Александр ПРОСВЕТОВ
из Рио-де-Жанейро
Самый старший и титулованный фехтовальщик в золотой команде рапиристов уверенной победой над французом Жереми Кадо (9:5) положил начало успешной погоне в заключительном матче, а потом выиграл и своего рода финал в финале у лидера соперников Эрвана Ле Пешу.
– Мы провалили начало встречи, но в середине зацепились, и каждый делал свою работу, за что и были вознаграждены, – сказал 31-летний Алексей Черемисинов.
– При "минус девять" верили, что все можно перевернуть?
– Мы об этом, наверное, даже не думали. Просто делали свою работу, дрались до конца – и у нас получилось.
– Почему сегодня команда несколько раз просила у судьи просмотра повтора, фехтовальщики меняли клинки?
– Где-то это были тактические паузы, чтобы подумать, где-то выражение недовольства решением судьи или неполадки в оборудовании.
– Остались претензии к судейству?
– Нет.
– Какой же момент стал переломным?
– У нас на турнире было три встречи – с Великобританией, США и Францией – и все получились сумасшедшими: выигрывали, проигрывали, опять выигрывали и опять проигрывали. Море эмоций. С британцем Дэвисом в заключительном поединке был очень неприятный момент, когда он подтянулся в счете до 44:43. С американцами вели с большим преимуществом, а потом вытаскивали встречу. Слава богу, удалось. Смотрел матч за третье место и думал, как морально тяжело фехтовать после того как выложился и растратил эмоции в полуфинале. А биться пришлось бы с итальянцами, победившими в прошлом году на чемпионате мира в Москве.
– Расстановка в команде – Артур Ахматхузин забойщик, а вы завершающий – это постоянный вариант для вашей команды?
– Решение на этот счет принимает тренер Стефано Чериони, тонкий психолог, который понимает людей.
– Вам было бы сложнее в полуфинале, если бы американский тренер поставил последним Чамли-Уотсона, который попил у нашей команды много кровушки?
– Думаю, в этом случае он не провел бы так свои бои. Это определенная психологическая ответственность, которая могла его "съесть". Может быть, поэтому тренер и не поставил его последним.
– Французы заменили Кадо на Тони Элиссе, потому что тот был слабым звеном или они хотели подарить медаль запасному?
– Думаю, и то, и другое. Насколько Кадо слабое звено? В первом своем бою он проиграл совсем немного, да и поражение во встрече со мной нельзя назвать критическим. К тому же при 3:9 он нашел в себе силы, чтобы сократить отставание. Это опытный боец. Если бы против Ахматхузина вышел Кадо, надеюсь и думаю, что мы все равно выиграли бы, потому что олимпийский чемпион – это судьба. Артур сильнее и его тоже. Но, полагаю, с ним было бы тяжелее. В общем, замена была эдаким компромиссом: с одной стороны, имелась причина, с другой, была возможность дать человеку медаль.
Считаю, кстати, несправедливым, что запасной, чтобы получить медаль, должен обязательно выйти на дорожку. Если бы мы очень много проигрывали или выигрывали, безусловно, Дима Жеребченко вышел бы. Но наш тренер позволить себе такой риск не смог. Поэтому сегодня нас было только трое на пьедестале.
– Насколько сложно было сражаться с Ле Пишу, который одолел обоих ваших партнеров и выглядел лидером команды?
– Он и есть лидер. Четыре раза выигрывал чемпионат мира в команде. Причем, каждый раз с совершенно разным составом. Очень возрастной и опытный спортсмен. Но, выходя при счете 40:38, я понимал, что это не только мой шанс в жизни, который надо использовать. Это также шанс и моих друзей, товарищей по команде, и всех, кто с нами работал.
– Как команда провела пять часов между утренним четвертьфиналом и полуфиналом?
– Поехали в Олимпийскую деревню, прогулялись, поели, полежали, и уже за два с половиной часа до встречи были во Дворце спорта, где начали разминаться.
– Как вы воспринимаете скоротечность олимпийского турнира, в котором две победы гарантируют медаль, а три – золото?
– Олимпийский турнир очень жесткий и психологически тяжелый. Чемпионат мира представительнее, он более интересен профессионалам. Но на Олимпийских играх сказывается ажиотаж. Ведь они только раз в четыре года проводятся. Что же будет, если вдруг решат устраивать их раз в восемь лет? Люди убивать друг друга начнут.
– Планируете дотянуть до Токио-2020?
– Такие вопросы с кондачка не решаются. Сегодня я стал олимпийским чемпионом! Конечно, очень люблю свою работу, люблю фехтование, но дальше посмотрим. Ведь решение принимать не только мне. Многое зависит от тренерского состава. Пока чувствую в себе силы. Надо встать из-за стола, погулять, растрясти и понять, хочу я еще кушать, или нет. Пока очень хочу.
– Сложилось впечатление, что это вы завели команду...
– Приятно слышать, но думаю, что все у нас молодцы. Большая ошибка выделять кого-то в командных соревнованиях. Каждый вносит свою лепту. Сегодня ты внес чуть-чуть – такое со мной бывало – но сделал максимум, и если команда победила, значит этого было достаточно. Как только начнешь тянуть одеяло на себя, все развалится – ни команды, ни результата.
– Слышали скандирование в зале "Россия, Россия"?
– Конечно.
– Французских болельщиков, однако, было больше?
– Правда? Но наши так старались, что я французов и не слышал.
– Трибуны вам помогают или, наоборот, раздражают?
– Бывает по-разному. Например, на чемпионате мира в Москве в финале сражались с итальянцами. А Дворец спорта "Олимпийский", где мы фехтовали, совсем рядом с моим домом – я вырос в десяти минутах ходьбы в Марьиной роще. Пришло много близких мне людей, знакомых. Думаю, меня это в какой-то мере подавило. Предпочитаю не общаться со своими близкими в период подготовки к соревнованиям. На меня все обижаются, но я ухожу в себя, и стараюсь быть наедине со своими мыслями.
– Вы представляли себя олимпийским чемпионом?
– Конечно. Всю жизнь. Клянусь! Много людей смеялись и даже говорили, когда мне уже было 20 лет: "Ты никогда не будешь профессиональным спортсменом". А я верил. И теперь хотел бы передать всем этим людям привет.
– Что вы мечтали сделать в первую очередь, став олимпийским чемпионом?
– Планов не строил. День окончания Олимпийских соревнований – это для меня рубеж, после которого взгляну на жизнь как-то по-другому. Не знаю, чем буду заниматься по приезду. Будет время подумать о себе, о прошлом, о будущем. Просто очень приятно доделывать что-то до конца.
– Золотая медаль в личном турнире была бы для вас ценнее?
– Победа в личном турнире, наверное, более престижна, но сейчас я не поменял бы эту медаль. Говорю, как думаю. Потому что мы с товарищами шли к победе вместе, проводя друг с другом на сборах времени больше, чем дома. У Артура ребенок родился, а он его совсем немного видел, съездив в Ростов. Поэтому мне эмоционально комфортно, что так получилось. Ты идешь с людьми, которые поддерживают друг друга, и это часть командного духа – думать о том, как чувствует себя другой человек, что думает, Если расстроен или нервничает, не подходить. Этому учишься со временем, хотя у меня тяжело получается – я беспардонный. Но, наверное, с возрастом стану еще более мягким.