13 мая в Екатеринбурге состоится турнир RCC 15, в главном событии которого российский боец ММА и боксер Иван Штырков сразится по правилам кикбоксинга с опытным белорусским ударником Петром Романкевичем. Изначально планировалось, что Штырков встретится с ветераном Виктором Немковым, но тот получил травму и снялся с боя.
В преддверии противостояния Штырков пообщался с журналистами. Уральский Халк рассказал, почему не принял бой против Вячеслава Дацика по прозвищу Рыжий Тарзан, объяснил, почему не подерется с Александром Емельяненко, а также высказал свое отношение к кулачным боям.
— Как ваш настрой на бой?
— Все отлично, вес сделан. Сейчас медийная процедура взвешивания. Завтра замес.
— Знаете причину, из-за которой сорвался бой с Виктором Немковым?
— Он травмировал колено, по-моему.
— Как вы реагировали, когда были разговоры о том, что в качестве возможной замены рассматривается Вячеслав Дацик?
— Так же реагировал. У нас в RCC есть кулачка, бокс, кикбоксинг, ММА. В этих видах спорта есть устоявшиеся правила и регламент проведения поединков. То, к чему склоняют руководители Дацика, те правила, которые они предлагали, — это три по три раунда, бокс в перчатках для ММА, босиком, представляете? Они, по-моему, с Мондрагоном такое делали. Такую грязь я в RCC не занесу никогда.
— Лига RCC была заинтересована в этом противостоянии. Насколько для вас это было удивительно?
— Была заинтересована из-за медийной составляющей, но есть что-то дороже, чем хайп, медиа и деньги. Есть честь, есть философия спорта, поэтому с таким дерьмом в RCC я не зайду.
— Если будут классические правила, например бокс, ММА, то вы готовы подраться?
— Да, я готов! Я так и сказал, чтобы выбрали нормальные правила. Есть кулачка, пожалуйста. Три по три — и погнали. Есть бокс, более четырех раундов. Погнали! Три по три, по-моему, даже любители так не дерутся сейчас. Есть кикбоксинг, где ноги и руки. ММА, три раунда по пять минут — Let's go. Остальное — г**но, которое не нужно развивать и пропагандировать.
— Стоит ли ждать бой с вашим участием на следующем турнире кулачной лиги RCC Hard?
— Надо узнать, когда он будет. Желание провести этот турнир в конце лета у организаторов есть, но это лишь разговоры.
— С кем бы хотелось подраться в кулачке?
— С тем же Дациком. Если организация хочет пошуметь и считает его именно тем персонажем, который должен наделать шума в RCC Hard, то я согласен, если договоримся по условиям.
— Два месяца назад вы сказали, что бой с Дациком — это блевота. Что изменилось за два месяца? Мы тогда даже правила не обсуждали.
— Я-то знал, по каким он правилам дерется. Я имел в виду тот регламент противостояний, которые я видел. Тот же бой по правилам ММА три по три с Монсоном. С того момента ничего не изменилось. По факту я мог бы сказать: «Да, давайте бой с Дациком», но еще раз говорю, что для меня и RCC, и спорт — это моя жизнь. Я туда не хочу заносить такое.
— Какое-то встречное предложение от вас было?
— Я сказал, что три раунда по пять минут, ММА. Но они отказались. В карде есть профессиональный кикбоксинг и ММА. И у того и у другого спорта есть регламент проведения поединков. Ни на то ни на другое Дацик и его представители не были согласны, предложив «вот это вот».
— Вы говорили, что ворветесь в кулачку только за 10-15 миллионов рублей. За возможный бой против Дацика на кулаках вы должны заработать больше или меньше этой суммы?
— Ценник такой же. Какая разница, с кем драться?
— Это супермедийный поединок.
— Захотят платить больше, то пусть платят (улыбается). Если организаторы считают, что за этот бой стоит заплатить больше 10 миллионов, скажут, например, 15, то я, конечно же, не буду отказываться от этих денег. Если супермедийный бой, то его надо раскручивать. Я предложил Николаю Клименко (исполнительный директор RCC. — Прим. «СЭ») сделать такой поединок на RCC Hard.
