Мага Исмаилов, Штырков, Вахитов, Шара Буллет
– Удается ли тебе наблюдать за тем, как в целом в стране развивается кикбоксинг?
– Да, я видел, что прошло несколько мероприятий на высоком уровне. В России намечается ренессанс кикбоксинга. Есть такое ощущение, что люди изголодались по боям в стойке, поэтому появился новый тренд, что бойцы ММА участвуют в кикбоксинге.
– Наблюдая за этими боями, не захотелось самому выйти подраться?
– Сейчас я вот в отпуске нахожусь, смотрю за бойцами, слежу за атмосферой. Честно скажу: хочется просто заниматься любимым делом, единоборствами, отрешиться от всего и проводить по три тренировки в день. Правильное питание, режим, сон, нагрузка. Вспоминаю это время. Хочется вернуться, но сейчас я нахожусь на другом этапе. Не исключено, что проведу бои и в ринге, и в клетке, но сейчас мне надо закончить с тем этапом, который был начат.
– Есть дедлайн по этому этапу? Контракт на сколько лет?
– На два года. Еще не прошел первый год. Да и сейчас у нас такая ситуация в стране, что люди не перестают служить даже по истечении контракта. Наверное, это и правильно. Наверное, когда будет понятийный дедлайн, когда будут достигнуты внятные цели, тогда и можно будет со спокойной душой вернуться к своему делу. Когда все успокоится.
– Камил Гаджиев дал понять, что твой бой с Магомедом Исмаиловым по правилам бокса очень близок к тому, чтобы состояться. Почему тебе интересен этот бой?
– Во-первых, давняя история противостояния. Во-вторых, хочется вернуться в атмосферу соперничества и ажиотажа, испытать эмоции, которые хочется переживать снова и снова – они как наркотик. Когда люди интересуются, делают ставки, спорят между с собой, когда есть высокий ажиотаж.
Хотя я ловил себя на мысли, что данное противостояние изжило себя. Оно в определенный момент меня не вдохновляло, я не понимал, что творится – какой-то абсурд. Но время проходит, все плохое быстро забывается. У меня-то послевкусие осталось приятное (улыбается), поэтому хочется его продлить. Вот за этим я и иду.
– Ты согласен, что бой по боксу для тебя – это глоток свежего воздуха?
– Я хоть и много времени боксу отдал, это один из моих любимых видов спорта, как будто бы я в нем что-то понимаю, но для того, чтобы быть в боксе на мастерском уровне – надо быть в боксе. Нужно боксом жить и боксировать. Думаю, Магомед не меньше меня уделил внимания боксу – за это время, которое он в нем пробыл. Он занимался боксом и двигался конкретно в этом направлении. Поэтому не думаю, что он явный андердог в нашем бою.
Опять же, тут не только биометрические данные будут играть роль, но и дух, сила, характер, фармакологическая подготовка, физическая подготовка, специальная физическая подготовка, тактико-техническая подготовка. Здесь много факторов. В боксе всего три удара, поэтому, с одной стороны, гораздо меньше возможностей для того, чтобы просчитаться, с другой – выиграть гораздо тяжелее, если человек под тебя готовился. С такими очень сложно. А у Магомеда для этого [для подготовки] есть очень много времени.
– Бои Исмаилова по боксу с Дуродолой, Иличем, со Штырковым – какие они на тебя произвели впечатление?
– Я посмотрел эти бои, когда у нас вся эта история началась закручиваться – про бокс. Если честно, не увидел ничего нового по сравнению даже с той работой, которую он в ММА проводил. И не увидел оппозиции сильной. Ни один из них ему не дал боя. Никто не напрягал Исмаилова.
– Что по переговорам на данный момент? Есть ли предварительная договоренность?
– Я вам по поводу этого ничего не могу сказать. Лучше задайте этот вопрос Камилу Гаджиеву.
– Он обмолвился, что есть договоренность на сентябрь.
