Ночью 12 октября в Эр-Рияде состоялся бой за звание абсолютного чемпиона мира в полутяжелом весе. В ринге встретились россияне Артур Бетербиев и Дмитрий Бивол. Поединок прошел всю дистанцию, и по итогам 12 раундов большинство судей склонились в пользу Бетербиева. Счет на судейских карточках — 115:113, 116:112 и 114:114. Решение вызвало много вопросов, особенно у поклонников Бивола, которые считают, что Дмитрия засудили.
Чтобы услышать компетентное мнение, «СЭ» связался с судьей и рефери Александром Калинкиным, который рассказал, как бой по раундам оценил он, почему счет 115:113 выглядит самым справедливым и что должен был делать Бивол, чтобы у судей не возникало сомнений в его победе.
— Все такие бои нас федерация просит оценивать, мы смотрим и тут же оцениваем. У меня в этом случае была ничья, но нам при этом в судействе ничейные раунды выставлять нельзя, нужно обязательно определить победителя в раунде. У меня получилась ничья, но у меня перед последним раундом выигрывал Бетербиев. И если бы можно было, я бы дал ничью. И у меня получилось, что Бетербиев выиграл 115-114. Поэтому я считаю, что 115-113 — это счет корректный и правильный. Именно так бой должен быть оценен. Почему я так считаю? Я в свое время очень много ездил на съезды различных организаций: WBC, WBA, все организации, все наши версии, которые есть. И там предпочтение отдавалось боксерам, которые владели инициативой, шли вперед. В этом бою Бетербиев, мне кажется, работал первым номером. Да, Бивол сделал бой классный, и бой был очень интересный и равный. Но Бивол боксировал вторым номером.
— А если по раундам? Вы как отдали?
— Я записывал. Три первых раунда я отдал Биволу, четыре следующих я отдал Бетербиеву. Потом восьмой, девятый — Бивол. 10-й и 11-й — Бетербиев, и 12-й раунд, если бы можно было поставить ничью, я поставил бы ничью. Но, поскольку надо было определить победителя, в последнем раунде все-таки Бивол был получше.
— Когда судья оценивает раунд, что первостепенно?
— Ну, три критерия. Инициатива, потом, все в последних раундах говорили о защите — можно защиту оценивать. Но вообще всегда была активность боксера в приоритете.
— То есть Бетербиев, в принципе, по бою был активнее. В том плане, что он прессинговал много.
— Прессинговал, да. И удары, конечно, были помощнее у Бетербиева. То есть в общей оценке боя, мне кажется, Бетербиев чуть-чуть, на йоту, был получше.
— У Бетербиева было много ударов, но много попало в блок. А разве их нельзя учитывать в том плане, что эти удары тоже наносили урон, даже через блок?
— Как активность можно учитывать, сейчас по последним мнениям, насколько я слышу от ребят, кто ездит на семинары, там действительно учитываются удары, которые могут нанести какой-то урон. Но если человек защитился, то, по идее, это защита. Хотя мы видели: Бивол сам подтвердил, что через перчатку у него даже синяк образовался. Конечно, Бетербиев был помощнее в плане нанесения ударов. И уж я бы не согласился, что [Бетербиев] много по площадям бил — он и попадал очень прилично. И по животу попадал. Хотя и Бивол тоже отвечал, иногда очень удачно и успешно. Но это было вторым номером, в ответ. Я сторонник, что если боксер атакует сам, первым номером, то он имеет преимущество.
— А именно по 12-му раунду: вы, если бы была возможность, выставили бы ничью. А кто и что сделал для того, чтобы этот раунд забрать?
— Начал Бетербиев очень здорово. Потом Бивол перехватил инициативу. И были такие качели своеобразные. Тяжеловато определить победителя в таких раундах. В таких раундах я ставлю ничью, хотя это не приветствуется по всем версиям. Но у меня ничейные раунды в оценке бывают.
— А счет 116-112 — можно говорить, что это абсурд?
— Ну, абсурдом нельзя назвать. Почему три судьи судят — потому что с разной стороны можно видеть бой по-разному. У нас был один случай: было порядка 80 судей на одном из съездов WBC, и показывают бой по телевидению, раунд — его оценивают все судьи. Потом через какое-то время показывают [якобы другой] раунд, его оценивают, оценки разнятся. Оказывается, что это один и тот же бой, один и тот же раунд, но снятый с разных камер в зале. Так что когда смотришь бой по телевизору, то оценка может быть, мягко говоря, субъективная.
