FOOTБОЛЬНЫЕ ЛЮДИ
Илья КАЗАКОВ
Нам часто кажется, что поступки, сделанные другими, нелепы или смешны, пока мы не узнаем истинную природу вещей. Простой пример: пару недель назад я задал, как мне казалось, простой вопрос по одной из двух главных вратарских тем в отечественном футболе: почему Луческу снова и снова предпочитает Лодыгина Кержакову?
Вопрос не был риторическим и, больше того, был адресован не в пустоту, а человеку, находящемуся в постоянном общении со вторым вратарем "Зенита". Я решительно не понимал, почему Кержакову-младшему не дают даже шанса при том участившемся количестве помарок, которые есть у Лодыгина. И ожидал услышать все, кроме этого:
"У Миши гайморит".
Одна простая фраза, всего три слова. Но после них весь мой порыв улетучился без следа. От выдуманного образа Луческу-самодура не осталось ничего. Лодыгин играл в тот день не потому, что он лучше Кержакова, и не потому, что у того при новом тренере "Зенита" нет ни единого шанса.
Он играл, потому что не мог играть Кержаков.
Увы, это знали немногие.
Здесь вечный вопрос – что может и должен говорить клуб прессе и что нет. Где та граница дозволенной информации, перейти которую рискованно и не полезно. Бывают истории, когда откровенность просто опасна – пока нет официальных формулировок от вышестоящих инстанций. Наглядный пример – происходящее сейчас с Романом Еременко. Футбольный мир давно шепчется о причине, озвучить которую не решаются пока ни УЕФА, ни клуб и ни сам игрок. Поскольку еще не пришло время.
В ситуации, когда судьба игрока решается не им самим, а тренером или клубом, закрытость зачастую оказывается полезной. Многие уверены, что "Зенит" сейчас ведет переговоры с "Амкаром" на предмет покупки у пермяков вратаря Селихова. Называют даже цену, которую уральцы требуют за своего голкипера, – 400 миллионов рублей. И что "Спартак" из этих переговоров самоустранился, считая сумму чрезмерной. Но пока сделка не произошла, о своих игроках на этой позиции, не говоря уже о потенциальных новичках, не говорят в связи с возможным трансфером ничего. Поскольку все может в последний момент сорваться, а мотивация у тех, кто уже есть в клубе, окажется надломленной. Вот мы и гадаем, глядя на вратарей "Зенита": а что с ними происходит на самом деле?
Игорь Чугайнов, потихоньку превращающийся в одного из самых интересных футбольных экспертов, про гайморит Кержакова ничего не знал. И очередной матч, в котором тот остался в запасе, воспринял как ссылку. Позвонил и начал эмоционально сетовать на то, как ему обидно за своего бывшего игрока. Чугайнов, чья пауза в работе незаслуженно затянулась после ухода из саратовского "Сокола", ставит Кержакова как вратаря выше, чем Лодыгина, и не понимает, почему того практически не используют в Санкт-Петербурге, а он не уходит.
Несколько лет назад мы точно так же спорили о футболе с другим бывшим игроком сборной. И неожиданно оба вырулили в дискуссии на такое мнение: в современном футболе есть порядка десяти игроков, способных индивидуально решить судьбу любой встречи, и еще около тысячи вратарей, способных сделать то же самое, но чуть иначе – пропустив нелепый гол. При таком раскладе позиция второго вратаря становится чрезвычайно важной. Солидные клубы ищут голкипера, готового ради того, чтобы за хорошую зарплату быть частью статусного клуба, смириться с постоянным пребыванием в запасе. Пойти на то, чтобы играть пару матчей за сезон, подменяя первого номера при необходимости и сохранять при этом высокий уровень мастерства.
Кержаков, как и Чепчугов в ЦСКА, – пример, который подтверждает эту теорию. Если она верна, вопрос, почему они столько лет мирятся с ролью резервиста, отпадает сам собой. Но в тот момент, когда общая критическая масса требований о появлении нового первого номера становится не только запредельно высокой, но и объективной, рождается новый вопрос: кто станет вторым вратарем, если в клубе появится новый основной кипер?
