В ночь на 12 февраля в Перте, Австралия, состоится турнир UFC 284, в главном событии которого Ислам Махачев встретится с Алексом Волкановски. Поединок пройдет в легком весе и станет первой защитой Махачева. В преддверии боя российский боец провел пресс-конференцию и ответил на вопросы журналистов.
«Дана показал мне все рейтинги, как они продвигают бой»
— Как к тебе относятся в Австралии?
— Знаешь, когда я прилетел в Австралию, я был удивлен, насколько люди знают бойцов, как они знают меня. Возможно, в России люди узнают меня так же, как здесь. Они всегда желают мне удачи. Очень хорошие люди, я чувствую это. Мы прилетели за 20 дней и хорошо провели тут время.
— После победы над Чарльзом ты сказал, что хочешь побить Алекса в его родной стране. Почему ты захотел здесь биться? Потому что не было претендентов?
— Если я просто буду защищать пояс против кого-то, не знаю... Это не одно и то же. Если я побью Волкановски, я стану первым номером в рейтинге pound for pound, лучшим бойцом в мире. Это моя мечта, поэтому я вызвал Алекса.
— Ты считаешь, что Волкановски — первый в мире, или он просто находится на этой строчке?
— Нет, я согласен. Конечно, сейчас он лучший боец в мире в рейтинге, но я лучший боец ММА, потому что у меня есть все навыки: стойка, борьба, грэпплинг. Я верю, что я лучший боец ММА.
— Он хотел подраться с тобой как можно скорее. Помнишь другого бойца, который тебя так же вызывал? Обычно тебя избегают.
— Знаешь, игра поменялась, когда я завоевал пояс. Теперь все бойцы знают мое имя. Раньше они пытались избегать меня. Для него это хороший бой. Что он потеряет? Пояс? Ничего. Он просто приедет на бой, заработает деньги. Но после этого боя он вернется в свой дивизион и будет чемпионом там. Он немного теряет от этого поединка.
— Было много разговоров о продвижении этого боя, о том, что его недостаточно продвигают. Ты доволен тем, как этот бой раскручивают?
— Я что-то сказал в медиа, что бой не продвигают, но Дана отправил мне сообщение и показал все рейтинги, всю информацию о том, как бой продвигают и продают. Я не погружен в эту игру, как они продвигают бой. Они раскручивают его, поэтому все билеты распроданы, и Дана говорит, что показатели PPV высоки. Может, на втором или третьем месте.
— Какое твое предсказание на воскресенье?
— Каждую секунду я буду пытаться его финишировать. Но моя цель — нокаутировать его.
— Как думаешь, ты закончишь карьеру через три-четыре года?
— Я не знаю, когда закончу. Сейчас я чувствую, что развиваюсь каждый тренировочный лагерь. В прошлый раз я пробежал пять километров за 19 минут. Следующий лагерь — 18 км за час. Я постоянно улучшаюсь. Пока я чувствую, что улучшаюсь, я продолжаю биться. Но когда я пойму, что все... не хочу ждать этого момента.
— Ты любишь спорт или для тебя это скорее работа?
— Я люблю этот спорт. Потому что когда я был молод, я начинал с этого спорта. Это не просто работа. Я не могу сказать: «Это моя работа». Я люблю этот спорт и поэтому тренируюсь ежедневно. После боя я говорю, что хочу провести неделю с семьей, но на следующий день хочу пойти в зал. Что-нибудь поделать, немного побороться. Потому что я этим занимался всю жизнь.
— А когда берешь перерыв во время Рамадана, думаешь о боях?
— Я продолжаю тренироваться в Рамадан, но не так усиленно, конечно. Я просто жду вызова от UFC и нахожусь в хорошей форме.
«Могу ли нокаутировать Волкановски? Взгляни на мой кулак»
— Правда ли, что ты потратил 1 млн долларов на прошлый тренировочный лагерь? И сколько потратил на этот?
