Обозреватель "СЭ" - о введении в Зал славы НХЛ Павла Буре.
Игорь ЛАРИН
Пожалуй, не было в истории НХЛ более зрелищного российского легионера, чем Павел Буре. Сын 17-кратного чемпиона СССР, четырехкратного призера Олимпийских игр по плаванию Владимира Буре уехал в Канаду в 1991-м году и под руководством отца, который был одновременно и личным тренером, и частично агентом, произвел в Северной Америке фурор. В своем втором и третьем сезонах в лиге он достигал отметки 60 шайб за сезон, чего в истории НХЛ россиянам никогда не удавалось и, видимо, уже не удастся.
Но удивляло даже не количество голов, а качество. Выступая в клубе-середняке и не имея достойного центрального нападающего, Буре просто брал шайбу у своих ворот, разгонялся, корпусом сажал неповоротливых защитников на лед, вылетал один на один, раскачивал вратаря и спокойно поражал цель. Уже в 1994-м году бесцветный "Ванкувер" благодаря Русской Ракете дошел до финала плей-офф, где в седьмом матче уступил звездному "Рейнджерс".
Увы, но после этого кубкового чуда в карьере игрока пошел затяжной спад. Буре начали одолевать хронические травмы колена, которые являются наследственными, вызванными, видимо, какой-то особой фамильной генетикой. Плюс снайпер сначала расстался со своим отцом, а затем и с "Ванкувером", променяв его на миллионы от "Флориды". Ну, а далее было "золотое кладбище звезд" под названием "Рейнджерс". В 2005 году, так и не отработав свой контракт с нью-йоркским клубом, хоккеист из-за проблем с коленом в возрасте 34 лет объявил о завершении карьеры.
Если говорить о лучшей тройке российского хоккея на границе веков, то на фоне Сергея Федорова и Александра Могильного карьера Буре выглядит наиболее драматической. По североамериканским высшим стандартам, Павел, по сути, ничего не выиграл. Ведь у него нет ни Кубка Стэнли (у Федорова их три, у Могильного – один), ни наиболее престижных личных титулов – самого ценного игрока чемпионата (у Федорова один такой трофей), лучшего игрока сезона по версии хоккеистов (у Федорова такой титул тоже есть). Наконец, если Сергей с 1589 очками за карьеру на высшем уровне лидирует в учрежденном "СЭ" Клубе 1000, то Павел остановился в шаге от него – лишь 999 баллов. (При этом наша администрация, которая до сих пор в восторге от пяти голов Павла в полуфинале с финнами на Олимпиаде-1998, внимательно изучает статистику и, возможно, какие-то резервы у Русской Ракеты для вступления в Клуб найдет).
Вот и напрашивается вопрос: а почему в Зал славы в Торонто вчера включили именно Буре? И почему Могильному и особенно Федорову, которые как раз и соответствуют всем чисто хоккейным, именно североамериканским критериям, доверия пока не оказали?
Здесь логику североамериканцев понять сложно. Скорее всего, в случае с Буре энхаэловскому жюри (в состав которого, кстати, входит такой известный россиянин североамериканского формата как Игорь Ларионов) импонирует абсолютная корректность и бесконфликтность игрока. В отличие от того же Федорова он никогда не шел на открытое столкновение с клубами НХЛ, в общении с прессой всегда соответствовал местным традициям сказать много, но, в общем-то, ни о чем. Плюс свой лучший хоккей он показывал за популярнейший канадский "Ванкувер". В отличие от Могильного, который лучшие годы провел в провинциальном Баффало, а также от Федорова, который всегда играл за клубы американские, в том числе второго сорта – "Коламбус" и "Вашингтон".
Судя по всему, все эти факторы и сработали. Ларионов и Ко свою российскую ставку сделали. Ну, а звезды другого формата пусть подождут.