Игорь ЕРОНКО
из Сочи
РОССИЯН ЗА ОКЕАНОМ НИ ВО ЧТО НЕ СТАВЯТ
– Когда вы последний раз были частью российского хоккея в "Атланте", нам история запомнилась по большей части написанием вашей фамилии. А чем она запомнилась вам?
– С одной стороны, у меня неудачно начался сезон. Потому что опять получил травму колена. Сделал небольшую операцию на мениске. А потом мне так и не предоставили хорошей возможности обрести форму. Слишком все быстро происходило. Пошло кувырком. И в команде какой-то непонятный разлад был, и генменеджером был Веревко. Сказал, что мы хотим прекратить контракт, какая-то каша пошла. И все.
– В 2013 году вы сказали, что не хотите иметь ничего общего с российским хоккеем.
– Я люблю, когда люди говорят и делают. Когда видно какое-то продвижение. Я всегда переживал за наш хоккей, за сборную. Те же канадцы играют в наш хоккей. Финнов мы всегда обыгрывали легко, а сейчас обыграть не можем. У нас ходят вокруг да около, говорят, что нужно то сделать, это сделать, но сдвига-то никакого нет. Я именно это имел в виду, если правильно интерпретировать. Хочется работать там, где люди хотят продвижения. Я не хочу сказать, что никто этого не хочет, но меня очень разочаровала та атмосфера в российском хоккее. Меня немного неправильно поняли. Я хочу иметь дело с российским хоккеем, но понимаю, что если войду и ничем не смогу помочь, что просто потрачу время впустую. Я-то хочу участвовать так, чтобы мы вернули свое имя, свое положение, когда другие команды боялись против нас играть. Они знали, что с нами будет очень тяжело. А сейчас нас никто не боится. Нас уже ни во что не ставят. Хорошо хоть Олимпиаду выиграли. Кто знает, чем бы обернулось поражение. И опять бы началось то же самое.
– Где вы смотрели Олимпиаду?
– Я только финал видел. Был в Америке. Лагерь, по-моему, проводил, поэтому у меня не было возможности посмотреть другие матчи. Да еще сейчас такой формат дурацкий у олимпийского хоккейного турнира – первый этап в принципе ничего не значит. Раньше – с двумя группами – мне намного больше нравилось. Есть смысл набирать очки. А сейчас играешь, играешь, а для чего играешь? Я понимаю, что эта система нацелена на то, чтобы дать другим командам себя проявить. Мало ли кого ты выбьешь в итоге и пройдешь дальше. Но она мне не нравится.
– Как вам уровень финала?
– Это не тот финал вроде тех, в которых мы играли с канадцами. Финал с немцами… И еще чуть не проиграли. Но ребята все равно молодцы. Вытащили матч, и уже никто не будет смотреть, как они это сделали.
– На этой вашей разочарованности российским хоккеем как-то сказалось то, что Быков и Захаркин вас так к себе в сборную и не взяли?
– Они мне в 2007-м сказали что-то вроде: "Приезжай в сборную, а там посмотрим, попадешь ты или не попадешь в команду". А мне ведь единственное, что оставалось до Тройного золотого клуба – это победа на чемпионате мира. И это, конечно, разочаровало. Я ведь приехал, достойно выглядел, но решать было им. Они пригласили меня к себе в офис, сказали: "Спасибо, что ты приехал. Хотим, чтобы ты не расстраивался". Но я ведь не маленький пацан. Если все было решено заранее – это обидно.
НУЖНО ВЕРНУТЬ НАШЕМУ ХОККЕЮ СВОЕ ЛИЦО
– Видите ли вы какие-то положительные подвижки в российском хоккее в последние годы?
– Если смотреть на него в целом и нарисовать что-то типа графика, то получится кардиограмма. То какой-то взрыв, то это куда-то уходит. Мне тяжело сказать почему, потому что в России я очень мало бывал. Но со стороны следишь – хоккей, хоккей, все поднимается, люди возвращаются, а потом раз – и куда-то все пропадает. Конечно, многое связано с тем, как играет наша сборная. Проиграли чемпионат мира, Олимпиаду, и хоккей в тень ушел. Затем постепенно поднимается, готовимся, готовимся, готовимся, но опять все зависит от результата. Вот этой зависимости быть не должно. Нужно хоккей поднимать и развивать таким образом, чтобы мы все вместе вернули ему его лицо. Тарасовское лицо. Нас всегда боялись. Сейчас – никто не боится. И нужно вернуть все как было.