— Сейчас у меня есть деньги, но мы не думаем о том, сколько тратим. Мы просто тратим, сколько нужно. На тренировочный лагерь я привожу людей, которые мне нужны, — не только спарринг-партнеров. Я привожу людей, с которыми в хороших отношениях. Около 15 человек приехали сюда, забронировали отель близко отсюда, не Hyatt. Другой отель — мы все остановились там, у каждого свой номер. Потому что после этого боя я заработаю деньги, и перед боем тоже нужно потратиться.
— Ты слышал комментарии Бобби Грина о том, что ты принимаешь стероиды? Что ты думаешь об этом?
— Не знаю, я не как Бобби Грин, я не напиваюсь, не делаю всякую ерунду. Я просто жестко тренируюсь, поэтому он и почувствовал силу. Все бойцы говорят: «Я буду защищаться от его борьбы, он не сделает мне тейкдаун», но когда бой начинается, когда я делаю тейкдаун и они чувствуют мою мощь, они все сдаются. Это не потому что я хорош, а потому что тренируюсь всю свою жизнь.
— Ты говорил о том, чтобы подняться в полусредний вес в будущем. Но как думаешь, кто в этот момент будет чемпионом?
— В прошлом бою Усман едва не побил его [Эдвардса], но сейчас Эдвардс более удобный. Я не знаю, это будет хороший бой, не могу дать прогноз, кто победит, 50 на 50. Но это неважно, кто там будет. Если я одолею Алекса, я собираюсь победить претендента в моем дивизионе, стану лучшим бойцом P4P. А второй пояс — это будет безумно. (Улыбается.)
— Ты настаиваешь на своих словах, что в Австралии нет борьбы?
— Брат, я слежу за всеми соревнованиями по борьбе. Я видел все чемпионаты мира, Олимпийские игры, международные соревнования. Я там не видел кого-то из Австралии. Прости, но это правда.
— И ты настаиваешь, что можешь нокаутировать Волкановски на ногах?
— Мы много работали над этим. Взгляни на мой кулак. (Смеется.) Моя цель — я хочу его нокаутировать, потому что у меня все есть для этого. Перед прошлым боем я сказал, что хочу задушить Оливейру, потому что у него больше всех финишей в UFC. И что я сделал? Та же цель сейчас — я хочу его вырубить.
— Как Ислам Махачев хочет запомниться?
— Несомненно, не просто как лучший боец и чемпион, но и как личность. Хочу, чтобы люди знали меня как того, кто никогда не делает ничего плохого. Всегда действует из побуждений любви, закона и религии. Никогда не пьет и не делает плохих вещей. Никогда не курит. Когда дети смотрят на меня как на бойца, я хочу знать, что я не просто лучший боец, но и хороший человек.
— Как выглядит Ислам в полусреднем весе? Какие есть преимущества?
— Сегодня утром я проснулся и весил 76 кг. Если я поднимусь в полусредний вес, не придется много гонять. Во время бойцовской недели я буду счастливым. Это будет хороший лагерь. Но, безусловно, это нелегко, это уже не та же мощь, потому что у нас в зале есть полусредневесы, с ними всегда тяжело.
— Может ли тебя чем-то удивить Волкановски в плане физической силы? Его тяжелее будет сломать ментально, физически?
— Я уже настроился, что он будет физически крепким. И я не хочу, чтобы в бою это было для меня сюрпризом. Мы из-за этого готовились, что он будет пытаться вставать, двигаться много на ногах. Мы готовились ко всему.
«Если в UFC захотят бой с Конором, отказываться не собираюсь»
— Ты в одном из интервью перед боем сказал, что если подерешься с Конором Макгрегором, то твоим фанатам это не очень понравится. А почему ты так считаешь? И не считаешь ли, что после боя с Волкановски ты упрешься в какой-то медийный потолок и такой бой тебе действительно нужен будет?
— Я не хочу говорить, что Макгрегор мне не нужен. Но между мной и им на данный момент большая яма. Люди хотят видеть настоящие бои, настоящих претендентов, кто заслужил на деле, а не на словах. Если UFC захотят этого боя, отказываться я не собираюсь. Просто я уже в статусе чемпиона. Я просто жду звонка. Кого предложат, с тем и соглашусь.
— Когда Дана Уайт забыл твою фамилию на пресс-конференции, Хасбик отреагировал, что UFC хочет с тобой сделать то же самое, что с Анкалаевым. Можешь ли ты успокоить Хасбика, что такого не будет?
