ЧЕМПИОНАТ МИРА
Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ из Ниццы
Четырехкратный (1989, 1990, 1991, 1993) чемпион мира завтракал на трибуне и внимательно наблюдал за тренировкой российских танцоров. 45-летний канадец с таким удовольствием поглощал фруктовую смесь из большого пластикового стакана, что я даже засомневалась: а стоит ли подходить к выдающемуся в прошлом фигуристу с вопросами? Все-таки подошла, села рядом.
- Курт, вы, возможно, меня не помните...
- Почему же, прекрасно помню. Мы не раз встречались на соревнованиях. Я не ошибаюсь?
- Нет. Просто с тех времен, когда я писала о вас как о фигуристе, немало воды утекло. Хотела бы сделать интервью с вами как с комментатором.
- Только не это! Честно говоря, я постоянно чувствую некую неловкость, когда приезжаю на те или иные соревнования комментатором и становлюсь объектом чужого журналистского интереса. Потому что всех интересует одно и то же.
- Ну, мне вообще-то тоже интересно, что вы думаете о современном фигурном катании, наблюдая за ним с трибуны.
- Да-да-да, именно этот вопрос мне первым делом всегда и задают. Но я не могу сказать, что пристально слежу за любительским катанием. Скорее благодаря работе на телевидении периодически получаю возможность приехать на соревнования. Получается своего рода возвращение в прошлую жизнь. Это приятно, но не более того.
- А что именно сильнее всего привлекает вас в современном любительском катании - смотреть, как люди дерутся за медали, или же художественная сторона программ?
- В идеале хорошо, когда это совпадает. В смысле, когда за медали дерутся те, чьи программы наиболее интересны. Думаю, точно так же считают и болельщики, и журналисты.
- Я не случайно задала этот вопрос. Потому что сама всегда полагала, что в спорте нет ничего более интересного, чем борьба за первое место. Но могу вам признаться: когда у меня плохое настроение, то нередко включаю на экране ноутбука не чей-то чемпионский прокат с Олимпийских игр, а видеоролик Singin’ in the Rain с вами в главной роли. Ей-богу, это не лесть.
- Не хотите ли сказать, что в ваших глазах я не входил в число фигуристов, дравшихся за первое место? Шучу, конечно, потому что прекрасно понимаю, о чем именно вы говорите. Программу, способную полностью захватить зрителя, было тяжело придумать и в мои времена, и в нынешние. Естественно, я гораздо более взыскательный зритель, чем большинство тех, кто сидит на трибуне. Слишком много лет провел в фигурном катании. И когда слышу ту или иную музыку, первым делом думаю: под это я катал короткую программу в таком-то году. А под это катал произвольную… А вообще современные программы, которые ставятся прежде всего с учетом нынешних правил, напоминают мне цветочные аранжировки: все цветы одинаковы, но составить из них красивый букет получается далеко не у каждого.
Что же касается видеоролика, о котором вы сказали… У меня он, кстати, тоже вызывает особенные чувства. Настолько, что в этом году я даже согласился повторить его для телевидения. Когда эту программу снимали, предварительно объяснив мне замысел режиссера, я, помнится, взял на съемки старые коньки своей сестры.
- А что было не так с вашими?
- Я их банально пожалел. Решил, что раз сниматься предстоит под дождем и кататься непонятно по какому льду, залитому между декораций, ничем хорошим это для моих ботинок и коньков не может обернуться по определению. Собирался на съемку с большой опаской. Но с первых же минут процесс увлек настолько, что я забыл обо всем, кроме катания.
- По соревнованиям не скучаете?
- Я до сих пор довольно много катаюсь в шоу.
- Имеете в виду Stars on Ice?
- Да. В этом сезоне исполняется 22 года, как выступаю в этом шоу, и для себя я решил, что остановлюсь на цифре 25. А вот потом… Наверное, я придумаю, чем именно занять себя потом.