– Вас тянуло помочь решить проблемы, будучи на руководящей должности?
– Я не любитель ходить и напрашиваться. Спрашивал, есть ли возможность – ответов мало было. Иногда вообще не было. Попросят – помогаю, езжу куда-то, встречаюсь. А конкретных предложений никогда не поступало. Хочется работать с профессионалами. Это интереснее, чем с детьми, хотя с детьми мне тоже нравится, я и лагеря проводил в России. С профессионалами чем интересно – есть возможность довести все до ума. Видишь ошибки, они могут быть с детства, парень всю жизнь так играл и не понимает, что можно по-другому. Ты ему подскажешь какую-то вещь, а он засмеется и скажет: "Я и не знал, что можно было так, не знал, что это так просто". И сразу видишь свой результат. Это приятно.
– В ФХР появился специалист из Канады по силовому катанию и развитию игроков.
– Я делаю людям катание, но не рекламирую себя. Те, кто меня знают, – обращаются, и я занимаюсь с ними. Но это больше в Америке. Ну, и когда лагеря проводил – мы много занимались катанием. Моя специфика обучения – это не больше сделать, а детально разобрать и довести до ребенка или взрослого хоккеиста правильность технического исполнения того или другого элемента. Будь то на видео или на собственном примере. Лагеря у меня всегда были 10-дневные, потому что за 10 дней можно донести до ребенка правильность катания, техники или броска, а дальше он уже сам будет дорабатывать.
– Хоккеисты СКА хорошо катаются?
– Есть ребята, которые очень хорошо катаются, но есть и такие, в основном высокие ребята, которым над катанием нужно работать. Взять Здено Хару – он когда пришел в НХЛ, плохо катался. Съездил пару раз в русские лагеря, и совсем другим игроком стал.
– В Швейцарию к Юрзинову?
– Он, по-моему, один раз туда ездил и где-то еще был, где ребята русские собираются.
БЫЛ В ШОКЕ, КОГДА МЕНЯ УБРАЛИ ИЗ НХЛ
– Главного тренера вашей нынешней команды Юсси Таполу спросили: нужно ли "Куньлуню" усиление. Он сказал, что, конечно же, нужно, но если что, у него в рукаве, то есть на лавке, всегда есть козырь в виде Алексея Ковалева.
– Я всегда готов выйти на лед. В любом состоянии. Всегда поддерживаю форму. Не знаю насколько это реально и не хочу, чтобы люди думали, что есть такая вероятность. Шутка шуткой, но никто ж не знает, чем она в итоге обернется.
– Фетисов сыграл за ЦСКА в 51. Федоров выступал за ЦСКА на Кубке Шпенглера в 44. Вам 45.
– Я бы с удовольствием. Так как непонятным образом закончил карьеру в НХЛ. Меня вынудили ее закончить – это было не по моей воле. И хотелось бы завершить на правильной ноте, если появится такая возможность. Начал карьеру в России, многое здесь прошел – фактически все периоды российского хоккея, начиная с СССР. Союз, СНГ, без страны, Россия и все остальное. И было бы здорово нормально закончить карьеру игрока, а не так, что выкинули из команды, и пропал человек.
– Если бы у вас был выбор, где провести последний матч – это была бы "Лада"?
– Нет. Если провести, то в "Динамо". С "Динамо" у меня все началось. Но можно и в "Куньлуне", какая разница.
– А как вы восприняли исключение "Лады" из КХЛ и заметили ли вообще?
– Это уже второй раз случается. Обидно. Но будем надеяться, что хоть в Самаре найдут деньги и построят дворец. Чтоб хотя бы там играть, если в Тольятти денег не хватает. Дворец в Тольятти есть, а денег – нет. Поэтому хотят они перевезти команду в Самару, там-то денег больше.
– Что тогда во "Флориде" у вас произошло?
