Перед произвольной программой «Гран-при» в Москве серебряный призер Олимпиады и победитель «Ледникового периода» Александр Энберт на моих глазах давал интервью, в котором очень комплиментарно (и заслуженно) говорил о паре Евгения Тарасова/Владимир Морозов. Наши ветераны действительно выглядели идеально — и на контрольных прокатах, и в короткой программе, где взяли отметку 86 баллов.
Что было в произвольной — мы помним. Четыре сорванных элемента и сенсационное поражение от Натальи Хабибуллиной и Ильи Княжука. Поэтому перед этапом в Казани «СЭ» поговорил с Александром о перспективах своих друзей, Камиле Валиевой и даже своей подруге и экс-партнерше Наталье Забияко.
Возможно, лидерам сборной не хватает накала на «Гран-при России»
— Александр, давай прежде всего я тебя спрошу про взаимоотношения с Кодексом этики, на всякий случай.
— Много чего про него уже слышал, но еще не читал. Насколько я понимаю, обязанности читать его у меня нет — я не состою ни в общественных организациях, ни при государственной должности, связанной со спортом. Но мне реально интересно. Сейчас идет «Ледниковый период», в сжатые сроки нужно поставить очень много программ, руки не дошли. Но я обязательно его почитаю.
— Тогда поехали. Одни из главных звезд этапа «Гран-при» в Казани — Евгения Тарасова и Владимир Морозов. При этом ты в Москве сказал, что они классно выглядят, — и на следующий день они завалили произвольную программу. Удивился?
— То, что произошло на первом этапе, — шок и для меня. Искренне верил в них. Но и сейчас верю, конечно!
— Александр Энберт, наверное, и сглазил.
— Да-да (смеется). Может, это было из-за дружбы и большого желания их поддержать. Но, думаю, был консенсус мнений — после прокатов они прекрасно выглядели. Да, помарки могут случиться всегда, но у них было другое их восприятие. Не было упаднических настроений, как бывает у некоторых фигуристов, когда один элемент не получился — и сразу все сыпется. Они спокойно преодолевали эти неточности и исполняли последующие элементы. Сложилось ощущение, что теперь ошибки для них — нечто из ряда вон. А тут... Но это был только первый старт. Теперь посмотрим по ближайшему этапу и сезону, случайность ли эти ошибки, или действительно элементы требуют доработки. Отношение к ним не поменялось, конечно, но эта ситуация очень неожиданная.
— Потом про себя не улыбнулся — что такая противоположность между прогнозом и результатом?
— Естественно. Да мы и с Вовой и Женей случайно встретились на следующий день. Все вместе обсудили ситуацию. Они сказали, что к контрольным прокатам все были готовы постольку-поскольку, потому что целиковых прокатов не хватало, но отлично выступили. А перед первым этапом они были в прекрасной форме, настроены, все налажено, чистые прокаты на тренировках. Возможно, психологически сказалась смена международных «Гран-при» на российские старты. Юниорам проще, они привыкли к таким соревнованиям, а наших мэтров сборной, лидеров надо по-другому настраивать. Да, называются эти соревнования «Гран-при», но по большому счету это внутрироссийские старты. На «Гран-при» ISU есть ощущение борьбы континентов, стран. Возможно, ребята не нашли внутренних слов для настроя, не нашли накала.
— Про судейство говорят уже два этапа — то Валиева или Акатьева, то просто про очень высокие баллы тех же Тарасовой и Морозова. Понятно, что судьи сами принимают решения, но у тебя к ним какое отношение?
— Мне кажется, тут надо исходить из такой предпосылки: на отдельно взятом турнире у судейской бригады есть свои понимание фигурного катания, внутренние установки, планка. Одна бригада может поставить всем много баллов. Другая бригада может выйти со строгим настроем и судить жестче. Но даже в серии «Гран-при» при отборе в финал считаются сначала очки за места, потом у кого лучшее место, и только при равенстве всех показателей сравниваются баллы.
Если бы все время один человек судил, тогда можно говорить о предвзятости. Но тут везде разные бригады, и на каждом отдельном турнире все в равных условиях. Главное, чтобы внутри одного турнира не было двойных стандартов. А сравнивать наш «Гран-при» и международный и разные этапы «Гран-при России» по баллам в принципе не нужно. Лучше все фавориты встретятся в финале или на чемпионате России. При очной встрече лучших можно будет обсуждать, кто сильнее, и какие-то судейские решения.
— В Казани будет выступать и Камила Валиева. РУСАДА закрыло результаты дела, МОК и ВАДА требуют открыть. И что делать?
— Я считаю так: есть законы, правила, которые принимают в относительно спокойное время. Вот собрались люди и решили, что есть спортсмены, чьи права должны быть особо защищены. Их не обсуждают. Понятно, сейчас ситуация накалена, кто-то хочет олимпийское золото получить, например. Но менять в таких обстоятельствах правила неправильно. Надо руководствоваться действующими протоколами. Потом уже на примере этого случая или других можно собраться и обсудить, что сделали правильно или нет. Может, все решат — как хорошо, что мы ввели это правило. Но точно не нужно менять их по ходу дела. Я на сто процентов и двумя руками придерживаюсь действующей директивы о защищенных персонах. Сейчас любая сторона слишком предвзята, чтобы менять законы. (В этот момент Энберт посмотрел на экран, где выступали Валерия Ланская и Роман Костомаров.)
