Трехкратная чемпионка мира отбыла допинговую дисквалификацию и прилетела из Лос-Анджелеса в Москву, чтобы принять участие в чемпионате России, который пройдет в СК "Олимпийский" 19 - 23 апреля.
– Вы выглядите счастливым человеком.
– Так соревнования же наконец. Тем более в России. Повсюду родная речь. Настроение само поднимается! Да и нельзя по-другому – обещала зарядить подруг эмоциями. Теперь главное – не растерять энергию. А то не успела выйти в аэропорт – сплошь серьезные лица. Зашла в "Олимпийский" – тут же нарвалась на бабулю, которая начала ворчать на меня в раздевалке.
– После Калифорнии сложно привыкнуть к угрюмым людям?
– Конечно. Но не нужно. Лучше улыбаться. Даже если тебе пытаются испортить настроение, надо постараться поднять его оппоненту. Хотя тяжело сохранять позитив, когда вокруг почти все "загруженные".
– "Американской улыбке" за время жизни в США научились?
– Нет. Я – за искренность. Вот если мне не хочется общаться с человеком – он это быстро поймет.
– Пару лет назад вы говорили, что мечтаете побывать на Гавайях. Прошлым летом вам это удалось.
– Там оказалось даже круче, чем я думала. Каждый день ходили на серфинг!
– Были волны, которых вы боялись?
– Когда мы приезжали, волны были как по заказу – большие, длинные. Это в Лос-Анджелесе волны маленькие и сильные – получить травму проще простого. Поэтому там перед стартами не катаюсь. Хотя и на Гавайях умудрилась рассечь себе колено на рифах. Там мелковато. В этом, кстати, и есть основная опасность – падать нельзя ни в коем случае!
– Не отказываетесь от идеи однажды выйти на соревнования по серфингу?
– Что вы! В серфинге после 30 лет все только начинается! Но для этого нужно будет серьезно тренироваться.
– Еще вы собирались полетать на воздушном шаре.
– Пока это постоянно срывается. Зато с парашютом прыгала.
– Как угораздило?
– У Владимира Морозова (лидера мужской сборной России. – Прим. "СЭ") был день рождения, и ребята из команды подарили ему сертификат на прыжок. Мы не удержались и уже на следующих выходных с подругой, Александром Сухоруковым и Никитой Лобинцевым тоже решились. Только в самолете осознали на что! Я очень боюсь высоты, но жажда экстрима победила.
– Кричали на всю Америку?
– Оказалось совсем не страшно. Теперь хочу прыгнуть сама, без инструктора. Но в США для этого нужно совершить еще несколько прыжков в тандеме и пройти курсы. Только потом получишь разрешение.
Фото AFP
ДО СИХ ПОР СЛУШАЮСЬ ПАПУ
– Чего вам особенно не хватало в последние полтора года?
– Соревнований. Пыталась компенсировать их заплывами на тренировках, но это все-таки не то. Хочется предстартового волнения, борьбы и, конечно, побед. По последним я соскучилась больше всего. Были моменты, когда руки опускались. Тренируешься-тренируешься, а потом в голове всплывает: "А куда это ты готовишься? Стартов-то не будет еще год". Становилось грустно. Но мне повезло с кругом общения. Близкие люди в такие моменты всегда поддерживали. А поездка на Гавайи и прыжок с парашютом не просто отвлекли, но и добавили эмоций.
– Отца перевезли в США для моральной поддержки?
– И для этого тоже. Но тут скорее другое. Он – важное звено в тренировочном процессе. Дэвид Сало (американский тренер Ефимовой. – Прим. "СЭ") физически не успевает следить за всеми, а папа постоянно меня контролирует. Например, я прихожу загруженная на занятие, и даже если мне сначала тяжело, могу потом загнать себя в "минус", работа идет уже во вред. Перетренированность чревата болезнями. Так вот папа отслеживает эти моменты, отправляет отдыхать, если требуется. Да и за режимом он следит – чтобы не ложилась поздно. До сих пор его слушаюсь.
– Это правильно.
– Также на нем – подводка к стартам. С Сало по всем турнирам я ездить не могу. Во-первых, у него есть американская сборная, а во-вторых, на его трансферы нужны финансовые затраты. Папе так тоже гораздо проще. Когда раньше я приезжала к нему перед соревнованиями, ему было тяжело понять мое состояние, поскольку он не видел меня на протяжении последних недель. Теперь же иначе – у него все записано.