– Мне никто ничего не объяснял. Просто сказали: "В вашей помощи мы больше не нуждаемся". Встречался я с генеральным менеджером, пытался понять, что же произошло, и почему со мной так поступили, но все, что услышал: "Я встречаюсь с тобой не для того, чтобы объяснять, что случилось, а просто помочь пройти этот период". Очень странная помощь. По правилам НХЛ, если ты подписываешь договор о завершении карьеры, то имеешь право вернуться только через два года. А кто меня возьмет через два года? Я просил доиграть последние 10 матчей в фарм-клубе, но мне сказали, что "из уважения к вам мы не имеем права так делать". Я тогда вообще не понимал, что происходит. Перед игрой мне позвонили и сказали, что могу на нее не приходить, что в помощи моей не нуждаются, а потом говорят, что не имеют права меня в фарм-клуб отправить. И что я должен подписать бумаги о завершении. У меня много времени ушло на то, чтобы прийти в себя. Два года я был не сказать, что в депрессии, не люблю это слово, но немного в шоке. Не знал, что вообще произошло. Вроде столько сделал для хоккея, и меня взяли во "Флориду" помочь молодому Юбердо. Я много с ним работал, помогал ему. Он взял приз новичку года, а потом со мной вот так расстались: "Можешь идти". Попользовались, и спасибо.
– Наиль Якупов тут заявил, что русских в НХЛ едва ли не гнобят.
– Не скажу, что это везде так. Везде по-разному. Где-то любят русских, где-то не любят. У каждого о русских свое мнение, тем более сейчас, когда нас ни во что не ставят. Они смотрят больше на финнов, шведов, чехов, но не на нас. Нужно вернуть свое лицо, наш хоккей должен быть лучше, чтобы изменить ситуацию. Но я не согласен с тем, что нас гнобят. Просто бывают отдельные обстоятельства. У меня в карьере много раз случалось, когда я попадал в команды, где не то чтобы гнобили… Но у меня есть мой характер. Я знаю, что могу, на что я способен. Что и делал. Кто слабохарактерный – тем тяжело выжить. Бывают же такие клубы, такие тренеры, которые могут невзлюбить. Все что угодно могут. Может быть, ты просто изначально им не нравишься.
– Речь случайно не об "Оттаве"?
– Нет. Я не делю клубы. Где бы я ни играл, везде были какие-то свои нюансы. И хорошие моменты, и плохие. Но это рабочая атмосфера. У нас просто молодые игроки привыкли, что если один раз придушили, не дали какую-то возможность, сразу думают, что на них насели, их гнобят. Покажи свой характер. Выйди на лед и докажи, что ты все равно лучше. Что тебя должны использовать. Что ты можешь решать. А когда начинается "тренер г…, это г…, то г…, нас гнобят" – это неправильно. Тебя ж взяли в НХЛ, дали работу.
ЕСЛИ МЕДВЕДИ ЕЗДЯТ НА ВЕЛОСИПЕДЕ, ТО И КИТАЙЦЫ ЗАИГРАЮТ В ХОККЕЙ
– Как вы оказались в "Куньлуне"?
– Генеральный менеджер позвонил – мы знали друг друга до этого – и спросил, есть ли у меня интерес поработать в китайской команде. Я в Швейцарии два года назад работал, но уехал, потому что мне не понравилось, как вообще в организации все устроено. Никакого продвижения нет. Их устраивает их положение. А мне это не интересно. Я хочу видеть продолжение своей работы. Чтобы было видно, что и клуб развивается, и игроки развиваются. Если ты видишь результат своей работы на чьем-то примере – это намного приятнее, чем если ты просто ровно сидишь или тренируешь, не понимая, зачем ты это делаешь. Поэтому там не было смысла оставаться. Они просто использовали мое имя. Швейцарцы такой народ – они любят это делать.
– Вы понимаете, за счет чего швейцарцы иногда выстреливают и подбираются все ближе к большой шестерке?
– Они приглашают много канадских и американских специалистов. Те делятся своим опытом. А швейцарцы – они как магниты. Всасывают в себя эту информацию, хорошо ее переваривают, отделяя ту, что нужна, от той, что не нужна, и правильно используют. Не как машины, не как роботы, а именно правильно эту информацию воспринимают.
– А китайцы – как роботы?
– Не то чтобы как роботы. Но они очень работящие ребята. Им единственное, что нужно, – добавить понимания в игре. У них есть техничные игроки, но в основном все завязано на работоспособность. Они много тратят энергии, работая на льду, не понимая, что эта энергия быстро уходит. А заменить ее они ничем не могут. Но если им добавить правильного мышления, понимания, как использовать свою энергию, тактических навыков, тогда они начнут видеть игру по-другому и будут правильно использовать свои физические данные.
– Но голову ведь не прокачаешь.
– Все можно прокачать. Главное, чтобы желание было. Научить всему можно. Если медведи и обезьяны на велосипедах в цирке ездят, то и китайцев можно играть в хоккей научить.
– До этого звонка из Китая были ли мысли о тренерской работе?