– Я такого не слышал. Слышал про бой по кикбоксингу на сентябрь, но об этом мы говорили еще до контрнаступления украинской стороны. Тогда было представление, что возможно вести хоть какой-то тренировочный процесс. Сейчас ничего не могу сказать, потому что с тех пор, как я нахожусь в отпуске, поменялось очень многое. Для того чтобы людям что-то говорить, надо сначала туда снова вернуться и предстать перед своим начальством. Просто как бывает: мы хотим сразу все успеть, не отказываемся, заявляем, не боимся критики, и поэтому у нас многое что получается. Но на все воля Божья. Посмотрим.
– Также хотел бы упомянуть имя Ивана Штыркова как твоего возможного оппонента в кикбоксинге.
– Да, про этого парня слышал.
– Бой с Магой по боксу или со Штырковым по кикбоксингу – что больше интересует?
– Правильнее с точки зрения подготовки сначала провести бой по кикбоксингу, а потом – по боксу.
– Если что-то и возможно, то более вероятно, что это будет бой по кикбоксингу против того же Штыркова?
– Думаю, да. Думаю, оба этих варианта возможны. Просто между ними должно время пройти.
– Артем Вахитов неудачно дебютировал в ММА, травмировав локоть.
– Ну, что... Такой спорт. Одно неловкое движение может решить исход всего боя.
– Какой совет бы дал Вахитову?
– Думаю, что есть люди, которые ему дают советы. Пусть они и этим занимаются.
– Я с той позиции, что и ты тоже выходец из кикбоксинга, перешедший в ММА и хорошо проявивший себя в этом направлении.
– Да это пусть делает его команда. У него же есть люди, которые этим занимаются.
– Шара Буллет подписался в UFC. Как ты отреагировал на данную новость? В этом году у вас должен был состояться потенциально бой года.
– Как я должен был отреагировать? Слушай, меня не интересует то, что происходит за рубежом.
– Если и смотришь, то бои, которые проходят в России?
– Сейчас больше на тех ребят, которые дерутся у меня в промоушене. Но смотрю больше как матчмейкер, нежели как спортсмен. Много ярких ребят, противостояние с каждым из них – история. Еще зависит от того, как это преподнести и какая аудитория. Что касается Шарабутдина – он, безусловно, яркий парень. Я ему желаю только удачи. Вот чисто по-мужски всего ему самого доброго. Пусть одерживает победы и прославляет Россию.
Как кормят в армии, хейтеры
– Как выглядит твой обычный день в зоне СВО?
– Наверное, как и у всех бойцов. Смотря на какой задаче.
– Больше где у тебя все проходит?
– Часть времени в ППД – пункте постоянной дислокации, часть времени в пункте временной дислокации – в ПВД.
– С какими эмоциями читаешь негативные комментарии под видео с тобой, которые были сделаны после того, как ты отлучился в отпуск? Пишут: «Минеев располнел, как же так, он на фронте». Что ответишь этим людям?
– Зачем им отвечать? Ну да, я чуть-чуть потолстел. Я толстенький (улыбается). Мне не 25 лет. Слушай, а кто сказал, что в армии плохо кормят?
– Питание хорошее?
– Меня все устраивает. Плюс я еще не забываю о том, что я профессиональный спортсмен, и я весь свой опыт не собираюсь растрачивать. Я вот с собой взял протеин. Мои друзья дали мне четыре коробки этих протеиновых батончиков. Мы все их прекрасно кушаем. Все нормально.
– У людей складывается впечатление, что...
– Ну, люди, которые там не были. Или люди, которые испытали негативный опыт. Не у всех бойцов фамилия Минеев. Есть возможность нормально питаться.
– Ну и плюс то, что ты усиленно не тренируешься как профессиональный боец.
– Ну да, я сейчас не провожу на тренировках по пять-шесть часов в день, не готовлюсь к бою. И вообще, я склонен к полноте.
– Сколько весишь сейчас?
– 105 килограммов.
– Так ты и до этого столько же весил.