– Вы как-то сказали, что три недели тренировок с Сало равны трем месяцам с другим тренером.
– Тут и от меня многое зависит. Я вообще могу очень долго восстанавливаться. Например, после летнего сезона. А вот с Дейвом и его интенсивными тренировками прихожу в себя за неделю. По крайней мере, в плане скорости. С выносливостью, конечно, сложнее. Тут действительно нужны три недели. Хотя, чтобы привести себя в абсолютный порядок, мне требуется два месяца. Тогда все точно будет шикарно.
– Перед ЧМ-2013 Сало постоянно вдалбливал вам в голову результат 2.20 на дистанции 200 м. А сейчас?
– Сейчас он больше акцентирует внимание на "сотне". Чем меньше дней оставалось до окончания дисквалификации, тем выше поднималась планка. Даже на тренировках. Например, было задание плыть в ластах 200 м за 2.19. Я выполняю. Дэвид кричит: "Что это такое? Нужно 2.18". Плыву. Тренер машет головой – надо 2.17. В итоге добрались до 2.15. У него невозможно достичь секунд, с которыми будешь чувствовать себя комфортно. Сколько ни улучшай, перед тобой будут открываться новые горизонты. Иногда задача кажется запредельной, но думаешь: а вдруг получится? И оказывается, что невозможное возможно. Вот только насладиться этим не успеваешь – Дэвид ставит новую цель.
Фото AFP
Я РАЗГАДАЛА СЕКРЕТ "СОТНИ"
– Вы уже успели выступить на соревнованиях в Мишн-Вьехо и одержали там три победы, причем на 100 м – с приличным результатом 1.05,89.
– За две недели до старта Дэвид сказал: надо плыть 1.07. Я даже удивилась: "Почему так медленно?". Он подумал и согласился: "Да, давай 1.06". Но я для себя решила, что надо 1.05. Пусть даже это будет 1.05,99.
– Не испугались, когда увидели табло?
– Нет, но удивилась.
– Неужто вы наконец разгадали секрет дистанции в 100 м (на ЧМ-2013, а затем и на ЧЕ-2013 на короткой воде Ефимова побеждала на 50 и 200 м, однако "сотня" оставалась за Рутой Мейлютите. – Прим. "СЭ")?
– Кажется, да. Я давно не выступала на соревнованиях, и барьер, похоже, сломался. В то же время сейчас мне тяжелее даются 200 м. Все последние месяцы мы плавали в ярдовом бассейне, делали много темповой работы. Из-за этого немного растеряла технику на "двухсотке". После старта в Мишн-Вьехо, кажется, начала вспоминать, как плыть "длинно". Главное, чтобы вместе с этим снова не ушла "сотня".
– Неизвестность перед первым стартом пугала? Вот проплыли бы "сотню" не за 1.05, а 1.07…
– Было боязно. Хотя, если бы я проплыла за 1.07, не расстроилась бы. Раньше на первых стартах такие результаты и были. Быстро стартую, как правило, только на основных соревнованиях. То есть два раза в год. А тот же чемпионат России могу и проиграть, поскольку к нему вообще не готовлюсь. Обычная простартовка на фоне тренировок. Меня интересуют турниры другого уровня.
– Но сейчас – особый случай?
– Нет. Подводки не было даже близко. Но это не значит, что я поплыву медленно. Дэвид научил меня выкладываться в каждом заплыве. Когда я только приехала в США и услышала, что нужно плыть 200 м за 2.23 – а мы к этому вообще не готовились – была в шоке. Но приходилось терпеть! А теперь привыкла. Сейчас у меня поднялась средняя планка результатов. Если я могу плыть быстро, зачем себя сдерживать?
– Отсюда рекорды, которые всплывают у вас даже в полуфиналах?
– Ну да. Раз приехала, чего тянуть? А искусственно сдерживаться перед финалом не стоит. На него все равно будет особенный настрой, благодаря которому можно добавить.
– На чемпионате России, помимо коронного брасса, вы поплывете 50 м кролем и 200 м "комплексом". Это тренировка, или собираетесь отбираться на ЧМ-2015 и на этих дистанциях?
– Полтинник – для простартовки. А вот "комплекс" мне нравился, когда я еще только начинала тренироваться. Но мне не разрешали им плавать. Говорили, что вместе с брассом это будет слишком много. А Сало, наоборот, поддерживает подобные начинания. Говорит, чем больше – тем лучше. Если буду тренировать "комплекс" так же, как брасс, наверняка результаты будут неплохими.
