Андрей АНФИНОГЕНТОВ из Сотогранде
Девич – это, конечно, уровень. А еще характер и желание прогрессировать даже в 32 года. Жаль только, что Россия этого парня толком не разглядела, не без удивления наблюдая со стороны, как старательно маринуют в молодежке игрока, на которого было потрачено как минимум 5 миллионов долларов.
КОНФЛИКТ С БИЛЯЛЕТДИНОВЫМ ВСПОМИНАТЬ НЕ ХОЧУ
– Вы сегодня разобрались, что это было, – ваш конфликт с тренером Ринатом Билялетдиновым?
– Да, но вспоминать мне об этом, откровенно говоря, не хочется. Просто так вышло, а ситуация была сложной для всех – меня, тренера, клуба.
– Может, нужно было поискать компромисс? По-моему, никто не выиграл из-за того, что вы полгода работали с молодежкой.
– А мне там нравилось! Тренер был хороший – мог и осадить, и подсказать, и коллектив создал настоящий. Юрий Анварович (Уткульбаев, ныне наставник "Актобе". – Прим. А.А.) мне помог, когда ситуация того требовала. Для меня то время не потерянное, а хорошее.
– В итоге вам пришлось уехать в Катар. Начали вы там браво – три гола, пять голевых передач…
– Ага, но это вторая лига Катара.
– "Аль-Райян"? Это же богатейший клуб эмирата.
– Верно, но футбольная команда оказалась вне элитной лиги. Вернулись туда за сезон, обыгрывая соперников со счетом 11:0, 8:1, 6:0... Пользы от такого футбола мало, но мы играли на Кубках эмира, Кубке Залива, еще каком-то Кубке, где соперниками были клубы Саудовской Аравии. В итоге набралась дюжина хороших матчей.
– С шейхами, которые на Ближнем Востоке опекают спортивные команды, встречались?
– Да. Правда, встреча не порадовала. Его Высочество предложил забивать по три гола за матч, и тогда у меня все будет нормально. Хотел, наверное, успокоить, но я насторожился.
– Мыслей остаться там и жить спокойно и денежно не возникало?
– Во-первых, там мне выплатили одну зарплату из шести. Остальные пять прислали после обращения в ФИФА. Это, видимо, система. Может, забыли, может, не было настроения платить вовремя. А может, люди просто не торопились. Я вовремя понял, что у Катара свой мир и глупо его пытаться переделать. Мне интернет в квартиру три месяца проводили!
– Ругались?
– Нет. Напоминал. Вежливо. Я вообще с арабами не спорил, а играл. У меня была цель – вернуться в Россию. Рано мне отдыхать, выступая в таких лигах. Я хотел получить шанс в "Рубине", напомнить о себе как о футболисте определенного уровня.
– У вас получилось.
– Знаете, для меня гол на "Энфилде" – это одна из самых больших побед в жизни.
– Вышло все в итоге очень красиво.
– Да, да, да! Я теперь всем говорю: "Мой гол "Ливерпулю" – теперь как резюме – смотрите, что могу!" Когда забил, то внутри была такая радость! Те эмоции словами трудно передать.
– Все кричало и пело?
– Причем на все лады! Главным мотивом были слова "я смог, я справился"!
ОТКАЗАЛСЯ ОТ 350 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ И ПОЧУВСТВОВАЛ ОБЛЕГЧЕНИЕ
– Пока вы получали деньги по контракту в Казани, в Харькове терпел бедствие "Металлист". В итоге вы отказались от претензий к клубу на сумму в 350 тысяч долларов. Красивый поступок.
– Я не простил бы даже 1000 евро любому другому клубу. Но "Металлист" для меня – не просто команда или организация. Это особая история, в которой много чувств и сердца.
– Как отнеслась к вашему широкому жесту супруга?
– Конечно, я спросил Милицу! Она сказала, что поймет. Знаете, когда я подписал бумаги об отказе от претензий, то почувствовал огромное облегчение.
– Кто из президентов "Металлиста" продавал вас в Казань – Александр Ярославский или его преемник Сергей Курченко?
– Курченко. Откровенно говоря, он не хотел, чтобы я уезжал в Россию.
– А вы хотели ехать в Казань?
– Да. Россия была шикарным, новым вызовом. Я очень хотел попробовать себя в российской лиге. Меня интересовала только спортивная сторона дела.
– Другой мотивации не было?
– Вы про деньги?! Мне было очень хорошо в Харькове. У меня был прекрасный личный контракт. Курченко вернул меня из "Шахтера", повторив сумму, которую мне давал Ринат Ахметов. А в Донецке всегда платили щедро. Но когда появился вариант с "Металлистом", я принял решение вернуться.
