Игорь ЕРОНКО
из Москвы
КХЛ ПРЕВЗОШЛА ОЖИДАНИЯ
– Что для вас работа в "Медвешчаке"? Приключение, шаг вперед, место, где можно заработать имя?
– В первую очередь – возможность развиваться. Я молодой тренер, мне важно учиться, получать новый опыт. Я тренировал юниоров, затем – молодежные команды, а тут у меня появился шанс поработать с профессиональной командой в одной из лучших лиг мира. Пожалуй, второй лучшей. По-моему, ничего важнее на данном этапе быть не может. К тому же это серьезный вызов, он очень подстегивает, здорово помогает в развитии. Высочайшая конкуренция меня только раззадоривает.
– Марк Френч, приступив к работе в "Медвешчаке", первым делом принялся просматривать матчи команд КХЛ. Причем по большей части – середняков, с которыми и планировал конкурировать. Что сделали вы?
– Я первым делом позвонил Марку Френчу. И подробно расспросил его на тему "Медвешчака", КХЛ в целом, Загреба, переездов. Все-таки он добился серьезного успеха, играя важную роль в команде. Но я поговорил не только с ним: немало знакомых игроков и тренеров тут работали. Нужно было понять, что же представляет собой КХЛ. Я также привел с собой тренера по видео, с которым мы работали в "Шарлоттауне", мы обложились видеоматериалами и все еще из них не вылезаем. По-другому и быть не может, ведь лига очень сильная, и мы обязаны предоставить нашей команде все возможности для победы. За счет подробного плана, деталей, которые нужно обязательно учесть, под которые можно подстроиться. Но при этом, конечно, мы должны оставаться собой. Играя от своих сильных сторон и в нужном нам ключе. Видео нужно для того, чтобы понимать, что и как делают соперники.
– А Френч-то что сказал?
– Френч успокоил меня, заверил, что я удивлюсь, насколько все здорово в лиге и в Загребе в частности. Честно говоря, увиденное даже превзошло мои ожидания.
– Перелетов не боитесь? Придется провести несколько матчей на другом краю света.
– Наоборот, это только мотивирует. Я понимаю, насколько сложно здесь работать, но это замечательная школа, здесь можно научиться всему. И посетить много стран. В этом есть сложности, но и определенный интерес. У нас в команде игроки одиннадцати национальностей, и привести их к общему знаменателю – серьезная задача.
– Вы закончили карьеру игрока в 31 год, будучи одним из лидеров "Эребру", который вывели в элитную шведскую лигу. Почему?
– Вмешались травмы. Я всегда играл в силовой хоккей, с большой страстью, с желанием все всем доказать. Мне кажется, именно это помогло мне добиться определенного успеха. По крайней мере я поиграл в НХЛ. И страсть эту я сохранил и по сей день.
В последние два годы карьеры игрока у меня было три операции на одном и том же плече. И я просто почувствовал, что пора сменить род деятельности. Появилась возможность поработать тренером, я решил на этом и сосредоточиться, тем более что еще, будучи действующим хоккеистом, видел себя в этой роли. Я полностью погрузился в этот новый мир и, по-моему, правильно сделал.
НЕ БОЯЛСЯ НИ ПРОБЕРТА, НИ ОЛИВЫ
– Вы были тафгаем. Почему из них редко получаются тренеры?
– Даже не знаю, это крайне непростой вопрос. Да и не очень правильно вешать на всех ярлыки. Лично мне помогла любовь к хоккею. Я всегда уважал эту игру, отдавая ей всего себя. За счет этого, наверное, поиграл за большие команды, где на моем пути мне встречались очень сильные тренеры. Это была отличная школа, влияние которой я ощущаю до сих пор. Стараюсь соответствовать своим учителям.
А дрался я не потому, что мне это нравилось. Я просто обожаю соревноваться. Любому тренеру необходимо такое качество. Я комфортно себя чувствую в роли лидера. Мне нравится сплачивать людей вокруг себя, управлять ими, следить за их развитием, видеть, как коллектив превращается в единый механизм. Может быть, у других ребят, привыкших скидывать краги, немножко другое отношение и восприятие.
