МЧМ в Уфе был печальным
– Вы не впервые в России. Что помните о поездке в Уфу на молодежный чемпионат мира?
– Печальный турнир с точки зрения результата. Но в целом – было круто, отличные воспоминания. Саму Уфу почти не видел – у нас было мало свободного времени, чтобы погулять. Но город был большой и с отличной ареной. Вот это в основном и запомнилось.
– В группе Канада без проблем всех обыграла, в том числе – США, а в плей-офф сразу же тем же американцам и влетела – 1:5. Что произошло?
– Если бы знать. У нас была очень мощная команда. Мы вполне могли выиграть турнир. Но провалились, заняв только четвертое место. Что нас совсем не порадовало. И американцам проиграли в полуфинале, и потом еще России в матче за бронзу.
– У вас ведь была звездная команда с действующим энхаэловцем Нюджентом-Хопкинсом, приехавшим из-за локаута.
– Состав был шикарный. Но американцы были невероятными. Да и россияне тоже.
– Из того состава сборной России в НХЛ играют только Кучеров и Василевский. А у вас – 15 человек, в том числе Шайфли, Маккиннон, Юбердо, Морган Райлли, Дженнер, Дуги Хэмилтон, Друэн.
– Это очень странно: Россия была очень сильна. И где бы те парни сейчас ни играли, они наверняка в порядке.
– Может, вы просто Новый год слишком бурно отмечали? Переводчика сборной Канады тогда даже доставили в больницу с алкогольным отравлением.
– Ха-ха. Серьезно? На самом деле у нас в команде ко многим ребятам приехали родители. Они жили в нашем же отеле. Какие-то празднования, конечно, были, но это точно не выходило из-под контроля. Я уже в точности не помню, как все было, много времени прошло, но мы себе лишнего точно не позволяли. Может быть, тренерский штаб или ребята из нашей делегации праздновали слишком усердно, но они-то могли себе позволить. Не знаю почему, но мы вышли на полуфинал вялыми. Хотя режим не нарушали.
Мактавиш – одна из главных причин, почему я здесь
– С каким настроением приехали в Россию во второй раз?
– С хорошим. Я не знал чего в реальности ожидать, поэтому отбросил все предубеждения. Поговорил с Максом Тальбо, с Брэндоном Козуном, просто чтобы убедиться в том, что Ярославль – безопасный город и для меня, и для моей девушки – она приедет к началу сезона. И что играть в нем – классно. Вообще, мне рассказали много хороших вещей. И пока все в точности так и было. Так что я рад, что приехал.
– Что еще интересного рассказывал Тальбо?
– Что у "Локомотива" крутая база. Как пятизвездочный отель. Я уже успел в этом убедиться. Спа, тренажеры, суперотзывчивый персонал.
– Тальбо – один из самых уважаемых партнерами легионеров в истории КХЛ. Вы наверняка знаете подкаст Пола Биссоннетта и Райана Уитни Spittin’ Chiclets? Они любят приглашать к себе ребят, поигравших в России.
– Конечно, я знаю про этот подкаст. И слушал некоторые выпуски. На мой взгляд, те ребята, кто поливает КХЛ грязью – просто ничего там не добились. У кого что-то не получалось или вообще не шло – скорее всего, говорят плохие вещи из-за уязвленного самолюбия, а не потому, что в России все действительно плохо. Те, с кем я общался лично, обещали, что играть в Ярославле мне понравится, а хоккей будет высокого уровня. По тому, что я успел увидеть и ощутить на себе, хоккей тут действительно отличный.
– Что было самым диким, что вы когда-либо слышали о России?
– Сейчас уж не вспомню. Пока что самое дикое – это как тут люди водят. Правила, видимо, отличаются. Народ паркуется где хочет, разворачивается где хочет, поворачивает когда хочет. Мне буквально приходится учится езде за рулем заново.
– А что было самым диким, что вы слышали о КХЛ?
– Однозначно про тренировочные лагеря. Что они страшно тяжелые. И это оказалось правдой. В лагерях НХЛ ты занимаешься часа по три. В оставшееся время предоставлен сам себе. Тут же можно провести на арене весь день, тренировки с утра до вечера – и тяжелые тренировки. Зато теперь понятно, почему русские всегда в хорошей форме (речь о ходе сезона – Прим. "СЭ"). С такими нагрузками мы подойдем к старту сезона в отличном состоянии.
– Неужели Крэйг Мактавиш готовит вас в русском стиле? Насколько я знаю, он видоизменил подготовку.
