Мой отец очень любит вспоминать историю о моем первом футбольном матче.
Мне было четыре годика, и я еще не совсем понимал, что нужно делать. Знал только одно – если мяч будет у меня в ногах, то я должен забить. Так что я начал водиться на поле, а партнеры принялись кричать мое имя: "Марио! Марио! Марио!".
Я не обратил внимания и понесся дальше с мячом.
"Мариооооооо!"
Да что с ними не так? Они ждут паса? Но никто из защитников меня не атакует. Путь к воротам открыт.
"Марио! – даже родители начали кричать с трибун. – Ты бежишь не в ту сторону! Марио, нееет!"
Я не понимал, что существует какое-то одно правильное направление движения. Просто видел ворота и хотел забить в них мяч.
Знаете, сам я не помню этой истории, так что предлагаю вам поверить рассказу моего отца. Но две вещи я знаю точно. Во-первых, если мяч был у меня в ногах, я всегда хотел забить гол.
А во-вторых? Что же, я всегда отличался тем, то все делал по-своему. Особенно когда речь заходит о футболе.
Вы все множество раз слышали истории о молодых ребятишках, которые мечтают стать профессиональными футболистами. Для меня все начиналось так же. На что-то другое времени у тебя просто не остается. Ты спишь и видишь, как пинаешь мяч по полю. И не важно, насколько холодно или темно на улице.
Я столкнулся с этим. Каждый день после возвращения домой из школы я бросал свой портфель в угол и говорил: "Мам, я пойду поиграю в футбол на улице".
"Стой, стой, стой! – укоряла она меня. – Ты должен что-то поесть. И ты должен сделать уроки сначала".
Но к этому моменту входная дверь обычно уже была закрыта, а я убегал в сад. Часто ко мне присоединялся и мой маленький кузен, но, если у него были другие планы, то я просто закрывал гаражную дверь и лупил по ней мячом часами. Сотни и сотни ударов правой ногой, затем – левой. Я всегда отличался, даже в молодости, умением играть обеими ногами.
В доме родители были вынуждены слушать постоянный стук мяча о ворота: "Бах! Бах! Бах!" Но они никогда не требовали меня прекратить это, как никогда и не давили на меня требованиями, чтобы я стал профессиональным футболистом. Они просто наслаждались той радостью, которое приносило мне это занятие.
Так что когда я разбивал очередной цветочный горшок или окно, отец выходил на улицу и лишь недовольно укорял меня: "Брось, Марио! – говорил он. – Зачем ты сюда ударил? Ты можешь бить гораздо точнее".
Но он никогда не отбирал у меня мяч.
Понимаете, мой отец родом из Испании, так что он тоже любит футбол. Ему было плевать на растения, и иногда он даже выходил попинать мяч со мной. Но только не в шесть часов вечера в воскресенье. В это время он мог быть только в одном месте: у телевизора за просмотром еженедельного футбольного обзора.
Я же не любил смотреть футбол по телику. Мне это всегда казалось скучным. Зачем сидеть на диване, когда ты можешь поиграть на улице по-настоящему?
"Папочка, пошли на улицу! – тащил я его за руку. – Пойдем, поиграем!" Одним вечером, когда мне было лет 7-8, он не вытерпел. Но вместо того чтобы прогнать меня, он усадил меня рядом с собой.
"Я хочу, чтобы ты посмотрел на это, Марио. Просто посмотри".
"Неееет! Это скучно".
Мой отец указал на экран: "Смотри! Сюда! Прямо сейчас!"
На экране был игрок "Айнтрахта" из Франкфурта. Он обвел голкипера соперников, затем защитника, еще одного – просто издевался над ними, – после чего спокойно отправил мяч в сетку.
"Вааааау! Что он сделал?" – "Видишь? Это Джей-Джей Окоча. И с ним не сравнится никто".
С этого момента я начал мечтать быть похожим на Джей-Джея. Он был моим кумиром. То, как он обращался с мячом, – это артистизм. Он делал с ним то, что я и представить себе не мог. И после просмотра того гола я стал смотреть каждый обзор вместе с отцом по воскресеньям. Я даже начал смотреть вместе с ним трансляции матчей.
