Алексей Кайгородов
Родился 29 июля 1983 года в Магнитогорске.
Нападающий, воспитанник «Металлурга».
Играл за «Металлург» (2001-12, 2015-16), «Оттаву» (2006), «Салават Юлаев» (2012-15), «Барыс» (2015), московское «Динамо» (2015).
Чемпион Суперлиги (2007), обладатель Кубка Гагарина (2016).
Участник ЧМ (2003, 2011). Победитель МЧМ (2003) и ЮЧМ (2001).
Канада, «улитка»
— Начать хотелось бы с вашего легендарного гола, который вы забили в четвертьфинале чемпионата мира 2011 года Канаде (2:1). Вам приятно, что у всех ваша фамилия ассоциируется именно с этим голом? Или, может, немного надоело?
— Такие моменты не могут надоесть. В любом случае вспоминать всегда приятно. Рад, что этот момент произошел в моей жизни.
— Пересматриваете его?
— Может быть, было пару раз. Но прошло уже десять лет. И сейчас разве что друзья могут прислать. Они больше любят вспоминать этот момент.
— Как не испугались тогда сыграть нестандартно?
— Соперники были самоуверенны и пошли на меня в лоб. Если бы вдвоем начали откатываться, то такого момента бы не получилось. Понятно, что двоих обыграть сложно. Но получилось так, что первый пошел на меня, я его опрокинул. Второй увидел, что ситуация пожарная, тем более что мы играли в меньшинстве, и в любом случае их было больше. Но я не мог не попробовать. Почему нет? Главное, что получилось.
— Расскажите про ваш фирменный финт — «улитку». Как стали пользоваться этим элементом?
— Когда был маленьким, мой папа занимался хоккеем. Он сам из деревни. В юношеском возрасте уехал учиться в Челябинск, играл в молодежке «Трактора». Потом его забрали в армию. К сожалению, у него не получилось в большом хоккее, так как он два года потерял на службе. Потом приехал в Магнитку и поиграл чуть больше года в составе «Металлурга», затем выступал за команду нашего завода «Калибровщик». Мне было интересно наблюдать за ним, нравился хоккей того времени.
А «улитка» ... Такой элемент не содержит ничего сложного, но у тебя появляются доли секунды, чтобы воспользоваться ситуацией и развернуть атаку в другую сторону. «Улитке» меня научил отец. В «Металлурге» на тот момент была уже хорошая команда. Я приходил на хоккей и смотрел, как играют мастера. Брал для себя что-то интересное, а потом старался выполнять это на тренировках, на играх.
— У вас «улитка» фирменный элемент, а, например, нападающий Андрей Свечников прославился лакросс-голам. Никогда не пробовали забить такой?
— Наверное, для меня это было бы слишком сложно. Хотя я никогда не пробовал. Сейчас такая активная молодежь, всегда придумывает что-то новое.
— Вы как-то сказали, что техничного хоккея сейчас стало меньше, и все сводится к «бей-беги».
— Смотришь на молодых ребят — иногда прям видно, что человек выделяется. Приятно посмотреть. Но я не так часто хожу на хоккей, потому что мне действительно не хватает какой-то интересности. Техничной игры, красивых пасов — этого сейчас маловато.
— Почему в России такая беда с центрфорвардами? Условно, у нас есть Малкин, Кузнецов, Шипачев, Анисимов, а остальные креативностью не особо отличаются. И в КХЛ их все меньше, и вообще в нашем хоккее.
— Согласен. От этого интерес к хоккею падает. Все же видно по посещаемости отдельных матчей. Игра стала прямолинейная.
— А в НХЛ?
— Там лучшие игроки мира. В любом случае за океаном интереснее. Зрители ходят, практически всегда полные стадионы. Я был в Оттаве и еще в нескольких городах, атмосфера там просто нереальная.
НХЛ, «Оттава»
— В НХЛ в последние годы хоккей становится более техничным. Если бы вы сейчас были молодым и поехали за океан, у вас было бы больше шансов там заиграть?
— Когда я поехал в «Оттаву», там были собраны отличные хоккеисты, не скажу, что тогда хоккей был каким-то прямолинейным. На тот момент я сомневался — ехать мне или нет. Мне было 24 в 2006 году.
Агенты на предсезонке очень часто мне звонили, телефон за полдня разряжался. Обещали, что буду играть в одной тройке с Альфредссоном, который был капитаном «Оттавы». А в первом звене тогда были Спецца и Хитли. Малкин как раз тоже тогда уезжал, собрался и я. Переступил через себя, пришел к руководству — Геннадию Ивановичу Величкину, Олегу Борисовичу Куприянову. И мы просто целый день сидели, разговаривали часов семь, наверное, они отговаривали меня от поездки. Благо на тот момент таких договоров, как сейчас, не было. Просто пишешь заявление на увольнение, и две недели отрабатываешь, как на заводе, грубо говоря. В конце концов мы пришли к общему знаменателю: если я потом возвращаюсь, то не абы куда, а в «Магнитку». Вопросов у меня не было, раз шанс дается. Только спросил в «Оттаве» про фарм-клуб. Там обещали, что все будет нормально.
