22 марта прошло очередное собрание клубов РПЛ. После его окончания на вопросы журналистов ответил президент лиги Ашот Хачатурянц.
Ряд клубов могут просто не доиграть сезон
— Почему вы до недавнего времени находились за границей и не высказывались о ситуации в лиге?
— Было много спекуляций на тему моего местонахождения. Если это кому-то интересно, я, безусловно, об этом расскажу. Когда начинается горячая стадия, ты еще не понимаешь, что происходит, а только видишь, как принимаются решения, которые фактически переводят нас в другую реальность. Лишение права на выступления в еврокубках, лишение права бороться за выход на чемпионат мира. Возникают логистические проблемы.
Количество оперативных вопросов привело к тому, что мы за это время четыре раза проводили собрание клубов. Мы за все время столько не собирались. Нужно было оперативно решать все эти вопросы — обращаться в ЦБ, разрешать ситуацию с легионерами. Большой перечень вопросов, который требовал постоянного обсуждения. Я не хотел выступать, когда у меня самого недостаточно информации, а она менялась каждый день. Моя точка зрения сегодня и две недели назад сильно различается.
Сейчас, когда мы более-менее понимаем, что происходит и будет в ближайшем будущем, остро встал вопрос о возможном расширении РПЛ. В некоторых клубах ситуация непростая. Когда восемь игроков уходят, клуб не понимает, как ему вообще доигрывать. Мы понимаем, что социальная функция сейчас резко возрастает. Об этом можно судить по количеству зрителей на матчах. В прошедшем туре посещаемость возросла почти в два раза по сравнению с предыдущим. Люди пытаются как-то отвлечься от происходящего. Футбол — то зрелище, к которому будут возвращаться, это самый популярный вид спорта.
Читал спекуляции журналистов про себя. Те, кто это писал, указали, что я уехал 18-го числа. У меня было постковидное обострение, связанное с сердечной мышцей. Я поехал на обследование в Германию, где обследовался 16 лет. Слава богу, все нормально, мне выписывали лекарства, я спокойно могу находиться здесь без дополнительного лечения.
— Писали, что вы находитесь в Англии.
— Была запоздалая информация про мое нахождение в Англии. Я там был по работе, потому что четыре месяца велись переговоры с одним из английских клубов, который видел свое участие в одной из российских команд. Ситуация была неоднозначной. Речь велась сначала об одном клубе, потом о другом. У меня была запланирована встреча с генеральным менеджером. Не хотел говорить об этом раньше времени. Для российского футбола это была бы уникальная инвестиция западного капитала. К сожалению, все это не состоялось, отложилось. Встреча моя прошла. Несмотря на сложившиеся обстоятельства, человек со мной встретился и объяснился. Два с половиной часа обсуждали в том числе и стратегию развития, которую я готовил для российского футбола. Меня интересовало их мнение о состоянии клубов и российского футбола. Сразу после этого я уехал.
— Правильно ли мы пониманием, что мораторий на вылет из РПЛ был принят еще на прошлом собрании?
— Да. Вы знаете, это не мораторий. Давайте я уточню: было обращение клубов, которые обратили внимание на нарушение спортивного принципа, в связи с чем они хотели выразить свою точку зрения. Как я сказал до этого, нарушение спортивного принципа связано с отменой стыковых матчей. Я считаю, что вопрос не решен, он будет рассматриваться РФС на исполкоме, потому что здесь много параметров, по которым РФС будет необходимо оценить текущую ситуацию.
— Рассматривались ли какие-то другие варианты турниров, кроме расширения до 18 команд?
— Рассматривается очень много вариантов. Со следующего года мы не знаем, что будет с логистической составляющей. Сегодня уже были жалобы футболистов «Ростова» на ватные ноги: клуб сначала шесть часов провел в автобусе, а после этого сутки добирался в поезде. Один из легионеров, который до этого не выражал желания уйти, захотел покинуть клуб, потому что его такая ситуация не устраивает. Мы сейчас решаем задачи другого плана.
— Правда, что клубы из ФНЛ могут остаться без повышения в РПЛ?