Чаще всего дома мы смотрели испанскую Ла лигу, и нет ничего важнее, чем El Clásico. Когда "Реал" и "Барселона" сходились на поле в очередной раз, то к нам домой приезжали все мои дяди и кузены. Наша гостиная наполнялась людьми в футболках Рауля, и все 90 минут шум не умолкал ни на секунду. Все в моей семье были болельщиками "Реала", но, как я уже говорил, когда речь заходит о футболе, никто не может мне указывать.
Так что я стал болеть за "Барселону". Отчасти из-за того, что я хотел выделяться, но также и потому, что мне нравилось наблюдать за бразильскими игроками: Роналдинью, Ривалдо и моим главным героем Ромарио. Его имя похоже на мое, так что для ребенка уже этого было достаточно. Но еще больше меня завораживало то, с какой легкостью Ромарио двигается в штрафной – он был невероятно ловок и проворен – и создает моменты на ограниченном пространстве.
Я хотел быть похожим на Ромарио. Но, становясь старше, я начал осознавать, что не смогу стать тем типом бомбардира, которым хочу быть. Я был выше и сильнее большинства сверстников, так что мне больше подходила роль классической "девятки" на поле. Кто-то одарен техникой, я же умел просто забивать. Правой ногой, левой, головой – всегда получалось одинаково успешно.
Но в отличие от других ребят я никогда не думал, что стану профессионалом. Это просто… случилось само собой. Шаг за шагом. Я становился лучше, выступал все за более сильные команды, потом переходил в коллектив еще сильнее, затем – еще сильнее…
Наконец, когда мне было 13 лет, на моего отца вышел "Штутгарт" и поинтересовался, не хочу ли я выступать за них. Попасть в элитную академию – мечта многих мальчишек, но я хотел быть поближе к дому, рядом с друзьями и семьей. Посчитал, что время пока неподходящее. Я хотел окончить школу в родном месте. Никогда не было какого-то четкого плана: "Мне нужно сделать это, потом это и это", чтобы выбиться в профессионалы.
Через несколько лет, после поражения моей местной команды от "Штутгарта" со счетом 0:7, ко мне вновь подошел их тренер. В этот раз с улыбкой на лице: "Даже теперь мы не сможем тебя переубедить?". Я понял, что многое зависит от того, где ты играешь и с кем. И в конце концов согласился на предложение "Штутгарта". Это был сильный клуб, который открывал передо мной новые возможности. Я был готов к выходу на новый уровень.
Сейчас работа в академиях построена несколько по-иному. Все время уделяется только футболу. Но в мое время нам давали больше свободы. Я жил в собственной квартире, учился самостоятельности – не только в футбольном плане, но и в житейском.
И вскоре я познал, что значит быть на поле среди взрослых. После удачного выступления за молодежную команду меня пригласили во второй состав, а затем и в основу. Наш тренер был суров – много тренировок, беговых упражнений. Но однажды он подошел ко мне и объявил, что я сыграю в матче Лиги чемпионов против "Челси".
Мне было только 18 лет, и 10 минут я находился на одном поле с Фрэнком Лэмпардом. Первое касание мяча я сделал в борьбе с Марселем Десайи.
"Невероятно, – думал я про себя. – Я уже больше не ребенок".
Но мне все еще предстоял длинный путь. Нужно через многое пройти, чтобы стать настоящим бомбардиром. И первым тренером, который действительно изменил мою карьеру, был Джованни Трапаттони. Когда он возглавил "Штутгарт", то даже не общался с молодыми игроками. Ни слова. Он был настроен дружелюбно, но просто приветствовал нас и желал доброго вечера после тренировки.
Так же продолжалось неделями. Ничего. Ни улыбки. Ни одобрительного жеста. Но через четыре недели после приезда он попросил меня зайти в его кабинет после тренировки. Понятия не имел, что меня ждет.
"Слушай, Марио, – начал он. – Я наблюдал за тобой несколько недель, и ты произвел на меня впечатление, но, думаю, нам есть над чем поработать. И если мы сможем исправить эти недочеты, то ты вырастешь в нападающего сборной Германии".
После недель молчания Джованни расписал мою игроцкую сущность в нескольких предложениях. И с того дня после каждой тренировки он оставался со мной и еще парой молодых ребят, чтобы поработать над теми вещами, о которых мы говорили. Джованни стал первым человеком, который заставил меня почувствовать себя профессионалом. И хотя тренер покинул "Штутгарт" через несколько месяцев, он оказал на меня огромное влияние. В конце того сезона и начале следующего я нашел свою игру, как и команда. "Штутгарт" выиграл бундеслигу, а я получил вызов в сборную Германии, как и обещал Трапаттони.