Я собрался, приехал, дней десять отдохнул. Мы полетели вместе с отцом. Все уладили. Но когда начались выставочные матчи и чемпионат, первые три-четыре игры тренер не ставил меня. Я успокаивал себя тем, что это начало и переживать не стоит. Но при этом было непонятно, что со мной никто не разговаривал на тот момент. Я ждал хоть какого-то объяснения.
Первая моя игра была в Монреале, где всегда полные стадионы. Я вышел в четвертой тройке, была договоренность, что тафгаев на тот матч выпускать не будут. У нас был чистый хоккей без всяких драк. Мы выиграли 2:1, наша тройка забила гол, несмотря на то, что мы были только четвертыми по порядку. Давали очень мало игрового времени, где-то от 8 до 11 минут. Я отдал голевой пас и подумал, что теперь все должно быть нормально. Но после игры все как-то пошло в обратную сторону.
В последующих матчах у меня было минуты три или четыре игрового времени с тафгаем, который не принимал от меня пас в средней зоне, а говорил забрасывать самому. Картинка не складывалась. Я не понимал, в чем дело? Нормально же сыграли в том матче, тренер доверял, находил время, даже на большинство нас выпускал. А после этого все меньше и меньше — на три-четыре минуты. Сидишь на десятой или восьмой минуте, выходишь уже, естественно, задубевшим.
Самое интересное, что со мной никто не разговаривал. Только второй тренер пару раз вызывал, показывал нюансы по игре в меньшинстве. После чего меня вызвал генеральный менеджер для разговора. Он начал говорить, что я не понимаю игру. Но, извините, я же не из шахмат в хоккей пришел. Я спросил, зачем меня звали вообще, звонили, для чего это было нужно? Причем мы в контракте — прежде, чем его подписать — внесли такой пункт, что, если меня отправляют в фарм-клуб, у меня есть право вернуться обратно домой. Мне сказали, что надо в фарм-клуб, уговаривали остаться, но я отказался, меня и в России все устраивало. Когда я вернулся в сезоне-2006/07 в «Магнитку», мы выиграли кубок.
— Не было ли потом предложения от той же «Оттавы» вернуться?
— Сейчас точно сказать не могу. Не хочу никого обманывать.
— Но все-таки не было тогда было мысли подождать? Не жалеете, что так рано уехали?
— Нет, не жалею. В любом случае очень рад, что там побывал, посмотрел, как все устроено. Думал только, почему не дали шанс? Дайте просто проявить себя. Опять же с тем же Альфредссоном я ни разу не сыграл. Может, только в выставочном матче. Сами понимаете, что ветераны в таких играх не выкладываются. Это естественно, нормально — предсезонные игры. Тем более человек взрослый, он себя спокойно готовит к чемпионату. На тот момент мне было не обидно, а просто непонятно — зачем меня дернули с места? Можно сказать, что я пошел на конфликт с руководством. Для чего это? Я, конечно, понимаю, что по большому счету им все равно. Но у меня были об этом мысли. Как так, я же не из Магнитогорска в Челябинск приехал и даже не в Уфу. Собрался, прилетел, для чего это, зачем? Понимаю, что в Канаде немного другое отношение — это спорт номер один. Но не я же вам позвонил с просьбой взять меня в команду.
«Магнитка», Мозякин
— Давайте перейдем к «Магнитке». Вы следите за матчами, ходите сейчас на хоккей?
— В том сезоне был четыре раза, на плей-офф собирался, но, к сожалению, его не было.
— Почему у команды были такие большие провалы? Все привыкли, что «Металлург» — это лучшая команда, всегда в топе.
— Причины простые: коллектив сменился, много людей ушло. Как вы понимаете, команду создать не так просто, на это нужно время. Получается, что времени им никто не дал. Тренера поменяли после трех домашних игр. В принципе, три-четыре очка из девяти — нормальный старт чемпионата. То есть таких не бывает увольнений.
— В этом сезоне команда поменялась кардинально из-за потолка зарплат. Как вы считаете, это правильное нововведение?
— Не мне судить. В принципе, ребята понимают ситуацию, это данность и ничего с этим не сделаешь. Руководство лиги так решило, куда деваться? Все понимают, что все равно уровень хоккея упал — зрелищность и все остальное.
— В это межсезонье «Магнитка» отпустила много своих воспитанников в другие команды. Удивились тем обменам?
— Вот этот шаг, если честно, мне не понятен. Да, у руководства и клуба свои цели, свои задачи. Но воспитанников и так не очень много, и отдают талантливых ребят, которые уже на подходе. Это непонятно. За ребят тоже неприятно — они росли, старались...