– Я был в так называемых оценочных лагерях в Торонто и Ванкувере в прошлом и позапрошлом годах, где "Куньлунь" просматривал всех китайцев, что живут в Канаде, учатся там. Видимо, им понравилась моя работа с хоккеистами, заинтересовала их, и они обратились ко мне.
– За что вы отвечаете в "Куньлуне"? И почему все время ходите с ноутбуком?
– Я отвечаю за розыгрыш вбрасываний и большинство. И мне нагляднее сразу все показать на ноутбуке. Когда я еще играл, всегда было интересно посмотреть со стороны. Какие-то свои плюсы и минусы. И мы все время с парнями садимся и обсуждаем их плюсы и минусы. Интересуюсь, что они думают, что видят в данной ситуации. Задаю определенные вопросы, и таким образом находим нюансы розыгрыша и то, где самые главные и слабые стороны соперников. Розыгрышу вбрасываний сейчас в Европе уделяют большое внимание, хотя раньше это не было популярно. Тому, как при выигрыше или проигрыше единоборства, например, в своей зоне быстрее и эффективнее выйти из нее. Как в средней зоне после выигранного за пару секунд доставить шайбу в зону нападения. Вот такая работа, которая серьезно влияет на результат.
– Вы видите себя главным тренером?
– Да.
– Олимпийской сборной Китая?
– Я бы с удовольствием. И китайцем на Олимпиаде побыть – это приятно. А если еще и выиграть ее – тогда точно бегать все будут. Это не такая сложная работа, тем более у меня не было никогда проблем в отношениях с коллективом, с ребятами. И я считаю, что могу довести видение моего хоккея до любого. Смотря по тем, с кем я занимался или занимаюсь, – они видят результат. Они видят разницу. Некоторые даже смеются, потому что раньше чего-то не знали, о чем-то даже не слышали. Так что у меня есть способности. Но на данный момент мне нравится то, что я делаю. Быть опять в хоккее, жить со зрителями, встречаться с людьми, даже просто заходить в раздевалку и быть там с ребятами – это очень приятно. Это совсем другое. Адреналин возвращается.
– Когда-нибудь в Китае вообще были?
– Нет.
ХОККЕЙ НХЛ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ СТАЛ НЕИНТЕРЕСНЫМ
– В последнем розыгрыше Кубка Стэнли за кого болели?
– Я в последнее время мало хоккей смотрю. Тем более сейчас хоккей в НХЛ неинтересный стал. Есть несколько команд, которые можно смотреть, скажем, "Питтсбург", команды, где наши ребята, где есть какая-то комбинационная игра. А все остальное – беготня. Помню, на "Рейнджерс" сводил детей, они попросили, и просто глазам своим не мог поверить: за 40 секунд шайба на льду была секунд 10. Все остальное – по борту, по верху, закинул ее, выкинул, опять закинул-выкинул. Смотрел и говорил: "Вот же хоккей пошел". Хотел детям показать того или иного игрока, чтобы они последили за ним, за его движениями, а что там вообще показывать-то. Что они могут показать?
– Технически-то хоккеисты нынче хорошо подготовлены. В чем тогда причина упрощения игры?
– Многое исходит от тренеров, которые не дают хоккеистам играть. Боятся, что игрок сделает ошибку, команда начнет проигрывать, а это ведь влияет на его работу. Смотришь ведь и видно, что у некоторых игроков есть способности, есть данные, они могут создать что-то, но их заставляют вбрасывать шайбу в зону и бежать задавливать. Или какую-то другую работу делать. Для меня важно – дать возможность игроку раскрыться, а когда он покажет, что умеет, можно уже опираться на его способности, доводить их до ума. А не закрывать парня, не одевать ему наручники, не заставлять делать то, чего он не умеет. Многие тренеры как раз не дают себя проявить. Я даже по себе помню: когда я второй раз появился в "Питтсбурге", там главным был Дэн Байлсма. Так он на меня смотрел дико: "Ты не имеешь права. Еще раз сделаешь – посажу". Типа того. А я и говорю: "Я вбрасывать шайбу в зону не буду, если могу ее туда привезти". Посмотрев и испытав это на себе, понимаешь, что творится с хоккеем сейчас.
– Кинэн не заставлял вас наступать на горло собственной песне?