А затем мне поступил телефонный звонок.
Я ехал на машине, когда на моем телефоне высветился неизвестный номер. Я остановился на обочине и ответил.
"Здравствуйте, Марио, – приветствовал меня голос. – Я являюсь представителем журнала Kicker и хотел проинформировать вас, что вы были признаны лучшим футболистом Германии в 2007 году".
Я был шокирован. Даже не знал, что ответить. Честно говоря, для меня гораздо важнее было, что "Штутгарт", наконец, выиграл чемпионат после стольких лет неудач. И я стал частью этого успеха. Но эта награда заставила всех обратить на меня внимание. Казалось, что теперь меня признали все.
Но очень быстро я узнал, что с общим признанием приходят большие давление и ожидания, которые лишь увеличились в 2009 году, с момента моего перехода в "Баварию" – самый большой клуб бундеслиги и один из самых известных клубов мира. Тот трансфер стал рекордным для Германии в то время.
Когда я оказался в новой команде, то хотел продемонстрировать всем, на что я способен. Но все пошло не так, как я ожидал. На своем опыте узнал, что не все тренеры одинаковы. И не все клубы похожи.
Я не вписывался с тактическую схему и боялся, что так и останусь игроком скамейки. Честно признаюсь, что пару раз даже просил меня отпустить. Но президент клуба настаивал, что я должен набраться терпения.
"Твое время еще придет", – успокаивал он.
Это был тяжелый период. Я был полон злости и досады. Для меня радость от футбола ушла. Впервые в жизни он не приносил мне удовлетворения. Но футбол – это сумасшедший спорт. Любой, кто следит за игрой, знает, что достаточно одного момента – оказаться в нужном месте в нужное время, – чтобы изменить все. Так же происходит и вне поля.
После неудачного старта тренер решил внести изменения. Однажды Луи ван Гал подошел ко мне: "Теперь у тебя есть шанс, – сказал он с улыбкой. – И все теперь зависит только от тебя. Используешь ты его или нет".
На этом все. Все, что он сказал. Я вновь начал выходить в основе.
Вскоре я вновь обрел свое место на поле и свою уверенность. В следующем сезоне я стал лучшим бомбардиром лиги. Но для нападающего – особенно для бомбардира – есть вещь, которая гораздо важнее трофеев: вера в твоего тренера. После окончания второго сезона ван Гал вновь подошел ко мне: "Ты знаешь, что между нами происходило разное, но я всегда был честен с тобой и не скрывал своих мыслей. И теперь ты не только забиваешь, но и выполняешь на поле все мои пожелания". "Должен ли я на него рассчитывать?" – для меня вопрос так больше не стоит".
Это была одна из главных побед в моей карьере. За год я заставил ван Гала кардинально поменять мнение обо мне. Более того, когда дела не складывались, я научился работать через не могу.
Знаете, нападающие часто становятся объектом негатива со стороны болельщиков и журналистов. Возможно, чаще, чем другие игроки. Если ты промахиваешься, то превращаешься в плохого парня. Не скажу, что это нечестно, это просто часть игры. Но нападающий – это лучшая работа на свете. Потому что если ты забьешь гол на 90-й минуте, то весь стадион будет скандировать твое имя. И именно к этому я стремлюсь каждую неделю, когда выхожу на поле, когда переступаю линию штрафной.
Для меня все происходит в штрафной. Я никогда не был из числа тех, кто может протащить мяч через все поле, лавируя между защитниками. Я никогда не буду Джей-Джеем или Ромарио. Я нахожусь в штрафной и жду своего шанса.
В нужном вместе. В нужное время.
В Германии мы говорим, что главный дар нападающего – это голевое чутье. Чувство того, куда придет мяч. И нам повезло, что один из лучших игроков нашей страны обладает таким даром. Я говорю о Томасе Мюллере. Он всегда знает, где будет мяч. Ты видишь, как он просто бежит, и мяч прилетает ему в ноги. Мне хочется верить, что и я обладаю этим талантом. Самое сложное, чтобы полузащитники смогли научиться понимать тебя. Что он делает? О чем он думает?
Также ты всегда стараешься справиться с обороной соперника. Иногда тебе противостоит вратарь вроде Икера Касильяса – "убийца пенальти", как многие из нас его называют. Иногда ты сталкиваешься с защитником, который уничтожает тебя все 90 минут.
