«В 34 года мне надо повысить стартовую скорость»
После годовой паузы в 1993-м Федор Черенков решил вернуться в большой футбол. В «Спартаке», естественно, пошли ему навстречу. Олег Романцев нашел заслуженному футболисту новую позицию на поле — в нападении.
— Если будешь все время играть в одном стиле, тебя быстро изучат и не дадут показать что-то интересное, — рассуждал Черенков в разговоре с корреспондентом «СЭ» в декабре 1993 года. — Раньше мое место было в середине поля, а в этом году — в передней линии. Сменив позицию, я должен был изменить и свою манеру: действуя вблизи штрафной площади, прибавить в резкости, стартовой скорости, быстроте принятия решений. Когда я размеренно и не спеша перемещался в центре поля, у меня был запас времени, чтобы продумать очередной ход. Теперь же я должен был все делать мгновенно. Поэтому мне пришлось зубрить на тренировках отдельные приемы, доводить до автоматизма чередование тех или иных движений.
Чтобы хоть немного повысить стартовую скорость, а в 34 года это сделать нелегко, я специально создавал на тренировках микроэпизоды, в которых было необходимо и думать, и действовать очень быстро. После такой подготовки мне не раз удавалось в каких-то случаях на долю секунды опережать защитников. У меня появилось чувство, что я могу сделать то, чего раньше не мог. К тому же у меня много учителей, в том числе и среди новых талантливых игроков. Правда, они, наверное, об этом и не догадываются. Иногда удается что-то подсмотреть и перенять у них.
— У кого же?
— У Николая Писарева, например. Хотя внешне он не Геракл, однако как никто, на мой взгляд, в российском футболе умеет прикрывать мяч корпусом. В 1990 году я в течение четырех месяцев пробыл во Франции (вместе с Сергеем Родионовым Черенков выступал за команду «Ред Стар», 15 игр, 1 гол. — Прим. «СЭ») и там тоже кое-что схватил.
— Кто из футболистов за последние годы вызывал у вас желание разгадать его загадки?
— Ван Бастен. И кое-что в его игре я понял. Однако далеко не всегда можно использовать чужое. У каждого ведь свои физические данные, не говоря уже о психологических. Сегодня меня поражает Ромарио. Как тонко он чувствует позицию, как взрывается, как умеет предложить себя, безошибочно действуя на грани офсайда.
В чемпионате России-1993 Черенков принял участие в 32 матчах (14 — в стартовом составе), забив 6 голов и отдав три результативные передачи.
В интернете можно найти обзоры матчей «Спартака» — 1993. Свой последний голевой пас в официальных играх Черенков отдал во встрече с «Лучом» (4:0). На 14-й минуте, получив мяч спиной к воротам вблизи штрафной, Федор развернулся, оценил обстановку и элегантно, внешней стороной стопы покатил направо — Валерию Карпину, который удвоил преимущество москвичей.
— Перед штрафной я отдал мяч Черенкову и знал, что он вернет его в самый подходящий момент. Так оно и получилось. Ну а мне оставалось лишь попасть в дальний угол, — рассказывал после игры Карпин.
«Его можно поставить на одну ступень с Яшиным»
В том сезоне Федор получил вторую в своей карьере красную карточку. В домашней встрече четвертьфинала Кубка Кубков «Спартак» уверенно разобрался с «Фейеноордом» — 3:1. Победа была омрачена удалением Черенкова. Всю игру его провоцировал защитник ван Гоббель. В итоге Федор не выдержал и отмахнулся. На поле вспыхнула потасовка с участием игроков обеих команд.
— Я бы не хотел валить вину на судью или на кого-то из голландцев за то, что меня удалили, — сказал после матча Черенков. — Но и на себя полностью брать ее не хочу. Конечно, не стоило отвечать грубостью на грубость, но когда весь второй тайм тебя бьют...
— Черенкова вообще частенько провоцировали, — вспоминал Романцев. — Он же производил впечатление медлительного, тягучего футболиста. Вроде соперник бросается на него, а у Федьки реакция была сумасшедшая — он успевал проталкивать мяч и, как правило, прилично получал по ногам.
Футболиста наказали четырехматчевой дисквалификацией. Кто знает, как бы завершилась гостевая встреча с «Антверпеном» (1:3), ставшая для спартаковских болельщиков настоящим кошмаром, будь тогда на поле Черенков...
7 ноября 1993 года он провел свой последний официальный матч за красно-белых. В игре с «Ростельмашем» (3:0) Черенков на 57-й минуте заменил Владимира Бесчастных, но вскоре получил мышечную травму и уступил место на поле Родионову.
Федор восстановился за 10 дней, но в матчах Лиги чемпионов против «Галатасарая» и «Монако» участия не принял.
По итогам чемпионата России-1993 Олега Романцева попросили дать оценку каждому игроку основного состава «Спартака». Вот что было сказано о Черенкове:
«Не имею морального права характеризовать этого уникальнейшего игрока не только российского, но и европейского футбола. Думаю, его можно поставить на одну ступень с Яшиным».
