«СЭ» поздравляет Юрия Павловича и публикует отрывок из книги нашего обозревателя Игоря Рабинера «Секреты футбольных маэстро», одна из глав которой посвящена Семину и содержит в себе фрагменты биографической беседы автора с ним.
Дебют в 18 и первые голы «Спартака» в еврокубках
В 18 лет Юра Семин оказался в стартовом составе «Спартака». Дело в том, что случилась беда с основным форвардом красно-белых Юрием Севидовым, угодившим за решетку. И старшему тренеру Никите Симоняну надо было срочно искать ему замену. Ею и оказался парнишка из Орла. «Теперь я думаю, что слишком рано попал в основной состав, — размышляет Семин. — Физически не был готов к таким нагрузкам. Сначала на эмоциях все получалось неплохо, но позже наступил спад, из-за которого потерял место в составе».
В «Спартаке» опеку над юношей взял звезда — Геннадий Логофет, о поддержке которого Семин говорит с большой теплотой:
— В первый год нередко хотелось из Москвы убежать. Провинциалу тяжко привыкать к столице. Это уже потом даже мысль об отъезде из Москвы становится невозможной, а тогда... Если бы не такие люди, как Логофет, может, так бы и не почувствовал себя в Москве своим.
Логофет в нашем разговоре вспоминал:
— Юру всего неделю как взяли из Орла, и он жил в Тарасовке. Был декабрь, мы с нетерпением собирались в редкую тогда загранпоездку — в Израиль. В аэропорт отправлялись в 6 утра от Большого театра. Семин заволновался: «Как же в такую рань я из Тарасовки-то успею добраться?» Пригласил его переночевать в своей тогда еще холостяцкой квартире, и мы успели к автобусу вовремя. Он тогда сказал, что будет мне благодарен по гроб жизни. Сейчас, когда я помогаю «Локомотиву» во время сборов в Италии, мы иногда садимся у камина, берем по фужеру мартини и вспоминаем былые годы. Юра и тогда был замечательным простым парнем, без гонора, остался таким и сейчас.
В «Спартаке» Семина прозвали Шилом. «Он был худющий, очень острый и бесстрашный, все время лез в самое пекло, — рассказывал Логофет. — Вот и прозвали его так. Говорили: ну давай, иди «коли» впереди. И он «колол». До тех пор, пока в команду не пришел Николай Осянин. Семин оказался в запасе и ушел в московское «Динамо». Все восприняли это нормально — парень хотел играть!»
В «Спартаке» Семин успел войти в историю — тем, что забил первые два гола красно-белых в еврокубках. В 1966-м в Белграде — в ворота местного ОФК. И спартаковцы выиграли — 3:1.
— На последней тренировке перед матчем я получил болезненную травму колена, — рассказывал Семин.- Но играть хотелось страшно, и я уговорил доктора, чтобы он не рассказывал о травме старшему тренеру Гуляеву. В итоге вышел на поле и сначала, обыграв двоих, из штрафной пробил верхом, а чуть позже сыграл на опережение. После игры, кстати, колено вдруг перестало болеть. Вот что может сделать желание играть!
Комнатка в доме для престарелых и тепло от Льва Яшина
Семин вспоминал:
— Зарплату я тогда получал не ахти какую — 160 рублей. Но мне, неженатому парню, вполне хватало, и, когда отец приезжал из Орла, я вел его в ресторан. Жил сначала в Тарасовке, а на второй год дали 14-метровую комнату с крохотной кухонькой в... доме для престарелых. Причем далеко — в Бескудниково, и поскольку машину тогда не водил, добирался до Тарасовки на перекладных. Но жаловаться было грешно — с помощью этой комнатки я получил московскую прописку. А уже в «Динамо», въехал в освобожденную Жорой Рябовым двухкомнатную квартиру на Хорошевском шоссе. К тому времени я стал человеком семейным, и решить квартирный вопрос было легче.
После поражения от венского «Рапида» девять игроков спартаковской основы написали заявления об уходе, не желая работать с Гуляевым. Семина среди них не было — в конфликтах молодой полузащитник предпочитал не участвовать. В итоге, правда, вместо футболистов клуб был вынужден покинуть сам тренер.
