Джон Джонс нокаутировал Стипе Миочича и одержал 17-ю (!) титульную победу в UFC подряд.
Джонс закончил бой спиннинг-бэк-киком в ребра, Стипе не успел плотно поставить блок и сразу же сложился. На пресс-конференции чемпион подробно рассказал о работе над этим ударом и ставке на атаки по корпусу.
Все самое интересное из ответов Джона на вопросы журналистов мы собрали в нашей подборке.
***
О подготовке спиннинг-бэк-кика
«Я очень-очень рад по поводу этого спиннинг-бэк-кика. У меня прекрасная команда, тренеры по ударке: Брендон, Алекс, но я особенно хочу отдать должное тренеру по тхэквондо Пейджу Бейтсу. Его семье принадлежит зал Bates Taekwando в Альбукерке.
Шесть месяцев назад мы начали работать над этим киком, тренер приходил ко мне домой три раза в неделю. Я бил этот кик из обеих стоек, три часа в неделю, несколько месяцев подряд. Брюс Ли говорил, что боится не того, кто бьет 10 000 ударов, а того, кто отработал один удар 10 000 раз. Я научился бить этот кик непредсказуемо, не светя его, это разрушительный удар. Я не попал в печень, я ударил в другую сторону, такой удар несет сильную волну, он может сломать ребра.
Я горжусь, что довел этот удар после стольких часов работы над ним. Привет Бейтсу. Я видел, как Стипе разбивал корпус Даниэлю Кормье левым хуком в печень, я сам хотел бить ему этот удар, но, когда почувствовал силу его панчей, понял, что совсем не хочу оказываться рядом с его правой стороной, бьющей правой рукой. Любой его правый кросс может закончить твой вечер, поэтому я отказался от левого хука в печень, хотя этот хук был изначально в планах, и избрал типы в корпус, спиннинг-кики и джебы.
Мне и так всегда давался хорошо спиннинг-кик из левши, я много лет работал над ним с Брендоном, но мне хотелось сделать его еще лучше. Кик с вращением может свалить слона, это самый страшный кик в ММА. У меня нет однопанчевого нокаута в руках, поэтому я сказал себе: «Почему бы тебе, Джон, не наработать удар, который может остановить любого?» И я остановился на кике с вращением. Если я попаду, любой упадет. Я буду работать и работать над этим ударом».
О нежелании драться с Томом Аспинэллом
«Я не беспокоюсь по поводу боя с Томом, я беспокоюсь по поводу боя с Перейрой. Это то, что я хочу. Если UFC хочет, чтобы я вернулся, этот бой нужно делать. Я был ясен в моих желаниях. Все должны понимать, что я и так мог бы закончить. Дайте человеку то, что он хочет. Я хочу супербои, я не хочу драться с опасными восходящими проспектами, я хочу драться состоявшимися именами. Да, Том — чемпион, но мне все равно. Я хочу Перейру.
Дана сказал, что я слишком большой для Перейры и превосхожу в борьбе? Стили делают бои. Перейра наверняка вырубил кучу тяжей в зале. У Перейры такая сила удара, что это значимее весовой категории. Перейра особенный. Для меня резон драться с именно с ним. Люди могут называть меня трусом, убегальщиком, но я хочу обналичить жирный чек. Я мог бы закончить прямо сегодня. Провести такой бой, как сегодня, сказать людям, как их любит Иисус, подраться на глазах моего президента... это было так круто.
Что касается Тома... Я в хорошей переговорной позиции. Мне не нужен Том, я нужен ему. Этого боя не будет, если только мне не заплатят деньги, после которых можно будет сказать: «Идите все *****. Мне должны заплатить столько, чтобы мне после боя было неважно, выиграл я или проиграл».
О работе с олимпийским чемпионом по вольной борьбе Гейблом Стивсоном
«У Гейбла есть все, что нужно для ММА. На одной из первых тренировок со мной был эпизод, мой партнер травмировался, и Гейбл такой: «Я зайду». Я такой: «Гейбл, тебе нужно научиться, как блокировать удары, как защищаться. Это может оказаться сложнее, чем кажется». Но этот эпизод дал мне понять, что он очень боевитый. Я зарядил ему коленом на одной из первых тренировок, он съел его и выглядел как ребенок, который нашел для себя новую игрушку.
Он будет страшным парнем, когда решит заняться ММА. Он знает, как сделать так, чтобы люди выглядели слабыми. Я был одним из тех, кто это испытал. Когда он научится боксу, научится немного джиу-джитсу, то вопрос будет стоять не если он станет чемпионом, а когда он станет им. С кем бы он ни тренировался, с нашей семьей в Альбукерке или где-то еще, для любого зала он будет наградой. Это актив».
О совместной молитве с Чарльзом Оливейрой
«Мы, насколько я помню, никогда не встречались с Чарльзом до этого турнира. Вчера мы ехали вместе на пресс-конференцию на автобусе, и я увидел, что у него тяжело идет сгонка. Он был подавленным, выглядел так, как будто ему больно. Мы все там, в автобусе, смеялись, говорили по-английски, и мне захотелось подключить его. Я обернулся назад к нему: «Бро, может быть, ты нехорошо себя чувствуешь, но выглядишь ты отлично, костюм сидит отлично». Я пытался завязать знакомство, потом его переводчик начал переводить нам, и на его лице появилась широкая улыбка. На пресс-конференции я увидел, как сильно его любят люди. Потом мы с женой смотрели Embedded, и жена говорит: «Джон, он ведь тоже христианин». — «Правда? Тогда он мне еще больше нравится».
Потом я попросил моего духовного наставника, может ли он помолиться за нас с Чарльзом обоих. Он сказал: «Конечно». И мы вместе помолились. Скорее всего, Чарльз не понимал ничего, но между нами все равно было единение. После молитвы я сказал: «Team Cristo», с португальского это «Христос». Он это понял, между нами сложилось единение, что мы оба представляем Иисуса, что мы оба сделаем все, что в наших силах. И духовный отец говорил нам: «Победа уже ваша. Победа ваша». Я поверил ему. И когда я в раздевалке узнал, что он выиграл, у меня было ощущение, что одна часть пазла, предписанного, уже сложилась».