— Не то чтобы он забыл. У меня фамилия тоже нелегкая. Кормье когда со мной разговаривает, он до сих пор мою фамилию не может нормально произнести. Перед интервью он говорит: «Я правильно сказал? Вот так же надо?» Для них наши фамилии, буквы «х», «ч» — для них тяжело. Из-за этого они делают ошибки, забывают. В этом нет ничего такого.
— Не хочет UFC твоего поражения? Ты этого не чувствуешь?
— Как это почувствовать? Я не знаю. Нет, конечно.
— Насколько я помню, Абдулманап Нурмагомедов, когда не мог присутствовать на боях, через мессенджер передавал подсказки секундантам. Возможно ли, что Хабиб такое будет делать? И как часто вы на связи находитесь? Как много сообщений пишет Хабиб?
— Я утром проснулся, и у нас группа, где я, Зуба и Хабиб. Зуба пишет свой вес, и Хабиб ему отвечает: «Мне кажется, у тебя большой вес». Зуба ему сразу отвечает: «У меня с Исламом одинаковый вес». А Хабиб знает, что у Зубы, хотя он перешел на другой вес, в конце бывают немного проблемы. Каждое утро мы встаем, и вопросы те же: «Какой вес? Что сделали? Как вчера потренировались?» Мы постоянно на связи. Сейчас многие качают, что он ушел из ММА. Нет, он просто перестал летать. Вот сейчас он бы приехал сюда — это, получается, месяц он не дома, без семьи. Просто перестал летать. Он так же заботится о всей команде и переживает.
— А секунданты будут на связи во время боя, или это нереально?
— Я думаю, вряд ли. Хотя может быть, но, думаю, это вряд ли.
— Мой коллега, Никита Горшенин, привел с десяток весомых аргументов, почему с чисто спортивной точки зрения ваш бой с Волкановски — величайший в истории UFC. На твой взгляд, этот бой можно назвать величайшим в истории UFC с точки зрения спорта?
— С точки зрения спорта, с точки зрения бойцовских навыков, я думаю, да. Потому что никогда же не было, чтобы первый номер pound for pound против второго номера дрался. Это же не просто кто-то пришел слева и сделал этот список. Это люди смотрят, изучают, у кого какой уровень бойцовских качеств. Не только ударник или борец — они смотрят, взвешивают, как у них там сопоставляются стойка, борьба, грэпплинг. И делают эти рейтинги.
— У тебя об этом почему-то никто никогда не спрашивал. Есть один скриншот с тобой, который стал мемным. С боя между Ковингтоном и Масвидалем. Я думаю, ты понял, о чем речь. Что у тебя тогда вызвало такие эмоции?
— А... Ничего, мы там пришли, и нам сказали, что Хабиба будут награждать. Мы на этом турнире семь часов сидели, с первого боя, и ждали, пока Хабиба наградят. Уже не знаю, сидел там запаренный.
— Сейчас активно продвигается проект турнира по пощечинам Power Slap. Твое отношение к подобным турнирам? И тебе не кажется, что они еще более травмоопасны и вредны для здоровья, чем ММА?
— Сто процентов. Я думаю, это вредно, потому что ты стоишь и тебе кто-то... Не знаю, это вообще... Я хочу быть далек от этого. Это занижает мужские качества, я считаю, когда кто-то бьет тебе по лицу пощечину.
— Не мог бы рассказать, что за история с этими кенгуру? Со вчерашнего дня неразбериха в социальных сетях.
— Не кенгуру, это как маленькие, кокки они, что ли, называются?
— Квокки.
— Да. Мы поехали на остров, и там вообще много их. И они кушают, что на полу лежит: траву, листья. Что я на видео покормил, я листочек от дерева поднял и дал ему. Мне никто не сказал, что кормить их нельзя. Оказывается, нельзя было. И потом из команды кто-то орешки дал. Сейчас вышло, что их нельзя кормить, но мы не знали, нас никто не предупреждал.
— Но никаких санкций со стороны полиции не было?
— Это мы только утром проснулись и прочитали. Пока никто не звонил.