— Мы должны быть уверены в том, что у клубов ФНЛ, занявших первые два места, должен быть шанс сыграть в стыковых матчах или сразу попасть в РПЛ. Мы должны смотреть, как закончится чемпионат. Сколько клубов доиграет и сколько будет играть в следующем сезоне — это вопрос. Он никаким образом к цифрам не привязан — 16 клубов или 18 клубов. Этого нет.
— Почему нет никаких решений на этот счет?
— Вы видите, как ряд клубов сыплется, просто исходя из изменившейся ситуации. Более того, они знают точно уже сейчас, какое количество футболистов не вернется после перерыва на игры сборной. Соответственно, они видят, что могут просто не доиграть сезон. Здесь даже не вопрос привлечения молодежи, а просто те же травмы. Мы видим «Рубин», который получил три красные карточки за две игры. Там еще ряд других обстоятельств может привести к тому, что клубы не доиграют, исходя из финансовой ситуации. То есть нарушение спортивного принципа совершенно очевидно, но при этом не должны ущемляться права клубов, которые борются за выход в РПЛ. В любом случае клубы, которые займут первые две позиции, заслужили право играть в РПЛ. И это тот компромисс, который в форс-мажорных обстоятельствах может быть поддержан.
— Что же решили и какое письмо было отправлено в РФС? Что хотят клубы РПЛ?
— Клубы РПЛ хотят, чтобы независимо от спортивного результата последние две команды остались в РПЛ.
— Вы сказали, что есть клубы, которые могут не доиграть сезон. О каких клубах идет речь?
— Пока эти клубы играют, считаю, что обсуждать этот вопрос неуместно. Единственное, что могу сказать, — с некоторыми акционерами я обсуждал этот вопрос неоднократно по телефону, убеждая, что делать этого не нужно. Но так складываются обстоятельства.
— Правда, что вы сегодня получили отдельный голос?
— Сегодня было принято решение о том, чтобы предоставить мне личный голос в лиге, все единогласно проголосовали. Это приведет к тому, что будет необходимо менять действующий устав.
Есть надежда, что ТВ-контракт сохранится
— Не было ли у вас разговоров с правительством по поводу возможной отсрочки дела по Fan ID?
— Мы ждем распоряжения правительства. Должны быть подзаконные акты, которые будут уточнять действия Fan ID. Здесь имеет значение финансовая и техническая составляющая. Исходя из распоряжения правительства, будет понятна сама судьба внедрения Fan ID. Сейчас пока закончена работа по обследованию стадионов на их соответствие положению 10.92. Выявлены недостатки, которые следует устранить, мы это обсуждали. Это немаленькие деньги. Мы сейчас хотим оценить эту сумму и, может, обратиться в правительство в связи с финансовой ситуацией в клубах, чтобы получить целевое финансирование. Единственное, что нам непонятно, — это ситуация с клубами ФНЛ, которые борются за выход в РПЛ. Это то, что необходимо будет уточнять.
— У вас есть уверенность, что ТВ-контракт сохранится?
— Есть надежда.
— Были ли разговоры с «Газпром-медиа»?
— Они будут выполнять условия, которые были обговорены.
— Нет ли возможности тогда помочь клубам, которые находятся в сложном положении, чтобы раньше выплатить какую-то часть денег?
— Этот вопрос не рассматривается.
— Какая ситуация с тендером на титульного спонсора лиги?
— Мы ориентируемся на самых крупных игроков. Хотя на сегодняшний момент предложение, которое в разы превышает предыдущее, не отменено. Оно было от «Совкомбанка». Конкурс на титульного спонсора будет открытым, пройдет на площадке Российского аукционного дома. В данном случае «Тинькофф» не использовал преимущественное право до 1 марта, так что конкурс будет прямой. Кто даст наибольшую цену, тот и выиграет. Все это было частью моего плана по резкому увеличению бюджета РПЛ.
— Поднимался вопрос о едином техническом спонсоре?
— Да, поднимался. Мы будем прорабатывать разные варианты. Рассматривается несколько китайских предложений. Оттуда мы собираем все предложения, которые есть. Есть и российские. Возможно, будет единый спонсор. Так как все мячи производятся в Пакистане, будем смотреть, с кем мы стратегически выстроимся, чтобы обеспечить себя полностью.
— Есть ли какие-то продвижения по потолку зарплат и дополнительному трансферному окну?
