Это произошло по ходу второго периода матча против Швеции на московском турнире на приз газеты "Известия" 1987 года. Внимание главного тренера сборной Канады Дэйва Кинга привлек какой-то пронзительный звук, который прокатился по всей арене.
Канадская национальная команда проводила матч группового этапа на последнем международном турнире перед Олимпиадой-1988 в Калгари. Арена "Лужники", прославившаяся на всю Канаду потому, что именно на ней Пол Хендерсон забил тот самый решающий гол в Суперсерии-72, принимала большую часть матчей, но некоторые игры группового этапа также проводились и на стадионе "Олимпийский". Так как арена поражала своими размерами, ее разделили на две части. На одной половине проходила игра Канада – Швеция. А на другой, к полному удивлению игроков и тренеров, давала концерт группа Uriah Heep. Именно аккорды их песни произвели на Кинга такое яркое впечатление.
До конца матча, который закончился победой Канады со счетом 3:2, живая музыка просачивалась сквозь тонкие стены и сопровождала ледовое действо. Это было удивительное зрелище, которое поразило всех участников ледовых баталий.
"Все потому, что, когда ты приезжаешь в Россию, должен быть готов столкнуться с самым неожиданным", – подчеркивал Кинг.
И хотя 10-дневное турне английской группы по СССР само по себе казалось удивительным событием, исход того турнира оказался еще более неожиданным.
Канада победила могучую сборную СССР, в составе который выступали все члены легендарной пятерки: Игорь Ларионов, Сергей Макаров, Владимир Крутов, Вячеслав Фетисов и Алексей Касатонов.
Для Канады это было свое маленькое "Чудо на льду" – событие, о котором сейчас подзабыли из-за того, что свидетелями его стала лишь ограниченная группа людей. Всего пару месяцев назад на Кубке Канады-1987 канадцы, в составе которых блистали Уэйн Гретцки, Марио Лемье и другие легендарные мастера, показали свой максимум, чтобы в упорнейшей борьбе одолеть советскую сборную. Но те игры проходили в Канаде, в них принимали участие ведущие хоккеисты НХЛ и игрались матчи по североамериканским правилам на катках НХЛ.
Два месяца спустя команда, собранная по большей части из никому неизвестных хоккеистов, приехала в Москву и победила всю ту же потрясающую русскую сборную. В их стенах, на их турнире, по их правилам.
Это классический пример противостояния Давида и Голиафа. И главной причиной столь удивительного успеха стала неподражаема игра вратарей. Шон Бурк, тогда еще только проспект "Нью-Джерси", был просто великолепен. Защитники перед ним также продемонстрировали отвагу, ложась под каждую шайбу. А когда стало ясно, что у команды есть шанс на победу, смелости и самоотверженности только прибавилось. Кинг и его первый помощник, Ги Шаррон, вселяли в своих парней оптимизм. Хотя канадцы играли под оглушительный свист советской публики.
Эта победа показала, что в одном отдельно взятом матче, когда на кону стоит все, даже "темная лошадка" при удачном стечении обстоятельств и при отличной игре своих хоккеистов может сразить явного фаворита. В каком-то смысле, сейчас это может стать хорошим посылом и перед Олимпиадой-2018.
30-летний юбилей победы на Призе "Известий" особенно ценен для Кинга и Бурка, потому что на этой неделе они посетят турнир, ставший преемником тех соревнований.
В отсутствии игроков из НХЛ Россия, которая встретится с Канадой в субботу, считается явным фаворитом. Вместо того, чтобы защищать ворота как прежде, теперь Бурк является генеральным менеджером сборной Канады, и именно он ответственен за выбор состава на Олимпиаду. Как и 30 лет назад, состав будет собран из хоккеистов, которые не находятся на ведущих ролях, некоторые из них лишь мечтают попасть в НХЛ.
Кинг же сменил пост главного тренера на должность помощника Уилли Дежардена. 30 лет назад Кинг отпраздновал свое 40-летие на турнире на приз "Известий". Теперь ему предстоит встретить 70-летие в Москве. Как быстро летят годы.
"Это точно", – смеется Дэйв.
Побывав со сборной Канады на трех Олимпиадах, а также потрудившись в НХЛ в "Калгари" и "Коламбусе", Кинг стал первым канадским тренером, который работал с командой из российской Суперлиги (предшественницей КХЛ), возглавив в сезоне-2005/06 магнитогорский "Металлург". То был последний сезон Евгения Малкина в России. Кинг и Бурк сохранили тесные связи с российским хоккеем, так что для них это можно назвать подобием возвращения домой.