В ЦСКА эта тема никогда не была актуальной. Как бы кто ни критиковал Акинфеева, в клубе, как и в сборной, его позиции остаются незыблемыми. Даже когда у него были худшие периоды в карьере, не возникало сомнений, что они временные и только. Он не играл из-за травм в концовке отбора на Euro-2008 и в силу этих же причин оказался вне стартового состава четыре года спустя в Польше, но это все равно выглядело как временные решения. Ни Габулов, ни позже Малафеев, как бы здорово ни играли, вытеснить надолго из ворот Игоря не смогли. Приучив нас к тому, что любая из его ошибок, даже грубых, не приведет к опале. Будь дело только в отечественных тренерах, можно было бы предположить излишне субъективный взгляд, но если уж Капелло, пересмотрев после Бразилии отношение ко многим игрокам сборной, оставил Акинфеева в ее воротах… Это говорит о многом.
Когда я смотрел, как Лодыгин остается после своих ошибок основным вратарем "Зенита", то, признаться, думал примерно о том же самом. Что даже такие помарки не способны лишить его роли первого номера клуба, поскольку тренеры-иностранцы, априори спокойно относящиеся к игрокам-россиянам, не видят никого, кто был бы сильнее его на длинной дистанции. В конце концов, Малафеев пропускал от Нахушева с середины поля, и ничего, это никак не отражалось на его шансах быть основным вратарем. Тренеры вообще не склонны чередовать голкиперов, либо доверяя им до последнего, либо списывая их из своей команды. Но в этом сезоне произошла малоприятная для Юрия вещь – он перестал вызываться в сборную. И это при том, что Черчесов порекомендовал Лодыгина "Зениту", после того как покинул "Терек", а ведь вратарь мог оказаться в России именно там.
Лодыгин не единственный среди кандидатов в сборную, кто был открыт для большого футбола Черчесовым. С тем же Смольниковым тренер работал в "Жемчужине", Дзюба при нем шагнул из дубля "Спартака" в основу. Но сам слышал, с какой гордостью Черчесов говорил о своей находке Лодыгина – тому же Капелло. И если сейчас зенитовец вне сборной, это, наверное, говорит о многом.
У Черчесова, кстати, среди прочих красивых афоризмов есть и такой. Только возглавив "Динамо", он столкнулся с резкой критикой группы активных болельщиков бело-голубых, изначально желавших видеть у руля команды Хохлова. На встрече с ними в ответ на эту озвученную позицию Черчесов спросил, а есть ли у Дмитрия опыт ответственности за команду, чья стоимость может достигать двухсот миллионов евро. Оппоненты после такого вопроса задумались и не нашли что сказать. Если перебросить данный вопрос на судьбу Кержакова или Селихова, получишь то же молчание. Без Гарая, при нынешнем общем уровне защитников "Зенита" не факт, что Селихов в роли первого номера окажется именно тем вратарем, кто решит проблему клуба с выходом на следующий уровень результатов. И шесть-семь миллионов евро, которые просит "Амкар", даже для петербуржцев сегодня сумма немаленькая.
Если Селихова действительно покупают, "Зенит" оказывается перед непростой дилеммой – кого из имеющихся вратарей выставить на трансфер. Навскидку для стороннего человека каждый из этого трио – Лодыгин, Кержаков, Селихов – не слабее и не сильнее остальных. Селихов – это эффект новизны, молодой еще голкипер в фазе роста. Кержаков – надежный второй вратарь, долго ждавший своего часа. Лодыгин – звезда, столкнувшаяся с самым критическим моментом в карьере.
Несколько лет назад казалось, что эпоха Акинфеева в сборной подошла к завершению. Сначала Рыжиков, позже Лодыгин имели мощное паблисити, но это все равно не помогло им оказаться первым номером национальной команды.
Через схожие ошибки и сложный отрезок испытаний вернулся к статусу основного вратаря Ребров. Хотя в его возрасте совершить подобное было непросто.
Если посмотреть внимательно, практически каждая история большого вратаря в России имеет рубеж, когда он оказался на грани ухода из клуба, в первую очередь из-за своих же ошибок. Мы видели Лодыгина-дебютанта, Лодыгина-звезду, Лодыгина – претендента на роль вратаря сборной. Сейчас перед нами Лодыгин у черты.
При этом в его руках по-прежнему шанс все изменить. Тот же Малафеев уступал многим конкурентам место в воротах "Зенита", но почти всегда возвращался, отыгрывал свою территорию. На первый взгляд кажется, что Лодыгина что-то надломило психологически. Как когда-то Джанаева. Но ростовчанин работал над собой и вернулся даже не на прежний, на новый уровень,
Только самое интересное сейчас даже не то, хватит ли у зенитовца сил и мотивации, чтобы совершить то же самое.
Самое интересное – есть ли что-то такое, чего мы не знаем, но что способно определить его дальнейшую судьбу.