— Могу вам сказать: ни по одному вопросу не прошло голосование, потому что все эти вопросы противоречат нормам регламента и действующему законодательству РФ. Поэтому ни по одному из этих вопросов не было голосования. Они были сняты как нерелевантные.
— Но это есть в КХЛ. Значит, в КХЛ это не противоречит законодательству, а в РПЛ это делать нельзя?
— Я отвечаю за РПЛ.
У нас есть диалог с ФИФА и УЕФА
— В нынешней ситуации главным вопросом становится просто выживание всей лиги?
— Абсолютно. Речь идет о выживании и сохранении футбола в тех условиях, в которых мы оказались.
— Почему тогда этого не понимают пять клубов-богачей, которые проголосовали против расширения, но живут за государственный счет? Почему они не хотят снижать зарплаты, жить как все и не хотят переходить на оплату труда в рублях?
— Я не хотел бы осуждать или оценивать решение клубов, которые проголосовали по-другому. Нарушение спортивного принципа, о котором они говорят, в данном случае тоже имеет место. Нельзя менять правила во время игры. Мы их поменяли, потому что сложились чрезвычайные обстоятельства. Но то, что убивается интрига, если бы это решение было принято сейчас, это неправильно. Они имеют право на свою точку зрения.
— А вы не считаете, что главной несправедливостью является то, что у нас есть клубы, которые финансируются за огромные деньги госкомпаниями, которые диктуют свою волю и не снижают зарплаты?
— Как же они диктуют волю, если большинство проголосовало по-другому и свою точку зрения отправило в РФС?
— Какая у вас сейчас мотивация продолжать работу?
— Не могу бросить клубы в текущей ситуации, если только не случится какой-нибудь форс-мажор. Именно сегодня клубы выступили с инициативой дать мне равный голос. Они надеются на меня. Я планирую работать и пройти этот сложный период. Что будет завтра — я не знаю. То, что мотивация резко уменьшилась, это да. 80 процентов концепций, которые я готовил, стали сейчас неактуальны. Это связано и с количеством легионеров, и с тем, чтобы стать более имплементированной частью в европейском футболе, чтобы больше наших игроков играли в Европе, а европейских — у нас, чтобы к нам пришли серьезные инвестиции с Запада. И многие другие причины. Сейчас надо пытаться жить в новых реалиях.
— Есть ли диалог с ФИФА и УЕФА?
— Да. Пока не отменили наше приглашение в Доху на конференцию ФИФА. В ситуации, когда все меняется, точно сказать по будущей работе не могу. Очень надеюсь, что у Александра Валерьевича Дюкова долгие и деловые отношения с руководителями ФИФА и УЕФА. Думаю, личностный фактор играет нам в плюс в плане восстановления нашего полноценного участия в мировом футболе.
— У вас нет ощущения, что, пока вы были не в стране, судьи пустились во все тяжкие? Много скандалов было.
— Да, но я считаю, что все, кто сейчас судят, — честные люди. В их порядочности и честности нет никаких сомнений. Вопрос об их подготовке в промежутке до возобновления чемпионата и вопрос об изменениях трактовок, которые произошли в очередной раз, это не их вина и беда — происходит частая смена руководителей департамента, изменения концепций руководства. Я считаю, что в данном случае очень важна стабильность. Думаю, что мы придем к этой стабильности.
— Что вы думаете о высказываниях Слуцкого в адрес арбитра Мешкова?
— Считаю непозволительным переходить на личности. Я всегда за конструктивную критику. Есть ЭСК, и я не помню, чтобы после судейской комиссии кто-то продолжал высказывать недовольство. Этот институт обязательно должен быть возобновлен. Эмоции, безусловно, нужны в футболе. Считаю, что такая публичная критика неприемлема. Конструктивная — да. К сожалению, это не всегда происходит.
— Возможно ли такое, что на какую-либо команду не будут назначать конкретного арбитра?
— Я считаю, что есть случаи, при которых судья не должен назначаться на ту или иную команду. Более того, могу сказать, что есть известнейший наш судья Сергей Карасев, который лично мне говорил: «Слушай, у меня не получается судить эту команду в этом городе. Ну, не получается. Не потому, что я хороший или плохой. Не складывается». У судей бывает точно так же, как и у команд. Бывает так, что не получается, исторически так складывается. Это не значит ни в коем случае, что клубы будут назначать себе судей или выбирать список, нет. Это другая крайность. Но в конкретном случае — это была ошибка.
