На выходных в «Лужниках» прошел День московского спорта — по данным организаторов, его посетило 157 тысяч людей. Что стало откровением — москвичей и гостей города дольше всего удерживали не Александра Трусова или Алина Загитова. Хотя Алина, надо отдать должное, спрыгнула со сцены, чтобы раздать свои автографы. Но затем быстро скрылась в подтрибунном помещении.
Француза знают лучше олимпийских чемпионов
Человек, который добрые полчаса не отходил от болельщиков и подарил каждому по фотографии и росписи, — Давид Белль. Французский актер и каскадер, известный по легендарному фильму 2004 года «13-й район», отец мирового паркура, а также консультант и прототип одного из героев для видеоигры Dying Light 2: Stay Human. Оказывается, его помнят и знают лучше многих наших спортсменов. Ольги Зайцевой — так уж точно. Повод задуматься.
Мы с коллегами ждали эти 30 минут подхода к СМИ, и, видя народную любовь, никто не возмущался. Только коллега с «Матч ТВ» рядом удивлялся: «Посмотри, какой профессиональный подход, никому не отказывает...» Контраст с нашими фигуристами и правда бросался в глаза. Организаторов тоже надо похвалить — переводчик с французского рядом с Беллем владел языком отменно.
После общего пресс-подхода 51-летний Белль любезно согласился ответить на несколько вопросов «СЭ» без переводчика. И оказалось, он еще и абсолютно адекватно рассуждает об Олимпийских играх и отстранении от них России.
Олимпиада без России не очень интересна
— Как вам ажиотаж вокруг вас, Давид?
— Такого приема я точно не ожидал, не думал, что придет столько народу. Мне даже жаль, что у нас нет подобных историй, фестивалей во Франции, потому что они объединяют разных людей, заряженных энергией. Атмосфера прекрасная.
— Россия заметна в мировом паркуре вообще? Простите, я в этом дилетант.
— Думаю, Россия — одна из лучших стран в смысле развития паркура, и я это очень уважаю. Мне кажется, родители должны доверять детям, которые в него идут, и точно не запрещать, давать им решить самим. У нас говорят: ты — то, чему ты себя посвящаешь. Но я вообще увидел много новых видов спорта, автомобили, самокаты... В моей молодости таких дисциплин не было. Даже хотелось бы сняться в России.
— Я вас скорее хотел спросить про Олимпиаду. Слышали ли про отстранение российских спортсменов и как к нему относитесь?
— Я не могу сказать, что интересуюсь политикой. Но мне грустно от того, что происходит. Потому что мы должны объединяться, благодаря спорту нам должно быть всем вместе хорошо. Я всегда смотрел Олимпийские игры, и для меня Олимпиада без России — не очень интересна. Потому что я очень любил ваших атлетов, гимнастов с детства. Россия важная страна для мирового спорта. Печально все это.
— Олимпиада проходит во Франции. Ждете?
— Я за Олимпийские игры до того момента, пока спорт объединяет. Для меня, когда мы говорим «Олимпиада», это значит, что мы собираем в одном месте все страны. Но с того момента, когда мы начинаем исключать страны, олимпийский дух теряется, я так это вижу. Но это правда, что Олимпиада сильно повлияла на меня, когда я был ребенком, я ею бредил. Мы не пропускали ничего, смотрели все соревнования. Потому что это было событие, которое объединяло всех. Сейчас это меняется, и меня она стала интересовать меньше.
У меня нет ощущения, что прогресс сделал Париж лучше
— А вы живете в Париже?
— Недалеко, за городом.
— Как парижанин вы заметили, что город перекопан или, наоборот, похорошел?
— Странно видеть, когда за 5-6 месяцев до Олимпиады мы были озабочены тем, как сделать город чистым и привести его в порядок. Париж можно улучшать, но мне кажется, сейчас есть более важные темы, которые заслуживают внимания. И что я замечаю точно — народу в Париже становится все больше. Становится сложнее с дорожным движением, перенаполненность людьми. Вдруг жители города обнаруживют, что повсюду идут работы из-за Олимпийских игр... Это им может мешать. Думаю, о таких вещах мы могли бы побеспокоиться гораздо раньше.
— Понимаю, что вы вне политики, но стереотипное представление о Париже у россиянина — там много мигрантов, проблем полно, это уже не старая добрая Европа XX века. Как бы вы прокомментировали такой взгляд?
— Понимаю его. Я был влюблен в тот город, который существовал раньше. Париж в прошлом был волшебным. Улицы, люди, архитектура... У меня нет ощущения, что прогресс и технологии его продвинули вперед, что они сделали его лучше. Они [власти] сейчас пытаются найти способы изменить ситуацию, но кажется, не сильно получается. Есть ощущение, что все не так, как раньше. Проблемы с трафиком не удается облегчить, в пробках, знаете, не так и комфортно. Люди постоянно в стрессе.
— А вы?
— А я за город уехал.
— Поэтому и уехали.
— Да, именно. Я не поклонник нынешнего Парижа.