– Наверняка видоизменил. Хватает непривычных вещей. Тренировок много и они тяжелые. Мактавиш – человек хоккея, причем очень умный человек хоккея. Он знает, что делает. Крэйг– хороший тренер. И он – одна из главных причин того, что я здесь. В целом, пока отличия лагерей в основном в том, что в России больше ориентируются на объем работы. Ну и хоккей другой, поскольку площадки большие. Более ориентированный на контроль шайбы.
– Вы же наверняка слышали, что многие клубы именно этим летом переходят на узкий размер площадок. Или хотя бы на промежуточный между размером НХЛ и европейским.
– Слышал. Это, конечно, необычно, но интересно – размер будет все время меняться. Вместе с тем будут и сложности. Придется постоянно перестраиваться. Пока не очень представляю, как это будет. И еще не до конца понял, на каком льду мне удобнее.
– Что такого вам сказал Мактавиш, что вы решились на переезд?
– Ничего такого. Он, как и я, перебирался в Россию без предубеждений. Сказал, что был бы очень рад увидеть меня в "Локомотиве". Что я могу быть эффективным игроком в КХЛ. У нас с Крэйгом всегда были хорошие отношения в "Эдмонтоне". Я прислушивался ко всему, что он говорил. Пару недель я подумал. А потом решил, что это потрясающая возможность. Новое начало.
– Тем не менее, насколько я знаю, вы все равно ждали предложений из НХЛ.
– И они были. Но дело-то в чем: я хочу играть важную роль в команде. Не быть игроком глубины на подхвате, который болтается между АХЛ и НХЛ, а решать что-то на льду в составе одной команды. И для этого мне нужна была перезагрузка. "Локомотив" – отличное для нее место. Нелегко жить в гостиницах, когда тебя то отправляют в фарм-клуб, то поднимают. Хотелось, в общем, стабильности. А тут еще и Мактавиш. И команда сильная – думаю, нас ждет хороший сезон. Надеюсь, что и для меня лично он будет успешным, и в плей-офф мы пошумим. А там уже я буду думать, что делать дальше.
– Вас еще год назад приглашали в КХЛ. И два года назад тоже.
– Было дело. Но это же подразумевает сложное и очень серьезное решение. Покинуть родную страну, родителей. Многое должно было совпасть. И вот – совпало, еще и Мактавиш мне в помощь.
– Когда вы осознали, что все, хватит с вас хоккея в Северной Америке, что пора что-то менять.
– У нас был семейный ужин. На нем были родители и моя девушка. Мы обсуждали переезд, взвешивали "за" и "против". Что плохого и хорошего может быть в различных сценариях продолжения карьеры. Ужин был долгим. Пришли к тому, что в первую очередь я хочу быть собой довольным, для чего нужно вносить серьезный вклад, что хочу чувствовать себя нужным команде. Из всех вариантов, что у меня были, под эти критерии подходил только "Локомотив". Мне хорошо знакомы подобные чувства – быть довольным и нужным, но я давно их не испытывал. А хотелось бы вернуть. Поэтому и принял такое решение по переезду Ярославль. "Локомотив" впервые связался со мной в апреле. А решил я все только в июле. Но все это время вариант с Россией был у меня в голове.
– Насколько я знаю, у вас были и другие варианты в КХЛ.
– Да, была еще парочка. У меня есть друзья в "Барысе". И на самом деле этот вариант мне тоже подходил, но Мактавиш-то в "Локомотиве". Когда ты знаком с тренером – это может очень помочь.
Не выдержал требования Хичкока
– Когда вас впервые подняли в "Эдмонтон", Тодд Маклеллан поставил вас к Макдэвиду и Нюдженту-Хопкинсу. И вы набрали 9 очков в 14 матчах в концовке сезона-2017/18. А на предсезонке вы и вовсе нереально зажгли, набрав 11 очков за 4 матча. Я даже взял вас в фэнтэзи.
– Ха-ха. Видимо, зря. На предсезонке у меня все складывалось как надо. И в начале сезона неплохо шло – Тодд доверял мне. А потом Маклеллана уволили, к большому сожалению. Я бы даже сказал, что увольнение Тодда было полным отстоем для меня. Пришел другой тренер с другим видением, и все перевернулось. Само собой, в этом была и моя вина. Я играл нестабильно. Порой играл недостаточно хорошо. Сам себе все испортил.
– Видите, не всегда знакомство с тренером в помощь. Кен Хичкок вас словно преследовал.
