— Когда вы стали главным тренером «Металлурга», верили, что победа в Кубке Гагарина возможна?
— А если не верить, зачем работать?
— Но в межсезонье в клубе была перестройка.
— Была задача за два года завоевать Кубок Гагарина, мы можем ее перевыполнить теперь.
— Трудным ли получился для вас чемпионат? Со стороны казалось, что было гораздо легче работать, чем в «Северстали» или чем когда-то в ВХЛ.
— Здесь у меня очень хорошая поддержка, причем не только финансовая. Все, что я хотел, я здесь получал. Это касается и хоккеистов, и всех вопросов, в том числе бытовых. Поэтому намного легче работалось.
— Было видно, что вы менялись по ходу сезона и как тренер, и как человек, как вы ведете себя на скамейке. Тяжело давался этот переход?
— Когда тебе дают шанс в высшей лиге или когда тебя приглашают в КХЛ, на тебя под микроскопом смотрят, и, конечно, тяжело психологически и морально — у тебя один шанс, чтобы пойти наверх. А в этом году... я уже занял какую-то ступеньку, нишу среди тренеров, поэтому было легче.
— Что скажете тем, кто говорил: «Разин не для больших клубов»?
— Можно я помолчу?
— Но было желание доказать им что-то?
— Зачем? У каждого свое мнение. Прежде всего доказал самому себе, что могу работать. А вокруг доброжелатели всегда были и будут.
— Вы сказали, что тяжело идти к цели, а когда она достигнута, мотивацию сложнее искать.
— Наверх мы залезли в гору, а удержаться сложнее, поэтому есть мотивация выиграть еще один Кубок.
— Когда работали в ВХЛ в Саратове, думали о том, что выиграете когда-то Кубок Гагарина?
— Сразу скажу, я не про сам Саратов сказал (речь о фразе Разина «из этой задницы вылезти было очень тревожно». — Прим. «СЭ»), а именно про те условия, про клуб. Чтобы люди не думали всякое. Саратов — хороший город. Конечно, тогда я не думал, что когда-то... Я к этому шел, но и цель же не только завоевать Кубок Гагарина.
— А что еще?
— Есть же и другие вершины. Не хочется их озвучивать, но понятно, что есть вершины, которые хочется брать и брать.
— Расскажите про Илью Набокова. Вы рисковали, сделав на него ставку как на первого номера — а он стал MVP.
— У нас есть такая игра «суперсерия», когда после утренней раскатки тренеры выходят против неиграющего состава. И Илюха своим отношением к делу в этих, казалось бы, шуточных матчах все показал — он творил в них чудеса. И этот факт многое предрешил — то, что я в него поверил. Честно, так и было. Он буквально на ушах стоял.
Был еще момент, когда я его поставил в матче с «Витязем», а обычно после трех пропущенных голов в первом периоде я меняю вратаря. А тогда у меня промелькнула мысль, что если я так поступлю, я парня просто сломаю, и я не стал это делать. В итоге победили 4:3.
По ходу сезона было видно, что ему надо набраться опыта. И чтобы он дошел до этих высот, надо прощать ему какие-то ошибки. Но сам коллектив, ребята в итоге в него сильно поверили.
— Силантьев, Юров, Гребенкин, Канцеров — у вас столько молодых хоккеистов заиграли на высоком уровне. Это тоже был риск, даже определенная тренерская наглость.
— Они же не с первой тренировки начали играть в первом звене, а потихонечку доказывали, терпели. Где-то их хорошие действия не оценивали, а плохие — наоборот, на них пальцем тыкали. Не было такого, что взяли — и сразу попали в первое звено. Они сами своей работой и трудом доказали, что готовы к этому.
— Есть что-то такое, что у вас не получилось в этом сезоне?
— Мы выиграли его, что мы могли еще хотеть? 4-0 в финале! Даже мой любимый «Автомобилист» обыграли. Я прекрасно помню свой первый разговор с Максимом Рябковым (директор клуба из Екатеринбурга. — Прим. «СЭ»), когда он говорил, что они с баскетбольной командой шесть лет шли к чемпионству. И что они сделали? Уволили меня. Спустя восемь лет я выиграл Кубок, «Автомобилист» пока еще нет. Не то чтобы я рад этому факту, но рад, что доказал, что могу это сделать.