А переход в «Динамо» дался Семину легко.
— Играл я мало, и, поскольку близилось время службы в армии, надо было определяться. Ко мне проявляло интерес московское «Динамо», да и сам я хотел играть именно там, а не в ЦСКА. И из-за того, что в детстве болел за этот клуб, и из-за Яшина. Пришел к Симоняну, вновь возглавившему «Спартак», и тот не стал препятствовать. Но и остаться не уговаривал.
Динамовская обстановка понравилась Семину. Он сдружился с несравненным Валерием Масловым, входившим тогда в сборную СССР и по футболу, и по хоккею с мячом, где считался одним из лучших игроков мира. Зимой все футбольное «Динамо» ходило на бенди — болеть за Маслова. «Это был Пеле русского хоккея!» — восклицает Семин. На стыке 90-х и 2000-х Маслов работал в клубе по хоккею с мячом из Березняков, и Семин всегда приглашал его на выездные матчи «Локомотива» в еврокубках.
«Он везучий», — смеялся Семин. А если серьезно, то главный тренер «Локо» — из тех людей, которые не забывают добро. Потому что оно не знает срока давности. И сегодня Маслов, которому недавно исполнилось 70 лет, работает в «Локомотиве».
Теплые отношения сложились у Семина и со Львом Яшиным.
— Он оказался невероятно простым для такой легенды человеком. И очень прямым, никогда не скрывавшим своего мнения — оттого с ним было сложно любому тренеру. А ребята его обожали — так много для Яшина значила команда. Когда проигрывали, нам в первую очередь перед ним было стыдно. Нас, молодых, всегда поддерживал и нашей компании никогда не чурался.
Бывали динамовцы и дома у Льва Ивановича, вместе отдыхали в Кисловодске. А однажды Яшин и Семин ездили в гости к Эштрекову в Нальчик и там ради дорогого гостя зарезали барашка. Вот только в прощальном матче великого вратаря Семину участвовать не довелось: на поле тогда вышли знаменитости — сборная динамовских команд, и молодой игрок остался на скамейке.
В «Динамо» Семина пригласил и все четыре года тренировал Константин Бесков. Некоторые его занятия наставник «Локо» помнит до деталей, да и многое иное врезалось в память. Так, по инициативе Бескова к игрокам приходил человек, который объяснял им правила этикета за столом. Пытался тренер устроить и общекомандное изучение английского — увы, не пошло. Не любил, когда игроки отращивали длинные волосы, а потому динамовцам перед райкомовскими выездными комиссиями даже не нужно было укорачивать шевелюры. Длинноволосым Семин все-таки стал — но уже после ухода из «Динамо».
В те годы, что любопытно, Бесков не переносил красно-белого цвета и порой напоминал Семину о его спартаковском прошлом.
— Как-то раз были в Южной Америке. В автобусе Константин Иванович обращается ко мне: «Представляешь, какое счастье, что ты в «Динамо» попал? Считай, что выиграл в лотерею «Волгу»!» Я, конечно, для порядка кивнул. Но и вправду именно в «Динамо» я провел лучшие свои игровые годы.
В составе бело-голубых Семин, переведенный из нападения в полузащиту, добился самых значимых результатов в своей карьере — в 70-м году динамовцы выиграли Кубок Союза и были в шаге от чемпионства. Но переигровка с ЦСКА в Ташкенте обернулась невероятным финалом: выигрывая 3:1, «Динамо» уступило — 3:4. В том матче Семин сыграть не смог.
— Переигровки было две. В первой, ничейной, я отыграл 90 минут. И видимо, сказалось перенапряжение — вечером сильно заколола печень. Второй матч был на следующий день, и, как я ни храбрился, выйти на поле было нереально. После возвращения в Москву месяц пролежал в больнице, а оттуда еще уехал долечиваться в Кисловодск.
Жалеет об уходе из «Динамо», когда обиделся на Бескова
Жилось в те годы в «Динамо» неплохо. Игрокам доплачивали за офицерское звание. После победы в Кубке Семин из младшего лейтенанта превратился в старлея, а это означало 80 лишних рублей зарплаты. А главное — футболисты тогда жили в основном за счет зарубежных поездок, а таковых у «Динамо» всегда хватало.