– А 400 м проплыть не рискнете?
– Когда-то, очень давно, я пробовала эту дистанцию. До сих пор прихожу в ужас, когда вспоминаю свой заключительный заплыв.
Фото AFP
ВИТАМИНЫ ПОМОГАЮТ СКОРЕЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИ
– После серьезных событий в жизни люди, как правило, меняются. Я смотрю на вас – и никак не могу найти отличий от Юли Ефимовой образца 2013 года.
– Да я все такая же! Разве что теперь слежу за всем более тщательно. Что еще? В лучшую сторону поменялось прохождение "сотни".
– Разговоры про допинг, признайтесь, неприятны?
– Да я про него почти не разговариваю. Только когда общаюсь с журналистами. Но реагирую на все очень спокойно. Люди говорили, говорят и будут говорить самое разное про мой случай. Их право. Я сама знаю правду и близкие мне люди – тоже. Не раз уж рассказывала, как было дело. Хотя сначала, если честно, было тяжело. Слезы наворачивались не раз. Но это испытание позади.
– Сейчас состав витаминов изучаете с лупой?
– Теперь есть доктор в Минспорта. Все идет через него. Хотя я в принципе употребляю мало витаминов. Уверена, они мне помогают не физически, а скорее психологически. Бывает, специально не пью витамины перед предварительными заплывами, чтобы в решающий момент они подействовали еще сильнее. Я понимаю, что это смешно, но говорю, как есть.
– Говорят, после фильма на немецком канале ARD Всемирное антидопинговое агентство (WADA) проявляет к российским спортсменам повышенное внимание. Ощутили это на себе?
– Вроде бы все как обычно. Как только приезжаю из России, в 6 утра в двери стучатся. Открываю – на пороге WADA. Это уже обязательная часть режима. А когда возвращаюсь домой, за дело берется РУСАДА. Но я не против!
Фото AFP
ФЕЛПСА МОГУТ ДОПУСТИТЬ ДО ЧМ В КАЗАНИ
– Впереди чемпионат мира в Казани. Вы уже успели навыигрывать в этом городе золотых медалей во время Универсиады-2013. Наверняка от столицы Татарстана у вас остались самые приятные впечатления?
– Город я вообще не видела. Помню только кафе неподалеку от Дворца водных видов спорта. У меня даже его скидочная карта сохранилась. Так что приеду – сразу туда (смеется). А вот бассейн помню отлично. Правда, теперь нам придется выступать в другом, открытом, но я не сомневаюсь, что организаторы доведут его до ума, и он будет даже лучше прежнего.
– Чего вообще ждете от предстоящего чемпионата мира?
– Раньше бы я сказала, что главное – секунды. А теперь хочется еще и призовых мест. Все-таки чемпионат мира домашний, и от медалей никуда не деться.
– Кого вам больше будет не хватать на ЧМ в Казани: Аркадия Вятчанина или Майкла Фелпса?
– А Фелпс точно не приедет? Когда я уезжала из Америки, ходили разговоры, что его все-таки допустят. У нас в группе плавает мальчик, который тренировался с Майклом, и он говорит, что такое очень даже реально. А вот Аркадия точно будет не хватать. Но я верю, что на Олимпийских играх-2016 ему удастся выступить, и там он всем все докажет.
– На сегодняшний день ваши основные конкуренты те же: Рута Мейлютите и Рикке Меллер Педерсен?
– Пока да. Но я думаю, перед Рио всплывут новые имена.
– Как относитесь к тому, что плавательные финалы на Олимпийских играх будут проходить ночью?
– Тренер сказал, что это не проблема. Проведем пару тренировок по такому графику – и все будет хорошо. Да и вообще, мне главное, чтобы не было финалов утром, как в Пекине. Я люблю поспать подольше. Рано вставать мне всегда тяжело. Не спать до двух-трех и даже шести утра гораздо проще.
– В Рио вы ведь еще не были?
– Пока нет, но планируем провести там два сбора. С нами в группе тренируется бразилец Тиаго Перейра, и он обещал все организовать. Дэвид поддерживает, говорит, что обязательно нужно все разведать.
– А что будете делать после Олимпийских игр?
– Буду плавать. Почему бы нет?