Дмитрий Бивол одержал очередную уверенную победу, забрав все раунды у Линдона Артура. Чемпионский титул WBA в полутяжелом весе он защитил уже в 11-й раз. Бой прошел в Эр-Рияде на турнире Day of Reckoning. Покидая зал, Дмитрий с радостью фотографировался с болельщиками, а затем раздал несколько интервью американским и британским журналистам. Мы же с Дмитрием побеседовали, когда он пришел в раздевалку. На фоне двух флагов — российского и киргизского.
— Дим, ты доволен боем?
— В целом доволен. Процентов на 80. Я никогда на 100 процентов не доволен. И шеф [Геннадий Машьянов] тоже, по-моему, никогда не доволен на 100 процентов («Сейчас на 85 процентов доволен», — заметил сидящий рядом Машьянов). Всегда можно сделать что-то большее. И были моменты, где я мог сделать что-то большее, где-то чуть-чуть по-другому. Но в целом я доволен.
— Было чувство, что можешь его финишировать?
— Было ощущение, что если я прибавлю, если начну сильнее поддавливать, то можно закончить бой. Но, думаю, это каждый боксер чувствует: что если он что-то там добавит, то может раньше закончить. Но я чувствовал в 12-м раунде, что если бы чуть-чуть ритм комбинаций изменил, то они бы попадали не в руки, а четко в цель. Есть, конечно, моменты, где можно поработать.
— Но корпус ты ему хорошо, конечно, пробил. Я так понял, что нокдаун был в первую очередь после ударов по корпусу.
— Да, правой хорошо пробивал в корпус, издалека тоже. Он ожидал, что правый в голову полетит, а я пробивал в корпус, и рука прям хорошо заходила в живот. Видно было — ему неприятно. У канатов я попал слегка в корпус, он ощутил, и после второго удара получился нокдаун.
— Мне кажется, Линдон Артур показал ровно то, что ты от него и ожидал.
— Ну, примерно да. Я хорошо продышался. Спарринговая работа получилась.
— Дмитрий Кириллов мне сказал, что это очень хорошо, что ты провел именно 12 раундов, учитывая простой.
— Нужно это было или не нужно... я получил удовольствие от поединка. Мы с Линдоном даже поиграли. Я показал, будто мне больно. Думал, может, пойдет вперед. Он такой: «Нет». Увидел, что я с ним играю. Был момент, где я его обманул — переигрывались слева, и в итоге я попал ему справа, а он такой: «Ладно, обманул меня». Классно!
— Сколько процентов даешь, что саудиты сделают бой с Артуром Бетербиевым?
— Не знаю, сколько процентов, но я думаю, сделают. Я надеюсь, что сделают. Бой за абсолютного чемпиона. От меня уже ничего не зависит, если честно. Я провел бой, жив-здоров. У меня уже есть условие на этот бой (имеет в виду согласованные условия контракта. - Прим. «СЭ»). Договариваться об этом бое уже не нужно. Я уже согласен на него.
— Это лучшие условия в карьере?
— Ну да, конечно. Одни из лучших. Бой все-таки за абсолютного чемпиона.
— Дата боя обговорена?
— Не раньше апреля, наверное.
— Теперь будем ждать поединок Артура с Каллумом Смитом. Твои мысли насчет этого боя?
— Мне видится, что Бетербиев будет в этом бою лучше, чем Смит.
— Почему?
— Потому что Смит не пользуется длиной своих рук. Он подпускает соперников на короткую дистанцию. А это среда Бетербиева, где он хорошо себя чувствует.
— В первом ряду сидели Криштиану Роналду и Конор Макгрегор. Мне показалось, что Конор за тебя болел.
— Ты знаешь, он после первого раунда так кричал Линдону. Я на него смотрю и говорю: «Конор, ты чего? Мы же с тобой общались!» Он такой: «Все, не буду». И после каждого раунда они с Криштиану топили за меня.
— Он аплодировал.
— Да. Не, ну это смешной момент был. Я просто после раунда иду [в угол], а он кричит Линдону. Я на него с шуткой посмотрел. Конечно, он будет болеть за него. Это же его соотечественник.