— Если предложат бой с Александром Емельяненко?
— Нет, никогда. А потом предложат бой с инвалидом, одноруким человеком или женщиной? Это примерно то же самое. Предлагать профессиональному бойцу подраться с Сашей Емельяненко — это как оскорбление. Не в плане того, что Александр такого не достоин, но этот как с ребенком подраться. Вы же прекрасно понимаете, что все. Александра как спортсмена нет. Если после боя с Дациком было точно понятно, что его нейронные связи в голове невозможно восстановить, чтобы он видел удары и реагировал на них, то последними событиями он добил их.
— Будете следить за его следующим боем?
— Нет. Там же что-то ужасное?
— Там блогер (Евгений Ершов, бой состоится 26 мая на РЕН ТВ. — Прим. «СЭ»).
— Это же не бой. Есть одно выражение про такие бои, но я его не буду говорить...
— Иван Емельяненко проходил подготовку в Екатеринбурге. Пересекались с ним?
— Нет. Я слышал, что он тренировался с Сергеем Кочуевым, God Hand MMA. Его ребята приходят на спарринги, но Иван не приходил.
— Объясните, зачем вам бой с Петром Романкевичем? Он — чемпион мира по кикбоксингу. Это как если бы кикбоксер пришел к вам в самбо.
— Не совсем. Если говорить о спортивном самбо, то там запрещены удары. Люди не знают, как бить и защищаться, что такое удары ногами и как от них защищаться. Я в последние несколько лет подтянул ударку, у меня что-то летит и попадает по людям. Поэтому у меня здесь шансов больше, чем у самбиста Ивана Штыркова. Я андердог, меня все списали — ну и отлично. Мы максимально пытались сохранить интерес. Правда, не ожидал, что мы будем в главном бою вечера, и сказал, чтобы поставили Лаврентьева на главное событие. Всем интересно прийти и посмотреть, как меня будут избивать. Я к этому готов... Готов к тому, что люди готовы посмотреть на это, но не готов к тому, что меня будут избивать (улыбается). Это благородное противостояние и звучит лучше, жестче. Во-первых, есть выражение: если хочешь быть лучшим, то дерись с лучшим. Как минимум для моего опыта это будет колоссальный удел. Во-вторых, это намного лучше звучит, чем Штырков — Дацик по боксу в маленьких перчатках три по три босиком в клетке. Поэтому, во-первых, это логично, во-вторых, это крутое противостояние, в-третьих, это хорошее испытание для меня. Я же не только выхожу и получаю деньги, веселю народ, а стараюсь расти как спортсмен. Еще момент — я два месяца пахал и думал, что подерусь с Немковым. Восемь недель получал на спаррингах по голове и работал на износ не для того, чтобы сказать: «Травмировался? А я тогда ни с кем не буду драться». Мне было без разницы, с кем драться. Из всех вариантов я выбрал самый сложный и достойный.
— У вас уже три боя по трем разным правилам: ММА, бокс и сейчас кикбоксинг. Не в шутку, а хочется узнать: было бы вам интересно побороться с Романом Власовым или Абдулрашидом Садулаевым?
— Власов... Он, по-моему, поменьше. 30 килограммов разницы будут ощущаться в борьбе. А с Садулаевым...
— По грэпплингу. Вы же приемы можете сделать.
— Ну, это тоже интересно. Почему нет? Если чисто гипотетически собрать все единоборства... Я же не выхожу инициатором, я же не говорю, что не хочу драться по ММА и буду выступать только по боксу или кикбоксингу. В индустрии единоборств так сложилось, что все друг с другом передрались, людям уже неинтересно смотреть реванши по ММА или боксу. Все переплелось, всем интересно посмотреть зарубу бойца ММА с кикбоксером. Как минимум это честнее, чем заруба кикбоксера с грэпплером, или бойца ММА с самбистом. Запрос от людей идет, мы ему соответствуем.
— Зачем вам в принципе кулачные бои?
