Татьяна Сарсания, сестра агента Константина Сарсании, рассказала в интервью «СЭ» о похоронах ее брата.
— Что-то помнится из дня похорон?
— Я очень хорошо все помню. Потрясло количество народа. Вот это странное состояние: я сижу рядом с папой, люди вроде подходят выразить соболезнования и внезапно меня узнают. Глаза вспыхивают: «Ой, Танюша!» Увидела всех-всех-всех, с кем работала в РФС. Кто-то сам еле передвигался. Клубы были все — от великих до самых мелких. Особенно в память мне врезались два момента. Нет, три!
— Что за моменты?
— Почти никто ничего не говорил. Вышел, отыскал какие-то слова Дюков. Бывший агент Володя Абрамов, они дружили. Как ни странно, выступил Манчини. Вот это меня царапнуло — столько людей, и никто ничего...
— Второй?
— Я увидела Бердыева. Зал, стоит гроб, чуть в стороне двери. Через них Костю выносили и грузили в катафалк. Кто хотел, высказался, мне надо контролировать, как будут выносить гроб. Все родственники рядом со мной. Вдруг вижу, за дверью со стороны выхода стоит Бердыев. Он так рыдал! Он не плакал — он рыдал!
— Я всегда подозревал, что у Курбана доброе сердце.
— Я поняла: он, может, и сказал бы. Но не мог остановиться. Его трясло от рыданий. Естественно, ни в церкви, ни на кладбище его не было.
— Третья история?
— Мы уже загрузили Костю в катафалк — вдруг прибегает Валерий Георгиевич Газзаев. С нами со всеми коротко поздоровался, обнял. А гроб уже закрыт, все. Говорит: «Пожалуйста, я очень вас прошу! Откройте — я попрощаюсь... В такой пробке стоял, не успевал. А сейчас снова улетаю, в церкви быть не смогу. Хочу на Костю посмотреть».
— Открыли?
— Папа на меня вопросительно оглянулся, я говорю: «Конечно, сейчас откроем...» Валерий Георгиевич попрощался, положил цветы, поцеловал его.
— Костя был светлый человек.
— Правильно кто-то сказал на поминках: «Это единственный человек, к которому на похороны пришли все. Рядом стояли люди, которые много лет не разговаривают друг с другом». Они и сейчас не разговаривают, но тогда стояли рядом. Я видела!
Константин Сарсания скончался 7 октября 2017 года на 50-м году жизни.