В этом случае в моей голове всегда всплывает одно имя – Неманья Видич.
Думаю, никогда не забуду наши противостояния времен его пика в "Манчестер Юнайтед" или встреч между сборными Германии и Сербии. Все 90 минут он просто подавлял меня. По сей день я не понимаю, как один человек умудрялся оказываться повсюду.
Казалось, куда бы я ни пошел, он уже ждал меня там. Я поворачивался направо, а он уже встречал меня. Налево, а он уже отрезал мне дальнейший путь. Даже если мне удавалось обвести его, то через секунду он вновь оказывался передо мной и блокировал удар.
Но ты продолжаешь ждать своего момента. Момента, когда мяч летит вперед после касания с твоей ногой. И в этот момент ты понимаешь, что он окажется в сетке.
Нападающий должен уметь забывать. Если тебе противостоит кто-то вроде Видича, то на 89 минут твоя жизнь превращается в кошмар. Но забудь эти 89 минут. Потому что на 90-й твой шанс может прийти.
И я всегда был хорош в этом аспекте.
За исключением одного матча, который я не забуду никогда.
Даже сейчас я не могу описать, какую боль мне принесло поражение от "Челси" в финале Лиги чемпионов в 2012 году. Я прекрасно помню все детали, вплоть до погоды. Это был прекрасный день – казалось, что даже природа на нашей стороне. Мы уверенно разобрались со всеми соперниками. Признаю, мы, может, и не были лучшими игроками в мире, но нас было не остановить. И главное, матч проходил в Мюнхене, на глазах наших болельщиков, на нашем поле.
Игра была в наших руках. Мы контролировали ход встречи, но до 83-й минуты отличиться так и не могли. А затем Томас Мюллер вывел нас вперед. Но через пару минут Дидье Дрогба сравнял счет. Мы так и не смогли оправиться от потрясения и уступили в серии пенальти – 3:4.
Это самый грустный день в моей карьере. После того, через что мы прошли, что мы сделали, лишиться возможности поднять трофей над головой… Это было тяжело.
Такие игры могут сильно ударить по тебе. Так что после окончания следующего сезона, когда "Бавария" впервые сделала "требл", я понимал, что готов к переменам. Летом 2012 года мне сделали операцию, после которой я тяжело восстанавливался. Когда я вернулся на поле, то делил место в основе с Марио Манджукичем. В том сезоне он был одним из лучших нападающих бундеслиги. Наверное, именно поэтому мы и добились успеха в том году – потому что каждый выполнял свою роль на поле.
Переход из "Штутгарта" в "Баварию" научил меня, что значит играть нападающим на высшем уровне. И это непросто. Ты должен отдаваться на 100 процентов каждый день. Ставки и ожидания всегда завышены. И хотя у меня была возможность играть за лучший клуб Европы, я решил сделать шаг назад и подумать, чего же я хочу от своей карьеры и от своей жизни. Я никогда не мечтал стать профессиональным футболистом или звездой большого клуба. И после побед в чемпионате, после победы в Лиге чемпионов и всего того давления, что их сопровождает, я решил, что пора попробовать что-то новое.
Так что я отправился в Италию. Играть за "Фиорентину".
Жизнь в Италии была прекрасна. La dolce vita, как они говорят. Но затем я получил травму колена и выбыл на пять месяцев. Люди стали сомневаться в верности моего решения покинуть Германию: "Он здесь просто хорошо проводит время. Он больше не хочет играть по-настоящему".
И вновь я должен был разрушать чьи-то сомнения. Когда я, наконец, вернулся на поле, то забил гол в ворота "Ювентуса" – в главном матче сезона. И вновь это ощущение, когда мяч после твоего удара летит в сторону ворот, и ты знаешь, что он залетит в сетку…
Но после года во Флоренции и второй травмы, которая вновь укоротила мой сезон, я понял, что пора двигаться дальше. Я полюбил Италию. Люди, страна – все в ней прекрасно. Никогда не буду жалеть о том времени, что провел там, но, думаю, с игровой точки зрения все пошло не по плану.
В этом плане я хотел все забыть. Поэтому отправился в Турцию.