«У Федорыча вновь обострилась его болезнь, но играл он как волшебник!»
Черенков начал подготовку в составе красно-белых к новому сезону, принял участие в Кубке Содружества. А затем пропал из информационного пространства. Заболел. Возможно, вновь проявился его недуг...
Из воспоминаний Андрея Тихонова (Книга Алексея Зинина: «Разоблачение игры»):
— Однажды на сборах поселили меня в одном номере с Федором Черенковым. С ним было непросто. У Федорыча опять обострилась болезнь, он погрузился в какой-то свой мир. И общаться с ним было нельзя. Сомневаюсь, что хотя бы пару слов мне удалось из него вытащить. Несмотря на это, в любом психологическом состоянии он играл как волшебник. Быть с ним на поле — высочайшее наслаждение. Просто беги к воротам и ни о чем не думай. Федор словно рукой положит тебе мяч в ноги в наиболее подходящий момент. Не раз и не два я, обнаружив перед собой мяч, поражался, каким это образом он ко мне попал.
Черенков проболел несколько месяцев. И вот 26 мая 1994 года молчание было нарушено. В разговоре с корреспондентом «СЭ» Игорем Рабинером он сообщил о завершении игровой карьеры.
— Три последних месяца я проболел, а после выздоровления задумался, как жить дальше. Я задал себе вопрос: смогу ли в своем нынешнем состоянии набрать прежнюю форму и играть так, как раньше? Прекрасно понимал: в такой команде, как «Спартак», нельзя отбывать номер, как бы тебя ни любили болельщики. Здесь если играть — то играть хорошо.
— У вас был разговор с Романцевым?
— Да, после выхода из больницы я пришел к Олегу Ивановичу, рассказал ему о своих ощущениях. И он предложил мне поработать со спартаковским дублем. У меня и в мыслях не было отказываться.
Многолетний партнер Черенкова по «Спартаку» Сергей Родионов так тогда отреагировал на решение своего друга: «За то, что он при своем не самом крепком здоровье до 35 лет доиграл, ему надо памятник поставить. Этого объективно не могло бы произойти, не будь у него невероятного футбольного фанатизма».
— Футбол Черенкова — суперинтеллектуален, — это уже мнение Олега Романцева. — Он на 90 процентов действовал за счет мысли, и даже блестящая техника отступала на второй план перед игрой мозга.
- У Черенкова есть удивительная черта — он умеет радоваться за других, — говорил в те дни еще один любимец спартаковских болельщиков Юрий Гаврилов, который в 1993 году играл за ФК «Интеррос». — Ему доставляет удовольствие любой красивый момент даже на тренировке. Сколько раз я от него слышал: «Молодец, Юрок!» А чтобы Черенков кого-то ругал, отчитывал — я вообще такого представить себе не могу.
«Подожду Гаврилова и Родионова — еще сыграем за ветеранов»
За несколько дней до своего прощального матча (23 августа 1994 года), в котором «Спартак» встретился с «Пармой», Черенков дал интервью «СЭ», еще раз объяснив причины своего решения.
— Я долго болел, сорвал всю предсезонку и задумался, крепко задумался — а смогу ли дальше поддерживать прежний уровень? Я ведь не допускал мысли, что могу быть Романцеву обузой. Я играть хотел, а не в «Спартаке» числиться.
— Но играть ведь можно было не только в «Спартаке»?
— Можно. Звали. И сейчас зовут. Но я один раз во Францию дернулся — хватило. Больше из «Спартака» никуда не поеду. Зачем пытаться жизнь заново переписывать? Я, наверное, для этого и ухожу. Хочу остаться в памяти людей играющим Черенковым, но — не доигрывающим. Я — счастливый человек, в стольких спартаковских составах поиграл! И вроде не без пользы. Но когда ты с лавки не можешь встать на усиление, пора заканчивать. И очень важно, чтобы тебя к этому моменту не подталкивали. Должно прийти осознание: на сегодня ты отдал футболу все, что мог. И уйти игроком. В «Спартаке» нельзя числиться, в нем нужно работать. Причем так, чтобы за тебя не работали другие — иначе я не привык.
«Черенков уходит, а мы так спокойно к этому относимся — как будто новые Черенковы рождаются у нас раз в полгода: уйдет этот — придет следующий. Не придет, — писал корреспондент «СЭ» Сергей Микулик. — С мастером уходит и его неповторимость. У других мастеров будет другой фамильный почерк. Но черенковского не будет никогда».
— Я ухожу и не ощущаю при этом, что теряется некая связь поколений, — заметил в свою очередь Федор Федорович. — За много-много лет мы достигли, наверное, лучшего взаимодействия с Гавриловым и Родионовым — оба сегодня еще в строю. И я подожду их для матчей ветеранских команд, других теперь я себе не оставил. Играть — так в «Спартаке». Тренировать — тоже.