МОЛОДЕЖНЫЙ ЧЕМПИОНАТ МИРА. УФИМСКИЕ ДНЕВНИКИ
В день сверхпринципиального матча Россия - Канада спецкор "СЭ Интернет" на молодежном чемпионате мира сделал новую запись в своем дневнике.
Петр ТЕРЕЩЕНКОВ из Уфы
Вот уже пятый вечер ближе к полуночи бар одной из уфимских гостиниц оккупирует группа иностранных граждан. Под кружечку пива или чего покрепче ведут степенные беседы на заморском языке. "Зачем пришли они из Альбиона? Что нужно им?" - мог, наверное, спросить классик, если бы вдруг случайно не заметил большой плакат на стене, раскрывающий цель визита зарубежных гостей - World Junior Hockey 2013. Russia. Ufa. Посланцы Туманного Альбиона на подобном мероприятии вряд ли будут замечены в ближайшем будущем, а вот, увидев после первого игрового дня турнир, эти почти семейные посиделки, нисколько не удивился, а, наоборот, обрадовался. С первых секунд не было никаких сомнений, что это десант канадских журналистов, которые прибыли освещать свой любимый WJC, или МЧМ, если писать эту аббревиатуру по-нашему. И ваш корреспондент выдохнул и подсел к ним.
***
Где-то час ушел на преодоление барьера, а потом я, скажем так, был принят в их компанию и уже участвовал в любых обсуждениях. Зачем мне это надо? Перво-наперво международные турниры для того и созданы, чтобы спортсмены бились за призовые места, болельщики получали удовольствие от состязаний, а репортеры максимально подробно освещали перипетии. Специально делаю акцент на слове "максимально". Именно для этого необходимо общаться с зарубежными коллегами, как с источниками самой разнообразной информации из стана противников. Порой от собратьев по перу можно услышать то, что не напечатают газеты.
Да и вообще всегда любопытно послушать так называемое мнение со стороны, и не только о спорте. Думаю, ни для кого ни секрет - мы очень отличаемся от них. А в данном конкретном случае есть еще несколько забавная личная причина: канадская публика очень трепетно относится к молодежным чемпионатам мира, поэтому в Уфу прибыл целый десант маститых авторов, хорошо известных всем, кто узнает заокеанские хоккейные новости по публикациям в местных СМИ. Если таковые есть среди наших читателей, то они могут представить некоторый трепет, который я испытывал, вот так вот запросто за чашкой пива обсуждая, к примеру, матч Россия - США с ветераном журналистского цеха Канады Роем Макгрэгором из The Globe & Mail.
***
Но это все лирика, и речь, при всем уважении, дальше пойдет не о мастодонте заокеанской хоккейной журналистики. Среди посланцев Страны кленового листа есть фотограф агентства Canadian Press Нэйтан, и с ним я сдружился больше всего. Наверное, он просто значительно моложе маститых обозревателей и как следствие очень отличается от них. Эти умудренные опытом, интеллигентные люди никогда не бросят проходящим мимо корреспондентам из США: "Чертовы американцы, они всерьез думают, что у них есть хоккей?". А Нэйтану все равно. Он даже снимает не только спорт, но и бывал по работе в точках военных конфликтов. И пусть мой новый канадский друг знает лишь несколько хоккеистов своей молодежки, остальных называя только по номерам: "А тот парень под 21-м номер классно пасует" или "Да у нас в команде лучший не Ньюджент-Хопкинс, а 18-й", именно с ним мы порой засиживались до глубокой ночи, предвкушая новогоднюю встречу России и Канады.
***
Ему и неважно, кто конкретно выйдет на лед уфимской арены с кленовым листом на груди. "Мужик, это в наших генах, - говорил он. - После первой советско-канадской суперсерии 1972 года мы все обречены. Теперь у нас есть дни матчей России и Канады и все остальные. И, черт возьми, настал очередной такой день. Мы счастливые люди, что увидим хоккей так близко, согласен?"
Абсолютно согласен. Не то чтобы он прямо-таки открыл Америку, но в данном случае устами простого канадского мужика Нэйтана говорит та самая сермяжная правда. Даже более: уверен, наши гены совершенно не отличаются от канадских в вопросе хоккея. 40 лет назад вся советская страна слушала и смотрела репортажи с площадок эпохальных ледовых баталий, и сегодня, когда в момент последних новогодних приготовлений россияне будут переключать каналы, одуревая от всевозможных "огоньков" и прочих "шоу", вдруг увидят ледовый овал и плашку в углу экрана RUS - CAN, природа возьмет свое.
И целые семьи прильнут к экранам. Пожилые люди, не имеющие представления, кто такой Якупов, обязательно расскажут своим внукам и правнукам о ледовых подвигах Харламова и Петрова. Отцы поведают детям о каких-то более поздних фрагментах эпического противостояния. Адреналин забурлит в крови, и на считанные часы хоккейный вирус распространится по огромной стране.
Я не идеалист и понимаю, что с финальной сиреной многие забудут, как радовались голам, костерили судью и кусали костяшки пальцев в решающие моменты игры, и приступят к праздному. Но само время матча... это выше нас. Нэйтан прав: мы обречены.
***
Дописываю этот текст и понимаю: запланированную через полчаса встречу с канадской журналисткой придется отменить. С ее помощью мы хотели предоставить вам предваряющий игру материал о взгляде на матч со стороны прессы Канады. Но его не будет. Все время моего знакомства с зарубежными коллегами я постоянно шутил, дескать, пока я помогаю вам решать некоторые бытовые проблемы иностранцев в чужой стране, но в канун матча даже не обращайтесь: станем врагами. Даже ранним утром за завтраком так же весело призывал официанток подсыпать им что-нибудь в еду. Но осознание того, что сегодня мы настоящие враги, пусть даже пока предстоит лишь матч группового турнира, действительно пришло. Они воспитанные, милые люди, но сейчас являются для меня последними, с кем я готов говорить о хоккее. Это гены, man, это гены.
***
В ночь с 30-го на 31-е мне не спалось, то и дело выходил в курительную комнату на этаже. Уже под утро в нее зашел и Нэйтан. Совершенно не было сил выстраивать логические конструкции на английском языке, поэтому я молча продолжал убивать свое здоровье, глядя в окно на уфимскую ночь. Канадец тоже не нарушал покой, пуская дым в потолок, а когда автор этих строк направился в номер, толкнул меня кулаком в плечо и сказал: "Let's do some hockey, man, let's do some hockey". Есть несколько вариантов перевода подобной фразы, но на свой счет я ее принял как: "Пришло время настоящего хоккея, пришло".
А там будь, что будет...