– Нет. Для Кинэна важна была работоспособность, чтобы ты старался. Если ты все это показываешь – порядок, поэтому, наверное, я и сыграл однажды десятиминутную смену (Кинэн не пустил Ковалева на лавку, потому что его смена продлилась больше минуты, превысив внутрикомандный лимит. Майк таким образом пытался наказать Алексея, заставив его доиграть второй период матча с "Бостоном". За семь с лишним минут Ковалев заработал на себе два удаления и забил гол за 32 секунды до конца двадцатиминутки, но все равно не был убран со льда – прим. "СЭ"). С одной стороны, он хотел меня проучить. С другой – я молодой пацан, голодный, который хочет показать, что он лучше всех. И бывали, естественно, моменты, когда я переигрывал из-за этого смены. Но меня не проучишь. Да, Кинэн не пускал тогда меня на лавку, зато мне есть чем хвалиться. К Гретцки подхожу и говорю: "У тебя 62 рекорда, но моего, с самой длинной сменой, нет".
АК-27, "АРТИСТ" ИЛИ COMANDOR?
– Есть ли игрок в НХЛ, на которого вы смотрите и получаете удовольствие?
– Макдэвид в "Эдмонтоне". Парни из "Питтсбурга". В "Лос-Анджелесе" есть хорошие ребята. Но сейчас не везде такие хоккеисты есть. Раньше в каждой команде был игрок, хотя бы какой-то молодой парень с потенциалом, который мог что-то показать. Сейчас таких стало мало. Смотришь на "Рейнджерс" – одна беготня. Все бегут как лоси. Все опережают шайбу. Она за ними не успевает! Быстрее шайбы бегают. Хочется прям сказать: "Вы хоть немного притормозите". Это как когда сборная Бразилии давным-давно приезжала, обыграла СССР 3:0, и после матча у Пеле спросили: "Как вам футбол соперников?". Он и говорит: "Все бегут, но забывают играть". Так и тут.
– Считалось, что Байлсма загонял всех в предельно узкие рамки, за исключением двух игроков. Насколько это типично для НХЛ?
– До встречи с Байлсмой я шесть лет провел в "Питтсбурге", и там в первый же день меня тренер (Кевин Константин – прим. "СЭ") вызвал и сказал: "Мы знаем твои способности, знаем твои технические данные. Играй как считаешь нужным. Мы тебе ничего говорить не будем. Не будем учить играть". Я еще подумал: "Наконец-то я попал в свою команду". Поэтому у меня и результативность была всегда хорошая. И удовольствие я получал. И против нас было тяжело играть. И звено у меня – Страка – Ланг – Ковалев – было два или три года лучшим звеном лиги. И совсем другой результат был.
– Ваши обучающие видео, на которых вы чего только ни вытворяете, до сих пор очень популярны. И недавно вы приняли участие в "ведро-челлендже". Какой самый крутой трюк вам удавался?
– Все, что реально, а не смонтировано, ха-ха.
– Может, что-то на спор выдавали?
– Да нет. У меня всегда все выходило само по себе. Я не пытался что-то специально придумать. Это натурально выходило. Сейчас другое пошло – трюки для видео, чтобы фанатам показать. И каких только трюков нет. А я-то работал над тем, что можно использовать в игре. Ведро-челлендж – это людям интересно посмотреть, какой талант у вас.
– От ворот до ворот в девятку попадете?
– Раньше попадал. Сейчас – не знаю, давно не пробовал.
– Какое прозвище вам ближе: АК-27 или "Артист"?
– У меня еще одно есть: Commandor. Это в "Питтсбурге" было. Командир, мол. Потому что был лидером, много забивал, все время хет-трики, чего только ни было. Артист меня в основном называют канадцы. А АК-27 – это везде пошло.
Алексей КОВАЛЕВ
Родился 24 февраля 1973 года в Тольятти.
Нападающий.
Выступал за команды "Динамо" (Москва, 1989 -1992), "Рейнджерс" (1992 – 1999, 2003 – 2004), "Питтсбург" (1999 – 2003, 2011), "Монреаль" (2003 – 2009), "Ак Барс" (2004 – 2005), "Оттава" (2009 – 2011), "Атлант" (2011 – 2012), "Флорида" (2012 – 2013), "Висп" (Швейцария, 2-й дивизион, 2013 – 2014, 2016 – 2017).
Олимпийский чемпион (1992), обладатель Кубка Стэнли (1994), победитель молодежного чемпионата мира (1992), бронзовый призер ОИ (2002), бронзовый призер ЧМ (2005), чемпион СССР (1991), чемпион России (1992).
В НХЛ провел 1316 матчей, набрал 1029 (430+599) очков.
В июле 2018 года назначен ассистентом главного тренера "Куньлуня".