Владлена Бобровникова будет в воскресенье нашим настоящим Кутузовым. В полуфинале норвежки едва не выбили ей глаз, и играть ей придется с кровоподтеком. Слава богу, полусредней сборной России разрешили выйти на игру. В эксклюзивном интервью «СЭ» олимпийская чемпионка Рио-2016 поделилась ожиданиями от матча. Начало — в 9.00 по московскому времени.
Девчонки шарахаются, видя мой глаз
— Владлена, как ваш глаз? К окулисту ходили?
— Да, сегодня ходила с доктором в поликлинику, там мне сделали все тесты, попшикали в глаз, посмотрели, все анализы сделали. Офтальмолог сказал, что все в порядке, что серьезных повреждений нет, контузий, кровотечений внутри никаких. Есть кровоподтек на самом глазу, и эстетически внешне это смотрится шокирующе. Полглаза кроваво-красного цвета. Девчонки встретили утром, говорят: «Привет, покажи!» А потом шарахаются. (Смеется.) Вижу я хорошо, подпухло веко, отекла скула от удара, но это не мешает жить и не помешает сыграть.
— То есть никаких пиратских повязок, особого макияжа?
— Нет, нет. Тут уже с глазом или без глаза, с рукой или без руки — финал нужно сыграть.
— Но вы прямо строчки сегодня читали, как на школьной диспансеризации?
— Конечно. Ставила голову, мне светили, потом читала строчки, там, правда, не совсем они, а подковки такие, и смотришь, куда двигается точка. Ставили разные линзы. Все заняло минут 30. И потом врач написал, что я могу участвовать в игре.
— Вчера вы говорили, что вам «засунули» палец в глаз. Появилось понимание, специально или нет?
— Да нет, думаю, не специально. Гандбол — жесткий вид спорта. Я подошла близко к защите, хотела дать пас нашей линейной Ксюше Макеевой, уже начала передачу, и настолько быстро и резко рука прилетела, и пальцем получила, и кулаком. То есть удар в глаз был настолько сильный, что он сразу залился кровью. Я ничего не поняла. Судьи ничего не дали, обидно за этот момент. Но я не хочу тратить энергию и обсуждать судейство. Главное, что вышли в финал.
Дочка просила телефон — ждала, что я ей позвоню
— Как провели день перед финалом? На кровати?
— Нет, на кровати не лежали. (Смеется.) Был свободный завтрак, потом тренажерка, восстановительный фитнес, кардио, чтобы выгнать лактат из мышц, побегали, кто-то растянулся, кто-то роллеры покатал. Восстановительный день. Вроде выходной, но очень насыщенный. Я даже с семьей почти не успела пообщаться. Только муж позвонил, а я говорю — интервью с вами. (Смеется.) Затем нас ждет массаж, и надо будет спать ложиться. А, ну и видео было.
— Извините, что отвлек. А видео — в смысле теория?
— Да, было теоретическое занятие. Просматривали, разбирали их игру. Но здесь ничего особенного, нормальная рутина перед каждой игрой. Всегда это делаем.
— Удается с ребенком поговорить, от него энергию получить?
— Да! Моя доченька, Арюша! Она уже примерно знает, когда я звоню. И когда приходит это время, уже начинает говорить: «Где мама?» Телефон просила, ждала, что я ей позвоню. Очень подпитываюсь энергией от доченьки, мужа. Каждый день они мне звонили, очень поддерживали. Особенно в первые дни, когда я плакала. Непростой путь у нас на этой Олимпиаде в Токио, а муж всегда найдет слово. В Рио сами Игры шли легко, была совсем другая Олимпиада. Эта — выстраданная, очень тяжелая. И в такой ситуации важна поддержка. Арюша уже даже что-то болтает там! Полтора месяца назад, когда я из дома уезжала, она таких слов не знала.
Финал будет раскаленный
— Возвращаясь к матчу с норвежками — какие были эмоции по ходу игры? Вы очень много натерпелись от Морк, а когда красная карточка Сень была, наверняка все внутри перевернулось.
— Мы с норвежками часто встречаемся на клубном уровне, проиграли им с «Ростов-Доном» в 1/4 финала Лиги чемпионов, и со сборной часто встречаемся. Мы одни из самых сильных команд мира, поэтому играем часто на поздних стадиях с ними. И с Норой встречаемся часто, она играет против меня, по сути, по позиции.
Про красную Ани Сень — она моя подруга, и ей было так важно сыграть этот матч и показать, что мы все в команде, на площадке, даже на лавочке, на коленях, она прыгает, орет, молится. Я представляю ее чувства: вышла, минуту сыграла — и сразу ушла. Еще и в полуфинале Олимпийских игр! Она хотела сделать все для победы, думаю, морально ее это событие подломило. Она вчера много плакала и очень переживала. Но сегодня уже получше! Понимает, что на финал надо собраться, и она знает, как это делать, игрок с большим опытом. Ее удаление, наоборот, стало моментом сплочения — мы поняли, что должны за себя и за Сень, за всех.
— Если тезисно — в чем разница между француженками в Рио и здесь? Если она есть.
— В принципе команда очень сильная, и девчонки многие остались с той Олимпиады. Опытная команда, много мы с ними турниров прошли за эту пятилетку, тоже часто играли. Мы прекрасно знаем их, они — нас. Так что завтра будет матч сверхбоевой, будем дорожить каждым мячом. Каждый момент, каждая защита будут играть роль. Раскаленный финал будет! Они хотят победить, потому что мы отобрали у них золото в Рио, мы хотим стать двукратными! Столкнутся мощь и бешеная энергетика. Очень хороший финал!
— Евгения Трефилова слышно с трибун?
— Конечно! В матче с Норвегией он не так кричал, кажется, а на всех остальных я постоянно его слышу. Как он дает подсказки: «Бобер, выше!», чтобы я по-другому располагалась на площадке, например. Не что-то глобальное, а маленькие нюансы, мелочи, которые тебе помогают. Он человек-легенда, его советы очень важны.
— А как ко всему этому относится тренер Алексей Алексеев? Его и Трефилов критиковал, и Сергей Шишкарев.
— С юмором, философски. Он понимает, что критика будет от руководства. Но также понимает, что главное — результат. Мы в финале, и результат не окончательный, надо не расслабляться и дойти до конца этого олимпийского пути. Так что он адекватно реагирует и не отвлекается на это. Все сконцентрированы на результате и золоте.