– Просто я не в том качестве. Не борюсь я ежедневно, по лапам и по мешку не бью. Лучше быть чуть-чуть полненьким и здоровым, чем худым и сломанным. Тощий быстро рвется и ломается. Если полный, ты мнешься и гнешься. Слушай, когда я прошелся по улице, я [увидел] такие комментарии: «Почему ты не на СВО?!», ля-ля-ля. Таких комментариев много, и если обращать на них внимание, то можно с ума сойти. Жить так, как каким-то людям вдруг посчиталось, что ты должен жить... Кто эти люди?! Кто они?! Где они вообще?! Сидит какой-то человек где-то, который даже рядом с Ростовом не был, и пишет мне комментарии. Смешно! Почему я на это должен терять свои время, эмоции?!
– Что эти люди должны знать – которые не были близко даже к Ростовской области?
– Эти люди никому ничего не должны. Если бы у них было какое-то внутреннее желание, то они были бы там, где им велит сердце, – как я. Они выбрали свой путь, но я не считаю себя учителем, не считаю нужным их чему-то учить. Просто считаю, что не нужно обращать внимание на этих людей. Они не видели и одной сотой того, что я видел – ни в жизни, ни на СВО, ни в спорте. Кто эти люди? Что это?!
И это какая-та одна сотая часть комментариев, которые мне пишут. Очень много слов поддержки. Мне приходит много личных сообщений от людей, на которых я в детстве смотрел в телевизоре. Дима Дюжев недавно написал, Петр Буслов, Олег Груз, Леха Гуф, понимаешь? Есть полно людей, с которыми мы замечательно взаимодействуем. А если вдруг есть какая-то там какашка, которая воняет, без имени, почему я должен на это [реагировать], расстраиваться из-за чего-то?
То, что я чуть-чуть толстенький, и сам знаю (улыбается). Тем более у меня супруга со дня на день должна родить. Конечно же, она чуть-чуть располнела в меру того, как все женщины полнеют при беременности. И тут с точки зрения солидарности к женщине я вообще красавчик (улыбается). Поэтому меня это нисколько не парит.
Пригожин, Стрелков
– Сейчас один из самых цитируемых россиян – глава ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин. Как ты к нему относишься?
– К нему конкретно лично я никак не могу относиться. Мы абсолютно в разных параллелях. Я в Министерстве обороны, у него своя частная военная компания. Он говорит определенные вещи, которые ему, наверное, дозволено говорить. Имеют ли они под собой основание? Если бы не имели, то он бы их не говорил. Не могу сказать, что он говорит неправду. Скорее всего, в его словах больше правды, чем чего-то другого. Но еще и есть определенная доля того, что для меня непонятно, – почему это в принципе происходит. Я не очень понимаю. Не понимаю, почему так происходит, [что] есть такой человек, который так говорит. Может быть, кто-то должен это говорить, потому что все понимают, что это так, и у него такая роль. Может быть, в скором времени мы увидим какие-то перестановки. Я вам не могу сказать. То, что он импонирует простому русскому мужику – это очевидно. Потому что он сидит в окопе, выполняет задачи, сидит рядом с ребятами, которые выполняют задачи. Полностью ломает стереотипы о людях, которые сейчас руководят СВО. Поэтому он ближе к людям.
– Ты пересекался с бойцами ЧВК «Вагнер» на фронте?
– У меня есть ребята, друзья, кто там.
– Отличаются ли они от военных Минобороны – ментальностью, отношением к жизни?
– Я их знал еще с тех пор, когда они работали на гражданке. И ничего не поменялось. Это просто люди, которые изначально были готовы на многое. Просто пацаны с обостренным чувством справедливости. Но это не говорит о том, что там все такие, а в Министерстве обороны все другие. Просто они такие вот. В чем-то не повезло им. У всех свой путь. В ЧВК есть ребята, которые попадают туда после того, как случилась какая-та, допустим, несправедливость на работе или на службе, а есть те, которые попадают туда из мест лишения [свободы]. Я бы не стал рисовать из бойцов ЧВК [«Вагнер»] один такой героически-романтический образ, потому что сейчас в прессе мелькают ребята... например, один сейчас перешел на сторону Русского добровольческого корпуса. Недавно было сообщение, что кто-то был пойман на каком-то преступлении, придя со службы. Все, как всегда, все очень ситуативно и очень индивидуально, я бы сказал. Но то, что у ЧВК было очень много потерь, – это факт, конечно. Они большую работу выполнили – особенно в Бахмуте. Когда они Бахмут оставили, как раз наши ребята поехали на эти фланги. Их кинули на эти фланги Бахмута. Одни – из 31-й бригады ВДВ, а на второй фланг из моей военной части парни уехали. А я уехал вот сюда – в увольнение. Так вот сложилось.
