Он исчез с радаров. Если снимал трубку, голос звучал издалека:
– Ребята, не сейчас, не время…
Время настало. Дмитрий Сычев, один из самых ярких форвардов 2000-х, делает попытку вернуться в большой футбол. А помочь ему взялся родной "Локомотив" – пригласил в дочернюю команду "Казанка".
Обет молчания снят – загорелый Дима сам приехал в нашу редакцию субботним вечером.
Разговаривали долго. Обо всем на свете.
***
– Вы рассказывали, что с поэзией были знакомы поверхностно, пока не подружились с Никитой Замеховским (известным серфером, писателем). Он здорово расширил ваш кругозор. Какие стихи сегодня отражают ваше душевное состояние?
– (после паузы)
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.
– Это ж Пушкин.
– Да. Как-то в своей программе его процитировал Владимир Познер. Я был под впечатлением, полез в интернет, нашел стихотворение полностью и сохранил в телефоне. Время от времени перечитываю.
– Что из прозы зацепило?
– Я очень люблю читать. Но с весны мне не до книжек. Живу в "турбо-режиме". Сначала съемки, теперь "Казанка", ежедневные тренировки. На себя времени не остается. Я привык полностью погружаться в книгу. А урывками, по пять-десять страниц – не то. Из того, что за последнее время попадалось на глаза, выделю "Историю религий". Взахлеб!
– Это поездка в Иран так на вас подействовала?
– Первый раз давно прочитал. Вернувшись оттуда, решил освежить в памяти главу про ислам. Накатил такой интерес, что и остальное проглотил залпом. Многогранная книга. Помогает понять, насколько в нашем мире все непросто. Еще очень понравился сборник "Кэмпо", посвященный истории боевых искусств.
– Какое из них вам ближе?
– Уже два года в мою футбольную подготовку входит бокс. Он развивает координацию и взрывную силу.
– Наняли профессионального тренера?
– Да. Зовут Карен, когда-то выступал за сборную России.
– В Ростове на свадьбе Глушакова боксерские навыки вас не уберегли? Динияр Билялетдинов сформулировал живописно: "Наваляли мне. А на Диме Сычеве был чудо-бросок с прогибом…"
– Какой же это год? 2009-й? На следующий день после свадьбы отдыхали в маленькой частной гостинице. Я сидел на лежаке возле бассейна, а Динияр и его брат Марат играли в воде с мячом, прыгали с бортика так, что летели брызги. Вдруг нарисовался тревожный товарищ. Замечание сделал. Ребята продолжали веселиться. Тогда без лишних слов врезал обоим. Я вскочил – и на него.
– Силы были не равны?
– Мужик попался здоровый. Думаю, борец. Бодались-бодались, на мгновение я зазевался, а он ловко зашел в партер, поднял меня и опрокинул. Бу-бух – и воткнулся.
– В кафельный пол?
– В газон. Мы специально от бассейна отошли – скользко же. Главное, метрах в десяти свадьба идет, жених с невестой целуются под марш Мендельсона, а здесь такое…
– Вы отключились?
– Нет. Мужик мог добить, но сдержался. Потом народ набежал, растащили.
– Как-то в перерыве матча "Локомотив" – "Москва" Иванович подрался с Асатиани. У вас такие стычки были?
– 2010-й, выездной матч с "Лозанной". Игра в первом тайме не клеилась, горели 0:1. Родолфу, к тому моменту успевший неплохо освоить русский, напихал мне. Я ответил. Тут свисток на перерыв. А мы стоим, уперлись лбами и уже готовы пустить в ход кулаки. Хорошо, литовец судил, крикнул: "Эй, сейчас каждому по красной дам!" Опомнились, побежали в раздевалку, там выпустили пар. Так на пользу пошло!
– Кому?
– Команде! Во втором тайме игру переломили, я сравнял счет. Когда матч закончился, обнялись с Родолфу и все забыли. По сей день прекрасные отношения.
– Чего не скажешь про Асатиани и Ивановича.
– Они были закадычными друзьями, на тренировках всегда работали в паре. Но после той истории Иванович избегал Малхаза.
– Вы всяких защитников повидали. Кого было особенно трудно пройти?
– Видича. Выигрывал у меня и вверху, и внизу.
– Как интересно. Игнашевич говорил нам, что серб в "Манчестер Юнайтед" вырос в игрока экстра-класса, а в "Спартаке" на будущую звезду не тянул. Приводил в пример Бракамонте, который забивал, издеваясь над Видичем: "Тот спотыкался, на коленях пытался его догнать, головой вынести мяч…"
– Все индивидуально. Бракамонте с ним справлялся. А для меня не было защитника сложнее, чем Видич. Непроходимая стена! Кажется, ни разу не обыграл его один в один.
– Мелькнул в "Локомотиве" Хамину Драман. Российским врачам не доверял. Получив травму, уезжал в родную Гану, к колдунам вуду. Еще встречали таких персонажей?
– Кебе в "Спартаке". Вел себя очень странно. Однажды вечером на базе в Тарасовке заглянул я в комнату, где устраивали просмотр матчей. Открыл дверь – темень, ни души. Лишь два глаза в углу светятся.
– Кебе?
– Да. Закутанный в одеяло. Врубил я свет – он подскочил, зыркнул: "Выключи скорее!" А на экране какие-то африканские танцы с бубнами вокруг костра, жертвоприношение. Я как дал оттуда деру!
– Десять лет назад мы спросили: "Про ваше расставание со "Спартаком" когда-нибудь узнаем правду?" Вы ответили: "Наверняка. Но не сегодня. Пока к такому разговору не готов". А теперь?
– Тоже. Вот завершу карьеру, уеду далеко-далеко, где никто не достанет, и расскажу. Накануне чемпионата мира-2018 не хочется говорить о плохом. Лучше что-то позитивное вспомнить.
– Позвольте маленькое уточнение. Годы спустя Романцев изрек: "Узнав, что происходило на самом деле, зауважал Сычева еще сильнее". От вас действительно потребовалось большое мужество?
– Еще бы! Я же в одиночку боролся против системы, пусть тогда этого и не осознавал. Изначально покидать "Спартак" не собирался, меня все устраивало. Решиться на этот шаг вынудил инстинкт самосохранения. Стало страшно за свою жизнь.
– Надо думать, не Романцев вам угрожал.
– Конечно, нет. Олег Иванович потом сказал, что в принципе не допустил бы такой ситуации, если бы руководил клубом. Но у власти в "Спартаке" были другие люди. С ними и случился конфликт.