— Я видел, ты кому-то подарил футболку.
— Перед боем с Канело все, грубо говоря, болели за Канело, и никто из американских журналистов шансов мне практически не давал. И вот с одним из журналистов DAZN, забыл, как его зовут, мы сидели, общались, и он такой: «Ты знаешь, я болею за тебя. Ты должен у него выиграть. Все мои коллеги говорят, что выиграет он, а я за тебя». Я говорю: «Я тоже верю». Я отбоксировал, выиграл, он после боя идет: «Я же говорил за тебя!» Я ему говорю: «Держи кофту нашу командную». Он так рад был. И после этого боя он такой: «Ты мой любимый боксер». И сейчас он мне тоже говорил: «Дай мне командную кофту». Но, к сожалению, у меня нет [подходящих] размеров. Я ему подарил футболку, и он был счастлив.
— Флаг Киргизии изменили.
— Да, его изменят с 26-го числа.
— Как тебе изменения?
— Слушайте, я в эту историю вообще не влезаю. Будет другой — значит, будет другой. Главное, чтобы изменения произошли в стране, чтобы люди от этого жили лучше. Сейчас много мемов ходит, мол, вот что произошло после изменения флага. И там, знаешь, такие новации, машины летают. Видимо, на изменение флага есть причины.
— Я так понимаю, флаг изменили, чтобы он больше соответствовал культурным обычаям, национальным традициям.
— Самое главное, чтобы изменения были именно в уровне жизни людей.
— Мне Геннадий Юрьевич рассказал, что у тебя два высших образования.
— Да. Я окончил девять классов, потом поступил в колледж физической культуры в Санкт-Петербурге. После колледжа я поступил в университет Лесгафта. Вот сидит мой друг из Краснодара — Рубен, который учился в Кубанском аграрном государственном университете. Мы познакомились, я много ездил в Краснодар, и получилось так, что Рубен меня агитировал поступить в аграрный университет на факультет юриспруденции. В тот момент, когда я этого хотел. У меня есть дела, много всяких бумаг, контрактов, которые на самом деле помогли при сдаче экзаменов и которые, в принципе, схожи с этой тематикой. Я стараюсь изучать [свои контракты], и причем не только спортивные, но и строительные контракты — по найму рабочих и так далее.
— Дом строите?
— У меня были небольшие инвестиции, где я старался вникнуть. Я все равно пользуюсь услугами юристов, но тем не менее сам читаю [документы], потому что дотошный. Если в квартире делают ремонт, то я приду и начну допрашивать строителей: «А зачем? А почему? А как? А какой размер трубы должен отходить от стиральной машины? Какие полки, размеры, какая толщина? Это шпон, пластик или ламинат?» Я такой дотошный.
В магазине тоже дотошный. Все ремонты, которые в квартирах, я сам дотошно все делал, вплоть до того, что дизайн подбирал — с дизайнером выбирал все. Я получаю удовольствие от этого. Так же с контрактами. Конечно, боксерскими контрактами занимаются больше менеджер с юристом, потому что контракты сложные. Но я стараюсь в них вникать. У нас в российском законодательстве, кстати, очень большие пропасти есть в плане спортивных контрактов. И я это понял, изучая.
— Ты имеешь в виду какие-то условия, невыгодные для спортсменов?
— Многие моменты не предусмотрены, куда может попасть спортсмен, промоутер, менеджер. Эта среда у нас не настолько развита еще в стране, как на Западе, как в Штатах. В профессиональном спорте на законодательном уровне нужны подправления.
— Дим, что дальше? Когда домой, какие планы?
— Через два дня буду дома. Наконец увижу детей, возьму их и поеду отдыхать.
— Боксом кто-то из них будет заниматься?
— Я надеюсь, что они попробуют. Старший сын у меня с трех с половиной лет хоккеем занимается. Младшего пробовал туда отдать, он год позанимался, и ему не нравилось вообще. И в сентябре я его привел на дзюдо. И у него пошло. Ему так дзюдо нравится!