— Заработать на своем здоровье. Гонорар больше, чем обычно. Кулачка — это треш, жесткая ставка «пан или пропал», в плане, что любой бой может выбить из колеи на полгода. Я не говорю про травму лицевых костей. Руки. Поэтому, естественно, за это люди, а не только я, бойцы кулачного стиля, а тем более профессионального уровня должны получать хорошие деньги, за которые могут и восстановиться, и перекрыть какие-то потери из-за простоя. Кулачка... Я же тоже часть этой медиамашины — мне интересно пошуметь и попробовать на себе.
— Мага Исмаилов сказал, что если человек уходит из ММА в кулачку, то в ММА на него уже не стоит рассчитывать...
— Не думаю, что Исма говорил это с точки зрения какого-то оскорбления. Скорее всего, он говорил, что если ты выбрал кулачку, то тебя уже может не хватить на другие виды спорта из-за травмы. Плюс подготовка к кулачному бою проходит по-другому, даже не как в боксе. Бои три раунда по две минуты — бензина, который есть у бойца ММА, будет хватать. Но если ты постоянно готовишься к кулачным боям, то можешь не вернуться с теми же кондициями в ММА. Тебе придется много чего совмещать. Также неправильно тренироваться по ММА и драться в кулачке — это не очень правильно, потому что совершенно другая динамика и другие функциональные возможности организма включаются. Так что, если будешь сидеть на двух стульях, можно получить по голове от кикбоксера, но мы попробуем завтра этого не сделать.
— Вы видели бой Кратоса (Сергей Калинин. — Прим. «СЭ») с Кристианом Фроличем на RCC Hard. Как насчет боя с Кратосом на кулаках?
— Серый зачем-то гоняет в 85 килограммов. Я столько не сделаю. В 95 можно и с Кратосом подраться. Без разницы — Дауд, Кратос, Дацик. Кулачка — это уже не спорт, а способ заработать денег с жестким результатом. Думаю, появление таких профессиональных бойцов, как я, с хорошим бэкграундом и медиаподдержкой еще больше поднимет интерес к кулачке. Макгрегор поднял ММА, там начали платить. Здесь можно сделать так же. Но не все ребята из ММА готовы драться на кулаках. Говорят: «Мы что, больные?» Мне 34 года, в сентябре 35 лет, и я понимаю, что карьера в ММА потихоньку уходит. За что мне драться? В UFC, естественно, я не подпишусь, в Bellator не хочу, визы не дают. Если идти «Гран-при PFL», нужно уезжать жить туда, потому что там часто проводят бои, у них своя специфика, а я не хочу оставлять работу здесь. Помимо того что дерусь, я иногда думаю своей головой. Какие-то вершины в ММА мною уже достигнуты. Ждать, пока кто-то с хорошим именем освободится и подерется со мной, тоже тяжело, а другие бои мне не хотят делать — только с сильными оппонентами, только серьезные и громкие противостояния. Я имею в виду ММА. Я в какой-то степени заложник ситуации. Нужно искать альтернативу. У меня есть порох, есть немножко здоровья — я готов пошуметь и заработать лишний рубль на своем багаже. Не думаю, что меня за это кто-то осудит, потому что я готов своим здоровьем за это заплатить.
— В марте Николай Клименко говорил, что можно было бы неплохо свести вас с Вагабом Вагабовым (чемпион AMC Fight Nights в полутяжелом весе. — Прим. «СЭ»). Есть надежда, что этот бой состоится?
— Были разговоры, что, может быть, к Новому году. Был бы отличный турнир. Но я слышал, что Вагаб не очень хочет всем этим заниматься — травмы, возраст. Может быть, мне не то передали. Возможно, для RCC и меня он вернется к тренировкам, решит свои вопросы и проблемы. Подеремся. Здесь же вопрос предложения. Если я цел и здоров, то готов к любому противостоянию. Сейчас не буду искать легких путей. Я согласен на хорошие бои.
— Когда вы в последний раз общались с Петром Яном? Чем он занимается?
— Недавно, в среду. Живет, проводит время с семьей, восстанавливается с мыслями и силами, чтобы разорвать (Петр Ян идет на серии из трех поражений. — Прим. «СЭ»).
— Он больше занимается здоровьем или тренируется?
— За Петром Яном не слежу. Когда мы виделись в среду, я работал на лапах, а он — над физическими кондициями.