– В НХЛ на вашем счету сорок четыре боя. Какой-нибудь из них вы вспоминаете до сих пор?
– Я застал в НХЛ времена, когда было много жестких и даже жестоких ребят с очень громкими именами. И горжусь тем, что обрел себя в хоккее, нашел свою стезю, приносил пользу своим командам, пусть частью этой и пользы и были бои с такими гигантами, как Боб Проберт или Роб Рэй. Не каждый осмелится бросить им вызов. Но я, честно говорю, получаю удовольствие, вспоминая эти моменты. И вообще отношусь к своей карьере с любовью.
– Вас не назовешь тяжеловесом. Но вы тем не менее противостояли таким большим парням, как Кшиштоф Олива, Джордж Паррос и Брайан Макгрэттан. Для этого нужно быть отчаянным.
– Я готов был идти на все, лишь бы помочь команде. Иногда нужно выбираться из зоны комфорта и делать вызовы самому себе. Да, я был поменьше, но меня это вообще не заботило. Главное было – стоять на своем.
– То есть вы никогда не сдаетесь?
– Стараюсь. (Смеется.) Но иногда, конечно, бывало, дважды подумаешь, прежде чем сцепиться с кем-то. Но это меня никогда не останавливало.
– Сколько раз вы подумали, когда покинули без разрешения скамейку штрафников и ударили судью, заработав одну из самых больших в истории НХЛ дисквалификаций – на 23 матча?
– Это случилось спонтанно. И стало для меня большим уроком. Я был молодой, горячий. Сожалею, конечно, что так вышло, ведь теперь многие помнят меня именно по той истории.
АРТЮХИН ПРОСТО МОНСТР
– Вы знакомы с Андреем Назаровым?
– Разумеется, я его знаю, как и практически любой другой игрок НХЛ моих времен. Устрашающий был парень. Тоже довольно рано закончил и пошел в тренеры, как и я. Мы незнакомы, но мне кажется, что его отличает осязаемое присутствие. Незримое влияние на людей вокруг. И в этом мы, пожалуй, сходимся. Думаю, этот аспект играет важную роль в карьере тренера. Мне повезло, наверное, что мы так и не повстречались на льду. (Смеется.) В хоккее его очень уважали, и сам он уважал хоккей.
– Некоторые болельщики называют вас канадским Назаровым и ждут не дождутся матча между вашими командами. Может, еще повстречаетесь? Не на льду, так на скамейке.
– Радует, что болельщики уделяют нам внимание. Но я сейчас сосредоточен на тренерской работе и на своей команде. Я пытаюсь объяснить парням, какими мы должны быть как коллектив, как личности. Талант не всегда играет большую роль. А вот настрой, готовность биться каждый день, не снижая к себе требований, может играть очень большую роль. В этом, как мне кажется, ключ к достижению успеха. Кое-чего нам уже удалось добиться, но работы еще полно.
– То есть тренерских драк нам ждать не стоит?
– Точно не стоит. Назаров слишком уважаем как игрок и тренер. Я помню, насколько это был крепкий парень, и все это знали, поэтому особо не желали встреч с ним.
– Забавно, что в команде Назарова есть игрок, с которым вы как-то подрались в АХЛ.
– О да, я очень хорошо помню Артюхина. Мы же пересекались с ним в системе "Тампы", и он, только приехав в тренировочный лагерь, оставил огромное впечатление. Не знаю, где его нашел Рик Дадли, тогдашний генеральный менеджер "Лайтнинг", но на тестах на льду Евгений удивил всех. Он был огромен, но при этом летал по льду.
– Говорят, он на круге был быстрее самого Мартена Сен-Луи.
– Сто процентов. Просто монстр. Сочетал в себе уникальные качества и очень хорошо умел ими пользоваться. Рад, что у него получилась хорошая карьера. И у него тоже есть это самое "осязаемое присутствие".