Ныне Москва –современнейший город с пятизвездочными отелями и ресторанами. Но 30 лет назад все выглядело совершенно иначе. Сборная Канады остановилась в гостинице "Спорт", которая прославилась на весь спортивный мир своим неудобством. Брайан Брэдли, который отравился сразу же по прилету канадцев в Москву после краткосрочного сбора в Германии, назвал эту гостиницу "хуже, чем самый плохой отель, который вы могли видеть в Канаде", и предположил, что "ее закрыли бы на следующий же день, если бы подобное было открыто по ту сторону океана".
Горд Шервен, который прежде бывал несколько раз в СССР, вспоминает первую ночь в Москве 1987 года: "Мы делили номер с Уолли Шрайбером. Была так холодно, что нам приходилось спать в перчатках и шапках. Я не преувеличиваю. На следующую ночь нам нашли другой номер, там уже было так жарко, что мы не знали, как спастись. А потом нас атаковали тараканы, которые полезли из ванной. Не самое приятное общество.
Мы притащили с собой хлеб, арахисовое масло и джем, потому что в гостинице не было ресторана и некуда было пойти поесть. Единственный раз мы нормально поели за 6-7 дней, когда посетили канадское посольство. Каждый из нас потерял по несколько килограмм за ту неделю".
Кинг признает, что обстановка была "спартанской", но также отмечает, что, возможно, это оказало положительное воздействие на коллектив.
"Мы понимали, что это будет отличной проверкой на стойкость. Парни впервые столкнулись с подобным: "Это что за х***?" Кто-то справился лучше, кто-то – похуже. Это дает представление о том, на кого можно положиться. Парни шутили о еде, транспорте, персонале, ванных… Все это воспринималось с юмором, а потом пришла главная идея – мы можем преодолеть эти препятствия. Это нас не остановит. Вот что мы вынесли из этого опыта".
В стартовых матчах Канада победила Швецию, а затем уступила Чехословакии. Как и в этот раз, сборной предстояло в субботу провести главный матч против Советов.
Бурк помнит одновременно ощущение нервозности и эмоционального возбуждения от предстоящей встречи со столь сильным соперником. Ведь его предпочли более опытному Энди Мугу, который оказался в составе из-за контрактных споров с "Эдмонтоном".
"Мы понимали, что нас могут просто уничтожить, если мы не покажем свой максимум. И это особенно важно для голкиперов. Сейчас многое уже позабылось, но лучше всего, как ни странно, я помню звуки и запахи, которые витали по арене. Все казалось таким серым. Казалось, все трибуны одеты в серый. В перерывах болельщикам раздавали чай.
Также я помню, насколько тяжелое молчание повисло в раздевалке перед началом встречи. Насколько все были сфокусированы. Именно так и нужно готовиться к подобным матчам – нужно уметь ждать и терпеть. Будучи вратарем, все те вещи, которым тебя учили – сокращай угол обстрела, заставляй нападающего сделать первый шаг – не работают, когда ты играешь против советской сборной. Ты должен сидеть глубоко в воротах и ждать до последнего, потому что они очень любят разыгрывать до верного.
Русские любили забивать, но забить в пустые ворота для них – особое наслаждение. Они любили опозорить тебя. Они любили забивать такие голы, когда нападающему оставалось лишь подставить клюшку, а ты уже ничего не мог сделать".
Начало матча никак не говорило о том, что нас может ждать сенсация. Советская сборная перебросала соперников со счетом 15:4. Канаде повезло, что она уступала лишь с минимальной разницей – отличился Сергей Светлов. В начале второго периода Ларионов удвоил преимущество. Казалось, что дело сделано. Но Канада быстро отыграла одну шайбу – Шрайбер просочился между Владимиром Константиновым и Андреем Чистяковым, забив свой третий гол на турнире. 2:1 в пользу СССР перед начало третьей двадцатиминутки.
В начале третьего периода Кен Берри щелкнул от синей линии, и шайба проскочила между ног Виталия Самойлова – счет выровнялся. Атаки сборной СССР накатывались одна за одной, словно волны на берег, но все они разбивались об уверенную игру Бурка. Затем, за 11 минут до конца, Клифф Роннинг нанес бросок. Самойлов с ним справился, но Берри первым успел на добивание – 3:2. С этого момента давление советской сборной усилилось вдвойне, но шайба просто отказывалась идти в ворота.
