АПЕЛЛЯЦИЯ – ПРОЦЕСС ДОЛГИЙ
– Что говорят юристы о шансах Зарипова на успешную апелляцию по итогам закрытого заседания? Есть ли вероятность, что дисквалификацию отменят или сократят?
– Шансы на данном этапе никто никак реально оценить не может. Потому что были озвучены новые вводные данные со стороны игрока, и до юристов была донесена точка зрения ИИХФ – почему такое решение было принято. В целом все остались довольны. Все вопросы, которые были открытыми, получили ответы. Тем не менее сейчас невозможно сказать, каким будет результат апелляции. Это долгий процесс.
– Судя по письму, которое поступило в "Металлург" 3 марта, Зарипов не посетил заседание, посвященное рассмотрению его дела, из-за того, что не вскрыл пробу B? По крайней мере в письме было написано, что его пригласят, если она будет вскрыта.
– Тут нет связи. Там было две отдельных опции, не зависящих друг от друга: будет ли игрок вскрывать пробу B и изъявляет ли он желание участвовать в заседании. Он изъявил желание участвовать в заседании, то есть не признал вину и не получил дисквалификацию сразу. Заседание, правда, прошло без него, но там, видимо, имела место какая-то мискоммуникация, потому что он ушел из "Магнитки". Могут быть и другие причины, которые нам не известны. В итоге туда он не поехал и уже сам сказал, что это была одна из основных его ошибок. Потому что решение принималось без тех аргументов, которые игрок мог представить дисциплинарному комитету ИИХФ.
ДИУРЕТИК, ПРИНЯТЫЙ ЗАРИПОВЫМ, НЕ ДАЕТ ЕМУ ПРЕИМУЩЕСТВА НА ЛЬДУ
– Как говорили мне спортивные врачи, гидрохлортиазид, найденный у Зарипова, для вывода условных стероидов малоэффективен.
– А почему именно стероидов?
– Потому что маскировать им псевдоэфедрин неразумно.
– Дело-то как раз в том, что диуретик был в сочетании со стимулятором.
– Но ведь псевдоэфедрин является разрешенным во внесоревновательный период. За него и наказания-то небольшие совсем.
– Не важно. Если бы какой-то из препаратов был бы обнаружен отдельно, решение ИИХФ могло быть мягче. Но если маскирующий агент, которым гидрохлортиазид является, обнаруживают в сочетании со стимулятором, автоматически возникает подозрение на попытку скрытия допинг-содержащего препарата. Какого-нибудь другого. И даже если концентрация псевдоэфедрина в пробе ниже разрешенного порога, она все равно рассчитывается как положительная.
– Гидрохлортиазид действительно малоэффективен?
– С точки зрения фармакокинетики я вам однозначно сейчас ответить не могу. Потому что надо брать примеры с конкретными препаратами. В чем-то он эффективен, в чем-то – нет. Но тут самое главное, что хоккеисты в принципе не преследуют цели сброса веса, как делают в некоторых других видах спорта. При этом гидрохлортиазид в принципе может использоваться для вывода некоторых допинг-содержащих препаратов. Не важно, к какой группе они будут принадлежать. Единственный плюс в случае с Зариповым – это то, что диуретик какого-то явного преимущества на льду ему не дает. Ни во время игры, ни до, ни после. Поэтому и возникает вопрос, для чего тогда он был им принят.
– Возникает еще и другой вопрос: что же реально произошло? Есть версия, что было принято два разнонаправленных дополняющих друг друга противопростудных препарата, которые содержали эти вещества по отдельности. В ряд подобных препаратов они как раз входят.
– К сожалению, не могу озвучить, что в действительности произошло. На то у нас и было закрытое заседание. Потому что эти вопросы могут повлиять на рассмотрение дела.
– А эта версия она близка? Или совершенно расходится с реальностью?
– Не знаю.
– На ваш взгляд, случай Зарипова – это больше безалаберность или какой-то недосмотр?
– На мой взгляд, это стечение обстоятельств. Хоккей, понимаете, в принципе не допингоопасный вид спорта. Почти все случаи, о которых я знаю, – это непреднамеренное употребление либо "грязный" БАД (биологически-активные добавки. – Прим. "СЭ"), по незнанию кто-то что-то принял. Я не встречал, чтобы какой-то хоккеист принимал допинг-содержащий препарат, пытаясь повысить свои физические способности.
БОЛЬШЕЕ КОЛИЧЕСТВО ПРОБ НЕ ВЕДЕТ К СНИЖЕНИЮ ПОТРЕБЛЕНИЯ ДОПИНГА
– У сборной Латвии был случай, когда в обычных добавках оказался стимулятор, которого там не должно было быть.
– Это как раз и есть "грязный" БАД, когда при изготовлении нарушается технологическая цепочка. На одном и том же предприятии ведь много препаратов выпускают. И бывает так, что ингредиенты из одного случайно попадают в другой. Или в конечный продукт попадают неочищенные ингредиенты – такое тоже бывает.
– Подобные стечения обстоятельств могут быть связаны с тем, что в КХЛ берется достаточно мало проб. За прошлый сезон их было всего 377, по словам Владислава Третьяка. При том что на льду появлялось более 1000 хоккеистов.
– Если мы будем после каждой игры у каждого игрока брать по пробе, то, во-первых, нужно будет разрабатывать отдельные критерии и требования и согласовывать их со всеми международными инстанциями, с которыми мы работаем. И потом – что такое мало? В предыдущие годы мы брали примерно столько же. Единственный год, когда было взято больше, это перед Олимпиадой по федеральной программе, чтобы всех сборников проверить. И по сборникам – ФХР собирается активно участвовать в этом, проверяя всех кандидатов к Олимпиаде совместно с нами и ИИХФ.
– Планируется ли увеличивать количество проб?
– Это вопрос целесообразности. Потому что, допустим, ИИХФ в прошлом году сказала нам, что количество проб, которое мы планируем, является оптимальным. Понимаете, большее количество проб не ведет к снижению потребления допинга. У нас главная цель все-таки не поймать и наказать, а предотвратить. А для того, чтобы хоккеисты понимали, что их в любой момент могут проверить, этого количества, на мой взгляд, более чем достаточно. Тем более что мы начали в этом сезоне проверять Молодежную хоккейную лигу. И Женскую хоккейную лигу – впервые. И у нас позитивных результатов менее одного процента. Это уже, в принципе, неплохо.
– Александр Медведев озвучил идею организовать в КХЛ собственную антидопинговую лабораторию.
– В этом вообще нет никакого смысла. Потому что антидопинговые лаборатории не проводят допинг-тестирование. Это просто лаборатория, куда свозят все пробы. Где проводятся исследования.
– И WADA может ее не аккредитовать.
– Там целая история. Аккредитовать – мало. Сертификаты нужны и постоянный контроль. Плюс это пойдет вразрез с государственными лабораториями. Это даже политически неправильно. Ну а экономически вообще нецелесообразно. Чтобы стоимость одного теста приближалась к нормальному значению – нужно десятки тысяч тестов проводить. Оборудование дорогое. К тому же это никак не влияет на результат в принципе. Потому что лаборатория не решает, у кого и когда брать тесты. И не выносит решения. Это надо тогда будет превращать КХЛ в антидопинговую организацию.
– Вы вообще верите в успех апелляции Зарипова?
– Конечно, верю. Очень сильный и яркий игрок, хочется видеть его на льду.
– А предпосылки к этому есть?
– Конечно, есть. Почему нет?