"МЕДВЕШЧАК" ГОЛОДЕН ДО УСПЕХОВ
– Ваш "Шарлоттаун" дрался едва ли не больше всех в Молодежной лиге Квебека. Ждать ли чего-то подобного от "Медвешчака"?
– Я буду только за, если мои игроки будут друг за друга вступаться. Это абсолютно правильно, мы же в хоккей играем. Но только в таком ключе. Драки ради драк – в этом нет ничего хорошего, не несет в себе никакого смысла.
– Тренируя "Шарлоттаун", вы говорили, что хотите, чтобы ваши игроки относились к игре с большой страстью. Ваш подход не изменился?
– По большому счету он тот же. Но тут я работаю с профессионалами, что потребовало определенных коррективов. Молодежь нужно заражать хоккеем, и в этом деле очень важно, чтобы тренер был настоящим фанатом игры. К тому же в молодежном хоккее не так важны победы и поражения, как развитие игроков. И мы были очень довольны тем, как парни прогрессировали, как меняли отношение к работе над собой, пожиная затем плоды. В КХЛ картина другая, здесь надо лучше понимать команду, с каждым днем все лучше узнавая и раскрывая сильнейшие стороны подопечных, и работать над развитием ее идентичности. Но страсть никогда не бывает лишней. В конце концов мы играем в сложнейшей лиге со сложнейшим календарем и огромными расстояниями. В ней хватает мастеровитых игроков, и она очень ровная, то есть много команд равных по силе. И в таких условиях можно побеждать на постоянной основе только за счет коллективизма, когда каждый готов биться за каждого, готов стать примером для других.
– То, что ваша команда, по сути, – сплошь "сбитые летчики", делает вашу жизнь, как тренера, легче?
– Каждый называет вещи своими именами. Я очень горжусь своими ребятами. У них за плечами успешные карьеры, позволившие им добраться до КХЛ, до "Медвешчака". Да, большого успеха они не достигли. Зато по-настоящему голодны до побед. Мотивировать можно любого, и в этом плане мне действительно несколько проще работать. Парни хотят многое доказать.
– Европейский хоккей славится предрасположенностью к тактическим ходам. Уже успели это почувствовать?
– Безусловно. Тут еще и площадки другие, и очень хорошо, что у нас в Загребе – маленькая. На ней можно играть более агрессивно, более вертикально, а это как раз подходит для нашей команды – довольно скоростной. Тактики много, даже очень. Много разборов игры соперника. Мы уделяем этому повышенное внимание, но в первую очередь важно, как играют мои парни.
– Они как раз и говорят, что вы в первую очередь мотиватор. В чем это проявляется?
– Им виднее. Я стараюсь подводить их к играм в наилучшем состоянии. Физическом, тактическом и психологическом. Уделяю большое внимание настрою, потому что он может стать определяющим условием при прочих равных.
– Ломаете планшетки? Переворачиваете мусорные баки?
– Нет, ничего такого. Просто объясняю ребятам, за счет чего мы можем и должны побеждать.
– Выступая за "Рейнджерс", вы вроде бы даже играли на гитаре перед раскатками, будучи душой раздевалки.
– Так и было. Для того чтобы достичь успеха, если ты не Марк Мессье, нужно найти свою нишу. Я, например, уделял большое внимание атмосфере в команде, чтобы партнеры всегда были настроены на битву. Ну а на льду выкладывался полностью с присущей мне страстью.
– Рыжих считают счастливчиками. Если вспомнить Криса Осгуда или Криса Дрэйпера – этот тезис вполне имеет право на жизнь. Вы считаете себя счастливчиком?
– По правде говоря, никогда не задумывался. Но, наверное, в какой-то мере меня можно считать счастливчиком. Ведь я много лет занимаюсь любимым делом. Но не воспринимаю это как должное, а стараюсь отдавать еще больше, чем получаю. Надеюсь, я принесу счастье "Медвешчаку".