Вячеслав Барик, адвокат Кирилла Кокорина, брата форварда "Зенита" Александра Кокорина, рассказал "СЭ", что оба не слышали о том, что в московском СИЗО-2 "Бутырка" состоится футбольный матч с их участием.
Кокорины, а также полузащитник "Краснодара" Павел Мамаев и детский тренер Александр Протасовицкий находятся под стражей в качестве обвиняемых в нападении на Виталия Соловчука, водителя ведущей Первого канала Ольги Ушаковой, а также чиновников Минпромторга Дениса Пака и Сергея Гайсина. Арест действует до 8 февраля 2019 года.
– Ребята вчера сказали нам, что ничего о футбольном матче не слышали, и что с ними никто этот вопрос не обсуждал, – заявил Барик.
– Вы общались и с Кокориными, и с Мамаевым?
– Нет, с Павлом на эту тему не беседовали.
– А если бы Кокориным предложили сыграть, они согласились бы?
– Даже если бы с ними это обсуждали, они все равно не готовы выходить на площадку. Тем более, Александр Кокорин, который еще не восстановился от травмы колена. Такой матч в принципе очень опасен, поскольку организм футболиста – это инструмент, как скрипка. Если он попадет в руки неумелого человека, то может повредиться. Нам же никто не даст в руки скрипку Страдивари. Здесь – тот же случай, игрок рискует получить повреждение. Необязательно из-за того, что кто-то захочет его травмировать, а, например, из-за неподходящего покрытия. К тому же, и Кокорины, и Мамаев не тренируются, сидя в СИЗО, а без необходимой подготовки выходить и получать нагрузки очень тяжело. Это неправильно с точки зрения физиологии. Но самое главное – с Кокориными ни о каком матче никто не разговаривал.
– Ева Меркачева, зампред Общественной наблюдательной комиссии Москвы, сообщила, что обсуждала тему с Кирилломи он согласился принять участие в игре.
– Не могу подтвердить или опровергнуть эту информацию, в процессе общения с Кириллом мы не касались этого. Впрочем, думаю, он рассказал бы, если бы такое случилось. Может, Меркачева обсуждала теоретическую возможность проведения матча? Повторю, никто из ребят нам не говорил, что им предложили сыграть в футбол и они согласились. Наоборот, заверили, что никакой конкретики нет. (Иван Торопцев)