"Шон не позволил им ничего сделать, – вспоминает тогдашний защитник сборной Канады, а ныне тренер "Анахайма" Трент Йони. – Помню, как они возвращались на свою скамейку. Ругались друг на друга, качали головами. Они привыкли разыгрывать шайбу до верного. Но никак не могли переиграть Бурка".
Шон говорит, что сам ощущал нарастающее чувство разочарования и недовольства в составе советской сборной.
"В таких ситуациях всегда можно сказать, когда у соперника, который считался явным фаворитом, начинают опускаться руки. Они начали делать еще больше передач, тот самый лишний пас. К концу третьего периода было видно их разочарование. Уверен, что в перерывах они думали совершенно иначе: "Все нормально, мы контролируем ход встречи". Но к середине третьего периода они оказались в непривычной ситуации: "Черт возьми, ведь мы можем и проиграть".
Также я помню, что сами мы забили не самые красивые голы. Возможно, пара шайб и не должны были залетать. Но когда удача нам улыбнулась, я подумал про себя: "Ух ты, а у нас сегодня и может что-то получится". Подобные мысли в игре против такого соперника могут сослужить тебе плохую службу. Нельзя терять концентрацию ни на минуту. Но мы продержались. Терпели до последнего. По-моему, в концовке уже вся наша пятерка толкалась на пятаке и старалась заблокировать броски. Мы почти забыли о контроле шайбы, особенно в самом конце. Но, черт возьми, как же самоотверженно играли защитники.
В раздевалке после игры, пока партнеры пытались осознать значимость произошедшего, защитник Рэнди Грегг подошел ко мне: "Посмотри на них. Кен Берри. Тэкс (Тони) Стайлс. Уолли Шрайбер. Парни, которым никто не хотел давать шанс. Но сегодня мы – они – выиграли нечто невероятно важное. Мы победили лучших хоккеистов на земле".
Позже Йони выступал в одной команде с Сергеем Макаровым, будущим членом Залы славы и, возможно, одним из самых талантливых советских хоккеистов за всю историю.
"Я запомнил две вещи из того матча. Во-первых, что они не сыграли наш национальный гимн на арене после победы. Во-вторых, Скуба (прозвище Маркова в "Калгари"), когда мы обменивались рукопожатиями, указал на браслет на запястье с изображением олимпийских колец, как бы обещая, что на Олимпиаде они с нами расквитаются".
Как бы ни было приятно победить "Красную машину", канадцам оставалось провести еще два матча на турнире – на следующий день против ФРГ, а затем против Финляндии. Плей-офф турнир не предусматривал – победителем становилась лучшая команда группового этапа. Канадцам несколько повезло, что следующими соперниками стали немцы. Команда отдала очень много сил и эмоций в предыдущем матче, но все же смогла одолеть соперника со счетом 2:1 благодаря решающему голу Кена Яремчука. Теперь канадцем оставалось победить финнов в заключительной встрече, чтобы гарантировать себе первое место.
В выдавшийся свободный день Шервен и Грегг занялись тем, чем занимались многие в те годы – они обменивали джинсы и футболки на икру и шампанское. Шервен отмечал, что очень хотел заполучить шампанское на случай успешного исхода. Однако поход выдался не из простых.
"У отеля постоянно ошивались фарцовщики. Мы пошли с ними и сели в машину. Рэнди расположился на переднем сиденье старой "Лады", его колени почти уперлись в потолок. Я сел сзади – между двумя нашими "новыми друзьями". На улицы был такой холод, что через стекло ничего не было видно. Один из парней довольно неплохо говорил по-английски, так что мы быстро обо всем договорились. А затем они стали о чем-то громко переговариваться на русском. Они много курили, поэтому все же приоткрыли окно, тогда мы и заметили подходящие к нам фигуры.
Машина рванула с места, и мы умчались, ведь это могла быть милиция или сотрудники КГБ. Мы проехали где-то пару километров. Я боялся, что сейчас нас "разденут". Я уже не мог разглядеть в дали гостиницу "Спорт". К счастью, все закончилось хорошо.