— Зато Сергея Мозякина подписали. Он многое сделал для команды, дважды выиграл Кубок. Не считаете, что его обидели в клубе новым контрактом?
— Сделал он, безусловно, много — даже больше, чем говорят болельщики и все остальные. Прекрасно понимаю его позицию.
— Принять условия клуба для Сергея — правильная позиция?
— Капитан, человек, который уже восьмой сезон в клубе, можно сказать, как местный игрок. Уже здесь свой, в Магнитогорске сколько времени провел. Как игрок игрока я его понимаю. Будь я на месте Сергея, поступил бы немного по-другому.
Тройка, тренер
— Вы до сих пор могли бы играть, почему решили закончить карьеру в 2016 году? Или вам уже не хотелось обманывать хоккей?
— Хорошее выражение — «обманывать хоккей». Играть, конечно, мог бы, но мой последний сезон получился довольно скомканный. До этого я провел в Уфе три года. Но пришло новое руководство, всех раскидали, согнали. Пришел новый тренер, непонятно, что сделал, по большому счету он пробыл два или три месяца. Я поехал в «Барыс» — там не получилось, поехал в «Динамо». В Москве мне было тяжеловато, для меня было непривычно, что я все время куда-то переезжаю, ведь всю карьеру я играл в «Магнитке», а тут такая встряска. Думал, что после «Динамо» закончу, но спасибо «Магнитке», что предложили контракт. И слава Богу, что мы выиграли кубок.
— В том-то и дело: был ваш чемпионский сезон, а вы приняли решение закончить карьеру.
— Как раз, когда мы выиграли кубок, я вообще перестал сомневаться. Я уже не получал удовольствия, потому что этот хоккей был как раз «бей-беги». Я не мог сориентироваться, что, куда, зачем? Просто понял, что уже хватит. Понятно, если бы из «Салавата Юлаева» не ушел, то, может быть, до сих пор бы играл. У нас была классная сыгранная пятерка.
— Вы красиво закончили — ушли на мажорной ноте.
— Так круто совпало. Мне многие мои друзья хоккеисты до сих пор это говорят.
— Если не считать тот легендарный гол Канаде, то какие три момента вы могли бы отметить, как самые яркие в своей карьере?
— Моментов гораздо больше. Юниорский чемпионат мира, когда мы стали чемпионами мира, безусловно, два кубка с «Магниткой». Если вспоминать отдельные матчи — пять очков набрал в игре против «Ак Барса» по ходу сезона-2004/2005, когда был локаут. Тогда в «Ак Барсе» собрали команду мечты: Ковальчук, Житник, Каспарайтис. Я забил два гола и отдал три передачи.
— А какая лучшая тройка, в которой вы играли?
— Безусловно, в «Салавате Юлаеве». Мирнов, Пильстрем, даже можно назвать всю пятерку. В защите были Кольцов и Зубарев. Когда я начинал в «Магнитке» первый сезон, у нас была тройка: Евгений Гладских, я и Сергей Осипов. На тот момент мне было восемнадцать лет, а Осипову тридцать шесть — в два раза старше меня, мы смеялись. Потом у нас была неплохая связка с Гладских и Тертышным. Помню, мы выиграли в Омске, Алексей забил четыре гола.
— Вы не думали после завершения карьеры заняться постоянной тренерской деятельностью в «Металлурге», как Денис Платонов?
— Когда я закончил, поставил все на паузу, не тренировался. Но потом соскучился, и начал ходить в хоккейную школу. На тот момент там занимались воспитанники 2001 года — Спиридонов и Шешин, которых как раз недавно обменяли. Я приходил и помогал парням. Всегда стараюсь подсказывать молодым игрокам. Особенно тем, кто слышит, кто хочет чему-то научиться. Я так покатался два сезона, потом 2001-й выпустился, а я продолжал далее со 2002-м, 2003-м годом. У тренеров не было вопросов, разрешали приходить. И ребята уже взрослые, мне удобно. Я посмотрел на все со стороны: наверное, быть тренером я не готов. Хотя все думают, что это так просто. Но понимаю, что надо гореть этим, тем более сейчас и молодежь другая. Мы были проще, у нас не было этого, что есть сейчас. Ребята все своеобразные, самобытные. Пока я не готов к этому.
— Какое место в вашей жизни сейчас занимает хоккей? Играете на любительском уровне?
— Слава богу, да. Нашу команду сделали ветеранской — 35+. Видимся, встречаемся с ребятами, мне этого достаточно, мне нравится. Хожу тренируюсь, получаю удовольствие. Кстати, и директором школы предлагали быть, но мне пока достаточно. Сейчас школу возглавляет Артем Валерьевич Ромашов, у него опыта больше, провел целый выпуск — от начала и до конца. Он делал паузу, когда уезжал на три года в «Салават», но вернулся и набрал ребят. Он больше видит и понимает. Я всегда рядом — прихожу, помогаю отрабатывать элементы игры. Я всегда открыт и готов что-то подсказать, помочь.