БЕЗ ДРАМЫ
С первого раунда Ломаченко это подтверждал. Марриага мазал. Марриага двигался назад и изредка отмахивался. С Марриагой играли. В какой-то момент колумбиец бросился вперед с парочкой ударов – и у Ломаченко под глазом образовалась небольшая гематома. Может, от удара, может – от столкновения головами, но повреждение на лице его явно расстроило. В третьем раунде он соперника наказал – потащил его на себя затем перешел в контратаку, ударил прямым ударом из левши дважды, один раз в плечо, а второй точно в голову. Уже начавший движение назад Марриага полетел к канатам с удвоенной скоростью. Встав из нокдауна, он стал еще более осторожным, в то время как Ломаченко первым побежал в угол, занял его и требовал от соперника его атаковать. Колумбиец вперед не кинулся, и поймать его на этом не удалось. Шоу не получалось. Матрица не работала.
Ломаченко хотел устроить театр, но в нем не было настоящей драмы, потому что не может быть драмы в бою с Мигелем Марриагой, который проиграл последний бой Оскару Вальдесу, да еще и в более легком весе. И на диковинного заморского зверя колумбиец ведь тоже не похож. И не может быть драмы, где столько класса и уважения к сопернику. Толпа питается ненавистью и низменными эмоциями, а не уважением.
ИСХОД ИЗ МАТРИЦЫ
Марриага пробовал отвечать. Но левшу не удержишь на расстоянии, если не бьешь справа, а Ломаченко держал соперника в постоянном напряжении, поддавливал и внушил некоторую нерешительность. Правому удару Марриаги не хватало длины, левой руке мощи и точности, а ногам – уверенности. Бой становился совсем односторонним, и в пятом раунде колумбиец окончательно отказался в Матрице, и у него не было ни мачете, ни автомата.
В седьмом, за несколько секунд до конца, левый удар Ломаченко догнал его снова и отправил на пол. Мог ли Марриага после этого продолжать? Конечно. Стоило ли продолжать такой бой? Нет, разумеется. Шансов на победу не оставалось, и его угол отключил своего бойца от Матрицы и вернул его в реальность, где скорости ниже и не нужно все время уклоняться от пуль.
В БОКСЕ – НЕ ПРОЩАЮТ
Хороший ли это был бой для Ломаченко? Тут есть разные мнения. Например, он никак не приближает его к большим боям, ни к Теренсу Кроуфорду, ни к бою с Майки Гарсией. Гарсия только что поднялся в 140 фунтов и растоптал там в 12 раундах Эдриена Бронера, и его бой с Ломаченко в легком весе не так уж сложно сделать. Разве что Гарсия в свое время пытался уйти от Арума два года и сидел без боев, и не факт, что теперь Боб Арум выставил Ломаченко против Майки. Так уж устроен бокс, здесь никто и ничего не забывает. Бой с Ломаченко или Кроуфордом он ему даст только если будет уверен в том, что Гарсия проиграет. Но у Майки есть удар, есть скорость, есть боевое мышление, и поэтому он не стоит 50 тысяч, как стоил Марриага. Это бой не для относительно общедоступного в США ESPN, это бой для продажи платных трансляций.
Как и бой Ломаченко – Кроуфорд, но Теренс от него все дальше. Совсем скоро у него защита пояса против Джулиуса Индонго, полицейского из Намибии, что нокаутировал в Москве Трояновского, а затем в Англии отлупил Бернса – и так как бой с Пакьяо Кроуфорду больше не светит, он может пойти в следующий вес.
Значит, Аруму стоит хорошенько поработать головой, чтобы придумать, как продавать Ломаченко. Для того, чтобы его бои продавать, зритель должен его знать и любить. Узнавать Ломаченко такие бои, как сегодня – помогают. А любить – наверное, не очень. Потому что это было слишком легко. Не совсем театр, никак не заезжий проповедник, на хорошую драку на ярмарке не тянет – да и на публичное отрубание головы, наверное, тоже. Но побольше свирепости и поменьше гуманизма – и люди к Ломаченко потянутся.