Там я узнал одну важную вещь о турецких фанатах: они существуют на этой земле ради своих клубов. Каждую неделю они живут ради команды. И играть для них – это неописуемые ощущения. Но люди вновь стали задаваться вопросом, почему я отправился в другую страну. Многие считали это завершением моей карьеры, но для меня этот переход оказался глотком свежего воздуха. Думаю, повседневная жизнь сильно влияет на твой настрой на поле. И жизнь в Стамбуле придала мне энергии. Эта энергия подпитывала меня, и в тот день, когда мы выиграли чемпионат, я вновь ощутил удовольствие от футбола. Я стал лучшим бомбардиром, а "Бешикташ" выиграл чемпионат впервые за семь лет.
Мне всегда было интересно изучать новые культуры и путешествовать. Но в Турции я оказался отрезан от семьи, от родной Германии. Пора было возвращаться домой.
Наверное, многие удивились, когда я принял это решение. Но речь шла не только о футболе. Я стал думать о том, кем я хочу быть вне футбольного поля. Долгие годы меня олицетворяли только количество забитых голов. У меня не было возможности присесть и спросить себя: "Чего ты хочешь по-настоящему?"
Не могу сказать, что сожалею о каком-то из своих решений, даже о переезде в "Фиорентину", который многие называют неудачей. Вот в чем дело… С профессиональной точки зрения выступление за "фиалок" стало для меня провалом. Но вне футбольного поля все складывалось иначе.
За долгие годы профессиональной карьеры я забыл, почему я хотел играть в футбол и почему он приносил мне радость. В Италии я сидел рядом с женой в нашем доме во Флоренции и смотрел по телевизору, как Германия выигрывает чемпионат мира-2014. Выступление за национальную сборную всегда было в каком-то роде… обязанностью. Это было нормально, это было частью работы.
Ты должен испытывать от этого особые эмоции, но для меня все всегда было иначе. Но затем я увидел, как ребята поднимают кубок над головой. Меня не было среди них из-за травмы. И в тот момент я осознал, что больше никогда не хочу пропустить подобное. Так что в Италии я пришел к важному выводу. Ко мне пришло осознание.
Сказал себе: "Я не хочу, чтобы все так закончилось. Я должен вновь сыграть за свою страну".
Я приложил максимум усилий, чтобы подойти в отличной форме к чемпионату Европы-2016. Многие сомневались, что я попаду в состав, но я посрамил всех скептиков. Я принял участие в турнире и забил два гола. Много раз я надевал футболку немецкой сборной, но тем летом для меня это было особым событием.
Конечно, теперь все несколько иначе. Я один из самых опытных игроков в команде. Я стараюсь выполнять роль старшего брата, какими для меня когда-то были Кевин Кураньи и Мирослав Клозе. Я помню свои первые матчи и как я смотрел на этих парней.
Больше всего на свете я хочу сыграть за сборную Германии на чемпионате мира 2018 года в России. Сейчас, каждый раз выходя на поле в футболке национальной сборной, я испытываю особые ощущения.
Кажется, что многие уже списали со счетов классических "девяток" вроде меня, которые играют только в штрафной. Но если я даже хотел быть похожим на Ромарио в детстве… Футбол всегда претерпевает изменения. Сейчас клубы ищут небольших нападающих, проделывающих большой объем работы.
Но я могу с этим жить. Люди могут продолжать твердить: "Ты не продержишься больше 3-4 лет". Потому что, пусть футбол меняется каждый год, но одна вещь, наверное, никогда не изменится. Команде всегда будет нужен человек, который умеет оказываться в нужном месте в нужное время и отправлять мяч в сетку, даже если он не будет исполнять это с легкостью и изяществом Ромарио.
Я поиграл за разные команды, работал с разными тренерами и переживал много взлетов и падений. Но одна вещь никогда не менялась. И это ощущение от забитого гола. Неважно, где я играю или сколько мне лет. Именно ради этого ощущения я живу последние 20 лет. Каждую неделю.
Хотелось бы мне описать его вам. Хотелось бы, чтобы каждый смог испытать подобное хоть раз в жизни. Наверное, более сильные чувства я испытывал только тогда, когда женился в прошлом году.
Забитый гол – это буря эмоций. Они накатывают мгновенно – БАМ! Перед тем как ударить по мячу, тебе кажется, что ты весишь под 200 килограммов. А затем мяч летит по воздуху после твоего удара и залетает в сетку.
И в этот момент ты чувствуешь себе невесомым.