В августе 1974 года в Стокгольме состоялся первый чемпионат мира по шахматам среди компьютерных программ. Победу в нем одержала «Каисса» — шахматная программа, разработанная группой ученых из Института проблем управления АН СССР под руководством Владимира Арлазарова, пионера в области искусственного интеллекта. 8 августа 2024 года первому триумфу советского ИИ на международной арене исполняется 50 лет. Подробнее — в материале «СЭ».
Косые взгляды
В 1960-е годы Владимир Арлазаров и его коллеги из Института теоретической и экспериментальной физики (ИТЭФ) занимались разработкой систем, которые умели играть в крестики-нолики и другие игры — другими словами, решать интеллектуальные задачи. Специалисты остановились на шахматах, поскольку в этой игре много дифференцируемых критериев качества, и можно было четко определить, хорошо или плохо играет программа.
В 1967 году сотрудники ИТЭФ и Стэнфордского университета приняли решение провести совместный матч, чтобы оценить работу компьютерных систем. К слову сказать, одним из инициаторов состязания был Джон Маккарти, автор термина «искусственный интеллект». Советская программа победила со счетом 3-1, и впоследствии на ее основе в 1971 году была разработана «Каисса», названная в честь вымышленной богини шахмат. В создании программы приняли участие сотрудники Института проблем управления АН СССР, включая, помимо Владимира Арлазарова, Георгия Адельсона-Вельского, Михаила Донского и других ученых.
В начале 1970-х Международная федерация по обработке информации (ИФИП) решила провести турнир по шахматам между компьютерными программами. Чемпионат был назначен на 1974 год. В первенстве приняли участие более десятка машин из восьми стран. Во время состязания представители разных стран переговаривались со своими командами о следующих ходах по телефону. Привезти свою программу или ЭВМ на чемпионат смог далеко не каждый из участников. В итоге «Каисса» выиграла все четыре партии и стала первым чемпионом мира среди шахматных программ, обогнав таких соперников, как Chess 4.0, CHAOS (обе — США) и Ribbit (Канада).
«Надо понимать, что, когда мы с Маккарти затевали это соревнование, мы ставили чисто научные цели, — вспоминает Владимир Арлазаров, ныне директор по науке Smart Engines, профессор, член-корреспондент РАН. — Но, разумеется, мы все живем на Земле. Если мы выиграли матч у американцев, было бы смешно, если бы мы это дело правильно не представили. Американцы это, кстати, тоже представили. И возможно, в десять раз сильнее. Мы читали тогда, как они били в набат: русские не только опережают нас в космосе, но и превосходят в программировании, куда это годится? Благодаря этому ученым удалось выбить на свои работы прекрасное финансирование. Мы им даже сильно завидовали потом. Хотя тоже сумели подать достижение в нужным нам целях».
Добиться такого результата в Швеции удалось за счет того, что «Каисса» умела производить анализ шахматной партии во время хода соперника, использовала сложные алгоритмы для управления игровым процессом, имела дебютную книгу на 10 тысяч ходов и так далее — в дальнейшем все эти новшества стали широко использоваться в шахматных программах и не только.
«Начальство всегда косо смотрело на то, что мы занимаемся шахматными программами, — отметил «СЭ» Владимир Арлазаров. — По правде говоря, на это были понятные причины. Это сейчас в правительственных постановлениях указано, что искусственный интеллект — это чуть ли не наше все. Тогда ничего такого не было, сам термин «искусственный интеллект» не был в ходу. Поэтому для всех мы занимались играми. А зачем Институту проблем управления АН СССР, который разрабатывал системы управления предприятиями и где мы создавали «Каиссу», шахматные программы? Так что косо смотрели всегда: и в институте, и в министерстве, и даже Государственный комитет СССР по науке и технике, который, по идее, был заинтересован в новых разработках, относился ко всему этому скептически. Каждый раз, когда нужно было поехать на чемпионат мира или в командировку и получить финансирование на это, нам приходилось буквально пробиваться».
Соперничество с группой Ботвинника
Хоть в чемпионатах следующих лет «Каисса» не занимала призовые места, победа на играх 1974 года навсегда вписала ее имя в историю шахмат. Более того, советские ученые, на первый взгляд, занимались разработкой программ, способных играть в игры, однако в действительности они преследовали куда более глобальную задачу.
«Мы хотели научить машину решать все задачи, какие умеет человек, — продолжает Владимир Арлазаров. — Но у нас было твердое понимание, что в шахматной игре человек использует механизм перебора ходов. А этот механизм применяется в подходе ко многим другим проблемам. Поэтому умение правильно использовать перебор откроет путь к машинному решению многих не вычислительных задач — тут, конечно, у нас сомнений не было никаких. Поэтому шахматы никогда не были самоцелью».
Отметим, что параллельно с группой Арлазарова работала группа шестого чемпиона мира по шахматам Михаила Моисеевича Ботвинника.
«Михаил Моисеевич был крупнейшим шахматистом и был ученым-шахматистом. Он умел думать, в отличие от многих других шахматистов, над тем, как это все делается. И он был доктором технических наук, кроме всего прочего. Он понимал, что все то, что он делает и знает про шахматы, имеет прямое отношение к работам над компьютерными шахматами. Но алгоритмического мышления у него не было — в математическом смысле, не шахматном, конечно. Но главное — он был жутко упрямым. Если бы не это, то мы, может быть, вместе сделали какую?то замечательную работу. Но для нас это было неинтересно, потому что я очень хорошо знал, какой это объем работы. Так что Ботвинник, может, ни в чем не виноват, потому что это — тогда во всяком случае — была не работа для двух человек», — говорит Арлазаров.
При этом Ботвинник и Арлазаров уже тогда четко понимали, что со временем машина будет играть гораздо лучше человека. «Более того, мы полагали, что это произойдет вдвое раньше, чем это реально произошло. Когда мы начинали — думали, что лет через 20 мы добьемся этого».
Еще в 1996 году 13-й чемпион мира Гарри Каспаров* (признан в РФ иноагентом и внесен в перечень террористов и экстремистов. — Прим. «СЭ») обыгрывал самую мощную на тот момент программу Deep Blue (4:2). Через год Deep Blue II смогла взять реванш у Каспарова (3? : 2?). Сейчас представить, что кто-то из игроков топ-10, включая лидера рейтинга Магнуса Карлсена, сможет выиграть матч или на равных бороться с современными программами, — невозможно.