Скромная суперзвезда
Из трех российских обладателей Кубка Стэнли фигура Сергея Бобровского выделяется больше всего. Далеко не только потому, что современный вратарь по значимости больше половины команды. Важен его путь к победе. Долгий, сложный и необычайно яркий.
Сергей, безусловно, звезда с приставкой «супер». Уверен, это заявление вызовет сомнение у многих. Бобровский дает много интервью, но никогда — резонансных, не попадает в скандалы, никак не привлекает внимание к собственной личности за пределами хоккейной площадки. Он необычайно целеустремлен, но при этом предельно скромен. «Наглость — второе счастье» — утверждение, может быть, и верное, но не до конца. Именно скромность Сергея, нежелание и неумение выпячивать себя, жизненная необходимость переживать все внутри рождают другие качества: скрупулезность подготовки, никогда не прекращающийся самоанализ, долгие поиски выхода из сложных ситуаций и путей к постоянному самосовершенствованию.
Стили вратарей отличаются не только в игре. Психологический тип личности играет немаловажное значение. Ты можешь классно кататься, обладать реакций ниндзя, читать игру лучше любого экстрасенса. Но если твой мозг полон сомнений, занимается самокопанием прямо во время игры — шансов на успешную игру в хоккейных воротах у тебя просто нет. Миллиметры, куда попадает или не попадает шайба, определяются не только стойкой, грамотно заточенными коньками и умением контролировать отскок. Они определяются во вратарской голове.
Бывают голкиперы, играющие только на кураже, заводящие до предела себя и партнеров. Яркие примеры — Патрик Руа или чешский страж ворот, выступавший в КХЛ, Александр Салак. Есть полные противоположности — флегматичные личности, как Илья Сорокин. Он будет играть одинаково уверенно независимо от цифр на табло.
Бобровский — нечто среднее. Как говорят американцы про таких людей — a fire inside («огонь внутри» — англ.). Он почти не кричит партнерам, но внутри у него при этом разгорается настоящий пожар. Можно вспомнить, пожалуй, только один случай, когда пламя вырвалось наружу: в сезоне-2018/19 главный тренер «Коламбуса» Джон Торторелла заменил Сергея по ходу матча, но тот, посчитав замену несправедливой, отправился сразу в раздевалку. Да, это был некомандный поступок, но Бобровский искренне и не без оснований посчитал, что его довели.
Давно зная Сергея лично, я абсолютно убежден, что именно эта черта характера (бурлящая магма внутри, редко прорывающаяся на поверхность) позволила нашему вратарю стать звездой НХЛ, выиграть две «Везина Трофи», доиграть до 35 лет и наконец завоевать главный трофей сильнейшей мировой лиги. Именно она дала эту скрупулезность, внешнюю невозмутимость, с которыми Сергей неспешно шагал к своей цели. Со спокойствием удава он сжирал десятки звездных игроков, тщетно пытавшихся растащить его при выходах «два в одного» или один на один.
Возраст — не помеха?
Бобровский ведь уезжал в НХЛ рано, в 21 год, без явных авансов, таких, какие были у Андрея Василевского, Ильи Сорокина или Игоря Шестеркина. Последние двое вообще попали в НХЛ будучи обладателями Кубка Гагарина и олимпийскими чемпионами. Подобных лавров у Сергея не было и близко. Тогда вообще в стране все еще была напряженка с хорошими вратарями.
Он постепенно привык к заокеанскому хоккею в «Филадельфии», стал человеком-командой в «Коламбусе», а потом пришел на главный в жизни контракт (10 миллионов долларов на семь лет) во «Флориду». В клуб, которому выиграть Кубок Стэнли было почти что не суждено. Именно в «Пантерз» игра Сергея, казалось, слегка померкла, давление в связи с договором на большую сумму стало запредельным. Пошли даже разговоры о том, что «Бобровский кончился», тем более что его возраст давно перевалил за 30.
Ровно семь лет назад я писал комментарий, посвященный выигрышу Сергеем второй «Везины» — приза лучшему вратарю НХЛ. В нем упомянул о том, что Доминик Гашек выиграл свой первый кубок в 37 лет с намеком на нашего вратаря (какие, мол, его годы). Не хочу выступать в роли провидца. Даже у меня с каждым годом после написанного росли сомнения в том, что Бобровский выиграет вожделенный трофей. Особенно после поражения в прошлогоднем финале. Если взять всех вратарей, бывших явными первыми номерами в плей-офф в XXI веке, то только девять киперов, не считая Бобровского, выигрывали Кубок Стэнли в возрасте старше 30 лет.
Примеры Патрика Руа, Гашека и Тима Томаса говорят нам о том, что опыт вратаря важен не меньше, а порой и больше быстроты реакции. Но мы видим, что после 2016 года 30-летние киперы-победители становятся мамонтами: их все меньше и меньше. Ответ тут прост: хоккей с каждым годом убыстряется. Катание становится определяющим фактором для всех игроков, и не только для полевых. Чем старше человек, тем медленнее его мышцы, пока с этим природным фактором ничего не поделаешь.
Но Бобровский не был бы Бобровским, если бы не смог собраться в самый нужный момент. После 3-0 в серии его заранее записали в великие. После 3-3 на него не ставил почти никто. Однако внутренний огонь Сергея сделал свое дело: он сжег все переживания, сомнения, сумел размеренно и четко подготовить его к седьмой игре и провести ее так, как будто она — лишь повседневность, часть большой карьеры, а не главная в жизни.
До 2000-х годов в российских хоккейных школах не было тренеров вратарей. В рамку ставили ребят, которые хуже всех катаются, и заставляли отбивать шайбы «как можешь». Когда стало понятно, что мы просто проваливаемся в подготовке голкиперов по сравнению с другими ведущими хоккейными странами, мы взялись за дело. В нашей стране просто не было вратарской школы: появлялись уникумы, самородки, добиравшиеся до профессионального хоккея, вроде Третьяка или Коноваленко. Теперь в нашей стране есть такая школа, и она — одна из лучших. Может быть, даже и лучшая, так как именно наш российский вратарь выиграл Кубок Стэнли. И его команда победила благодаря ему.