— Кто скажет, что не покупал дешевые товары за границей и потом их здесь не перепродавал, — не поверю. Перепродавали технику, болоньевые плащи, даже мохеровые нитки. Так жили и спортсмены, и артисты — все, кто ездил за рубеж. Правда, на таможне порой случались осложнения. Однажды, уже в «Локомотиве», была серьезная проверка. У меня было две сумки, и одну, слава богу, взял на себя молодой Газзаев. Не сделай он этого — и я легко мог стать невыездным. Я помогал Валере освоиться в команде, мы сдружились — и в этой ситуации уже он помог мне.
В динамовские годы сформировалась и будущая руководящая команда московского «Локомотива». Помимо Эштрекова будущий главный тренер «Локо» подружился семьями и с Валерием Филатовым, игравшим за «Торпедо».
Когда я спросил Семина, жалеет ли он о каком-либо из своих решений, он сразу же ответил: об уходе из «Динамо».
— В начале 72-го готовились к четвертьфиналу Кубка кубков против «Црвены Звезды». Константин Иванович уверял, что я буду играть, и даже называл оппонента на фланге — Ачимовича. Но в последний момент решил меня не ставить. Я очень обиделся — и пришел к тренеру с просьбой отпустить меня из команды. Потом понял, что погорячился. Пережди немного, успокойся — и, уверен, вернул бы себе место в составе.
Семин ушел в «Кайрат» к тренеру Королькову. Но на второй год в Алма-Ате к власти пришел другой наставник — Фальян, решивший создать в «Кайрате» национальную казахскую команду. К московской «диаспоре» — Осянину, Рожкову, Семину — начались придирки, и последний незадолго до окончания сезона пришел к тренеру и поговорил с ним, как он выражается, на повышенных тонах. Тут же появился фельетон в газете, где Семина обвиняли во всех смертных грехах. Нависла угроза дисквалификации, и председатель Федерации футбола РСФСР Виктор Осипов, неплохо относившийся к игроку, посоветовал: «Ты должен исчезнуть с глаз долой на год. Играть позволю только во второй лиге — но ты и этому радоваться должен. А потом потихоньку вернешься».
Так и произошло. 74-й год Семин «пересидел» в новосибирском «Чкаловце», а потом вернулся в Москву. На этот раз — в «Локомотив», к Игорю Волчку. Откуда, помимо Семина, вышли такие известные тренеры, как Газзаев, Валерий Петраков, Владимир Муханов, Владимир Шевчук, Александр Аверьянов.
— Меня и других опытных игроков Волчок включил в тренерский совет, и это, конечно, повлияло на мое будущее решение стать тренером. Он выслушивал наши мнения, заставлял нас думать.
После трех лет в «Локомотиве» Семин перешел в «Кубань», куда его пригласил все тот же Корольков. И на закате карьеры Семин-капитан вывел краснодарскую команду в высшую лигу. Как он вспоминает, интерес к футболу в городе тогда был таким, что билеты стоимостью в один рубль уходили у спекулянтов по червонцу.
Покровительство команде оказывал первый секретарь обкома партии Медунов, который после хороших игр даже предоставлял игрокам свой рыбацкий домик, чтобы они с толком там отдохнули. Кстати, именно Медунов рекомендовал Семина в Высшую школу тренеров. Туда он и отправился — после того, как в 1980-м получил несколько серьезных травм и понял, что организм противится продолжению карьеры.
Просьба партийного босса Таджикистана и анонимный донос в «Локо»
В ВШТ Семин приглянулся известному тренеру Сергею Полевому, включившему его и другого способного студента — Яниса Скределиса — в группу тренеров, отправлявшуюся на чемпионат мира-82 в Испанию. Закончив учебу, Семин должен был вернуться туда, откуда был рекомендован в ВШТ, — в Краснодар. Но в тот момент на Кубани шла борьба за футбольную власть, и услуги молодого специалиста оказались невостребованными.