– Другое очень заметное лицо – Игорь Стрелков. Наверное, самый большой критик Минобороны за эти полтора года, при этом человек, прошедший множество горячих точек и считающий себя русским патриотом. Аналогичный вопрос: твое отношение к нему?
– Я на него подписан в телеграме, смотрю. Знакомлюсь с тем, что он иногда говорит, с его точкой зрения, в чем-то он абсолютно прав. Тоже с очень резкой критикой выступает. У него был период в жизни, когда он мог себя проявить, и он в силу каких-то причин этого не сделал. Сейчас он выглядит как человек, который на все обижен. Наверное, это замечательный специалист, плюс-минус говорит то же самое, что и Пригожин, но, судя по всему, какой-то реальной силы за ним нет.
Украинцы, РДК, контрнаступление
– У тебя за это время, с 24 февраля 2022 года, были личные разговоры с украинскими бойцами ММА?
– В самом начале мы попрощались с одним товарищем, просто: «Береги себя». Он ушел в тероборону, я принял решение идти, когда началась мобилизация. Все. Они пишут мне постоянно комментарии, и, может быть, какие-то личные сообщения прилетают, но, думаю, нам не о чем говорить. Так получилось, что мы находимся по разные стороны. При этом я не испытываю никакого неуважения. Я оппонентов уважаю. Такие же ребята, такие же славяне, такие же до конца идущие, такие же хитрые и изворотливые, живучие. Молодцы. Они достойные ребята.
– На границе с Белгородской областью действует так называемый Русский добровольческий корпус, лидер которого – 39-летний Денис Капустин (Никитин, внесен в РФ в перечень причастных к экстремистской деятельности или терроризму). Он был руководителем ММА-промоушена WhiteRex. Как бы ты охарактеризовал людей, вступивших в РДК, и знаком ли ты с Никитиным каким-либо образом?
– Не знаком.
– Он писал про тебя в телеграме – и писал довольно оскорбительные вещи.
– Ну и что? Писал и писал. Пиарился. Я даже не знаю, что он там писал. Ты мне об этом говоришь, а я слышу об этом впервые. Видимо, это было на таком уровне, что до меня это не дошло.
– Запомнилось, что он, в частности, говорил, что ты прогнулся под дагестанцев...
– Обычно это пишут ребята, которые страдают национализмом. Даже, может быть, нацизмом. Излишним национализмом и нацизмом. Чем это обосновать вообще? Прогнулся – это в чем измеряется? Я не понимаю вот этого. Вот иранцы у нас [выступают]. Мы делаем турнир. Азербайджанцы, таджики у нас дерутся. Ну что, теперь я прогнулся под СНГ – или что? У меня тренер украинец – Максим Дедик. Ну что, я прогнулся под украинцев? Да, я тренируюсь в махачкалинском клубе, выступаю за Донецк... Слушай, ну это разговор в пользу бедных. Хорошо. А он тогда под кого прогнулся, если он сейчас воюет против страны, в которой он вырос?
– Ты сказал про контрнаступление Украины. Оно сейчас идет полным ходом?
– Думаю, это только самое начало. Ощущение, что это самое начало, что весь разгар придется на июль-август. Это то, что говорят отцы-командиры, я-то – простой рядовой солдат. Сколько я там находился, там было условное затишье. В последнюю неделю у нас началась активная работа, а потом, когда у меня начался отпуск, у ребят все закрутилось. Я с ними каждый день на связи, они говорят: «Мы за три дня сделали столько, сколько за три месяца не сделали». То, что сейчас там происходит, – это начало активной фазы.