Отцовство придает второе дыхание
— У тебя в «Ледниковом периоде» медальная серия, чемпионство, затем третье место. Хочется снова выиграть?
— Сто процентов. Первое место очень понравилось занимать, надо продолжать.
— Тем более у вас с Региной [Тодоренко] минус опасные соперники — Медведева и Милохин. И, судя по медийному выхлопу, уход Милохина только сработал на руку проекту.
— Возможно, что в плюс пошло даже, да. Но Евгения, будучи одиночницей, постепенно начала осваивать парное катание и сейчас столкнулась с таким огромным минусом парного катания — зависимость от партнера. Очень бы не хотелось, чтобы она когда-то с этим сталкивалась, но, к сожалению, в парах партнер может получить травму, у него может пропасть мотивация, и ты остаешься ни там ни сям. Вроде и сам готов и можешь, но... Вот за это обидно в случае с Женей. А Даня принял решение, которое принял. Но, работая в команде, наверное, лучше любые решения принимать тоже в команде, потому что здесь коллектив добрый, дружный, и Илья прекрасно все понимает. И если бы они приняли решение вместе, то нашли бы безболезненный выход. И чтобы Дане спокойно отдохнуть, и чтобы Евгения могла интегрироваться с другим партнером. Это было бы правильнее.
— Ты с недавних пор еще и отец. Что самое сложное в этой роли?
— Выходить из дома, глядя на глаза Кристабель, и не оставаться пожамкать и понянчить ее. Но на самом деле я получаю большое удовольствие. Родился человек, которого я люблю больше всего на свете.
— Даже когда приходишь домой и падаешь от усталости на кровать?
— А у тебя открывается второе дыхание. Даже когда приходишь уставший вечером и не можешь двигаться, но Кристабель улыбается. К маме она привыкла, видит ее всегда, а отец для нее больше приходящий персонаж, который появляется иногда. И когда я прихожу, то она думает, что это какой-то знакомый. Он не кормит, но вроде веселый и классный. И хочется ползать по полу, что-то с ней делать. В ее возрасте не так много игр, которые подходят, но ей нужно общение, чтобы кто-то был рядом, кто поможет, подстрахует. Она от этого счастлива, свободно передвигается по квартире. Отцовство — это огромная радость.
— В спорт отдашь? Я часто слышу от спортсменов после пройденного ими: «Да ни за что!»
— Прекрасно их понимаю (смеется). Но, пройдя только один путь в жизни из всех возможных, мы вряд ли можем делать однозначные выводы, хорош он или плох. Может, это самое лучшее из того, что есть, а мы понимаем. Я буду счастлив, если она найдет в жизни деятельность, которая ей понравится так же, как мне спорт. Опустим моменты, когда тяжело, хочется закончить, травмы, болит тело и так далее.
Но глобально мне очень нравится фигурное катание. Если ей принесут удовольствие музыка, наука, да хоть математика и формулы — буду только рад. Если фигурное катание — тоже. Я буду стремиться к тому, чтобы Кристабель занималась в жизни тем, от чего она будет ловить кайф.
Наталья Забияко была моей подругой и останется ей
— Важный ценностный момент — про Наталью Забияко. Знаю, что вы в хороших отношениях, поэтому обязан спросить: на нее много вылилось в последнее время и из-за смены гражданства, и даже, простите, из-за ориентации. Хочется послушать мнение человека, который ее знает.
— По поводу гражданства — многие спортсмены в принципе являются гражданами мира. Столько путешествий, поездок, друзей в разных странах, что начинается профдеформация — ты воспринимаешь мир по-другому. То в Америке сборы, то в Японии тренировки, то итальянцы или французы приедут в Россию, ты говоришь на английском языке. При этом мы выступаем за Россию, и российский флаг дорог для всех, какие бы ощущения внутренней свободы ни были. Занимать места на подиуме, слушать гимн и смотреть на флаг — это прекрасно, это то, ради чего стоит бороться.
Но Наталья родилась в Эстонии, каталась в Америке, у нее эстонский паспорт, но каталась за Россию. Она живет своей жизнью, которую она представляет правильной. Для нее она такая. Осуждать человека за представление о жизни? В возрасте 28 лет? Я не понимаю зачем. Она сделала свою работу, отдала всю себя фигурному катанию, и как гражданка Эстонии она вправе сама выбирать свое будущее.
А по поводу ориентации я уж точно много говорить не буду. Это выбор каждого человека. Просто скажу, что Наталья была моей большой подругой и остается ей. Мы периодически общаемся. Я рад, когда она счастлива, когда пробует что-то новое.
— В том числе и с тобой это происходило.
— Да, мы вместе с Натальей пробовали «Ледниковый период», и без нее я здесь катался, и в разных шоу мы участвовали. Я понимаю, насколько это приятно — находить себя после спорта. Так что любое ее начинание я поддерживаю. Жизнь после спорта не останавливается, нужно искать что-то новое. Даже в плане страны — тоже, может, надо попробовать другую. Может, поживет в другой стране, понравится. А если вернется, я буду очень рад. Если найдет интересное занятие на другом поприще, я тоже буду рад. Уверен, Наталья подарит еще много красоты этому миру.