И тут возник «Памир» из Душанбе. Возник благодаря все тому же Сергею Полевому — он к тому времени занимал важный пост заведующего отделом футбола профсоюзов. А профсоюзными считались все команды, кроме динамовских и армейских. Душанбинцы шли тогда последними в первой лиге, и вначале на роль спасателя предлагали тренеров старшего поколения — Глебова, Горянского. Но Полевой настоял на кандидатуре Семина. А ему самому сказал: «Из команд, которые наверху, тренеров не увольняют. Так что используй свой шанс».
И Семин использовал. Он сохранил «Памиру» место в первой лиге, а на следующий год таджикская команда уже была четвертой. Его помощник и друг Шариф Назаров довел дело до конца, выведя клуб в высшую лигу.
— Время в Душанбе вспоминаю с удовольствием. Отношения с игроками были великолепными, особенно помогали мои ровесники — Турсунов, Черевченко-старший. На базаре у меня отказывались брать деньги и накладывали полную корзину фруктов. Хотя, конечно, Восток — дело тонкое. Когда меня вызывал первый секретарь компартии Таджикистана товарищ Набиев и говорил, что надо бы создать чисто таджикскую команду, я отвечал утвердительно. А что оставалось? Но делал-то по-своему.
Удачная работа Семина в «Памире» не осталась незамеченной, и министр путей сообщения Николай Конарев пригласил его в вылетевший из высшей лиги «Локомотив». Первый секретарь Набиев как мог уговаривал своего тренера остаться, но в конце концов сдался. На прощание сказал, что месяц будет ждать его возвращения.
Приход Семина в команду, с которой у всех теперь ассоциируется его имя, получился совсем непростым.
— В Москве я вдруг оказался невыездным. Кто-то написал на меня анонимный донос: что я продал множество машин — например, «Волгу», которой у меня в помине не было. Отъездив год-другой, я, как и все, машины свои, конечно, продавал, но в том не было никакого криминала. Но в результате доноса мне перекрыли выезд за границу. Команда едет в Югославию — тренера не выпускают.
Конарев долго ругался по поводу меня с московским горкомом партии — но, кажется, и он в какой-то момент засомневался, достоин ли я такого поста. Во всяком случае, в течение полутора месяцев меня не утверждали в должности старшего тренера. Уже подумывал все бросить и уехать обратно в Душанбе. И тут неожиданно помог зампред спорткомитета Союза Николай Русак, заявивший: «Молодым тренерам мы должны помогать». Как внезапно мне закрыли выезд из страны — так же неожиданно и открыли.
Семину открыли не только выезд. Но и дорогу к таким тренерским достижениям, о которых он, не исключаю, даже и не мечтал.
Выход в финал Кубка СССР и разгром от Лобановского
В 87-м, спустя год после появления во главе «Локомотива», ему удалось после семилетнего перерыва вывести железнодорожников в высшую лигу. Именно у молодого специалиста начал свою впечатляющую карьеру Сергей Горлукович и пережил уже неизвестно какую по счету молодость 34-летний Юрий Гаврилов. Неуверенные в себе тренеры зачастую боятся брать в свои команды игроков с таким авторитетом, как у Гаврилова, — чтобы, не дай Бог, мнение футболиста не значило для партнеров больше, чем тренерское. Особенно такой страх свойствен начинающим специалистам. Но Семин, взяв Гаврилова, сразу показал: комплексов подобного рода у него нет, и думает он только о результате на футбольном поле.
И результат пришел. Долгожданное возвращение в элиту «Локомотив» оформил за четыре тура до конца чемпионата. А на следующий год неожиданно для всех стал в высшей лиге седьмым — почетное для такого скромного клуба достижение. Это был второй результат команды за четверть века: только в чемпионате-77 (с Семиным-игроком в составе, между прочим) железнодорожники заняли шестое место.
В 89-м Семин пригласил на должность второго тренера своего давнего друга Валерия Филатова. Идти в «Локомотив», именовавшийся тогда «пятым колесом в телеге московского футбола», мало кто хотел. К примеру, Логофет, друг Семина, покидать хорошую должность в федерации футбола СССР ради такой сомнительной перспективы не пожелал. Филатов же — решился. Еще не зная, что их тандему (в котором, правда, сам Валерий Николаевич будет исполнять роль президента клуба) суждено будет поднять «Локомотив» на невиданные ранее высоты.