— Я правильно понимаю, что вы отдаете 115-113 именно в пользу Бивола?
— Я думаю, что счет 115-113 [в любую сторону] - это счет корректный и правильный. Хотя у меня ничья получилась.
— Сам результат вы назвали бы ограблением, как сейчас многие говорят?
— Нет, нет, нет. Хотя я с удовольствием посмотрел бы реванш. И я думаю, что там Бивол немножко изменил бы чуть-чуть свою тактику.
— В теории заговора вы верите? Насчет того, что Бетербиеву могли подсудить.
— Ну, маловероятно. Судьи удобоваримые, будем так говорить. Паша Кардыни, [который выставил 116-112], я его знаю. Все вроде бы нормально.
— Поляк на вашей памяти спорные какие-то решения принимал?
— Были у него, да. У него и с Лебедевым был бой тогда такой, мягко говоря, вразброс. Здесь зависит от того, кто как увидел. Нет же большого сильного разброса в очках, даже по мнению этих судей. Но повторюсь: у Бетербиева удары были мощнее.
— Это могло ключевым фактором стать?
— Ну, сейчас тяжело сказать. Я не скажу, что Бивол в конце был или свежее, или, наоборот, не очень выразителен. Они оба прекрасно боксировали, и по физической форме все было, по-моему, одинаково. Просто, лично мое мнение, тактика Бивола была не очень правильной. Чуть-чуть поактивнее надо было работать. То есть попал — и тут же добавить. Побольше, побольше активности. У него в некоторых раундах была очень хорошая работа, он был лучше. Может быть, он где-то ударчик пропустил. По животу, может, хватанул в каком-то из раундов. И из-за этого активность чуть-чуть убавилась. Надо было чуть поактивнее — так, чтобы было видно, что человек стремится к победе. А здесь получилось так: ты меня тронешь — я тебе отвечу.
— Геннадий Машьянов сказал, что рефери — это человек, который ближе всего к бою находится. Но учитывая, что ему нужно следить за соблюдением правил, получается ли объективную картину составлять прямо во время боя?
— Тяжеловато. И даже мне иногда тяжеловато. Потому что в ринге ты иногда упускаешь какие-то моменты, которые судья ведет сбоку. Здесь ты акцентируешь внимание только на том, чтобы не было нарушений правил, или на безопасности боксера.
— Все болельщики разбились на два лагеря: на тех, кто видит победу Бетербиева, и тех, кто видит победу Бивола. Согласны ли, что здесь можно увидеть как победу одного, так и победу другого?
— Конечно, у каждого свое мнение. Я вам еще раз говорю, почему три судьи? Потому что оценивается бой с разных сторон. Может быть, я, смотря по телевизору, не вижу того, что видит судья, находящийся где-то в другой стороне сбоку. Может быть, из-за этого и получается счет 116-112. Причем оцениваться должен именно каждый раунд, а не общая картина боя.
— А вам как показалось, самый тяжелый раунд для Бетербиева каким был?
— Что-то у меня таких сомнений особых не было. Один раз действительно... я сейчас конкретно не очень помню, но в середине был какой-то раунд, в котором Бивол и шел вперед, и много ударов наносил, и прилично попадал. И достаточно серьезное было преимущество.
— Мне кажется, я понял, о чем вы говорите. Когда он бил комбинации и вкладывался в удары, но потом Бетербиев забрал вторую половину раунда.
— Ну, понимаешь, в чем дело... Оценивается раунд по правилам WBC и вообще по всем правилам профессионального бокса. Вот в любителях говорят: концовку сделай. У нас концовки в профессиональном бою быть не может. Тот, кто ведет большее количество времени в раунде, тот получает победу в этом раунде. И когда ты видишь, что один из боксеров ведет, ведет, ведет, а второй делает просто концовку и попадает три-четыре удара, то оценивать это как победу второго боксера не очень правильно.
— Получается, когда оцениваешь раунд, не надо забывать о первой части.
— Совершенно верно. Не только не забывать о первой части, а надо помнить вообще обо всем раунде. Ты оцениваешь полный раунд. За исключением, конечно, нокдауна. Для меня нокдаун — это в любом случае очко преимущества.