– В Донецке вас поняли?
– Да. И президент, и команда, и капитан Дарио Срна, который много сделал, чтобы я стал своим в "Шахтере". Я даже купил там квартиру.
– Что с ней?
– Это неактуально сегодня. Просто надеюсь, что в ставшей мне родной стране наступит мир.
– Где сейчас Курченко?
– В России. Он был тесно связан с прежней украинской властью. Возможности вернуться в Харьков у него нет. Но я лично очень признателен этому человеку.
ДЖУДОВИЧ – УМНИЦА!
– Русский вы где выучили?
– В Луцке. Поначалу нам, балканцам "Волыни", переводил Джудович. Вы его знаете в России – защитник, который потом в Нальчике долго играл, был там капитаном. Мы сидели кружком, а главный тренер Кваряцный кричал, грозно спрашивая: "Поняли?" Мы кивали, спрашивая потом Джуду: "О чем речь"? Джуда говорил, что нам лучше не спешить с изучением русского языка. Но я ему не верил.
– Когда стали понимать, что подумали?
– Какой Джудович мудрый парень!
– Где он сейчас?
– Дома. Играть закончил и вроде бы стал сотрудником Федерации футбола Черногории. Уверен, он должен справиться с новой работой. Джуда же умница!
– Вы начинали карьеру в клубе, двух президентов которого убили с разницей в пять лет.
– Да, верно. Второе убийство, Бронислава Трояновича, произошло в от квартиры, где я вырос и где живут теперь мои родители. Я шел на спарринг с "Обиличем". Игру в итоге отменили.
– "Обилич" – клуб Желько Ражнатовича или Аркана. Этот человек – легенда современной Сербии, которого в нулевых убили и теперь кто-то называет Ражнатовича героем, а кто-то – бандитом.
– Для футбола было важно, что этот человек создал и финансировал клуб, который выиграл чемпионат Югославии, готовил хороших игроков. В России играли Милан Обрадович, Ненад Джорджевич, Вуле Тривунович. В сборной долго играл Марко Пантелич.
– "Обилич" жив или прекратил свою деятельность?
– Жив. Играет в седьмой по счету лиге Сербии.
– Какой?
– Седьмой. У нас все играют в футбол. Лиг очень много. Мой первый клуб, "Звездара", тоже жив, хотя сменил название и выступает, по сути, в Лиге Белграда.
С РОДИТЕЛЯМИ ОБЩАЮСЬ ЖЕСТАМИ
– Ваш дом – это Белград?
– Жена и дети там. И родители. Они у меня глухонемые.
– Как это?
– Так. Отцу неудачно укололи лекарство, началось осложнение. Мама тоже родилась с нормальным слухом, но из-за болезни потеряла возможность слышать.
– Как вы общаетесь с родители?
– Жестами. Я все, что нужно, давно освоил.
– Сербы играют буквально по всему миру и везде учат язык, становятся своими. В чем тут секрет?
– У нас прекрасная тренерская школа. Это, во-первых. Есть традиции. Вот тут – во-вторых: игровые виды спорта страна обожает! Играют буквально все. Поверьте, это не просто слова. Язык... Ну было бы желание. Это не самая большая проблема. И еще мы очень похожи на русских.
– Русский футболист не выучит язык, если ему это не нужно. Обычно как раз не нужно. Рядом переводчик, все комфортно.
– Ну английский ваши парни знают, уверен. Россия – большая, а Сербия – маленькая. Мы привыкли к тому, что жизнь – борьба и преодоление. Всегда нужен характер, всегда надо работать, чтобы чего-то получить. Это в нашей крови, голове. Этот подход к жизни – часть нашей национальной культуры.
– Вы привыкли к Казани?
– Да, уже да. Поначалу город не нравился.
– Вы серьезно?
– Зачем врать? Сейчас я понял, что живу в одном из самых красивых городов России. Но все равно мало куда хожу. Моя жизнь в Казани – это квартира, ресторан, база, стадион, аэропорт. Даже в Кремле не был. Думаю, буду жалеть, что так мало вижу. Наверное, нужно исправлять ситуацию.
– "Рубин" много чего выиграл, но вы это время провели на Украине. Чувствуется ли сегодня, что вы на контракте в большом клубе?
– Инфраструктура, стадион, организация – это уровень топ-клуба. Что касается игры и амбиций, то нам непросто.
– "Рубин" способен вернуться в пятерку лучших клубов России?
– Это глобальная цель, но дорога к ней будет сложной. Нужно набраться терпения всем, понимая: мы сегодня не можем похвастать тем, что собираем лучших игроков.