Что касается соревнований, я здорово скучаю по турнирам, которые проводил в США Дик Баттон (двукратный олимпийский чемпион Баттон более 25 лет проводил чемпионаты мира среди профессионалов. - Прим. Е.В.). С моей точки зрения, это было шоу, где организационная и спортивная стороны были доведены до совершенства.
- Я приезжала на чемпионаты Баттона несколько лет подряд.
- Тогда вы, думаю, прекрасно понимаете, что именно я имею в виду. Когда соревнования продолжаются несколько часов кряду, но никто из зрителей не покидает трибуны и практически не отрывает глаз ото льда.
- Сейчас в Канаде и США вообще не проводятся турниры такого типа?
- В том-то и дело, что нет. И я на самом деле об этом жалею.
- Вы с таким интересом наблюдаете за тренировкой пар…
- Мне просто очень нравится вот эта ваша пара (с этими словами Браунинг кивнул в сторону Татьяны Волосожар и Максима Транькова. – Прим. Е.В.). Из всех, кто сейчас выступает, они кажутся мне лучшими. Не берусь предсказать, что именно они станут сильнейшими в Ницце, - в плане технического мастерства несколько пар, на мой взгляд, абсолютно равны, но когда я смотрю, как катаются Татьяна и Максим, я наслаждаюсь каждым их движением. Скоростью, дотянутостью и законченностью жестов, выразительностью - всем тем, что сам я всегда ценил в фигурном катании наиболее высоко. При этом Волосожар и Траньков совершенно "живые" - их эмоции цепляют, хочется сопереживать. Это тоже особенное искусство. Я видел в фигурном катании немало спортсменов, которые красивы лицом, красивы телом, катаются на хорошей скорости, а взгляд у партнерши или партнера такой, словно сквозь тебя смотрят через прицел винтовки. Еще ужаснее, когда с такими глазами катаются девушки-одиночницы.
- А что можете сказать о мужской части выступающих? Болеете, видимо, за соотечественника - Патрика Чана?
- Вообще-то мне ничуть не меньше нравится, как катается Дайсуке Такахаси, - слегка понизив голос, словно он признавался в чем-то предосудительном, произнес Браунинг. - Но должен сказать, что и Чан весьма и весьма хорош. Не техникой - с этим все давно всем понятно и не требует комментариев. А тем, что Патрик умеет сделать тот или иной незапланированный жест таким образом, что мгновенно "цепляет" зал и придает "изюминку" всей программе. Это непросто, должен сказать. Помню, когда сам только начал выполнять в произвольной программе тройной аксель и два каскада 3+3, это отнимало столько сил, что об артистической стороне катания думать вообще не приходилось.
- Из элементов, которые вам доводилось исполнять, какой считали наиболее проблематичным?
- Гм... Пожалуй, так сразу и не скажу. Хотя нет - тройной выброс.
- Тройной, простите, что?
- Выброс. Как в парном катании. Меня бросал Питер Оппегард (бронзовый призер Олимпийских игр 1988 года в Калгари, выступавший за США в паре с Джилл Уотсон. - Прим. Е.В.). Мы с ним и Джилл вместе работали в Stars on Ice, вот Питер и предложил мне попробовать.
- И каковы были ощущения?
- Странные. Без достаточного опыта совершенно невозможно понять, на какой ты высоте и где, собственно, лед. Каким-то образом я с этого выброса пару раз приземлился и даже не упал. Но чувствовал себя крайне некомфортно.
- Кстати, всегда хотела спросить: в каких отношениях вы были с соперниками во время своих любительских выступлений?
- В прекрасных. Со многими я с удовольствием общаюсь до сих пор, да и вообще я никогда не был сторонником того, чтобы превращать соревнования в войну. Какой смысл, если результат всегда зависит от того, как ты катаешься сам, а не от того, что делают на льду те, с кем ты соперничаешь?