Я понимал, что Дэйв не позволит пронести бутылку шампанского в раздевалку, так что я припрятал ее. И никому о ней не рассказывал. И только после победы над Финляндией достал заветную бутылочку".
***
Кинг так и не смог в полной мере насладиться той победой. Он сетует, что она изменила отношение к команде, поставила перед ней завышенные задачи и породила непомерные ожидания в преддверии Олимпиады 1988 года. Журнал Sports Illustrated пророчил команде золотые медали, хотя это было несколько опрометчиво, учитывая разницу в классе канадских и советских хоккеистов. К тому же советская сборная пересмотрела вратарский вопрос и вернулась к кандидатуре Сергея Мыльникова. В Северной Америке же все еще были свежи воспоминания об Олимпиаде-80 и "Чуде на льду" в Лэйк-Плэсиде. Если смогла сборная США, то чем хуже канадская команда?
"Для нас это был финальный экзамен. Мы должны были понимать, на что готовы за пару месяцев до Олимпиады. Пытались решить последние вопросы по составу. Понимали, что уровень турнира будет высочайшим, так что это будет хорошей проверкой".
Однако результат превзошел все возможные ожидания.
"Мы победили. И это стало как радостным событием, так и заставило о многом задуматься, – рассуждает Кинг. – Победив, мы завысили планку. Люди думали: "Может, эта команда действительно способна выиграть золото Олимпиады?" Но мы-то с вами видели, что произошло. Мы видели те матчи и знали, насколько хорош был мистер Бурк".
Кинг всегда был честен в своих оценках: "Давайте так, я подходил к этому результату реалистично. Конечно, я был чертовски рад победе. Канада впервые в истории выиграла турнир на приз "Известий". Знаковое достижение. Но также мы понимали, что Шону нужно поставить за этот турнир памятник. Так что было рано закатывать парад. Шансов повторить подобный успех было крайне мало.
Как я уже говорил, это был отличный турнир. Он помог нам очень многое понять. Прибавил нам уверенности. Мы победили лучшую команду – теперь мы поняли, что их можно остановить. Но мы также понимали, что в следующие раз все полевые игроки должны сыграть лучше, если мы вновь хотим взять верх на Олимпиаде".
Самоуверенность и самоуспокоенность могли стать ключевыми факторами, которые и стали причиной того легендарного "Чуда на льду" образца 1980 года. Тогда советская команда просто не заметила американскую сборную в контрольном матче за несколько дней до открытия Олимпиады.
Канадцы же не только переиграли СССР в Москве, но еще раз победили в контрольном предолимпийском матче в Саскатуне. Так что ни о какой недооценке не могло быть и речи. В итоге, в Калгари все сложилось не так радостно. Канада без шансов уступила СССР (0:5) и вовсе осталось без медалей.
"Если говорить о той советской сборной, то, возможно, у нее был самый сильный состав за всю историю, – рассказывает Шервен. – Они в ожесточенной борьбе с минимальным счетом уступили нам на Кубке Канады. А ведь в той сборной блистали Гретцки, Лемье и другие звезды, которые были на пике.
Дэйв часто говорил, что советский тренер Виктор Тихонов называл именно тот состав лучшим. Мы же сыграли с ними три раза за год. И победили в этой виртуальной серии со счетом 2:1, как и на Кубке Канады несколько месяцев назад. Только о наших победах никто не вспоминает.
Да, в Калгари мы уступили – 0:5. Но к середине второго периода счет все еще был ничейным, а у Марка Хабшейда был отличный момент. Об этом тоже мало кто помнит. К тому же мы проиграли Финляндии, когда они забросили нам три гола за пять минут. Если бы мы тогда победили, то могли бы побороться за золото. Но спорт не терпит сослагательных наклонений".
После заключительной победы на Призе "Известий" над финнам Бурк был признан самым ценным игроком турнира. В награду он получил фарфоровую статуэтку снеговика, которая была такой здоровенной, что ее пришлось везти в самолете на одном из пассажирских мест.
"Эта статуэтка до сих пор сохранилась, – смеется Бурк. – Она навсегда останется в нашей семье. Долгие годы она хранилась в доме моего отца. После его смерти ее забрала сестра. Потом она передала ее мне, и сейчас снеговик стоит в моей хижине у озера. Прошло уже 30 лет, на каждый раз, как я вижу его, накатывают воспоминания о том турнире. О том, что случилось в далекой Москве много-много лет назад".