А первый их совместный сезон-89 закончился... вылетом «Локомотива» из высшей лиги. Семин так и не смог найти замену вратарю Черчесову и защитнику Базулеву, вернувшимся в родной клуб. Учитывая же, что еще раньше уехал в Германию олимпийский чемпион Горлукович, вести команду за собой у Семина оказалось некому. И «Локомотив» вновь привычно шагнул в первую лигу.
Никто не усмотрел в этом ничего удивительного: с железнодорожниками печальная процедура понижения в классе произошла в шестой раз. Есть такое понятие — «команда-лифт». Это означает, что она из года в год барражирует между высшим и первым дивизионом. Ныне в таком положении находится краснодарская «Кубань». В 70-е — 80-е — «Локомотив». В тот момент казалось, что перспектив у него нет никаких: с какой, собственно, стати Семин должен сделать то, что не удавалось во главе этого клуба асам профессии — Борису Аркадьеву, Гавриилу Качалину, Константину Бескову?
Однако, удалось.
В 90-м пришел первый успех. В исключительных случаях клубы первой лиги добираются до финала Кубка страны. У «Локомотива», обыгравшего в четвертьфинале земляков из «Торпедо», а в полуфинале — из «Динамо», это каким-то образом получилось. Причем в концовке полуфинала с динамовцами Семин пошел на неординарный ход: за две минуты до конца овертайма выпустил на замену резервного вратаря Хасана Биджиева. Специально на серию пенальти. Сработало!
Вот только в финале «Локомотив» попал не на кого-нибудь, а на киевское «Динамо». С его главным тренером Валерием Лобановским у Семина были теплые отношения. Мэтр разрешил Семину бывать на его тренировках, беседовал с ним, рассказывал о своем видении футбола. А в 88-м даже поручил ему вторую сборную СССР. Ни в каких официальных турнирах эта команда не участвовала, но своей «старшей сестре» посредством тренировок и товарищеских матчей должна была помогать в меру сил.
Но, как говорится, «в картишках нет братишек». «Локомотив» был изничтожен киевлянами Лобановского — 1:6. Я, юный поклонник футбола, находился в тот день на трибуне Лужников, дрожал под порывами ледяного ветра и не понимал, зачем туда пришел.
Представить себе, что 13 лет спустя «Локомотив» того же Семина не пустит «Динамо» (Киев) в плей-офф Лиги чемпионов (впрочем, и турнира-то под таким названием тогда еще не было!) и выйдет туда сам, опередив не только киевлян, но и миланский «Интер», не мог, уверен, ни один человек в мире. И уж тем более — что спустя 19 лет Семин во главе киевского «Динамо» уверенно выиграет первенство Украины, став единственным тренером в истории, победившим и в российском, и в украинском чемпионатах.
Филатов не подвел
Осенью 90-го «Локомотив» с большим трудом — не напрямую, а в переходных матчах с волгоградским «Ротором» — вернулся-таки в высшую лигу. Но к тому моменту в стране настали смутные времена, и Юрий Палыч принял предложение возглавить олимпийскую сборную Новой Зеландии. Команду же оставил Филатову, отношения с которыми были настолько «прозрачными», что он не сомневался: если решит вернуться, друг тут же уступит ему место.
Друг не подвел. Вот только тренерское ремесло оказалось не филатовским — его стезя, как скоро выяснится, будет совсем другой. В последнем чемпионате СССР «Локомотив» замкнул таблицу, причем с солидным отрывом. На счастье железнодорожников, в декабре 91-го развалился Советский Союз. И вместо первой союзной лиги команда очутилась в высшей российской. Вновь во главе с Семиным, вернувшимся из-за морей-океанов.
В то же время Филатов, несколько лет успешно занимавшийся коммерцией, неожиданно для себя получил предложение начальника Московской железной дороги Ивана Паристого — стать президентом «Локомотива». Произошло это не без участия Семина, убедившего босса (были и другие кандидатуры), что Филатов умеет находить деньги, как никто другой. Так и сформировался дуэт, который реализовал лозунг «Интернационала»: «Кто был никем, тот станет всем!»