— А кто будет определять эти случаи? Вы лично или кто-то другой?
— Поверьте, есть достаточно статистики, которая позволяет на сегодняшний момент не допускать таких ошибок и делать более взвешенные назначения.
— Что мешает сейчас назначить главой департамента Павла Команцева? Появилась информация, что часть судей пишет кляузы в ФИФА, что он не работал арбитром и не может возглавлять департамент.
— Про кляузы я не знаю. Считаю его назначение вопросом времени. Нам полностью придется перестраивать всю систему после отъезда Перейры. В ближайшие две недели пройдут очередные сборы судей. Надеюсь, Николай Иванов сделает рестарт многих процессов внутри судейского корпуса. А главным по-прежнему считаю себя. Надеюсь, завтра на исполкоме Александр Валерьевич [Дюков] еще раз об этом скажет. Я не хочу и не собираюсь отстраняться от судейской реформы, чувствую себя ответственным за это. Поэтому ищу альтернативы. Сегодня с клубами это обсуждали. Получил поддержку в увеличении количества экспертов ЭСК за счет нероссийских специалистов. Прорабатываем сейчас эти вопросы. Очень бы хотел привлечь Валентина Иванова, это великий арбитр. Его опыт и авторитет очень важны.
Обсуждали переход на схему «весна — осень»
— Можно ли говорить, что через несколько сезонов будет новый чемпионат, совмещенный с чемпионатом Белоруссии, Казахстана и прочих чемпионатов постсоветских республик?
— Я не знаю. Не могу говорить про будущее казахского или белорусского футбола. Мне хочется, чтобы в первую очередь развивался наш футбол. Никаких предложений пока нет.
— Что будет, если один из акционеров команды скажет, что снимается с чемпионата?
— Я десять раз буду уговаривать, чтобы этого не случилось.
— Но давайте представим, что произошла такая ситуация.
— Надеюсь, что моего авторитета хватит на то, чтобы не допустить этого.
— Когда вы планируете представить клубам свою концепцию развития?
— Когда все закончится.
— В ноябре вы говорили, что главные цели — это финансы и привлечение болельщиков. Какие сейчас цели?
— Финансовую часть никто не отменял. Мне необходимо довести эту историю до конца. Что касается болельщиков, история стала еще более актуальной. Думаю, глобально ничего не изменилось.
— «Спартак» выложил пост о своих предложениях по поддержке лиги, которые он направил вам. Что вы о них думаете?
— Мне их передали за пять минут до начала собрания, еще не успел ознакомиться.
— Есть ли продвижения по возвращению пива на стадионы?
— Этот вопрос сейчас точно не в первой десятке в Госдуме. Мы хотим вернуть пиво на стадионы, я считаю это правильным. Мировой опыт показывает, что это не является каким-то стоп-фактором в вопросах безопасности. Пиво должно вернуться, но это не решение первой недели. Мы работаем над этим.
— Обсуждали ли вы сегодня возможное возвращение на схему чемпионата «весна — осень»?
— Да. Когда предлагалась нынешняя схема, описывали ее плюсы — трансферные окна, сроки окончания игр. Предложил проанализировать клубам, что из тех плюсов сработало, а что нет. Исходя из этого, будем решать, насколько целесообразно переходить на другую схему. Думаю, вопрос по схеме проведения чемпионата решится ближе к маю.
— Возможен ли полуторагодичный чемпионат?
— У нас пока другие приоритеты. Этим вопросом мы озадачены, будем думать. Но нужно все взвесить, чтобы через год не возвращаться на существующую схему.
— Когда все произошло, некоторые эксперты и чиновники футбола сказали, что это очень хорошая ситуация, чтобы очистить футбол и выйти из него лучше, чем было. Вы верите, что это возможно? Верите, что в этой ситуации есть плюсы?
— Вы знаете, вот стакан наполовину пуст или полон. У нас полон. Мы будем искать выход, для этого нужно иметь холодную голову, чтобы не предпринимать никаких преждевременных решений и спокойно делать то, что должны.