– Да-да. Нет, на самом деле у меня нормальные отношения с Кеном. В НХЛ я провел порядка 100 матчей. Из них около 80 – под руководством Хичкока. Другое дело, что трудно поменять восприятие меня человеком, если у него оно уже сложилось определенным образом. Мактавиш-то ко мне по-другому относится. У Кена своеобразное видение того, как его команда должна играть. У него иные пути построения команды. Но это ведь ранее приносило ему успех. Когда он появился в "Эдмонтоне", роли ряда хоккеистов изменились. Изменились внутренние правила. Но это нормально. Ему же решать – он тренер.
– Какие именно правила изменились?
– Я бы так сказал: он тренер старой школы, который предпочитает габаритных игроков, вбросы шайбы и физическое давление. Но в этом нет ничего плохого. Хичкок – будущий член Зала хоккейной славы. Его достижения невозможно не уважать. Просто на мне его приход отразился не лучшим образом. Он менял состав, менял систему, причем всей команде было сложно перейти на новые рельсы, а через месяц еще и генменеджера уволили. Ну и мое будущее оказалось в тумане.
– Здесь в Сочи находится скаут "Вашингтона" Дэнни Брукс. Он раньше был тренером в системе "Сент-Луиса". По его словам, вы совсем не подходили Хичкоку.
– Пожалуй, так и есть. Я немало лет работал с Хичкоком, так что неплохо изучил его систему и философию. Этот стиль дается непросто. Он требует жесткой игры. Иногда я отходил от этих требований. Опять же – сам виноват. Хочешь играть у Хичкока – делай ровно то, что он просит.
– Хичкок критиковал вашу игру в обороне.
– Я определенно прибавил в этом аспекте за время работы с ним. И в прошлом сезоне у меня с обороной все было хорошо. Другое дело, что показать это в полной мере мне не удалось. Потому что я, во-первых, не всегда появлялся в составе, а во-вторых, когда тебя публично критикуют – это всегда отстой. Чувствуешь себя не в своей тарелке. Но у тренера всегда есть право говорить все, что ему вздумается.
Макдэвид и трое русских
– Что нужно для того, чтобы эффективно играть с Макдэвидом?
– Быть креативным. Он настолько хорош, настолько умен, что почти в любом случае первая твоя опция – отдать шайбу ему и попытаться открыться. А уж он-то со своей невероятной скоростью, с невероятной скоростью мышления, с невероятными креативностью и хоккейным интеллектом тебя найдет. Не сбавляй оборотов, лезь на пятак, лезь в борьбу, открывайся под него – и будет тебе счастье.
– Когда игрок настолько креативен, как Макдэвид, ему порой сложно подобрать партнеров, потому что партнеры эти его порой могут не понимать.
– Я понял, о чем вы. Но это же Коннор, лучший игрок мира. Нет никого, кто столь же хорош. И даже будет столь же хорош. Причем он это понимает. Понимает, что никто не может играть на его уровне. Даже его партнеры. И поэтому он порой упрощает свои действия, чтобы его понимали лучше. При этом он никогда не злится на партнеров. И на меня никогда не злился, если я что-то делал не так, как ему казалось правильным, если выбирал не оптимальное продолжение атаки в его понимании, а понимание у него волшебное. Такое отношение только подстегивает тебя. И я чувствовал, что могу играть с ним и быть эффективным. Он невероятный хоккеист. Легко управляет темпом игры. Может замедлить ее, может наоборот – ускорить. Может все, что ему захочется.
– Возможно ли в принципе поддерживать темп Коннора, когда он играет на максимальных скоростях?
– Нет. Ты вроде держишь темп, но тут он по щелчку включает вторую передачу и уходит от всех. Даже от партнеров.
– Даже Михаэль Грабнер не сможет?
– Не думаю. Если Макдэвид врубился на полную – все, за ним невозможно угнаться.
– Есть ли хоккеисты, которые оставили на вас хотя бы близкое к Макдэвиду впечатление?
– Очень многие недооценивают Леона Драйзайтля. Хотя он – самая настоящая звезда. Попробуйте забить 50 голов в НХЛ. Это удается единицам. Наверное, не будь рядом с ним Макдэвида – его бы носили на руках. При этом Леон еще очень много лет будет играть на суперзвездном уровне.
– Ваше главное оружие – бросок. Вы согласны?
– Безусловно.
– Вот поэтому и интересно, как бы вы описали бросок Тарасенко?
– У него лучший кистевой бросок, что я когда-либо видел. Вроде и кисть почти не сгибает, а шайба слетает с крюка с бешеной скоростью. Никогда не видел, чтобы кто-то мог бросать вот так. У него и техника необычная. Невозможно прочитать момент, когда шайба полетит. Поэтому он и забивает так много. Он может бросить пяткой крюка так, что шайба с высокой скоростью полетит ровно туда, куда ему захочется, а вратарь ничего и не поймет.
– Давайте назовем трех игроков с лучшим броском в НХЛ.
– Тарасенко, Овечкин и Кучеров.
– Трое русских? Лукавите.
– Нет. Это действительно так. На мой взгляд.
– Вы немало поиграли с Иваном Барбашевым в фарм-клубе "Сент-Луиса". Удивлены, что он стал настолько важной частью чемпионской команды?
– Нисколько. Знаете, изначально он ведь совсем другой формации хоккеист. Он всегда был нацелен на атаку. Но он настолько умен, настолько физически мощен и силен, что сумел легко перестроиться под требования к игрокам третьих-четвертых звеньев. Запросто влился в хоккей Кена Хичкока, что не так уж просто. И быстро доказал, что предельно универсален, что может играть в обе стороны. Так что его ждет хорошая длинная карьера в НХЛ.
Денисенко вырастет в большого игрока
– Макдэвид – самый быстрый хоккеист мира. А кто хотя бы близко к нему?
– Грабнер, очевидно. Андреас Атанасиу из "Детройта" – очень скоростной парень. И я бы еще назвал Блэйка Уилера из "Виннипега". Возможно, ускоряется он не так и быстро, но как только набирает полный ход, за ним не угнаться. Да еще и не остановить – настолько он мощный.
– В "Локомотиве вы будете буквально окружены молодыми игроками. Вас это не смущает?
– Почему меня это должно смущать? Я собираюсь им всячески помогать. И это не просто молодые игроки – это очень сильная и мастеровитая молодежь. У нас четверо ребят играют за олимпийскую сборную, причем это очень многообещающие парни, которые будут играть большую роль, но даже без них у нас полно классных молодых. И я готов подсказывать им по максимуму, готов поработать на льду с любым, кто попросит. Если им будет интересно узнать что-то об НХЛ – я всегда готов рассказать.
– Успели составить мнение о Денисенко? Он феерит в олимпийской сборной.
– Всего пару недель вместе работали, но я успел понять, что он обещает вырасти в большого игрока. Если будет так же работать – его ждет большое будущее в НХЛ. Как он катается – как будто поглаживает лед, очень мастеровитый, впечатляет то, как он читает игру.
– А вы пытаетесь сблизиться с русскими игроками?
– Разумеется. Конечно, это не так легко, но все наши парни, особенно молодые, стараются учить английский. А я, в свою очередь, пытаюсь выучить хоть немного русских слов. Судя по нашему общению, у нас будет крепкий коллектив.
– Даже странно. Если не брать Свитова, английского никто толком не знает.
– Примерно так и есть. Но хоть пару слов связать могут все. И немного понимают английский. Мактавиш, кстати, всегда готов наглядно показать, что означает тот или иной термин. Это ребятам помогает. Потихоньку мы будем все лучше понимать друг друга.
– А русский учить планируете?
– Как только мы осядем в Ярославле, хочу подучить. Хотя бы для того, чтобы можно было общаться в магазинах и ресторанах.
– Слышал, что у вас дома в Эйрдри в подвале был искусственный лед. И вы проводили там немало времени.
– Отец уложил там искусственный лед. Спасибо ему большое за это. В детстве и юности это очень помогло и мне (Рэтти – лучший снайпер плей-офф в истории WHL), и моему младшему брату. И я действительно часами там возился с шайбой.
– Кучеров себе в Тампе в гараже постелил искусственный лед.
– Поэтому он так и бросает. Это действительно очень помогает. Я изучал в подвале хоккеистов, отрабатывал их финты и, конечно, броски. Возможно, в профессиональной карьере мне такого подвала и не хватило. Причем учиться ведь можно и у молодых ребят – они сейчас очень хорошо оснащены.
– Чему вас научила НХЛ?
– Быть профессионалом. Работать без выходных и всегда быть готовым, особенно когда тебя в любой момент могут отправить в АХЛ. Пара неудачных дней, и ты в фарм-клубе. Расслабляться нельзя. И еще тому, что ты должен всегда показывать максимальный уровень. Чтобы играть в НХЛ, ты должен быть настроен предельно серьезно. И ни на секунду не прекращать поступательное движение, причем брать все новые и новые высоты. Это очень сложно. Пробиться в Национальную хоккейную лигу крайне тяжело. Закрепиться там – еще тяжелее. Именно поэтому любой, кто хоть сколько-то матчей сыграл в НХЛ, непременно вызывает уважение.